ЮрФак: изучение права онлайн

Неосновательное обогащение как следствие неправомерных действий органов, осуществляющих принудительное исполнение судебных решений

Автор: Саров С.С.

Органом, восстанавливающим нарушенные гражданские права и свободы граждан и юридических лиц, справедливость, является суд. Судьи рассматривают и разрешают гражданские дела в условиях, исключающих постороннее на них воздействие. Любое вмешательство в деятельность судей по осуществлению правосудия запрещается и влечет за собой установленную законом ответственность (ст. 8 Гражданского кодекса РФ).

Тем не менее принятие решения судом и вступление его в законную силу не исключает возможного прекращения нарушенных интересов сторон судебного разбирательства. Именно судебная система является показателем способности государства защищать права и интересы граждан и юридических лиц, применять закон и вершить правосудие[1]. Соглашаясь с Е.А. Борисенко, также следует дополнить, что действенным можно назвать правосудие, которое предопределяет фактическое исполнение принятого судом решения.

Этими функциями обладают судебные приставы, чья работа заключается в приведении в исполнение решений судов, актов других органов и должностных лиц применением мер принудительного характера. Правовое регулирование деятельности Федеральной службы судебных приставов (ФССП) основано на Конституции Российской Федерации и состоит из Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее — Федеральный закон "Об исполнительном производстве"), Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 118-ФЗ "О судебных приставах" (далее — Федеральный закон "О судебных приставах") и иных федеральных законов, регулирующих условия и порядок принудительного исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц (ч. 1 ст. 3 Федерального закона "Об исполнительном производстве"). Задачами исполнительного производства являются правильное и своевременное исполнение судебных актов, актов других органов и должностных лиц, а в предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях исполнение иных документов в целях защиты нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, а также в целях обеспечения исполнения обязательств по международным договорам Российской Федерации (ст. 2 Федерального закона "Об исполнительном производстве").

Согласно пунктам 1 и 4 ст. 4 ФЗ "Об исполнительном производстве" исполнительное производство осуществляется на принципах законности и неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи. В процессе выполнения исполнительных документов должностное лицо службы судебных приставов совершает предусмотренные законом исполнительские действия и применяет меры принудительного характера.

Одной из мер, применяемых судебным приставом-исполнителем, является обращение взыскания на периодические выплаты, получаемые должником в силу трудовых, гражданско-правовых или социальных правоотношений (п. 2 ч. 3 ст. 68 ФЗ "Об исполнительном производстве"). Особенности данной меры регулируются в главе 11 Федерального закона "Об исполнительном производстве".

В последние годы с учетом развития электронных технологий главной целью ФССП в процессе осуществления должностных полномочий, в особенности структурными подразделениями, является переход на электронный документооборот между государственными ведомствами, кредитными и иными организациями. В настоящее время данная практика оказала существенное влияние на работоспособность ФССП.

В работе такого рода помимо положительных сторон существуют и отрицательные моменты. Одной из наиболее распространенных проблем в деятельности должностных лиц ФССП является применение мер принудительного характера в виде наложения судебными приставами-исполнителями ареста на денежные средства должников, находящихся в банках или иных кредитных организациях, и их списании с лицевого счета. Суть проблемы состоит в следующем.

После возбуждения исполнительного производства судебный пристав-исполнитель, а также без его ведома автоматизированная система базы данных исполнительных производств направляют электронные запросы для установления принадлежащих должнику на праве собственности имущества, денежных и иных счетов, места работы и т.п. Таким образом, из кредитных организаций приходят электронные ответы о наличии либо отсутствии счета (счетов) и денежных средств на них, и, соответственно, находящиеся средства списываются. Далее наступает процесс разбирательства, так как денежные средства могли оказаться доходами, на которые, согласно законодательству, не могло быть обращено взыскание. Сведений об этом в ответах на запросы судебные приставы не получают.

Допустим, взысканные средства оказываются доходом, выплачиваемым в возмещение вреда, причиненного здоровью. Такое неправомерное действие подлежит наказанию и возврату списанных средств. Нельзя учитывать и тот факт, что должник, получающий эти доходы, может находиться в беспомощном состоянии либо в силу своей неграмотности неспособен предотвратить беззаконие. Средства после списания перечисляются взыскателю в счет погашения долга платежным поручением должностного лица ФССП. В подобных случаях, на наш взгляд, допускается явное нарушение принципов исполнительного производства, так как не соблюдены нормы законности и неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина.

Следует учитывать, что получение взыскателем таким образом денежных средств либо после принятия судом решения о признании взыскания средств незаконным, несет за собой обязательственную правовую ответственность в виде неосновательного обогащения. Поскольку денежные средства были перечислены взыскателю в счет погашения долга, то последний, несмотря ни на что, не вернет их.

Неосновательное обогащение, будучи закрепленным в гл. 60 ГК РФ, имеет неоднозначное понимание в своем значении. Возникновение такого обязательства восходит ко времени развития римского права. Многие ученые-цивилисты рассматривают неосновательное обогащение как обязательный возврат обогащенным лицом недолжно полученного имущества от потерпевшей стороны.

В случае с судебными приставами, полагаем, имеет место для удовлетворения кондикционный иск, предъявленный должником к ФССП, так как закон предусматривает предъявление иска лицу, нарушившему правовые нормы либо причинившему ущерб. Впоследствии на основании принятого об удовлетворении решения суда нарушившие закон должностные лица ФССП могут потребовать от взыскателя возмещения денежных средств, размер которых признан судом недолжно полученным, путем нарушения правовых норм ст. 1102 ГК РФ, предусматривающей обязанность возвратить неосновательное обогащение.

Применение кондикции (condictio sine causa) основывается на принципах естественной справедливости. Таким образом, разумным является недопущение обогащения одного лица в ущерб другому. Исследуя такой правовой аспект, А.Н. Романов обусловливает это тем, что в римском праве считалось, что всякое необоснованное владение какой-либо вещью приводит к возникновению квазиконтракта между собственником вещи и ее владельцем. На основании этого квазиконтракта владелец обязан либо возвратить собственнику эту вещь, либо предоставить то же количество таких вещей[2].

Полагаем, что с такой однозначной позицией нельзя согласиться. Понятие "квазиконтракт" — это признание несуществующего договора существующим в том случае, когда возникшие обязательства между сторонами гражданско-правовых отношений по своему характеру и содержанию сходны с обязательствами, возникшими из контрактов, которые, согласно закону, должны были быть заключены. В римском праве квазиконтракт раскрывается несколько иначе, где последний — это действие, не относящееся к договору, но порождающее последствия, сходные с договорными. В обоих случаях — договор, хотя и не заключенный. Таким образом, высказанная мысль А.Н. Романова исчерпывает ясность защиты гражданских прав при неосновательном обогащении, возникших в совершенно иных обстоятельствах.

По словам Д.Д. Гримма, возникновение, рост, уменьшение и прекращение обогащения определяются своеобразными законами и не поддаются произвольной юридической регламентации. В зависимости от того, какие обстоятельства ему сопутствовали, это экономическое явление может приобретать различное правовое значение[3].

Исследуя случай, который складывается в правоотношениях с государственной властью, а именно с судебными приставами, также имеет место виндикационный иск. На разных этапах развития отечественной и зарубежной цивилистической науки вопросы защиты права собственности посредством виндикации всегда вызывали дискуссии среди ученых-правоведов[4]. Виндикация — это иск невладеющего собственника к владеющему несобственнику. Ввиду этого становится очевидным тот факт, что денежные средства, полученные посредством взыскания должностными лицами ФССП у должника, взыскателем, находятся во владении последнего, так как были взысканы неправомерно. Учитывая практику деятельности в связи с образованием таких правоотношений и поведение взыскателей, полагаем, что предъявление виндикационного иска теряет основания.

По мнению сторонников "виндикационной теории" Савиньи, заключается принцип для применения кондикции: обязательственный кондикционный иск дается только тогда, когда в силу утраты права собственности невозможно предъявить иск вещный, виндикационный. Применительно к нормам гл. 60 это означает, что фактическое владение чужой вещью без приобретения права собственности на нее само по себе не может рассматриваться в качестве обогащения владеющего лица[5].

Уже в условиях действия ГК 1964 г. О.С. Иоффе также подчеркивал, что в чем бы неосновательные имущественные выгоды ни заключались, они подлежат возврату целиком, и отмечал, что в этом смысле кондикционные обязательства "в такой же степени подчиняются принципу полного возмещения, как и деликтные обязательства или иски об убытках, вытекающие из договоров"[6]. Соглашаясь с О.С. Иоффе, полагаем, что необходимо закрепить на законодательном уровне возможность, регулирующую восстановление нарушенных прав в сфере неосновательного обогащения в случае применяемой ежедневной практики должностными лицами органа, уполномоченного на осуществление функций по принудительному исполнению исполнительных документов. Считаем, что законотворчество правовых норм в области неосновательного обогащения и деятельности исполнительного производства не должно иметь недостающих оснований для защиты, дабы не противоречить общим принципам гражданского права и нормам морали.

Библиографический список

1. Борисенко Е.А. Сборник материалов Международной научно-практической конференции "Принудительное исполнение актов судов и других органов. Полномочия должностных лиц при осуществлении исполнительных действий" (6 — 8 июля 2010 года, г. Санкт-Петербург, Россия). М.: Статут, 2013. 368 с.

2. Гримм Д.Д. Очерки по учению об обогащении. Вып. 1. Дерпт.: Тип. Шнакенбурга, 1891. 107 с.

3. Гурвич М.А. Институт неосновательного обогащения в его основных чертах по Гражданскому кодексу РСФСР // Советское право. 1925. N 2 (14). С. 88 — 111.

4. Иоффе О.С. Обязательственное право. М.: Юрид. лит., 1975. 880 с.

5. Камышанский В.П. Некоторые проблемы приватизации земельных участков особо охраняемых природных территорий // Хозяйство и право. 2008. N 10. С. 63 — 68.

6. Камышанский В.П. Приватизация как способ распоряжения государственным и муниципальным имуществом // Закон. 2005. N 11. С. 25 — 30.

7. Романов А.Н. Неосновательное обогащение работодателя в России. Способы обогащения. Ответственность XXI век: Монография / Отв. ред. Г.В. Хныкин. 2-е изд., стереотип. М.: Флинта, 2011. 186 с.

 


[1] Борисенко Е.А. Сборник материалов Международной научно-практической конференции "Принудительное исполнение актов судов и других органов. Полномочия должностных лиц при осуществлении исполнительных действий" (6 — 8 июля 2010 года, г. Санкт-Петербург, Россия). М.: Статут, 2013. С. 16.

[2] Романов А.Н. Неосновательное обогащение работодателя в России. Способы обогащения. Ответственность XXI век: Монография / Отв. ред. Г.В. Хныкин. 2-е изд., стереотип. М.: Флинта, 2011. С. 14.

[3] Гримм Д.Д. Очерки по учению об обогащении. Вып. 1. Дерпт.: Тип. Шнакенбурга, 1891. С. 4.

[4] См.: Камышанский В.П. Приватизация как способ распоряжения государственным и муниципальным имуществом // Закон. 2005. N 11. С. 25 — 30; Камышанский В.П. Некоторые проблемы приватизации земельных участков особо охраняемых природных территорий // Хозяйство и право. 2008. N 10. С. 63 — 68.

[5] Гурвич М.А. Институт неосновательного обогащения в его основных чертах по Гражданскому кодексу РСФСР // Советское право. 1925. N 2 (14). С. 92.

[6] Иоффе О.С. Обязательственное право. М.: Юрид. лит., 1975. С. 860.


Рекомендуется Вам: