Заключение и исполнение корпоративного договора в делах о несостоятельности (банкротстве) обществ

Автор: Васильченко Д.Д.

На практике с каждым годом становятся все более актуальными вопросы взаимодействия норм конкурсного права и норм, регулирующих корпоративный договор. Так, можно привести в пример дело о невозможности включения убытков за нарушение такого соглашения в третью очередь реестра требований кредиторов[1], о заключении и исполнении акционерами договора об ином, не пропорциональном количеству акций, распределении ликвидационной квоты[2], о расторжении договора в одностороннем порядке и предъявлении одной ее стороной требования о продаже акций, принадлежащих другой стороне, признанной банкротом[3]. Данному явлению способствует все более активное применение данного соглашения и возрастающее с каждым годом количество дел о несостоятельности (банкротстве) обществ. В теории права на данные вопросы также обращается внимание[4].

В настоящей статье для определения особенностей заключения и исполнения корпоративного договора в делах о несостоятельности (банкротстве) обществ стоит начать с определения его сути. Так, регулирование данного договора предусмотрено ст. 67.2 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ[5] (далее — ГК РФ). Помимо этого, оно определено в п. 3 ст. 8 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"[6] (далее — Закон об ООО) и в ст. 32.1 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах"[7] (далее — Закон об АО). В теории права указывается, что данная договорная конструкция применяется с целью сохранения участниками (акционерами) возможности оказывать влияние на принимаемые общим собранием участников обществ (общим собранием акционеров) решения, избегания корпоративных споров между участниками (акционерами). В судебной практике указывается на возможность урегулирования в соглашении лишь таких прав, которые носят организационно-управленческий характер[8]. И.С. Шиткина указывает, что действия по подготовке и проведению общего собрания участников общества (общего собрания акционеров), а также по принятию соответствующих решений представляют собой содержание деятельности участника (акционера) на общем собрании участников общества (общем собрании акционеров)[9].

Применительно к рассматриваемой теме стоит отметить, что при введении процедур несостоятельности (банкротства) происходит изменение компетенции данного органа. В теории права указывается, что соответствующие ограничения обусловлены их целями[10]. Так, например, П.О. Милов рассматривает их в качестве мер защиты прав кредиторов, которые направлены на более полное погашение долгов должника, а также на его ликвидацию, но также могут носить и регулятивный характер, заключающийся в проведении реабилитационных процедур[11]. В зависимости от характера процедуры банкротства (нейтральная, реабилитационная, ликвидационная) степень изменения полномочий общего собрания участников общества (общего собрания акционеров) различна. По мере продвижения от процедуры наблюдения к конкурсному производству происходит все большее ее ограничение.

При этом указанные ограничения оказывают непосредственно влияние на правомочия участников (акционеров) обществ. По мнению В.А. Химичева, в зависимости от процедуры несостоятельности (банкротства) права участников по управлению делами общества-должника могут быть ограничены или вовсе прекращены[12]. С данной позицией согласна и Г.В. Дегтерева, которая дополнительно указывает, что запрет на принятие решений по определенным вопросам не только лишает участников (акционеров) права голоса, но и дает право лицу, обязанному осуществить подготовку общего собрания участников общества (общего собрания акционеров), отказать такому участнику во включении указанных вопросов в повестку собрания либо в проведении по ним внеочередного общего собрания[13]. При этом в теории права определено, что изменение корпоративного правоотношения зависит от изменения содержания прав участника (акционера), объема его правомочий[14]. Соответственно, указанные ограничения корпоративных правомочий оказывают воздействие на содержание корпоративного правоотношения. Исходя из вышеизложенного, на практике возможна ситуация, при которой участники (акционеры) будут обязаны в соответствии с условиями корпоративного договора, сторонами которого они являются, осуществить данные права определенным образом при отсутствии такой возможности.

Соответственно, стоит обратить внимание на положения о прекращении обязательств, которые предусмотрены в ГК РФ. Среди них можно выделить прекращение обязательства вследствие невозможности его исполнения (ст. 416) и вынесения акта органа государственной власти или органа местного самоуправления (ст. 417). При введении соответствующих процедур происходит вынесение судебного акта, которое влечет наступление определенных последствий, среди которых ограничение компетенции общего собрания участников общества (общего собрания акционеров) и соответствующих прав его участников (акционеров). В данном случае применению подлежит п. 1 ст. 417 ГК РФ, согласно которому обязательство прекращается полностью или в соответствующей части, если в результате издания акта органа государственной власти его исполнение становится невозможным полностью или частично. В данном случае указанная невозможность в теории права рассматривается в качестве юридической невозможности, при которой возможность исполнить обязательство существует физически, но его исполнение повлечет нарушение норм закона[15], в отличие от невозможности физической, регулирование которой предусмотрено ст. 416 ГК РФ.

Дополнительно стоит обратить внимание на п. 3 ст. 417 ГК РФ. Так, одним из аспектов юридической невозможности является то, что она носит временный характер, так как нельзя исключить того, что в дальнейшем акт государственного органа будет признан недействительным или просто отменен, и возможность исполнить обязательство снова возникнет. В рамках рассматриваемой нами тематики стоит обратить внимание на предусмотренные в п. 1 ст. 57 Закона о банкротстве основания для прекращения производства по делу о банкротстве. В соответствии с п. 2 ст. 57 в данных случаях применяются последствия прекращения производства по делу о несостоятельности (банкротстве), а именно прекращение действия всех ограничений. Исходя из этого, происходит восстановление соответствующих договорных обязательств.

Применительно к данной теме обратим внимание на ситуацию, когда невозможность исполнения существовала в момент возникновения обязательства, т.е. при заключении корпоративного договора. В теории права на сегодняшний день выработано две позиции по данному вопросу. Согласно первой, обязательство при таких обстоятельствах считается недействительным. Данная точка зрения основана на принципе римского права, согласно которому обязательство, предмет которого невозможен, ничтожно[16]. По мнению Л.В. Кузнецовой, если невозможность исполнения обязательства существует на момент его возникновения, то обязательство должно быть признано недействительным в силу гражданско-правового принципа исполнимости любого обязательства[17]. Согласно другой позиции, обязательство сохраняет свою силу, а должник несет ответственность за его неисполнение, если юридическая невозможность присутствует на момент заключения договора и к назначенному сроку исполнения соответствующее препятствие не отпадет[18]. При этом данная позиция присутствует и в зарубежной теории права[19]. В обоснование данной точки зрения авторами также обращается внимание на п. 1 ст. 3.3 Принципов международных коммерческих договоров (принципов УНИДРУА)[20], согласно которому невозможность исполнения обязательства в момент заключения договора не влияет на его действительность. По нашему мнению, данная позиция является более обоснованной, так как вопрос о невозможности исполнения обязательства целесообразнее ставить не в момент его принятия на себя, а на дату его непосредственного исполнения. Более того, как верно подмечает А.А. Чукреев, в ГК РФ на сегодняшний день не закреплена невозможность исполнения обязательства на момент его принятия в качестве основания недействительности сделки[21]. Исходя из этого, можно сделать вывод, что права участников (акционеров) обществ по управлению его делами при ограничении компетенции общего собрания участников обществ (общего собрания акционеров) изменяются соответствующим образом, но при этом права на заключение договора об осуществлении таких прав не ограничиваются. В данном случае участники (акционеры) имеют право брать на себя обязательства и соответствующее бремя ответственности за невозможность его исполнения. Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что воздействие на исполнение корпоративного договора при введении соответствующих процедур заключается в прекращении договорных обязательств, осуществление которых противоречит ограничениям компетенции общего собрания участников обществ (общего собрания акционеров). При этом оно не ограничивает возможность принятия на себя участниками (акционерами) соответствующих обязательств.

Литература

1. Бирюков Д.О. Квазикорпоративные договоры: новелла российского законодательства / Д.О. Бирюков // Хозяйство и право. 2015. N 5. С. 24 — 44.

2. Генкин Д.М. К вопросу о влиянии на обязательство невозможности исполнения / Д.М. Генкин // Сборник статей по гражданскому и торговому праву. Памяти профессора Г.Ф. Шершеневича. М.: Статут, 2005. С. 176 — 201.

3. Дегтярева Г.В. Права учредителей и органов управления должника на стадии наблюдения / Г.В. Дегтерева // Хозяйство и право. 2008. N 10. С. 3 — 14.

4. Карапетов А.Г. Эмбарго, санкции и иные примеры невозможности исполнения: комментарий к новой редакции ст. ст. 416 — 417 ГК РФ // Закон.ру. URL: https://zakon.ru/blog/2015/10/26/embargo_sankcii_i_inye_primery_nevozmozhnosti_ispolneniya_kommentarij_k_novoj_redakcii_st416417_gk_r (дата обращения: 23.07.2018).

5. Комаров А.С. Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010 / А.С. Комаров. М.: Статут, 2013. 758 с.

6. Кузнецова Л.В. Невозможность исполнения обязательства как основание его прекращения / Л.В. Кузнецова // Практика применения общих положений об обязательствах: Сб. ст. / Рук. авт. кол. и отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2011. С. 294 — 317.

7. Мантул Г.А. Особенности осуществления права собственности юридическими лицами при применении к ним процедур банкротства: Дис. … канд. юрид. наук / Г.А. Мантул. Краснодар, 2006. 207 с.

8. Мельникова Т.В. К вопросу о необходимости участия корпорации в корпоративном договоре / Т.В. Мельникова // Гражданское право. 2017. N 1. С. 22 — 25.

9. Милов П.О. Тенденции развития правовой регламентации статуса должника в конкурсном праве: Автореф. дис. … канд. юрид. наук / П.О. Милов. М., 2007. 22 с.

10. Оськина И. Бесправные акционеры / И. Оськина, А. Лупу // Домашний адвокат. 2011. N 15. С. 11 — 13.

11. Павлов А.А. Некоторые вопросы учения о невозможности исполнения обязательств / А.А. Павлов // Очерки по торговому праву: Сб. науч. тр. Ярославль: ЯрГУ, 2004. Вып. 11. С. 49 — 60.

12. Пахаруков А.А. Правовое регулирование конкурсного производства юридических лиц: Вопросы теории и практики: Автореф. дис. … канд. юрид. наук / А.А. Пахаруков. М., 2003. 30 с.

13. Пирогова Е.С. Ограничение правоспособности и дееспособности юридических лиц — должников в рамках дел о несостоятельности (банкротстве): Автореф. дис. … канд. юрид. наук / Е.С. Пирогова. М., 2010. 22 с.

14. Рожков А.А. Особенности осуществления права собственности акционерного общества как должника в процедурах банкротства: Автореф. дис. … канд. юрид. наук / А.А. Рожков. Краснодар, 2009. 26 с.

15. Свит Ю.П. Прекращение договора вследствие невозможности исполнения / Ю.П. Свит // Законы. России: опыт, анализ, практика. 2008. N 2. С. 17 — 23.

16. Семина А.Н. Правоспособность и дееспособность юридического лица — должника в ходе процедур банкротства: Автореф. дис. … канд. юрид. наук / А.Н. Семина. М., 2003. 28 с.

17. Ушницкий Р.Р. Гражданско-правовая форма корпоративного отношения: Автореф. дис. … канд. юрид. наук / Р.Р. Ушницкий. СПб., 2013. 30 с.

18. Химичев В.А. Правовое положение участников должника в деле о банкротстве / В.А. Химичев // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2002. N 3. С. 56 — 60.

19. Цвайгерт К. Сравнительное частное право: В 2 т. Т. 1: Основы. Т. 2: Договор. Неосновательное обогащение. Деликт / Пер. с нем.; К. Цвайгерт, Х. Кетц. М.: Международные отношения, 2010. 728 с.

20. Чукреев А.А. Доктрина невозможности исполнения и совершенствование гражданского законодательства России / А.А. Чукреев // Lex russica. 2016. N 10. С. 173 — 181.

21. Шиткина И.С. Правовое регулирование корпоративных прав и обязанностей / И.С. Шиткина // Хозяйство и право. Приложение. 2011. N 1. С. 3 — 26.

Рекомендуется Вам: