Технология блокчейн в системе корпоративного комплаенса

Автор: Лаптев В.А.

Внедрение цифровых технологий стало неизбежным процессом, в котором немалую роль будут играть юридические аспекты (Указ Президента РФ от 7 мая 2018 г. N 204 "О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года"[1]). Успех цифровых технологий заложен в их прогнозируемом алгоритме, при котором участники общественных отношений понимают последствия их применения и ожидаемый результат.

Большинство корпоративных споров, связанных с установлением владельческой структуры акционерного капитала, связано с несовершенством механизма учета корпоративных прав в акционерных обществах. Между тем рассматриваемая проблематика касается всех коммерческих корпораций, включая и общества с ограниченной ответственностью.

Следует отметить, что в отечественной науке вопросам цифровизации экономики и применения распределенных реестров уделяется немало внимания[2], в том числе при их применении в отдельных корпоративных процедурах[3].

Ведение акционерного реестра в силу положений Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах"[4] и ст. 8 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" осуществляется держателем реестра, которым может выступать только регистратор.

Реестр ведется в электронном виде, и система учета документов должна обеспечивать наличие записи о любом документе, относящемся к ведению реестра или связанном с учетом и переходом прав на ценные бумаги, которые были получены или направлены держателем реестра, в соответствии с п. 1.2 Положения о требованиях к осуществлению деятельности по ведению реестра владельцев ценных бумаг[5]. Согласно п. 4.4 и 4.5 данного Положения способы хранения учетных записей, содержащихся в электронных базах данных, должны обеспечивать возможность восстановления временной последовательности событий и действий работников держателя реестра по внесению изменений в электронные базы данных, а также возможность идентификации лиц или программно-технических средств, которыми внесены данные. В этих целях держатель реестра осуществляет ежедневное резервное копирование учетных записей на электронные, оптические или иные носители информации, на которые не оказывают воздействия нарушения работы программно-технических средств обработки и хранения учетных записей.

Таким образом, законодатель прекрасно понимает как положительные аспекты цифровизации ряда корпоративных процедур (ведение корпоративного реестра в электронном виде), так и недостатки, включая возможность утери данных реестра акционеров, поскольку каждая запись, по сути, представляет собой уникальный цифровой код. По данным причинам в юридическом сообществе до сих пор отсутствует единообразие в подходах к обсуждаемым проектам Федеральных законов (N 419059-7 "О цифровых финансовых активах", N 424632-7 "О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации" и др.).

Действенным механизмом, исключающим возможность утери данных реестра акционеров или их неправомерного изменения, может выступить распределенный реестр данных, в известной степени включающий в себя технологию блокчейн, базу данных и технологию распределенной книги.

Распространение распределенных реестров в корпоративной практике имеет ряд особенностей, требующих детальной проработки со стороны правоведов и инженеров-программистов.

1. Для обеспечения работы распределенного реестра требуется наличие электрической энергии, соответствующего уровня ЭВМ и доступа к телекоммуникационной сети Интернет. Существующий в настоящее время электронный реестр акционеров не требует обязательного доступа к Интернету.

Права на акции или даже цифровые акции (поскольку по технологии блокчейн передается оригинал товара — акции) передаются непосредственно контрагенту по сделке, что исключает посредников.

В этой связи следует определиться с вопросом цифрового неравенства в стране и отсутствием возможности у отдельных категорий лиц войти в сеть Интернет.

2. Важнейшим является вопрос аутентификации владельца акций. В распределенном реестре акции будут учитываться на личных (цифровых) кошельках. Установление соответствующей программы на ЭВМ и регистрация цифрового кошелька позволяют технологически связать и установить совершение цифровой транзакции с конкретным IP-адресом, но не лицом (субъектом права).

Категория "субъект права — владелец акций" в ближайшее время потребует юридической корректировки. Как минимум можно допустить выделение новых участников отношений — оператора сделки (лицо, технически выполняющее транзакцию) и бенефициара цифрового актива (конечный владелец цифрового кошелька — выгодоприобретатель). Указанные лица могут не совпадать в одном лице с титульным (заявленным) владельцем цифрового кошелька в распределенном реестре.

3. Специфика распределенного реестра данных свидетельствует о существовании объекта права — цифровых акций, передача которых в цифровом мире осуществляется с помощью сети Интернет. Каждое количество акций учитывается на лицевом счете владельца — цифровом кошельке. В этой связи остается неясным правовая регламентация случаев утери пароля и, следовательно, доступа к лицевому счету. Получается, что при утере пароля соответствующий пакет акций исключается из гражданского оборота, а регистратор видит только сведения о последнем владельце цифрового кошелька.

Если же допустить возможность восстановления третьими лицами пароля к лицевому счету истинного владельца акций, например регистратором или иным лицом, осуществляющим администрирование распределенного реестра, то уникальность реестра как сверхнадежной технологии защиты данных от любых третьих лиц утрачивается.

4. Продолжая предыдущий тезис, необходимо создать правовые механизмы защиты корпоративных прав. В условиях невозможности вмешательства третьих лиц в работу распределенного реестра неясно, каким образом будет принудительно исполняться решение суда, например, о переводе прав и обязанностей по договору купли-продажи акций либо о признании за лицом права собственности на акции эмитента.

Как представляется, электронное правосудие и электронный документооборот пополнятся новыми институтами исполнения решения суда, например цифровым исполнительным производством.

5. Будущее применение распределенных реестров в корпоративной практике зависит от надежности технологии блокчейн и гарантий сохранности данных. Если сама технология блокчейн уникальна и использует высокую степень защиты посредством криптографии, то место хранения (облако реестра акционеров) нуждается в защите и администрировании. Требуется законодательная проработка вопроса наделения существующих участников фондового рынка (например, эмитента) либо введения в оборот "новых" участников (майнеров), администрирующих распределенный реестр и обеспечивающих совершение транзакций.

В заключение следует отметить необходимость осмотрительно и сдержанно подходить к вопросу внедрения на первый взгляд уникальных и удачных цифровых технологий в условиях неизбежной цифровизации экономики. Материально-правовое существо ряда элементов общественных отношений свидетельствует о неготовности российского законодательства и экономики к переводу на "цифру" и полному отказу от традиционных способов и приемов хозяйственного взаимодействия между участниками фондового рынка.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Вайпан В.А. Основы правового регулирования цифровой экономики // Право и экономика. Документы. Комментарии. Практика. 2017. N 11. С. 5 — 18.

2. Лаптев В.А. Ответственность "будущего": правовое существо и вопрос оценки доказательств // Гражданское право. 2017. N 3. С. 32 — 35.

3. Лаптев В.А., Лаптева А.В. Методика формирования представления о предпринимательстве в условиях перехода к цифровой экономике в России // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина. 2018. N 3(43). С. 189 — 196.

4. Санникова Л.В., Харитонова Ю.С. Защита цифровых активов как имущественной ценности // Хозяйство и право. 2018. N 5. С. 26 — 35.

5. Санникова Л.В., Харитонова Ю.С. Цифровые активы и технологии: некоторые правовые проблемы выработки понятийного аппарата // Право и цифровая экономика. 2018. N 1.

6. Харитонова Ю.С. Правовое значение фиксации интеллектуального права с помощью технологии распределенных реестров // Право и экономика. 2018. N 1.

Рекомендуется Вам: