Искусственный интеллект и трудовые отношения: социальные перспективы и тенденции правового регулирования

Автор: Филипова И.А.

Постановлением Правительства РФ от 28.07.2017 N 1632-р утверждена Программа "Цифровая экономика Российской Федерации" (далее — Программа). Программа предусматривает реализацию Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 — 2030 годы, утвержденной Указом Президента РФ от 09.05.2017 N 203. Среди целей Программы заявлены: устранение препятствий для развития высокотехнологичного бизнеса и недопущение появления новых препятствий.

На начало 2017 г. Россия занимает 41-е место по уровню внедрения цифровых технологий согласно международному индексу сетевой готовности. Значительное отставание от стран-лидеров объясняется пробелами нормативной базы и недостаточно благоприятной средой для ведения бизнеса. Для преодоления отставания в Программе обозначены пять базовых направлений развития до 2024 г., два первых:

— нормативное регулирование (для снятия ключевых правовых ограничений и формирования комплексного законодательного регулирования отношений, возникающих в связи с развитием цифровой экономики);

— кадры и образование (для формирования рынка труда, опирающегося на требования цифровой экономики).

Дорожная карта изменений, являющаяся составной частью Программы, предусматривает реализацию до 2024 г. концепции комплексного правового регулирования отношений, возникающих в связи с развитием цифровой экономики. Согласно п. п. 1.2 — 1.3 Дорожной карты концепция должна включать оформление трудовых отношений в цифровой экономике, безбумажное взаимодействие работников и работодателей, внедрение инструментов стимулирования развития цифровой экономики в части оборота результатов интеллектуальной деятельности.

В соответствии с п. 1.9 Дорожной карты ко 2-му кварталу 2019 г. требуется сформировать правовые условия для наиболее эффективного использования результатов интеллектуальной деятельности, в том числе подготовить проекты нормативных актов, направленных на либерализацию и глобализацию режима оборота объектов интеллектуальных прав в интересах развития цифровой экономики. Согласно п. п. 2.9 и 5.6 Дорожной карты до конца 2019 г. должны быть введены нормативная база для регулирования трудовых и социальных отношений и правовой режим межмашинного взаимодействия для киберфизических систем (через принятие национальных стандартов межмашинного взаимодействия). В соответствии с п. 5.7.9 к 2022 г. необходимо достигнуть целевых значений показателей безопасности производства и использования технических решений, обеспечивающих информационное взаимодействие посредством машинных и когнитивных интерфейсов.

Как видим, изменения, связанные с цифровизацией экономики, сильно затронут и сферу труда. Мировое сообщество находится перед четвертой промышленной революцией: уровень развития систем искусственного интеллекта технически позволяет интегрировать киберфизические системы в производство, логистику и сферу услуг. Это дает возможность отказаться от значительной доли физического труда в пользу робототехники. В различных областях интеллектуального труда по ряду параметров нейронные сети, способные к самообучению, уже продуктивней человека.

На начало 2017 г. численность лиц, работающих по трудовым договорам в России, составляет примерно 34 млн человек (в сравнении с 41,7 млн человек в 2000 г.)[1]. В мире присутствует тенденция к сокращению рабочих мест и увеличению числа безработных. Это объясняется тем, что третья промышленная революция во 2-й половине XX века была связана с автоматизацией промышленности. Американский экономист Дж. Рифкин в своих работах приводит статистику сокращений рабочих мест и падение реальных доходов населения с 1980-х годов из-за автоматизации[2]. Другой известный экономист Дж. Кейнс, оценивая экономические перспективы технического прогресса на столетие вперед, еще в 1930 г. предсказывал высвобождение труда из производства, что должно повлечь сокращение рабочего времени[3].

Эксперты Всемирного экономического форума в апреле 2017 г. предположили, что к 2020 г. роботы вытеснят с рабочих мест около 7 млн человек вследствие глобальной автоматизации рабочих процессов в сферах производства, обслуживания и управления. В результате "революции роботов" производительность мировой экономики повысится на 30%, а затраты на рабочую силу снизятся. Развитие систем на основе искусственного интеллекта приведет к полной трансформации мировой экономики. Роботы заменят людей, чьи профессии связаны с обработкой данных и физическим трудом в промышленности.

Результаты исследований аналитиков международной консалтинговой компании McKinsey Global Institute показывают, что наиболее активно процесс будет проходить в Китае, Индии и России: около 50% работников в этих странах могут потерять работу в ближайшем будущем[4]. По оценкам экономистов Оксфордского университета, 47% существующих в США профессий будет автоматизировано в течение 20 лет[5].

Влияние искусственного интеллекта на рынок труда возрастает из-за резкого роста инвестиций с 430 млн долларов в 2012 г. до 1,7 млрд долларов только за первые полгода в 2016 г. Количество компаний, работающих с искусственным интеллектом, исчисляется сотнями. По прогнозам исследовательской компании Markets and Markets к 2020 г. рынок вырастет до 5 млрд долларов за счет применения технологий машинного обучения. Сейчас при росте мировой экономики на 2 — 3% в год рынок систем искусственного интеллекта растет на 60%, то есть в 20 — 30 раз быстрее мировой экономики, в то время как в трех крупнейших мировых компаниях Силиконовой долины работает всего 137 тысяч сотрудников, что в 10 раз меньше, чем четверть века назад[6].

Примером трансформации рынка труда в промышленной сфере является компания Boeing, использующая на 1/3 меньше рабочих мест, чем в 90-е годы, но производящая на 20% больше самолетов. В 2015 г. в компании сотни работников были заменены роботами, это ускорило рабочий процесс и на 2/3 снизило процент брака[7].

Преимущество замены человеческого трудового ресурса на роботов несомненно: уже сейчас они выполняют многие виды работ быстрее и качественнее, чем люди. Кроме того, им не требуется выплачивать зарплату и предоставлять отпуск, что повышает привлекательность робототехники в глазах предпринимателей.

Наиболее близка к новому этапу развития общества Южная Корея, где на каждые 10 тыс. работников в перерабатывающей промышленности в 2017 г. приходится 437 роботов, далее идут Япония и ФРГ — 323 и 282 робота соответственно.

Современное законодательство не соответствует темпам роботизации. По оценкам специалистов в сфере трудовых отношений Международной ассоциации юристов (IBA), представленным в докладе "Искусственный интеллект, роботизация и их влияние на рабочее пространство"[8], в ближайшем будущем 1/3 рабочих мест, занятых выпускниками вузов, может быть заменена машинами и программным обеспечением. Исчезнут конкурентные преимущества стран с дешевой рабочей силой, так как роботы обойдутся работодателю дешевле работника-человека. К примеру, в 2017 г. в Германии 1 час труда рабочего на автозаводе стоит более 40 евро, а труд робота обходится всего в 5 — 8 евро (дешевле, чем аналогичный труд рабочего в Китае). В перспективе это повлечет возвращение части производства в страны, где живут основные потребители товаров.

В докладе Международной ассоциации юристов подчеркивается, что четвертая промышленная революция отличается от предыдущих быстротой перемен и масштабами влияния, оказываемого искусственным интеллектом на общество. Рабочие места любых уровней могут быть заняты роботами, а законы, защищающие права работников, окажутся во многом бесполезными.

Стоит отметить, что согласно оценкам японских специалистов, опубликованным по результатам дискуссии в НИИ экономики, торговли и промышленности (RIETI) Японии в июне 2016 г., высококвалифицированные работники в ближайшие годы получат выгоды от использования робототехники из-за взаимодополняемости технологий и навыков[9].

Тем не менее по итогам анализа ситуации в докладе Международной ассоциации юристов сделан вывод о значительных последствиях изменений для социальной среды и о необходимости урегулирования трудовым законодательством вопросов, связанных с внедрением искусственного интеллекта в сферу труда, через:

1) ограничение труда, который может выполняться роботами (установление перечня работ, осуществляемых только человеком, к примеру уход за детьми);

2) создание правил взаимодействия работников-людей и роботов (нормативных стандартов) для работ, где труд людей и роботов будет совместным;

3) установление квот на рабочие места, занимаемые людьми.

Трудовым правом должны быть урегулированы вопросы, касающиеся недопустимости дискриминации при использовании BigData и ограничения для работодателей возможностей по применению различных гаджетов с целью отслеживания деятельности работников.

Среди проблем, которые необходимо урегулировать законодательно, исследователями называются также:

— перестройка системы профессиональной подготовки;

— сокращение рабочего времени (во избежание массовых увольнений);

— введение безусловного базового дохода как социальной меры, связанной с объективно неизбежным вытеснением людей с рынка труда вследствие процессов автоматизации.

В Финляндии, Нидерландах и Канаде уже внедряются проекты по тестированию безусловного базового дохода. Правительство Швеции изучает вопрос законодательного закрепления 6-часового рабочего дня как компонента решения проблемы технологической безработицы[10].

В ближайшие годы не произойдет полного замещения человека роботами, зато усилится перетекание рабочих мест из старых секторов экономики в новые с установлением сосуществования искусственного и естественного интеллектов вместе. Появление роботов на соседних рабочих местах с людьми влечет возникновение новых рисков и создает условия труда, которые не предусмотрены действующим трудовым законодательством. Необходимо предвидеть, какие правовые проблемы возникают с появлением коллег-роботов. Одной из главных проблем специалистами называется необходимость правового регулирования в области безопасности труда, когда роботы разделят рабочее пространство с людьми. Должны быть разработаны и утверждены стандарты безопасности, в том числе на международном уровне.

Присутствует потребность и в законодательном регулировании ограничений по программированию роботизированных систем в целях недопустимости подвергания работников-людей дискриминации (при оценке физиологических реакций людей при трудоустройстве и т.д.) Отдельного регулирования потребует использование экзоскелетов и нейропротезов. Это также вызовет вопросы по обеспечению равенства и защите от дискриминации: надо ли будет экзоскелеты и медицинские импланты рассматривать как части тела, обладающие искусственным интеллектом, или нет.

Важнейшей проблемой становится вопрос распределения ответственности. Кто будет ответственен за нарушение закона со стороны работника-робота: работодатель, работник-человек — непосредственный руководитель работника-робота, сам робот или его производитель[11]? Решение этого вопроса лежит в области гражданского права и требует установления правового статуса роботов. К вопросу о правах и обязанностях роботов подводит и участие роботов в производстве наряду с людьми.

Проблема правового статуса роботов находится в стадии активного обсуждения как в России, так и в мире в целом. От найденного решения будут зависеть изменения в национальное трудовое законодательство. В феврале 2017 г. Европарламент в резолюции для Еврокомиссии предложил признать специальный правовой статус электронного лица (electronic personhood) для сложных роботов, принимающих самостоятельные решения. Парламентарии считают, что это позволит возложить на роботов ответственность за возмещение причиненного ими ущерба. Планируется создание Европейского агентства по робототехнике и искусственному интеллекту, призванного обеспечивать техническую, этическую и нормативную экспертизу в соответствующей области.

По мнению профессора кафедры коммерческого права Оксфордского университета Х. Айденмюллера, "умные" роботы должны в недалеком будущем рассматриваться подобными людям. Это означает, что они будут обладать правосубъектностью[12]. На необходимость "структурирования" искусственного интеллекта по видам и статусу указывают и результаты работы исследователей из Стэнфордского университета "Искусственный интеллект и жизнь в 2030 г.", опубликованные в 2016 г.[13]

Таким образом, меры правового характера, принятия которых требует быстро растущий уровень развития искусственного интеллекта и начавшееся внедрение его в производство, могут быть поделены как минимум на две группы. К первой группе относятся меры, принятие которых необходимо в ближайшие годы и не зависит от внесения изменений в гражданское, налоговое и иное законодательство. Ко второй — те, которые не могут быть проведены без предварительного изменения норм других отраслей права и поэтому будут отложены на будущее.

Список использованной литературы

1. Eidenmueller H. The rise of robots and the law of humans. Oxford Legal Studies Research Paper, 2017. N 27.

2. Frey C.B., Osborne M. The future of employment: How susceptible are jobs to computerisation? University of Oxford, 2013.

3. Keynes J.M. Possibilities for our grandchildren // Essays in persuasion. London: Macmillan, 1931.

4. Rifkin J. The end of work: the decline of the global work-force and the dawn of the post-market era. G.P. Putnam's Sons, 1995.

5. Stone P. et al. 'Artificial Intelligence and Life in 2030'. One Hundred Year Study on Artificial Intelligence: Report of the 2015 — 2016. Stanford. Stanford University.

Рекомендуется Вам: