К вопросу о допустимости назначения административного наказания в виде конфискации алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте

Автор: Ячменев Г.Г.

Конфискация считается одним из классических правовых институтов, при этом она относится к межотраслевым институтам, подтверждением чему может служить то обстоятельство, что нормы о конфискации закреплены в законодательных актах различной отраслевой принадлежности (например, статьи 16 и 133 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, статья 99.1 Лесного кодекса Российской Федерации, статья 59 Федерального закона от 24.04.1995 N 52-ФЗ "О животном мире", статья 47 Федерального закона от 08.01.1998 N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах", статьи 21 и 24 Федерального закона от 02.01.2000 N 29-ФЗ "О качестве и безопасности пищевых продуктов", статья 54 Федерального закона от 20.12.1004 N 166-ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов", статья 24 Федерального закона от 06.03.2006 N 35-ФЗ "О противодействии терроризму", статья 59 Федерального закона от 24.07.2009 N 209-ФЗ "Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", статья 323 Федерального закона от 03.08.2018 N 289-ФЗ "О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации").

Возможность вторжения в право частной собственности в целях защиты публичных интересов получила нормативную конкретизацию в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее — ГК РФ), который, называя в числе основных начал гражданского законодательства неприкосновенность собственности (пункт 1 статьи 1), допускает тем не менее возможность принудительного прекращения права собственности по предусмотренным законом основаниям, включая конфискацию, определяемую как безвозмездное изъятие имущества у собственника по решению суда в виде санкции за совершение преступления или иного правонарушения (подпункт 6 пункта 2 статьи 235 и пункт 1 статьи 243).

Придание конфискации статуса имущественной санкции в рамках публичного правопорядка не исключает ее институирования и в качестве наказания: Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ) относит назначаемую судьей конфискацию орудия совершения или предмета административного правонарушения к одному из видов административных наказаний и определяет ее как принудительное безвозмездное обращение в федеральную собственность или в собственность субъекта Российской Федерации не изъятых из оборота вещей (пункт 4 части 1 статьи 3.2 и часть 1 статьи 3.7)[1].

Вместе с тем конфискация имущества может рассматриваться в качестве специальной публично-правовой меры, содержание которой заключается в осуществляемом в судебном порядке принудительном лишении правонарушителя, то есть вопреки его воле, права собственности на имущество, определенным образом связанное с совершением правонарушения, и безвозмездном его обращении в собственность государства, — в отличие от реквизиции, то есть возмездного принудительного изъятия имущества в случаях, не связанных с противоправным поведением собственника этого имущества (статья 242 ГК РФ).

В частности, в Уголовном кодексе Российской Федерации (далее — УК РФ) конфискация имущества не признается наказанием[2], а отнесена к иным мерам уголовно-правового характера (статья 104.1)[3].

Такое правовое регулирование согласуется с международными стандартами в сфере обеспечения конфискации использовавшегося или предназначавшегося для использования при совершении преступлений имущества, допустимость изъятия которого у собственника закреплена в Конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 08.11.1990 (ратифицирована Федеральным законом от 28.05.2001 N 62-ФЗ): согласно ее статье 1 термин "конфискация" означает не только наказание, но и меру, назначенную судом в результате судопроизводства по уголовному делу или уголовным делам и состоящую в лишении имущества (подпункт D).

Межотраслевая правовая природа конфискации имущества убедительно раскрыта О.А. Кузнецовой и В.В. Степановым, обоснованно отмечающими, что "понятие конфискации, традиционно понимаемое как безвозмездное изъятие всего или части имущества правонарушителя, предполагающее учет как его личности, так и тяжести правонарушения, базирующееся на принципах юридической ответственности (законность, справедливость, соразмерность), в настоящее время стало конгломератом различных по сути правовых явлений. Так, конфискации подлежит имущество как из собственности, так и из незаконного владения (например, добытое противоправным путем); конфискуется имущество как у собственника-правонарушителя, так и у собственника, не являющегося правонарушителем; конфискация допускается в судебном и административном порядках; конфискация — это и мера ответственности, и иная как санкционная, так и предупредительная или обеспечительная мера принуждения"[4].

К рассмотрению проблемных вопросов, связанных с применением конфискации, в своих решениях неоднократно обращался Конституционный Суд Российской Федерации (далее — КС РФ) (например, Постановления от 14.05.1999 N 8-П, от 25.04.2011 N 6-П и от 07.03.2017 N 5-П, Определения от 08.07.04 N 251-О, от 24.03.2005 N 146-О, от 21.06.2011 N 866-О-О, от 29.09.2011 N 1067-О-О и от 01.03.2012 N 404-О-О).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) также рассматривал те или иные аспекты применения конфискации имущества, в том числе как административного наказания (пункты 23.2 и 28 Постановления от 24.03.2005 N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее — Постановление Пленума ВС РФ N 5), пункты 11 и 11(1) Постановления от 23.11.2010 N 27 "О практике рассмотрения дел об административных правонарушениях, связанных с нарушением правил и требований, регламентирующих рыболовство").

Порядок и условия применения наказания в виде конфискации предметов административного правонарушения, а также основания их изъятия из незаконного оборота разъяснены в пунктах 15.1 и 15.2 сохраняющего силу Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) от 02.06.2004 N 10 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях" (далее — Постановление Пленума ВАС РФ N 10).

В текущем году Пленумом ВС РФ принято Постановление от 14.06.2018 N 17 "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве"[5].

Кроме того, 19 сентября 2018 года Президиумом ВС РФ утвержден Обзор практики рассмотрения судами дел об административных правонарушениях, связанных с назначением административного наказания в виде конфискации, а также с осуществлением изъятия из незаконного владения лица, совершившего административное правонарушение, вещей и иного имущества в сфере оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, явившихся орудием совершения или предметом административного правонарушения (далее — Обзор).

В настоящей статье будут рассмотрены основные правовые позиции, содержащиеся в названном Обзоре, относящиеся к конфискации и изъятию алкогольной продукции[6].

Вне всякого сомнения, наиболее важные для судов разъяснения содержатся в пунктах 1 и 2 Обзора.

Суть этих разъяснений сводится к тому, что конфискация как наказание, предусмотренное за совершение административного правонарушения, не может быть применена в отношении алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте, в том числе и в тех случаях, когда санкцией соответствующей статьи она установлена в качестве обязательного (безальтернативного) дополнительного наказания.

Напомним, что в настоящее время за невыполнение установленных законодательством требований к осуществлению производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции юридические лица и индивидуальные предприниматели могут быть привлечены к административной ответственности, предусмотренной статьями 14.16, 14.17, 14.18, 14.19 и 15.13, частью 2 статьи 14.17.1, частями 3 и 4 статьи 15.12 КоАП РФ, а также (в определенных случаях) статьей 14.43 того же Кодекса.

При этом конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения (алкогольной продукции) установлена в качестве санкции за совершение всех административных правонарушений, предусмотренных указанными статьями (частями статей) КоАП РФ, за исключением части 2.1 статьи 14.16, части 1 статьи 14.43 и статьи 15.13.

Нельзя также не отметить, что в последнее время законодатель последовательно проводит политику ужесточения в КоАП РФ санкций за административные правонарушения в области производства и оборота алкогольной продукции. В качестве примера можно привести Федеральный закон от 21.12.2013 N 365-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с усилением уголовной и административной ответственности за нарушения в сфере производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" и Федеральный закон от 29.07.2017 N 265-ФЗ "О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в части усиления ответственности за незаконную продажу алкогольной продукции"[7], названия которых говорят сами за себя.

Усиление административной ответственности выражается не только в значительном увеличении размера административных штрафов, но и в установлении не альтернативных, а так называемых кумулятивных санкций, предусматривающих одновременное обязательное применение двух видов наказаний: административного штрафа и конфискации предмета или орудия административного правонарушения.

В частности, обязательное (безальтернативное) дополнительное наказание в виде конфискации алкогольной продукции в настоящее время предусматривают санкции части 2 статьи 14.16, части 2 статьи 14.17.1, частей 3 и 4 статьи 15.12 КоАП РФ.

До принятия Обзора подавляющее большинство арбитражных судов не ставили под сомнение допустимость назначения дополнительного наказания в виде конфискации алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте (см., например, Постановления Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 19.01.2018 по делу N А11-4569/2017, Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 23.03.2018 по делу N А19-18216/2017, от 12.07.2018 по делу N А33-31134/2017, от 27.07.2018 по делу N А78-15309/2017, от 30.07.2018 по делу N А19-26269/2017 и от 22.08.2018 по делу N А19-5408/2017, Арбитражного суда Дальневосточного округа от 10.05.2018 по делу N А59-5301/2017 и от 25.07.2018 по делу N А51-28827/2017, Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 05.02.2018 по делу N А75-8218/2017, Арбитражного суда Московского округа от 29.03.2017 по делу N А40-130798/2016, Арбитражного суда Поволжского округа от 27.10.2017 по делу N А65-5571/2017 и от 15.02.2018 по делу N А06-5185/2017, Арбитражного суда Северо-Западного округа от 25.10.2017 по делу N А21-9229/2016, от 12.02.2018 по делу N А21-3419/2017, от 11.04.2018 по делу N А21-785/2017, от 22.05.2018 по делу N А56-26506/2017 и от 03.07.2018 по делу N А21-12191/2017, Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 24.01.2018 по делу N А32-25817/2017, от 14.05.2018 по делу N А32-38908/2017 и от 25.06.2018 по делу N А32-41727/2017, Арбитражного суда Уральского округа от 23.04.2018 по делу N А50-29275/2017, от 07.06.2018 по делу N А50-38361/2017, от 19.06.2018 по делу N А50-37415/2017, от 18.07.2018 по делу N А50-42221/2017 и от 05.09.2018 по делу N А60-2181/2018, Арбитражного суда Центрального округа от 25.12.2017 по делу N А09-7086/2017, от 13.06.2018 по делу N А83-17732/2017 и от 27.06.2018 по делу N А83-17285/2017).

На необходимость именно назначения наказания в виде конфискации алкогольной продукции, а не ее изъятия указано и в пункте 6 Рекомендаций Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Волго-Вятского округа по вопросам применения законодательства об административных правонарушениях (утверждены решением Президиума Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 17.06.2015 N 3).

Практика судов общей юрисдикции, как правило, складывалась аналогичным образом (см., например, решения Санкт-Петербургского городского суда от 28.09.2017 N 12-2083/2017, от 22.03.2018 N 12-320/2018 и от 19.04.2018 N 12-477/2018, решение Верховного Суда Республики Карелия от 23.08.2017 N 12-116/2017 и Постановление Верховного Суда Республики Карелия от 13.10.2017 N 4А-309, Постановление Новосибирского областного суда от 22.12.2017 по делу N П4а-849-2017).

Судьи ВС РФ не находили оснований для передачи судебных актов арбитражных судов, которыми было назначено дополнительное наказание в виде конфискации находящейся в незаконном обороте алкогольной продукции, для рассмотрения в Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ (см., например, Определения от 02.08.2017 N 305-АД17-9445 и от 23.07.2018 N 307-АД18-9610) либо для изменения таких судебных актов в части назначения наказания (Постановление от 14.11.2016 N 303-АД16-14952).

Более того, в ряде случаев ВС РФ при изменении судебных актов сам назначал дополнительное наказание в виде конфискации алкогольной продукции, оборот которой осуществлялся без соответствующих документов и без маркировки федеральными специальными марками, то есть алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте (Постановления ВС РФ от 25.12.2017 N 11-АД17-47, 11-АД17-48 и 11-АД17-49).

Иной правовой подход — о недопустимости в силу положений части 3 статьи 3.7 КоАП РФ конфискации алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте, — был предложен в Постановлениях ВС РФ от 17.06.2013 N 41-АД13-1, Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 10.06.2015 по делу N А61-1699/2014 и от 27.10.2015 по делу N А22-391/2015[8], решениях Арбитражного суда Республики Карелия по делам N А26-9370/2016, А26-9587/2016, А26-10452/2016 и А26-10970/2016, в целом ряде решений Арбитражного суда Самарской области, а также в решении Псковского областного суда от 14.08.2017 по делу N 12-152/2017 и Постановлении Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017 по делу N 4а-474м.

В анализируемых пунктах Обзора Президиум ВС РФ поддержал именно такой правовой подход, в обоснование которого привел следующие аргументы.

В соответствии с частью 3 статьи 3.7 КоАП РФ изъятие из незаконного владения лица, совершившего административное правонарушение, орудия совершения или предмета административного правонарушения, изъятых из оборота либо находившихся в противоправном владении лица, совершившего административное правонарушение, по иным причинам и на этом основании подлежащих обращению в собственность государства или уничтожению, не является конфискацией.

На основании пункта 1 статьи 25 Федерального закона от 22.11.1995 N 171-ФЗ "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" (далее — Закон N 171-ФЗ) названные в нем этиловый спирт, алкогольная и спиртосодержащая продукция признаются находящимися в незаконном обороте.

Из положений части 3 статьи 3.3 КоАП РФ следует, что, если санкция статьи КоАП РФ предусматривает обязательное назначение дополнительного административного наказания наряду с основным, но при этом дополнительное наказание не может быть назначено лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, судья вправе назначить лишь основное наказание.

Как указал Президиум ВС РФ, применительно к категории дел об административных правонарушениях, совершенных в сфере оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, такое основание (исключение) предусмотрено частью 3 статьи 3.7 КоАП РФ, а также Законом N 171-ФЗ.

Следовательно, конфискация орудий совершения и (или) предметов административных правонарушений, находящихся в незаконном обороте, не подлежит применению даже в том случае, когда она предусмотрена санкцией соответствующей статьи в качестве безальтернативного (обязательного) дополнительного административного наказания.

Подобная правовая позиция Президиума ВС РФ соответствует разъяснениям, содержащимся в Определении КС РФ от 21.06.2011 N 866-О-О и в пункте 23.2 Постановления Пленума ВС РФ N 5, в соответствии с которыми изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения в случае, когда это имущество в соответствии с законом изъято из оборота либо находится в противоправном владении лица по иным причинам и на этом основании подлежит обращению в собственность государства или уничтожению, не является конфискацией, то есть видом административного наказания.

В пункте 14 Постановления Пленума ВС РФ от 14.06.2018 N 17 "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве" также указано, что не является конфискацией имущества передача в соответствующие учреждения или уничтожение по решению суда приобщенных к уголовному делу в качестве вещественных доказательств предметов, которые хотя и относятся к имуществу, указанному в пунктах "а" — "г" части 1 статьи 104.1 УК РФ, или доходам от него, но запрещены к обращению либо изъяты из незаконного оборота. В таких случаях суд принимает решение не о конфискации, а о передаче в соответствующие учреждения или об уничтожении предметов, запрещенных к обращению, на основании пункта 2 части 3 статьи 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации либо об уничтожении изъятых из незаконного оборота товаров легкой промышленности на основании пункта 2.1 части 3 статьи 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

С приведенными положениями части 3 статьи 3.7 КоАП РФ корреспондируют требования части 3 статьи 29.10 КоАП РФ, согласно которой в постановлении по делу об административном правонарушении должны быть решены вопросы об изъятых вещах и документах, о вещах, на которые наложен арест, если в отношении их не может быть применено административное наказание в виде конфискации; при этом вещи, изъятые из оборота, подлежат передаче в соответствующие организации или уничтожению.

В свою очередь, на необходимость соблюдения арбитражными судами части 3 статьи 29.10 КоАП РФ указано в пунктах 15.1 и 15.2 Постановления Пленума ВАС РФ N 10.

Не приходится сомневаться, что после 19 сентября 2018 года практика арбитражных судов и судов общей юрисдикции по рассматриваемому вопросу будет единообразной: дополнительное наказание в виде конфискации алкогольной продукции, поименованной в пункте 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, применяться не будет, такая продукция будет направляться судами на уничтожение в установленном порядке[9].

Вместе с тем первый из рассматриваемых подходов (о допустимости конфискации алкогольной продукции, находящейся в силу Закона N 171-ФЗ в нелегальном обороте), который являлся преобладающим в судебной практике до принятия Обзора, также не лишен правовых оснований.

В частности, в абзаце втором пункта 2 статьи 25 Закона N 171-ФЗ указано, что изъятые или конфискованные этиловый спирт, алкогольная и спиртосодержащая продукция, указанные в подпунктах 1 — 3, 8 пункта 1 данной статьи, а также сырье, полуфабрикаты, производственная, транспортная, потребительская тара (упаковка), этикетки, средства укупорки потребительской тары, используемые для производства этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, федеральные специальные марки и акцизные марки (в том числе поддельные) для маркировки алкогольной продукции, указанные в подпункте 4 пункта 1 данной статьи, подлежат уничтожению по решению суда в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.

Таким образом, законодатель прямо предусматривает, что алкогольная продукция, признаваемая находящейся в нелегальном обороте (в том числе по основаниям, поименованным в подпункте 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ), может быть как изъята, так и конфискована.

В развитие приведенной нормы Постановлением Правительства Российской Федерации от 28.09.2015 N 1027 утверждены Правила уничтожения по решению суда изъятых или конфискованных этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, указанных в подпунктах 1 — 3 и 8 пункта 1 статьи 25 Федерального закона "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции", а также сырья, полуфабрикатов, производственной, транспортной, потребительской тары (упаковки), этикеток, средств укупорки потребительской тары, используемых для производства этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, федеральных специальных марок и акцизных марок (в том числе поддельных) для маркировки алкогольной продукции, указанных в подпункте 4 пункта 1 статьи 25 Федерального закона (далее — Правила N 1027).

Пунктом 1 Правил N 1027 предусмотрено, что данные Правила устанавливают порядок уничтожения по решению суда изъятых или конфискованных этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, указанных в подпунктах 1 — 3 и 8 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, и этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, обращенных в федеральную собственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Порядок уничтожения изъятой и конфискованной по решению суда алкогольной продукции детально регламентирован в пунктах 3 — 7 Правил N 1027.

То есть Правительство Российской Федерации, равно как и законодатель, допускает возможность того, что алкогольная продукция, указанная в подпункте 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ (то есть признаваемая находящейся в незаконном обороте), может быть конфискована (а не только изъята и направлена на уничтожение).

При этом обращает на себя внимание не совсем удачная с точки зрения юридической техники формулировка пункта 1 Правил N 1027, различающая конфискованную алкогольную продукцию (находящуюся в незаконном обороте) и алкогольную продукцию, "обращенную в федеральную собственность в соответствии с законодательством Российской Федерации" (то есть не находящуюся в незаконном обороте).

Подобная формулировка заставляет задуматься о том, что данный нормативный правовой акт, предметом которого является установление порядка уничтожения алкогольной продукции, исходит из того, что конфискована может быть исключительно алкогольная продукция, находящаяся в незаконном обороте, в то время как алкогольная продукция, не поименованная в подпункте 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, должна быть не конфискована, а неким иным образом обращена в федеральную собственность[10].

Как представляется, в этой части Правила N 1027 не учитывают положения части 1 статьи 3.7 КоАП РФ, определяющей конфискацию предметов административного правонарушения как принудительное безвозмездное обращение в федеральную собственность не изъятых из оборота вещей, а также тех норм Особенной части этого Кодекса, которые предусматривают дополнительное наказание в виде конфискации алкогольной продукции, находящейся в легальном обороте (например, часть 3 статьи 14.16 и часть 1 статьи 14.17).

Отметим, что, помимо пункта 2 статьи 25 Закона N 171-ФЗ и Правил N 1027, конфискацию алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте, допускают и иные нормы действующего законодательства.

Так, в силу пункта 2 статьи 3 Федерального закона от 02.01.2000 N 29-ФЗ "О качестве и безопасности пищевых продуктов" (далее — Закон о качестве и безопасности пищевых продуктов) не могут находиться в обороте пищевые продукты (к ним на основании статьи 1 этого же Закона относится и алкогольная продукция), которые не соответствуют требованиям нормативных документов и (или) имеют явные признаки недоброкачественности. Такие пищевые продукты признаются некачественными и опасными, не подлежат реализации, утилизируются или уничтожаются.

Однако пунктом 2 статьи 24 Закона о качестве и безопасности пищевых продуктов предусмотрена возможность конфискации некачественных и (или) опасных пищевых продуктов.

Относительно же положений части 3 статьи 3.7 КоАП РФ применительно к алкогольной продукции необходимо отметить следующее.

Согласно подпункту 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ алкогольная продукция, оборот которой осуществляется без соответствующих лицензий, без маркировки в соответствии со статьей 12 названного Федерального закона или с маркировкой поддельными марками либо без документов, подтверждающих легальность производства и (или) оборота такой продукции, а также с фальсифицированными документами, удостоверяющими легальность производства и (или) оборота такой продукции, в том числе изготовленными путем их дублирования, признается находящейся в незаконном обороте и поэтому подлежит изъятию.

Тем не менее законодатель, несмотря на положения части 3 статьи 3.7 КоАП РФ, императивно предусмотрел применение конфискации в случаях:

— оборота алкогольной продукции без сопроводительных документов, удостоверяющих легальность ее производства и оборота, определенных статьей 10.2 Закона N 171-ФЗ (часть 2 статьи 14.16 КоАП РФ);

— незаконной, то есть в отсутствие необходимой лицензии[11], розничной продажи алкогольной продукции индивидуальными предпринимателями (часть 2 статьи 14.17.1 КоАП РФ);

— оборота алкогольной продукции без маркировки федеральными специальными марками или акцизными марками (часть 4 статьи 15.12 КоАП РФ).

Кроме того, алкогольная продукция, не соответствующая государственным стандартам и техническим условиям, а также алкогольная продукция, оборот которой осуществляется без соответствующих лицензий и без фиксации и передачи информации об объеме производства и (или) оборота в Единую государственную автоматизированную информационную систему, также в силу пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ признается находящейся в нелегальном обороте, но, несмотря на это, по воле законодателя и усмотрению суда может быть конфискована (часть 2 статьи 14.43, часть 3 статьи 14.17 и статья 14.19 КоАП РФ).

При этом обращает на себя внимание то обстоятельство, что, например, часть 4 статьи 15.12 КоАП РФ была введена Федеральным законом от 21.12.2013 N 365-ФЗ, а статья 14.17.1 КоАП РФ — Федеральным законом от 29.07.2017 N 265-ФЗ, то есть законодатель, зная о закрепленном в части 3 статьи 3.7 КоАП РФ правиле и корреспондирующих с данной нормой положениях пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, в нормах Особенной части этого Кодекса опять-таки целенаправленно предусмотрел обязательное дополнительное наказание в виде конфискации алкогольной продукции.

Подобные примеры можно продолжить.

Так, санкция статьи 14.19 КоАП РФ, предусматривающая возможность конфискации алкогольной продукции, оборот которой не зафиксирован в Единой государственной автоматизированной информационной системе, изложена в новой редакции Федеральным законом от 29.07.2017 N 265-ФЗ. При этом до 30 июля 2017 года за данное нарушение мог быть назначен только административный штраф, однако законодатель посчитал необходимым (при наличии части 3 статьи 3.7 КоАП РФ) предусмотреть возможность конфискации такой алкогольной продукции (в силу подпункта 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ признаваемой находящейся в незаконном обороте).

Санкция части 3 статьи 14.17 КоАП РФ, устанавливающей административную ответственность за производство и оборот алкогольной продукции без соответствующей лицензии, то есть находящейся в незаконном обороте, претерпела существенные изменения в связи с принятием Федерального закона от 29.07.2017 N 265-ФЗ, однако, как и в ранее действующей редакции, предусматривает возможность применения дополнительного наказания в виде конфискации алкогольной продукции.

Как указано в пункте 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 05.10.2000 N 199-О, в соответствии с общими принципами права в случае коллизии норм, регулирующих одни и те же общественные отношения, применению подлежат нормы закона, принятого по времени позднее, при условии что в нем не установлено иное, при этом приоритетом над общими нормами обладают специальные нормы.

Согласно правовой позиции, сформулированной в пункте 2.2 мотивировочной части Постановления КС РФ от 29.06.2004 N 13-П, в отношении федеральных законов как актов одинаковой юридической силы применяется правило lex posterior derogat priori ("последующий закон отменяет предыдущие"), означающее, что, даже если в последующем законе отсутствует специальное предписание об отмене ранее принятых законоположений, в случае коллизии между ними действует последующий закон; вместе с тем независимо от времени принятия приоритетными признаются нормы того закона, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений.

С учетом приведенных правовых позиций КС РФ положения части 2 статьи 14.16, части 2 статьи 14.17.1, частей 3 и 4 статьи 15.12 КоАП РФ (в части обязательного применения конфискации), части 3 статьи 14.16, частей 1 — 3 статьи 14.17, статьи 14.19, части 2 статьи 14.43 КоАП РФ (в части альтернативного применения конфискации алкогольной продукции) могут быть признаны специальными нормами, устанавливающими правовые последствия допущенных нарушений закона, по отношению к части 3 статьи 3.7 и части 3 статьи 29.10 этого же Кодекса, принятыми к тому же позднее них.

Как указано в пункте 21 Постановления Пленума ВС РФ N 5, при решении вопроса о назначении вида и размера административного наказания судье необходимо учитывать, что КоАП РФ допускает возможность назначения административного наказания лишь в пределах санкций, установленных законом, предусматривающим ответственность за данное административное правонарушение. Поэтому судья не вправе назначить наказание ниже низшего предела, установленного санкцией соответствующей статьи, либо применить наказание, не предусмотренное статьей 3.2 КоАП РФ.

В Постановлении КС РФ от 25.04.2011 N 6-П разъяснены особенности кумулятивных санкций, предусматривающих одновременное обязательное применение двух видов наказаний: административного штрафа и конфискации предмета или орудия административного правонарушения.

В частности, КС РФ указал, что в силу конструкции таких норм и во взаимосвязи с положениями статьи 3.3 КоАП РФ дополнительное наказание (конфискация) всегда назначается вместе с основным административным наказанием в виде административного штрафа. Соответственно, суд при принятии постановления по делу об административном правонарушении лишается возможности назначить одно только основное административное наказание — административный штраф.

Очевидно, что до принятия Обзора арбитражные суды и суды общей юрисдикции при назначении дополнительного наказания в виде конфискации алкогольной продукции за совершение административных правонарушений, предусмотренных частью 2 статьи 14.16, частью 2 статьи 14.17.1, частями 3 и 4 статьи 15.12 КоАП РФ, руководствовались именно конструкциями этих норм, а также требованиями части 3 статьи 3.3 и части 1 статьи 4.1 КоАП РФ (см., например, Постановления Четвертого арбитражного апелляционного суда от 17.05.2018 по делу N А19-26269/2017, от 29.06.2018 по делу N А78-4170/2018 и от 02.07.2018 по делу N А19-2003/2018).

Интересно отметить, что в пункте 2 анализируемого Обзора Президиум ВС РФ в обоснование своей (противоположной) позиции тоже сослался на положения части 3 статьи 3.3 КоАП РФ, в соответствии с которой если санкция статьи КоАП РФ предусматривает обязательное назначение дополнительного административного наказания наряду с основным, но при этом дополнительное наказание не может быть назначено лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, то судья вправе назначить лишь основное наказание. По мнению ВС РФ, применительно к категории дел об административных правонарушениях, совершенных в сфере оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, такое основание (исключение) предусмотрено частью 3 статьи 3.7 КоАП РФ.

Между тем в данной норме говорится исключительно о лицах (то есть субъектах административного правонарушения), к которым не может быть применено основное или дополнительное наказание.

Именно на такое толкование части 3 статьи 3.3 КоАП РФ ориентирует и пункт 25 Постановления Пленума ВС РФ N 5, в котором дано следующее разъяснение: если санкция статьи КоАП РФ предусматривает обязательное назначение дополнительного административного наказания наряду с основным, но при этом дополнительное наказание не может быть назначено лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, судья вправе назначить лишь основное наказание.

Следовательно, частью 3 статьи 3.3 КоАП РФ предусмотрено единственное исключение, когда предусмотренное санкцией соответствующей нормы обязательное дополнительное наказание не может быть назначено, а именно: если такое наказание не может быть назначено лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении (то есть конкретному субъекту административного правонарушения).

Так, частью 2 статьи 3.7 КоАП РФ определено, что конфискация охотничьего оружия, боевых припасов и других дозволенных орудий охоты или рыболовства не может применяться к лицам, для которых охота или рыболовство являются основным законным источником средств к существованию.

Кроме того, в качестве примера применения положений части 3 статьи 3.3 КоАП РФ можно привести разъяснения, содержащиеся в пункте 37 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2014 N 8 "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих".

Что же касается анализируемой категории дел, то действующее законодательство каких-либо исключений для применения конфискации к юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям не предусматривает (в части 3 статьи 3.7 КоАП РФ и пункте 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ говорится не о лицах, в отношении которых ведется производство по делу об административном правонарушении, а о предмете такого правонарушения — алкогольной продукции, изъятой из оборота).

Тем не менее обоснованность предложенного Президиумом ВС РФ итогового вывода (о недопустимости назначения конфискации алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте), основанного на толковании взаимосвязанных положений части 3 статьи 3.7 КоАП РФ и пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, а также ранее высказанных позициях КС РФ и Пленума ВС РФ, сомнений не вызывает.

Имеющиеся же (отмеченные выше) коллизии и противоречия между положениями части 3 статьи 3.7 и части 3 статьи 29.10 КоАП РФ (в их взаимосвязи с пунктом 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ), с одной стороны, и положениями части 3 статьи 3.3, части 1 статьи 4.1, части 2 статьи 14.16, части 3 статьи 14.17, части 2 статьи 14.17.1, частей 3 и 4 статьи 15.12 КоАП РФ, абзаца второго пункта 2 статьи 25 Закона N 171-ФЗ и пункта 2 статьи 24 Закона о качестве и безопасности пищевых продуктов, с другой стороны, должны быть устранены законодателем.

Остается надеяться, что принятие анализируемого Обзора ускорит законодательный процесс.

Завершая рассмотрение вопросов о назначении наказания в виде конфискации алкогольной продукции либо направлении такой продукции на уничтожение, необходимо остановиться на проблеме, связанной с порядком исполнения соответствующих судебных актов.

Во вступлении к Обзору Президиум ВС РФ справедливо обратил внимание на то, что применение судом конфискации как вида административного наказания и изъятие из незаконного владения лица, совершившего административное правонарушение, имеет различные правовые последствия. В случае применения судом конфискации орудия совершения или предмета административного правонарушения они передаются в федеральную собственность или в собственность субъекта Российской Федерации (часть 1 статьи 3.7 КоАП РФ). При осуществлении судом изъятия из незаконного владения лица, совершившего административное правонарушение, вещи, изъятые из оборота, подлежат передаче в соответствующие организации или уничтожению, вещи, не изъятые из оборота, подлежат возвращению собственнику, законному владельцу, а при неустановлении его передаются в собственность государства в соответствии с законодательством Российской Федерации (часть 3 статьи 3.7, пункты 1, 2, 2.1 части 3 статьи 29.10 КоАП РФ).

Вместе с тем применительно к алкогольной продукции отмеченные особенности (правовые последствия) конфискации либо изъятия алкогольной продукции не столь существенны, поскольку в силу пункта 2 статьи 25 Закона N 171-ФЗ и пункта 1 Правил N 1027 как конфискованная, так и изъятая алкогольная продукция подлежит уничтожению[12].

При назначении наказания в виде конфискации алкогольной продукции соответствующее решение в силу части 1 статьи 32.4 КоАП РФ исполняется судебным приставом-исполнителем в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее — Закон об исполнительном производстве) (в частности, порядок исполнения исполнительного документа о конфискации имущества регламентирован статьей 104 данного Закона, которая, однако, подлежит применению с учетом пункта 2 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, предусматривающего уничтожение конфискованной алкогольной продукции, а не ее обращение в государственную собственность).

Необходимо отметить, что согласно части 4.2 статьи 206 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее — АПК РФ) исполнительный лист на основании судебного акта арбитражного суда по делу о привлечении к административной ответственности не выдается, принудительное исполнение производится непосредственно на основании этого судебного акта.

В силу пункта 6 части 1 статьи 12 Закона об исполнительном производстве сам судебный акт по делу об административном правонарушении является исполнительным документом, направляемым (предъявляемым) судебному приставу-исполнителю.

В этой связи в пункте 15.3 Постановления Пленума ВАС РФ N 10 указано, что по делу о привлечении к административной ответственности изготавливается экземпляр судебного акта, который приобщается к делу, а также экземпляры судебного акта, на основании которых осуществляется принудительное исполнение.

При назначении наказания в виде конфискации вещи, явившейся орудием совершения или предметом административного правонарушения, арбитражный суд с учетом статьи 32.4 КоАП РФ направляет судебный акт после его вступления в законную силу судебному приставу-исполнителю, определяемому исходя из статьи 33 Закона об исполнительном производстве.

Если за одно правонарушение назначено два наказания — в виде административного штрафа и конфискации, суд изготавливает для целей принудительного исполнения судебного акта два его экземпляра в дополнение к экземпляру, который приобщается к материалам дела. При этом на экземплярах, направляемых судебному приставу-исполнителю, судья делает отметку о том, в какой части каждый из них подлежит исполнению ("подлежит исполнению в части взыскания суммы административного штрафа" или "подлежит исполнению в части конфискации вещи, явившейся орудием совершения или предметом административного правонарушения")[13].

Аналогичные указания содержатся в пункте 10.5 Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанций), утвержденной Постановлением Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 N 100.

В отношении решения арбитражного суда об изъятии и направлении на уничтожение алкогольной продукции (без назначения наказания в виде конфискации) такого однозначного регулирования в действующем законодательстве нет.

С одной стороны, Правила N 1027 не предусматривают различий в процедуре уничтожения алкогольной продукции, в отношении которой назначено наказание в виде конфискации и в отношении которой такое наказание не назначено.

Согласно пунктам 3, 4 и 7 Правил N 1027 в процедуре уничтожения алкогольной продукции участвует орган, уполномоченный на исполнение вступившего в законную силу судебного акта, предусматривающего уничтожение изъятой или конфискованной алкогольной продукции.

Такое правовое регулирование может свидетельствовать об отнесении исполнения решения об уничтожении (без конфискации) алкогольной продукции также к компетенции судебного пристава-исполнителя. На подобный вывод ориентирует позиция Президиума ВС РФ, приведенная в пункте 13 Обзора, в соответствии с которой "разрешение вопросов о порядке исполнения нескольких судебных актов, предусматривающих изъятие и уничтожение одной и той же алкогольной продукции, осуществляется в рамках исполнительного производства".

С другой стороны, Федеральная служба судебных приставов является органом принудительного исполнения судебных актов (часть 1 статьи 5 Закона об исполнительном производстве, статья 1 Федерального закона от 21.07.1997 N 118-ФЗ "О судебных приставах").

В свою очередь, действия, возлагаемые Правилами N 1027 на орган, уполномоченный на исполнение вступившего в законную силу судебного акта, предусматривающего уничтожение изъятой или конфискованной алкогольной продукции, нельзя отнести к мерам принудительного исполнения, предусмотренным частью 3 статьи 68 Закона об исполнительном производстве.

В частности, согласно статье 49 Закона об исполнительном производстве сторонами исполнительного производства являются взыскатель (гражданин или организация, в пользу или в интересах которых выдан исполнительный документ) и должник (гражданин или организация, обязанные по исполнительному документу совершить определенные действия (передать денежные средства и иное имущество, исполнить иные обязанности или запреты, предусмотренные исполнительным документом) или воздержаться от совершения определенных действий).

Однако уничтожение изъятой или конфискованной алкогольной продукции осуществляется организацией, привлекаемой Федеральной службой по регулированию алкогольного рынка в соответствии с законодательством Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд[14] (пункты 2, 4 и 5 Правил N 1027).

Соответственно, исходя из положений статьи 49 Закона об исполнительном производстве должником следует признавать именно такую организацию, которая лицом, участвующим в производстве по делу об административном правонарушении, не является.

Изложенное свидетельствует о том, что соответствующие судебные акты приводятся в исполнение в порядке, отличном от порядка, установленного Законом об исполнительном производстве[15].

В этой связи, с нашей точки зрения, в качестве органа, уполномоченного на исполнение вступившего в законную силу судебного акта, предусматривающего уничтожение изъятой алкогольной продукции, целесообразно рассматривать административный орган, который произвел ее изъятие. Соответственно, полномочия по исполнению соответствующего судебного акта необходимо возлагать на данный орган непосредственно в судебном акте.

Косвенно на возможность такого правоприменения ориентирует пункт 8 Обзора, в котором обращено внимание на то, что арбитражный суд обязал административный орган изъять из незаконного оборота и направить на уничтожение алкогольную продукцию, указанную в протоколе осмотра места происшествия.

Отметим, что действующее законодательство допускает исполнение судебных актов о конфискации имущества не только судебными приставами-исполнителями, но и иными федеральными органами исполнительной власти — Росгвардией (в части конфискации оружия и боевых припасов) и таможенными органами, осуществившими изъятие соответствующих товаров (части 1 и 2 статьи 32.4 КоАП РФ).

В анализируемом Обзоре содержатся и иные правовые позиции, имеющие большое практическое значение для правильного применения Закона N 171-ФЗ и КоАП РФ.

Согласно пункту 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ в целях пресечения незаконных производства и (или) оборота алкогольной продукции такая продукция, поименованная в подпункте 1 данного пункта, подлежит изъятию из незаконного оборота на основании решений уполномоченных в соответствии с законодательством Российской Федерации органов и должностных лиц.

Пунктом 2 той же статьи предусмотрено, что изъятая алкогольная продукция подлежит уничтожению по решению суда в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.

Таким образом, Закон N 171-ФЗ наделил соответствующие органы государственной власти полномочиями по изъятию алкогольной продукции из незаконного оборота, однако решение об уничтожении данной продукции может быть принято исключительно судом.

В свою очередь, статьей 27.10 КоАП РФ определены лица, имеющие полномочия по изъятию вещей и документов, и установлен порядок применения данной меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении.

В этой связи Президиум ВС РФ в пункте 3 Обзора указал, что алкогольная продукция, находящаяся в незаконном обороте и изъятая административным органом в рамках применения им мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, не изымается судом повторно. Определяя дальнейшие действия с названным имуществом, суд в резолютивной части судебного акта указывает на то, что оно подлежит уничтожению.

Исходя из упомянутых положений статьи 25 Закона N 171-ФЗ и статьи 27.10 КоАП РФ такой правовой подход в целом не вызывает вопросов.

Вместе с тем обращают на себя внимание следующие обстоятельства.

В приведенном в пункте 3 Обзора примере речь идет именно об алкогольной продукции, изъятой на основании протокола изъятия вещей и документов, то есть об алкогольной продукции, в отношении которой применена мера обеспечения производства по делу об административном правонарушении, предусмотренная статьей 27.10 КоАП РФ.

Глава 27 КоАП РФ допускает применение и иных мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, в том числе арест товаров, транспортных средств и иных вещей (пункт 8 части 1 статьи 27.1, статья 27.14 КоАП РФ).

Согласно части 1 статьи 27.14 КоАП РФ арест товаров, транспортных средств и иных вещей, явившихся орудиями совершения или предметами административного правонарушения, заключается в составлении описи указанных товаров, транспортных средств и иных вещей с объявлением лицу, в отношении которого применена данная мера обеспечения производства по делу об административном правонарушении, либо его законному представителю о запрете распоряжаться (а в случае необходимости и пользоваться) ими и применяется в случае, если указанные товары, транспортные средства и иные вещи изъять невозможно и (или) их сохранность может быть обеспечена без изъятия. Товары, транспортные средства и иные вещи, на которые наложен арест, могут быть переданы на ответственное хранение иным лицам, назначенным должностным лицом, наложившим арест.

Таким образом, данная мера обеспечения производства по делу об административном правонарушении не связана с собственно изъятием товаров (алкогольной продукции).

В то же время статья 25 Закона N 171-ФЗ говорит именно об изъятии уполномоченными органами алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте.

С другой стороны, часть 3 статьи 29.10 КоАП РФ обязывает суд (арбитражный суд) решить вопрос не только об изъятых вещах и документах, но и о вещах, на которые наложен арест, если в отношении их не может быть применено административное наказание в виде конфискации.

В этой связи возникает вопрос: должен ли суд (арбитражный суд) в случае, если административным органом в ходе производства по делу об административном правонарушении был произведен арест алкогольной продукции, а не ее изъятие в порядке статьи 27.10 КоАП РФ, указывать в соответствующем судебном акте не только на направление арестованной алкогольной продукции на уничтожение (на что ориентирует пункт 3 Обзора), но и на ее изъятие?

По нашему мнению, в таких случаях, равно как и в случаях, когда на изъятие алкогольной продукции указано не в протоколе изъятия вещей и документов, составленном с соблюдением требований статьи 27.10 КоАП РФ, а в иных процессуальных документах (например, в протоколе осмотра принадлежащих юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю помещений[16] или протоколе об административном правонарушении[17]), суд в резолютивной части своего решения должен дополнительно указать на изъятие алкогольной продукции из незаконного оборота.

Косвенно обоснованность подобной позиции подтверждается пунктами 1 и 2 анализируемого Обзора.

В частности, из примеров пункта 1 Обзора следует, что "постановление судьи районного суда, решение судьи областного суда и постановление заместителя председателя областного суда были изменены путем замены указания на конфискацию арестованной в соответствии с протоколом ареста алкогольной продукции указанием на изъятие данной алкогольной продукции с ее последующим уничтожением в установленном порядке" (пример из судебной практики ВС РФ[18]); "арбитражный суд апелляционной инстанции изменил решение арбитражного суда первой инстанции в части применения к обществу наказания в виде конфискации спиртосодержащей продукции, указав на ее изъятие" (пример из судебной практики Арбитражного суда Республики Дагестан).

В примере пункта 2 Обзора отмечено, что "арбитражный суд апелляционной инстанции изменил решение арбитражного суда первой инстанции в части назначения обществу наказания в виде конфискации спиртосодержащей продукции и указал в данной части на ее изъятие".

Как следует из фабул дел, рассмотренных в качестве примеров в пунктах 1 и 2 Обзора, спорная алкогольная и спиртосодержащая продукция административным органом не изымалась, а была лишь арестована на основании соответствующего протокола (обязательное составление протокола ареста товаров предусмотрено частью 4 статьи 27.14 КоАП РФ).

Таким образом, можно прийти к выводу о том, что Президиум ВС РФ допускает изъятие судом арестованной в порядке статьи 27.14 КоАП РФ алкогольной продукции с последующим ее уничтожением, на что должно быть указано в резолютивной части судебного акта.

Помимо изложенного, при применении правовой позиции, содержащейся в пункте 3 Обзора, необходимо учитывать следующее.

В Постановлениях от 20.05.1997 N 8-П, от 11.03.1998 N 8-П и от 14.05.1999 N 8-П, а также в Определениях от 10.03.2005 N 97-О и от 15.01.2008 N 408-О-П КС РФ пришел к выводу о том, что не может расцениваться как нарушение конституционных прав и свобод, в том числе как нарушение права собственности, временное изъятие имущества, представляющее собой процессуальную меру обеспечительного характера и не порождающее переход права собственности на имущество к государству. Вместе с тем КС РФ — исходя из того, что судебная процедура во многом предопределяет уровень защищенности конституционного права собственности, — признал необходимым обеспечение лицам, в отношении которых применяются подобного рода меры, гарантированного статьей 46 (часть 2) Конституции Российской Федерации права обжаловать в суд соответствующие решения и действия, сопряженные с ограничением правомочий владения, пользования и распоряжения имуществом.

Из приведенной правовой позиции КС РФ следует, что изъятие имущества без судебного решения признается допустимым только в тех случаях, когда оно представляет собой процессуальную меру обеспечительного характера, является временным, не порождает лишение гражданина или юридического лица права собственности и его переход к государству и предполагает последующий судебный контроль — вне зависимости от вида правонарушения, с которым связано указанное ограничение.

Исходя из такого подхода КС РФ возникает вопрос: можно ли однозначно утверждать, что изъятая в порядке статьи 27.10 КоАП РФ алкогольная продукция окончательно (не временно) изъята из собственности (владения) правонарушителя и для ее направления на уничтожение не требуется дополнительного указания в резолютивной части судебного акта на "окончательное (постоянное)" изъятие?

В этой связи обращает на себя внимание пример, приведенный в пункте 4 Обзора, когда "суд округа пришел к выводу о том, что постановление арбитражного апелляционного суда подлежит отмене в части возврата алкогольной продукции предприятию, данная продукция подлежит изъятию и направлению на уничтожение".

В тезисе пункта 10 Обзора также указано, что алкогольная продукция, не соответствующая государственным стандартам и техническим условиям (то есть находящаяся в силу подпункта 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ в незаконном обороте), подлежит изъятию.

Непосредственно в примере данного пункта содержится вывод о том, что алкогольная продукция, признаваемая находящейся в незаконном обороте по основаниям, предусмотренным абзацем четвертым подпункта 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, пунктом 2 статьи 3 Закона о качестве и безопасности пищевых продуктов, подлежит изъятию и направлению на уничтожение.

При этом из фабул дел, рассмотренных в качестве примеров в пунктах 4 и 10 Обзора, следует, что спорная алкогольная продукция была изъята административным органом на основании протокола изъятия вещей и документов.

Учитывая, что позиция арбитражного суда кассационной инстанции в примерах пунктов 4 и 10 Обзора признается правильной, можно сделать вывод о том, что указание в резолютивной части соответствующего судебного акта на изъятие алкогольной продукции, в отношении которой уже применена мера обеспечения производства по делу об административном правонарушении, предусмотренная статьей 27.10 КоАП РФ, вполне допустимо.

С учетом же упомянутой выше правовой позиции КС РФ изъятие у собственника алкогольной продукции, пусть и признаваемой в силу закона находящейся в нелегальном обороте, именно на основании судебного акта (чем и обеспечивается судебный контроль) более соответствует требованиям действующего законодательства.

Помимо приведенной в тезисе к пункту 10 Обзора правовой позиции (о необходимости изъятия и направления на уничтожение алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте, вне зависимости от факта наличия либо отсутствия вины лица в совершении административного правонарушения), содержащиеся в этом пункте разъяснения должны учитываться судами и при квалификации противоправных действий, связанных с оборотом алкогольной продукции, не соответствующей требованиям государственных стандартов и технических условий.

Как уже отмечалось выше, на основании подпункта 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ алкогольная продукция, оборот которой осуществляется без соответствия государственным стандартам и техническим условиям, признается находящейся в незаконном обороте и поэтому подлежит изъятию.

Кроме того, согласно пункту 2 статьи 3 Закона о качестве и безопасности пищевых продуктов не могут находиться в обороте пищевые продукты (к которым относится и алкогольная продукция), которые:

— не соответствуют требованиям нормативных документов;

— имеют явные признаки недоброкачественности, не вызывающие сомнений у представителей органов, осуществляющих государственный надзор в области обеспечения качества и безопасности пищевых продуктов при проверке таких продуктов, материалов и изделий;

— не соответствуют представленной информации и в отношении которых имеются обоснованные подозрения об их фальсификации.

Такие пищевые продукты, материалы и изделия признаются некачественными и опасными и не подлежат реализации, утилизируются или уничтожаются.

Следовательно, Законом N 171-ФЗ и Законом о качестве и безопасности пищевых продуктов предусмотрена следующая юридическая презумпция: алкогольная продукция, не соответствующая государственным стандартам и техническим условиям, в силу одного лишь этого обстоятельства является находящейся в незаконном обороте и признается опасной для жизни и здоровья потребителей такой продукции.

В этой связи соответствующие противоправные действия подлежат квалификации именно по части 2 (а не части 1) статьи 14.43 КоАП РФ, поскольку создают угрозу причинения вреда жизни или здоровью граждан.

Между тем судебная практика свидетельствует о том, что административные органы нередко ошибочно квалифицируют такие действия по части 1 статьи 14.43 КоАП РФ (см., например, Постановления Арбитражного суда Дальневосточного округа от 18.09.2017 по делу N А04-1831/2017, Арбитражного суда Московского округа от 31.08.2017 по делу N А41-77125/2016 и Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 03.09.2018 по делу N А63-17231/2017)[19].

Весьма важное разъяснение содержится и в пункте 5 анализируемого Обзора, в котором Президиум ВС РФ отметил следующее: то обстоятельство, что алкогольная продукция реализована организацией по адресу, не указанному в лицензии, само по себе не влечет признание данной продукции находящейся в незаконном обороте.

Согласно пункту 20 статьи 19 Закона N 171-ФЗ действие лицензии на производство и оборот алкогольной продукции, выданной организации, распространяется на деятельность ее обособленных подразделений только при условии указания в лицензии мест их нахождения.

В лицензии среди прочих сведений указываются места нахождения обособленных подразделений лицензиата (независимо от того, отражено или не отражено их создание в учредительных и иных организационно-распорядительных документах лицензиата, и от полномочий, которыми наделяются указанные подразделения), осуществляющих лицензируемые виды деятельности, иные места осуществления лицензируемых видов деятельности (пункт 19 статьи 19 Закона N 171-ФЗ).

Приказом Федеральной службы по регулированию алкогольного рынка (Росалкогольрегулирование) от 12.11.2015 N 359 "О форме лицензии на производство и оборот этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" предусмотрено, что срок действия лицензии указывается на лицевой стороне лицензии, а места нахождения обособленных подразделений организации, осуществляющих лицензируемые виды деятельности, — на оборотной стороне лицензии.

В пункте 6 Постановления Пленума ВАС РФ от 11.07.2014 N 47 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" разъяснено, что осуществление организацией деятельности по производству и обороту этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции на базе обособленного подразделения, не указанного в лицензии, следует квалифицировать как нарушение условий, предусмотренных специальным разрешением — лицензией (нарушение лицензионных требований).

Таким образом, приведенные выше нормы Закона N 171-ФЗ подразумевают, что организации вправе осуществлять лицензируемые виды деятельности в местах нахождения их обособленных подразделений только при условии указания таких обособленных подразделений в лицензии; оборот алкогольной продукции на объекте, который при получении лицензии не заявлялся в качестве обособленного подразделения, будет являться нарушением лицензионных требований.

При этом из приведенной правовой позиции Пленума ВАС РФ следует, что осуществление организацией деятельности по обороту алкогольной продукции на базе обособленного подразделения, не указанного в лицензии, не может быть квалифицировано как осуществление такой деятельности без лицензии.

Соответственно, как указал Президиум ВС РФ, основания для признания алкогольной продукции находящейся в незаконном обороте и ее изъятия отсутствуют[20].

За нарушения лицензионных требований установлена административная ответственность в части 1 статьи 14.17 КоАП РФ, санкция которой предусматривает право арбитражного суда по своему усмотрению применить дополнительное наказание в виде конфискации алкогольной продукции.

Президиум ВС РФ в пункте 5 анализируемого Обзора обратил внимание судов на необходимость учета при назначении дополнительного наказания в виде конфискации алкогольной продукции принципов дифференцированности, соразмерности и справедливости наказания.

В поддержку такого правового подхода можно привести следующие дополнительные аргументы.

В Определении КС РФ от 29.09.2011 N 1067-О-О указано, что конфискация, как и другие виды административных наказаний, назначается с учетом характера совершенного административного правонарушения, личности виновного, его имущественного положения, обстоятельств, смягчающих и отягчающих административную ответственность (часть 2 статьи 4.1 КоАП РФ).

В свою очередь, разъясняя применение положений статьи 4.1 КоАП РФ, Пленум ВС РФ в пункте 21 Постановления N 5 исходит из того, что при решении вопроса о назначении вида и размера административного наказания судье необходимо учитывать, что административное наказание должно назначаться с учетом характера совершенного правонарушения, личности виновного, имущественного положения правонарушителя — физического лица (индивидуального предпринимателя), финансового положения юридического лица, привлекаемого к административной ответственности, обстоятельств, смягчающих и отягчающих административную ответственность.

Меры административной ответственности и правила их применения, устанавливаемые законодательством об административных правонарушениях, должны не только соответствовать характеру правонарушения, его опасности для защищаемых законом ценностей, но и обеспечивать учет причин и условий его совершения, а также личности правонарушителя и степени его вины, гарантируя тем самым адекватность порождаемых последствий для лица, привлекаемого к административной ответственности, тому вреду, который причинен в результате административного правонарушения, не допуская избыточного государственного принуждения и обеспечивая баланс основных прав индивида (юридического лица) и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от административных правонарушений; применение одинаковых мер ответственности за различные по степени опасности административные правонарушения без надлежащего учета характеризующих виновное в совершении административно-противоправного деяния лицо обстоятельств, имеющих объективное и разумное обоснование, противоречит конституционному запрету дискриминации и выраженным в Конституции Российской Федерации идеям справедливости и гуманизма и несовместимо с принципом индивидуализации ответственности за административные правонарушения (Постановления КС РФ от 19.03.2003 N 3-П, от 13.03.2008 N 5-П, от 27.05.2008 N 8-П, от 13.07.2010 N 15-П, от 17.01.2013 N 1-П и от 14.02.2013 N 4-П).

С учетом изложенного, по смыслу правовой позиции, выраженной в Постановлении КС РФ от 25.02.2014 N 4-П, назначая административное наказание в виде конфискации и тем самым ограничивая гарантированные Конституцией Российской Федерации право частной собственности, предполагающее наличие находящейся под судебной защитой возможности иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, части 1, 2 и 3), и право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1), суд должен стремиться к тому, чтобы налагаемые им санкции позволяли в каждом конкретном случае привлечения юридического лица к административной ответственности обеспечивать адекватность применяемого административного принуждения всем обстоятельствам, имеющим существенное значение для индивидуализации ответственности и наказания за совершенное административное правонарушение.

На то, что назначение виновному юридическому лицу административного наказания должно быть строго индивидуализировано, обращено внимание судов и в пункте 13 Постановления Пленума ВС РФ от 28.11.2017 N 46 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судьями дел о привлечении к административной ответственности по статье 19.29 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

Как уже отмечалось выше, санкцией части 1 статьи 14.17 КоАП РФ предусмотрена возможность (но не обязательность) назначения дополнительного наказания в виде конфискации алкогольной продукции.

В этой связи в случае назначения либо отказа в назначении данного дополнительного наказания, исходя из приведенных выше положений Конституции Российской Федерации, КоАП РФ, правовых позиций КС РФ, Пленума и Президиума ВС РФ, а также общих требований, предъявляемых к решению арбитражного суда (часть 4 статьи 15 и часть 4 статьи 170 АПК РФ), арбитражный суд должен мотивированно обосновать необходимость (либо отсутствие таковой) применения конфискации алкогольной продукции.

При рассмотрении одного из дел немотивированное применение судом первой инстанции дополнительного наказания в виде конфискации алкогольной продукции, не подпадающей ни под одно из оснований для признания ее находящейся в нелегальном обороте, поименованных в подпункте 1 пункта 1 статьи 25 Закона N 171-ФЗ, повлекло отмену соответствующего судебного акта в части назначения административного наказания (Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 15.08.2018 по делу N А78-4688/2018).

При применении правовой позиции, приведенной в пункте 6 Обзора, судам необходимо учитывать конкретные фактические обстоятельства рассматриваемого дела.

В частности, Президиум ВС РФ совершенно обоснованно обратил внимание на недопустимость конфискации алкогольной продукции, которая на момент проведения осмотра находилась в холодильниках магазина и при совершении противоправных действий не использовалась (то есть не предлагалась к розничной продаже).

Вместе с тем при рассмотрении конкретных дел, связанных с привлечением к административной ответственности по части 3 статьи 14.16 КоАП РФ за нарушение особых требований и правил розничной продажи алкогольной продукции (например, за розничную продажу алкогольной продукции в ночное время), суды должны учитывать положения пункта 2 статьи 494 ГК РФ, в соответствии с которыми выставление в месте продажи (на прилавках, в витринах и т.п.) товаров признается публичной офертой независимо от того, указаны ли цена и другие существенные условия договора розничной купли-продажи, за исключением случая, когда продавец явно определил, что соответствующие товары не предназначены для продажи.

В пункте 19 Постановления Пленума ВС РФ от 24.10.2006 N 18 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" разъяснено, что при рассмотрении дел об административных правонарушениях, предусмотренных (в том числе) статьей 14.16 КоАП РФ, судьям необходимо выяснять, имеются ли в материалах дела доказательства, подтверждающие факт реализации товаров (например, акт контрольной закупки). При этом необходимо учитывать, что выставление в местах продажи (например, на прилавках, в витринах) товаров, продажа которых является незаконной, образует состав административного правонарушения при условии отсутствия явного обозначения, что эти товары не предназначены для продажи.

В этой связи, как представляется, предметом административного правонарушения, предусмотренного частью 3 статьи 14.16 КоАП РФ, может быть признана не только алкогольная продукция, которая была непосредственно реализована покупателю в ночное время, но и алкогольная продукция, выставленная в такое время на витринах магазина и снабженная ценниками, то есть явно предназначенная для реализации.

Соответственно, по усмотрению суда (с учетом приведенных выше — при анализе пункта 5 Обзора — общих правил назначения наказания) алкогольная продукция, реализуемая с нарушением требований пункта 9 статьи 16 Закона N 171-ФЗ, но не находящаяся в незаконном обороте, в определенных случаях может быть конфискована (например, в случае неоднократного совершения организацией аналогичных правонарушений, неуплаты или неполной уплаты ранее назначенных за подобные противоправные действия административных штрафов).

Однако обязательным условием для назначения такого наказания является изъятие или арест спорной алкогольной продукции административным органом в рамках принятия мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, на что обращено внимание как в пункте 6 Обзора, так и в пунктах 15.1 и 15.2 Постановления Пленума ВАС РФ N 10.

В противном случае (неприменение названных мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении) назначение административного наказания в виде конфискации алкогольной продукции исключено.

Необходимо отметить, что в пункте 6 Обзора Президиум ВС РФ подтвердил ранее высказанную им правовую позицию[21] о том, что противоправные действия, выразившиеся в розничной продаже алкогольной продукции в ночное время, подлежат квалификации по части 3 статьи 14.16 КоАП РФ (а не по части 1 статьи 14.17 этого же Кодекса, как считали некоторые арбитражные суды)[22].

При применении пункта 13 Обзора необходимо иметь в виду, что с учетом требований статьи 68 АПК РФ допустимым доказательством исполнения иного судебного акта об изъятии и направлении на уничтожение алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте, является предусмотренный пунктом 7 Правил N 1027 акт уничтожения.

Такой акт составляется в день уничтожения алкогольной продукции в трех экземплярах. В нем среди прочего приводится описание внешнего вида алкогольной продукции и ее отличительных признаков (количество (объем), стоимость (при наличии информации о ней) и другие характеристики), указывается информация об основании изъятия алкогольной продукции и наименовании каждого вида или группы однородных видов алкогольной продукции, дата, время, место и способ уничтожения алкогольной продукции, а также номер и дата судебного акта.

Акт уничтожения алкогольной продукции должен быть подписан должностным лицом (должностными лицами) территориального органа Росалкогольрегулирования и представителем организации, осуществившей фактическое уничтожение алкогольной продукции (АО "Росспиртпром").

Разъяснения, содержащиеся в пунктах 7, 8 и 11 Обзора, повторяют ранее высказанные правовые позиции применительно к рассматриваемой категории дел.

В частности, о необходимости направления на уничтожение алкогольной продукции, находящейся в незаконном обороте, в случае отказа в привлечении правонарушителя к административной ответственности, в том числе по мотиву истечения установленного статьей 4.5 КоАП РФ срока, говорится в пункте 15.1 Постановления Пленума ВАС РФ N 10.

На возможность применения конфискации только в тех случаях, когда этот вид административного наказания предусмотрен санкцией соответствующей статьи, было обращено внимание судов в пункте 23.2 Постановления Пленума ВС РФ N 5.

Дополнительно отметим, что санкции соответствующих статей КоАП РФ, как правило, предусматривают конфискацию собственно этилового спирта, алкогольной или спиртосодержащей продукции, однако в ряде случаев суды в нарушение требований части 1 статьи 4.1 КоАП РФ производят конфискацию не только алкогольной продукции, но и, например, меню, винных карт и т.д.[23], что не может быть признано правомерным. Кроме того, статья 25 Закона N 171-ФЗ не относит подобные предметы к находящимся в незаконном обороте, поэтому в случае их изъятия административными органами в рамках принятия мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении они могут быть использованы судами в качестве доказательств по делу, после чего на основании части 3 статьи 29.10 КоАП РФ подлежат возврату собственнику (владельцу).

В пункте 14 Обзора (исходя из его предмета) получили свое логическое развитие правовые позиции, ранее высказанные в Постановлении Президиума ВАС РФ от 18.03.2014 N 16341/13 и Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 05.03.2018 N 305-КГ17-17338.

Завершая краткий анализ Обзора, нужно указать, что сформулированные в нем правовые позиции, одобренные Президиумом ВС РФ, в силу безусловного авторитета последнего, вне всякого сомнения, позволят в самое ближайшее время сформировать единообразную судебную практику применения КоАП РФ и Закона N 171-ФЗ в части назначения административного наказания в виде конфискации алкогольной продукции и изъятия (с направлением на уничтожение) такой продукции, находящейся в незаконном обороте[24]. В свою очередь, судебная практика соответствующим образом скорректирует и работу административных органов, в том числе при принятии ими и процессуальном оформлении мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях. Хотелось бы надеяться и на то, что Обзор не останется незамеченным законодателем, поскольку отмеченные в нем (и в настоящей статье) противоречия действующего законодательства требуют оперативного устранения.

Рекомендуется Вам: