Исчисление сроков давности по делам о злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности

Автор: Мелешко Д.А.

Обобщение практики применения статей Особенной части УК РФ свидетельствует о наличии трудностей, возникающих у правоприменительных органов при исчислении сроков давности привлечения к уголовной ответственности по делам о длящихся преступлениях.

Обратимся к примерам уголовных дел о злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности, иллюстрирующим рассогласованность сложившейся практики.

Так, дознаватель ФССП России 25 августа 2016 г. возбудил уголовное дело в отношении Б. по признакам состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ. Установлено, что 29 октября 2010 г. вступило в законную силу решение суда о взыскании с Б. в пользу ООО "Кольцо" кредиторской задолженности в сумме 31 млн руб., по которому 14 февраля 2011 г. судебным приставом-исполнителем возбуждено исполнительное производство.

В свою очередь, Б., зная о судебном решении, скрыл от судебного пристава-исполнителя денежные средства в сумме 7 млн руб. и истратил их на личные цели, тем самым злостно уклонился от погашения кредиторской задолженности в крупном размере.

Прокурор 20 сентября 2016 г. постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Б. по статье 177 УК отменил как незаконное и необоснованное. В обоснование отмены указано, что инкриминируемое Б. противоправное деяние отнесено к преступлениям небольшой тяжести и срок давности уголовного преследования, составляющий 2 года в соответствии со ст. 78 УК, истек в июне 2015 г., поскольку должником для собственных целей денежные средства с банковских счетов сняты 20 июня 2013 г. С учетом позиции прокуратуры дознаватель принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела.

В других случаях надзирающие прокуроры придерживаются иного подхода. Примером является уголовное дело, возбужденное 6 мая 2016 г. дознавателем ФССП России в отношении У. по признакам преступления, предусмотренного ст. 177 УК.

Суд своим решением обязал У погасить кредиторскую задолженность перед АО "Максималист" в размере 40 млн руб. Однако, несмотря на возбужденное исполнительное производство, он 5 февраля 2015 г. израсходовал на личные цели денежные средства в размере 25 млн руб.

По результатам предварительного расследования дознаватель 28 апреля 2017 г. принял решение о прекращении уголовного дела в отношении У. в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Прокурор это процессуальное решение отменил как незаконное и указал, что преступление, предусмотренное ст. 177 УК, является длящимся, временем его окончания следует считать дату вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, в связи с чем срок давности деяния истекает 6 мая 2018 г.

Как видно, сложность у правоприменителя вызывает определение начала течения сроков давности, сводящееся к необходимости разграничения моментов юридического и фактического окончания длящихся преступлений. Полагаем, что при решении обозначенного вопроса необходимо исходить из следующего.

Легального определения длящегося преступления, являющегося разновидностью сложного единичного преступления, в российском уголовном законодательстве нет. Восполняет этот пробел Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. N 23 "Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям", в соответствии с которым длящееся преступление определяется как действие или бездействие, сопряженное с последующим длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного законом под угрозой уголовного преследования. Кроме того, определение длящегося преступления зафиксировано в совместном Приказе от 29 декабря 2005 г. "О едином учете преступлений", в котором под ним понимается совершение одного преступного деяния в течение определенного периода.

Несмотря на то что признаки злостности уклонения от погашения кредиторской задолженности могут быть в отдельных случаях связаны с активными действиями, суть преступления заключается в самом неисполнении обязанности, причиняющем имущественный ущерб кредитору. В отличие от других имущественных преступлений, например хищения, в этом случае величина ущерба зависит от длительности неисполнения имущественной обязанности. Продолжающееся неисполнение обязанности увеличивает размер ущерба, причиняемого кредитору, что в рамках гражданско-правовых отношений определяется, в частности, посредством использования ставки рефинансирования Банка России, а также с помощью иных правовых инструментов подсчета упущенной выгоды. Поскольку размер такого ущерба производен от размера невозвращенного кредита, законодатель именно с ним связывает признаки состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК, конструируя его как формальный.

Исходя из этого рассматриваемое преступление признается оконченным в момент злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности в крупном размере или от оплаты ценных бумаг после вступления в законную силу соответствующего судебного акта. Однако при освобождении лица от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности за совершение этого преступления на первый план выходит вопрос разграничения моментов его юридического и фактического окончания.

Моментом юридического окончания состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК, является совершение деяния путем действия (представление судебному приставу-исполнителю ложных сведений об активах и источниках дохода, оказание незаконного воздействия на кредитора, физическое сокрытие имущества, его возмездное или безвозмездное отчуждение третьим лицам, изменение места жительства или работы и т.д.) или бездействия (непринятие мер по взысканию дебиторской задолженности, непредставление правоохранительным органам сведений об имущественном положении, неявка по вызовам судебного пристава-исполнителя и т.д.), образующего уклонение от погашения кредиторской задолженности.

Длящееся преступное деяние не окончено, пока не прервано, но, будучи прерванным в любой момент после начала выполнения состава, расценивается как оконченное[1]. Такие представления о длящемся преступлении характерны как для советской науки уголовного права, так и для современной уголовно-правовой доктрины[2].

В пользу вывода о непрерывности совершения юридически оконченного длящегося преступления говорит также правило квалификации, сформулированное Президиумом Верховного Суда РФ (Ответы на вопросы, поступившие из судов, по применению Федеральных законов от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации" и от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации", утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27 июня 2012 г.). Согласно позиции Президиума, если часть объективной стороны длящегося или продолжаемого преступления совершена в период действия нового закона (независимо от того, является он более мягким или более строгим), то применяться должен новый уголовный закон. Следовательно, при уголовно-правовой оценке длящегося преступления необходимо принимать во внимание наиболее поздний момент его совершения — момент фактического окончания.

Моментом фактического окончания состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК, является действие самого виновного, направленное к прекращению преступления (погашение кредиторской задолженности, влекущее в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 47 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" окончание исполнительного производства), либо наступление события, препятствующего дальнейшему совершению преступления (вмешательство правоохранительных органов). Схожая позиция отражена в Методических рекомендациях по выявлению и расследованию преступлений, предусмотренных ст. 177 УК, утвержденных ФССП России 21 августа 2013 г.

Аналогичная практика определения фактического момента окончания длящегося преступления складывается и по иным категориям уголовных дел. Например, в одном из своих решений Президиум Верховного суда Республики Карелия указал, что по смыслу уголовного закона хранение огнестрельного оружия является длящимся преступлением и признается оконченным с момента, когда виновное лицо перестает владеть оружием. С этого же момента, т.е. с момента окончания преступных действий, направленных на незаконное хранение огнестрельного оружия, а не с момента начала его хранения исчисляются и сроки давности привлечения к уголовной ответственности за совершение этих преступлений[3].

Таким образом, злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности продолжается до тех пор, пока виновный не погасит свое долговое обязательство или в отношении его не будет возбуждено уголовное дело. Из этого следует, что срок давности привлечения к уголовной ответственности по таким делам необходимо исчислять либо с даты окончания исполнительного производства, либо с даты возбуждения уголовного дела.

Пристатейный библиографический список

1. Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. М., 1967.

2. Козлов А.П., Севастьянов А.П. Единичные и множественные преступления. СПб., 2011.

3. Кузнецова Н. Квалификация сложных составов преступлений // Уголовное право. 2000. N 1.

4. Яни П. Длящиеся преступления с материальным составом. К вопросу о квалификации преступного уклонения от уплаты налогов // Российская юстиция. 1999. N 1.

Рекомендуется Вам: