Пути противодействия налоговой преступности

Авторы: Аристархов А.Л., Зяблина М.В.

Анализ состояния законности показывает, что налоговая преступность давно приобрела масштабный характер. Это приводит к неисполнению доходной части бюджета Российской Федерации и создает дополнительные риски для экономической безопасности государства.

Несмотря на положительную динамику роста налоговых поступлений, в бюджетную систему Российской Федерации ежегодно не поступает существенная сумма. По состоянию на 1 июля 2017 г. совокупная сумма задолженности (включая пени и налоговые санкции) превысила 1,7 трлн руб.[1]. В условиях сложной социально-экономической ситуации в стране эти вопросы имеют особое значение.

В прошлом году только от преступлений, предусмотренных ст. ст. 198 — 199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ), ущерб составил более 56 млрд руб., из которых возмещено 26,3 млрд, или 53%.

В настоящее время удельный вес налоговых преступлений в общей структуре преступности относительно стабилен. Так, если в 2015 г. было установлено на 45,6% больше преступлений в сфере налогообложения, чем в 2014 г., то в 2016 г. увеличение не превысило 2,7%. В первом полугодии 2017 г. в соотношении с первым полугодием 2016 г. произошел рост всего на 4 преступления.

В определенной степени это связано с внесением поправок в ст. ст. 198 и 199 УК РФ, которые изменили размер крупного и особо крупного ущерба[2].

Говоря о налоговой преступности, важно учитывать ее качественную характеристику, прежде всего высокий уровень латентности. Зачастую налоговым преступлениям сопутствуют другие, не менее опасные деяния, такие как незаконная банковская деятельность, легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества и т.д. В отдельных случаях налоговые преступления связаны с преступлениями коррупционной направленности (злоупотребление должностными полномочиями, получение либо дача взятки).

В ряде случаев при совершении данных преступлений применяются сложные схемы, специально разработанные для уклонения от уплаты налогов с использованием международных организаций и офшорных зон. Налоговые преступления также совершаются с помощью сети Интернет, возможности которого позволяют налогоплательщикам уйти от ответственности.

Помимо этого, такие деяния способствуют недобросовестной конкуренции, поскольку уплачивающие налоги предприниматели вынуждены конкурировать с недобросовестными налогоплательщиками в неравных условиях[3].

С учетом указанных ранее данных статистики приходится констатировать, что эффективность деятельности правоохранительных и контролирующих органов в борьбе с налоговыми преступлениями необходимо повышать.

Это связано не только с просчетами отдельных должностных лиц, но и с несовершенством законодательства в рассматриваемой сфере. Последнее обстоятельство имеет принципиальное значение, поскольку правовая неопределенность в данном вопросе создает массу препятствий для повышения борьбы с налоговой преступностью.

Трудно не согласиться с В.Н. Титовой в том, что изменение законодательства наглядно демонстрирует отсутствие общего логического подхода к тому, кто с кем борется, пытаясь собрать налоги, и какова конечная цель этой борьбы[4]. По ее мнению, наибольшего результата в борьбе с налоговыми правонарушениями и преступлениями можно достичь путем изменения концепции действующего законодательства в рассматриваемой сфере, предусмотрев широкий спектр правовых норм, устанавливающих адекватные санкции за данные преступления[5].

Практику предварительного расследования налоговых преступлений характеризуют недостатки в виде неполноты и неверной трактовки закона при принятии процессуальных решений, в том числе при возбуждении уголовного дела. К числу недостатков также следует отнести сложности квалификации преступлений данного вида, определение налоговой и уголовной ответственности за правонарушения в фискальной сфере, что порождает риск противоречий в правовой оценке одних и тех же обстоятельств.

К числу трудностей относятся отсутствие на стадии возбуждения уголовного дела сведений о лице, причастном к совершению преступления, необоснованность, представление в некоторых случаях налоговыми органами информации о наличии признаков преступления, которая в дальнейшем опровергается результатами процессуальной проверки. В связи с этим следователями выносятся постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, которые признаются прокурорами законными и обоснованными.

Трудности также наблюдаются при применении положений ч. ч. 7 — 9 ст. 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ). Следователю порой затруднительно принять необходимые процессуальные решения в предусмотренный законом срок вне учета позиции налогового органа.

Так, согласно ч. 9 ст. 144 УПК РФ после получения заключения налогового органа или территориального органа страховщика, но не позднее 30 суток с момента поступления сообщения о преступлении по результатам рассмотрения этого заключения следователем должно быть принято процессуальное решение.

Одновременно с учетом п. 2 ч. 8 ст. 144 УПК РФ по результатам рассмотрения материалов, направленных следователем в порядке, установленном ч. 7 настоящей статьи, налоговый орган в срок не позднее 15 суток с момента получения таких материалов информирует следователя о том, что в отношении налогоплательщика (налогового агента, плательщика сбора, плательщика страховых взносов) проводится налоговая проверка, по результатам которой решение еще не принято либо не вступило в законную силу. В п. 1 ч. 8 ст. 144 УПК РФ также говорится о том, что следователю может быть предоставлена информация об обжаловании или о приостановлении исполнения решения налогового органа.

Н.Г. Шурухнов в данном случае обращает внимание на парадоксальность такой ситуации, отмечая, что "законодатель в ч. ч. 7 — 9 ст. 144 УПК РФ расписал процедуру взаимоотношений следователя с налоговым органом, сроки, характер документов, без которых нельзя принять процессуальное решение. Однако предоставил ему право на принятие решения о возбуждении уголовного дела при наличии повода и достаточных данных, указывающих на признаки преступлений, предусмотренных ст. ст. 198 — 199.1 УК РФ, до получения из налогового органа заключения или информации (ч. 9 ст. 144 УПК РФ)"[6].

В связи с этим в сложной ситуации оказывается и налоговый орган, поскольку одновременно важное значение при получении необходимых результатов приобретают положения Налогового кодекса Российской Федерации (далее — НК РФ), а также Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, регламентирующего возможность обжалования решения налогового органа (ст. ст. 141, 218). Например, согласно п. 8 ст. 89 НК РФ срок проведения выездной налоговой проверки исчисляется со дня вынесения решения о назначении проверки и до дня составления справки о проведенной проверке. При этом согласно п. 6 ст. 89 НК РФ выездная налоговая проверка не может продолжаться более двух месяцев. Указанный срок может быть продлен до четырех месяцев, а в исключительных случаях — до шести месяцев.

Соответственно, бланкетный характер диспозиций соответствующих норм Особенной части УК РФ требует глубоких знаний норм налогового законодательства, а также учета множества подзаконных нормативных актов в налоговой сфере[7].

При этом периодичность проверок и длительность проведения мероприятий налогового контроля, включая процедуру обжалования, приводят к тому, что сообщения о ряде налоговых преступлений могут поступить в следственные органы по истечении срока давности уголовного преследования (срок давности привлечения к уголовной ответственности по ст. 198, ч. 1 ст. 199, ч. 1 ст. 199.1, ч. 1 ст. 199.2 УК РФ составляет два года).

Следует отметить, что в последние два с половиной года следователями вынесено свыше тысячи постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Между тем правовых норм, обязывающих виновных компенсировать потери бюджетной системы Российской Федерации в случае вынесения таких решений, не имеется.

И это несмотря на то, что ст. 54 УПК РФ предполагает возможность привлечения в качестве гражданского ответчика юридического лица. Правовая неопределенность в данном вопросе приводит к противоречивой практике.

Решение данного вопроса осложняется различиями в понимании преюдиции в уголовном, гражданском, арбитражном и административном процессах.

В связи с этим можно кратко привести пример, который можно считать показательным с точки зрения учета особенностей преюдициального решения суда, принятого в уголовном судопроизводстве и вступившего в законную силу.

Постановлением суда уголовное дело в отношении С. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 198 УК РФ, прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за истечением сроков давности уголовного преследования.

Налоговой инспекцией заявлен иск о взыскании с гр. С. суммы неуплаченных налогов, пеней и штрафов.

Данное исковое заявление оставлено без рассмотрения со ссылкой на абз. 2 п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 23 марта 1979 г. "О практике применения судами законодательства о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением".

Это обстоятельство послужило основанием для инициирования прокурором района обращения с исковым заявлением в суд.

Вступившим в законную силу решением суда исковые требования прокурора района к С. о взыскании в федеральный бюджет начисленных, но не уплаченных денежных средств в качестве налога, уплачиваемого в связи с применением упрощенной системы налогообложения, к общей сумме налогов, подлежащих уплате в бюджет, удовлетворены в полном объеме.

Вместе с тем необходимо отметить, что при определении (доказывании) размера причиненного преступлением вреда, который установлен по уголовному делу, в гражданском судопроизводстве также может потребоваться сложная и длительная процедура.

Поэтому подготовка исков в рамках находящихся в производстве уголовных дел в порядке ч. 3 ст. 44 УПК РФ должна быть взята прокурорами на особый контроль.

Одновременно в организации прокурорского надзора также имеются недостатки. Прокурорами не во всех случаях реализуются полномочия по предъявлению гражданских исков в уголовном судопроизводстве о взыскании ущерба, причиненного налоговыми преступлениями. В значительной степени это обусловлено межотраслевым характером реализации данной меры принуждения и возникающей в связи с этим правовой неопределенностью.

За полтора года из 515 исков, заявленных в рамках гражданского судопроизводства, 239, или 46%, предъявлено только после вынесения приговора по уголовному делу.

Подобную практику сложно признать положительной, поскольку возникают риски пропуска срока исковой давности.

Необходимо также учитывать, что на момент предъявления иска налогоплательщиком, как правило, уже предприняты определенные действия к сокрытию своего имущества, за счет которого возможно возмещение причиненного государству ущерба. Предвидя арест имущества, заинтересованные лица принимают меры к сокрытию имущества путем его перемещения к знакомым и родственникам, перерегистрации на них строений и транспортных средств, снятия денежных сумм со счетов, перевода ценных бумаг в доверительное управление, распродажи ценных бумаг, товаров и т.п.[8].

Во взаимосвязи вызывает вопросы и практика наложения ареста на имущество. В настоящее время правом принимать меры по обеспечению обязанности по уплате налогов и сборов, в том числе наложения ареста на имущество предприятия-должника, наделены налоговые органы (гл. 11 НК РФ). Следователь после возбуждения уголовного дела о налоговом преступлении также вправе ходатайствовать о наложении ареста на имущество. Однако к этому моменту у подозреваемого (обвиняемого) личное имущество может отсутствовать.

Бывает так, что даже при обнаружении имущества подозреваемых и обвиняемых ходатайства о наложении на него ареста готовятся некачественно, в связи с чем они нередко судом отклоняются.

В случаях же, если налоговое преступление выявлено органами предварительного расследования без участия ФНС России, инициировать арест имущества предприятия-должника ни налоговый орган, ни следователь в рамках действующего правового регулирования не вправе.

Отмечаются недостатки и в работе правоохранительных органов, которые связаны с порядком проведения гласных оперативно-розыскных мероприятий (обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств, наведение справок и др.), направлением соответствующих материалов в предусмотренном порядке для решения вопроса о возбуждении уголовного дела. При этом факты самостоятельного инициирования вопроса о возбуждении уголовных дел путем представления результатов оперативно-розыскной деятельности в предусмотренном порядке достаточно редки. Это создает необходимость более тщательной оценки прокурорами такой практики, поскольку к непосредственным задачам налоговых органов выявление рассматриваемых преступлений не относится.

Существенно осложняет правоприменительную деятельность установленный Федеральным законом от 2 декабря 1990 г. N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (далее — Закон N 395-1) противоречивый порядок получения информации, связанной с раскрытием банковской тайны, для следователей и сотрудников органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность (ч. ч. 2 — 4 ст. 26). Одновременно важной в таких случаях представляется информация о незаконных переводах денежных средств в электронных платежных системах.

Следует отметить, что в регионах складывается неоднозначная практика, в том числе по установлению места совершения налоговых преступлений. В некоторых случаях следственные органы определяют его по местонахождению налогового органа, в других — по месту осуществления облагаемой налогами деятельности и совершения действий (бездействия) по их неуплате. В целях упорядочения такой практики заместителем Генерального прокурора Российской Федерации В.Я. Гринем прокурорам субъектов Российской Федерации направлено информационное письмо от 19 июня 2017 г. N 36-11-2017 "О проблемных вопросах, возникающих при осуществлении прокурорского надзора за выявлением и расследованием налоговых преступлений".

Наряду с этим отмечается недостаточная эффективность принудительного взыскания задолженности по налогам и сборам. Об этом свидетельствует невысокой уровень исполняемости таких производств. В частности, в 2016 г. на исполнении у судебных приставов находилось более 3 млн исполнительных производств, возбужденных по постановлениям налоговых органов, на общую сумму почти 467 млрд руб. Из общего количества оконченных и прекращенных исполнительных производств фактическим исполнением было окончено лишь 35,6% на сумму около 66 млрд руб.[9] При этом необходимо учитывать масштабный характер нарушений в данной сфере.

На страницах научно-практических журналов отмечается, что в правоприменительной практике в настоящее время нет эффективных уголовно-правовых механизмов противодействия указанным общественно опасным деяниям, влекущим непоступление в бюджет налоговых платежей[10].

Можно предположить, что существенного снижения преступности в налоговой сфере не произойдет до тех пор, пока в неизменном виде сохранится ч. 1 ст. 76.1 УК РФ, которая предусматривает возможность освобождения от уголовной ответственности после выявления налогового преступления при условии уплаты недоимки, пени и санкций в размере, установленном НК РФ. Данные положения закона могут применяться неограниченное число раз, поскольку ранее освобожденное от уголовной ответственности лицо считается впервые совершившим преступление. Такой подход не обеспечивает превенцию и не стимулирует нарушителей к правомерному поведению в дальнейшем, так как налоговая экономия за счет тех из них, которые остались латентными, может с лихвой перекрыть штрафы за выявленные правонарушения[11].

Согласно статистике Верховного Суда Российской Федерации в 2016 г. по налоговым статьям УК РФ осужден 541 человек, из них к реальному лишению свободы — 47, к лишению свободы условно — 57, к штрафу — 118.

Для повышения эффективности деятельности правоохранительных органов по профилактике, выявлению, пресечению, расследованию преступлений данной категории необходимо:

— принять дополнительные меры по активизации и повышению качества деятельности правоохранительных органов по пресечению, выявлению и расследованию преступлений в налоговой сфере, в том числе с использованием телекоммуникационных и информационных технологий;

— на постоянной основе практиковать проведение совместных проверок надзорными и контролирующими органами, что позволит оперативно выявлять существенные нарушения закона и принимать адекватные меры реагирования;

— повысить эффективность взаимодействия органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и органов предварительного следствия при достижении установленных законом задач;

— принять дополнительные меры по обеспечению гражданских исков в гражданском и уголовном судопроизводствах, а также исполнению постановлений налоговых органов и судебных актов о взыскании налогов и сборов;

— рассмотреть вопрос о внесении изменений в ст. 26 Закона N 395-1 в части предоставления информации по операциям и счетам юридических лиц и граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, по счетам и вкладам физических лиц для сотрудников органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, в неотложном порядке без судебного решения с согласия руководителя соответствующего органа с последующим уведомлением суда;

— проработать вопрос о необходимости внесения изменений в законодательство о наделении органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, правом на приостановление перевода незаконных денежных средств в электронных платежных системах до 48 часов (с санкции прокурора с последующим получением судебного решения);

— при разработке Концепции современной уголовно-правовой политики учесть проблемы, возникающие при выявлении и расследовании налоговых преступлений (в том числе обусловленные несовершенством отдельных положений НК РФ, УК РФ и УПК РФ).

Литература

1. Бажукова Ж.А. О некоторых проблемах производства по уголовным делам о налоговых преступлениях / Ж.А. Бажукова, Л.Н. Паршуткина // Российский следователь. 2017. N 2. С. 20 — 24.

2. Белов Е.В. Налоговые преступления: уголовная ответственность, проблемы квалификации: Научно-практическое пособие / Е.В. Белов, А.А. Харламова; отв. ред. Н.Г. Кадников. М.: Юриспруденция, 2016. 108 с.

3. Золотарева А.Б. Возможные пути реформирования ответственности за нарушения налогового законодательства / А.Б. Золотарева, А.В. Киреева // Журнал российского права. 2016. N 10. С. 121 — 133.

4. Коржов С.А. Уголовная ответственность за налоговые преступления / С.А. Коржов // Законность. 2017. N 6. С. 40 — 42.

5. Титова В.Н. Проблемы привлечения к уголовной ответственности за совершение налоговых преступлений / В.Н. Титова // Российский журнал правовых исследований. 2016. N 3 (8). С. 197 — 204.

6. Шурухнов Н.Г. Всегда ли оправданна корректировка уголовно-процессуального законодательства? / Н.Г. Шурухнов // Стратегии развития уголовно-процессуального права в XXI в.: Материалы V Международной научно-практической конференции, г. Москва, 10 — 11 ноября 2016 г. М.: РГУП, 2017. С. 315 — 322.

Рекомендуется Вам: