Автор: Сидорова А.В.
Сеть Интернет вносит изменения во все сферы жизни человека. Появление новых видов правоотношений, а именно торговли с помощью сети Интернет и расчетов в электронных денежных средствах, влечет за собой трансформацию общетеоретической концепции правонарушения, поскольку классически выделяемые в правовой науке составы и признаки правонарушения не находят своего отражения. Появляются сложности в определении субъекта правонарушения, его виновности и наличия мер юридической ответственности за правонарушение. В рамках национальных правовых систем становится невозможной защита законных прав и интересов субъектов права, следовательно, необходимо предпринимать меры по созданию межгосударственных правовых систем для киберпространства. Влияние на правовые системы оказывает целый ряд факторов, в том числе климатические, физиологические и другие социально-определяющие[1]. Несомненно, существенное влияние оказывает цифровизация, в частности сеть Интернет. В мировом сообществе достаточно внимания уделяется проблемам киберпреступности. Следует согласиться с утверждением международного эксперта по гармонизации законодательства в сфере киберпреступности Штайном Шьольбергом (Stein Schjolberg) о том, что "киберпространство как пятое общее пространство после наземного, морского, воздушного и космического требует координации, сотрудничества и особых правовых мер на международном уровне"[2]. В российской правовой литературе отмечается, что взаимодействие государств в сфере борьбы с киберпреступлениями требует обобщения правовых норм различных государств при регламентации действий сторон в процессе использования средств в борьбе с киберпреступлениями, а также создание специализированных органов[3].
Преступления являются только одним из видов правонарушений, поэтому проблематика представляется гораздо шире. Отсутствие точно и ясно сформулированного определения правонарушения, а также присутствие устаревших, утративших актуальность формулировок могут привести к их ошибочному толкованию, неверному пониманию сущности отраженных в них явлений, а следовательно, к трансформации правосознания, ошибкам в законодательной и правоприменительной деятельности[4]. Современная правовая наука предлагает огромное количество понятий правонарушения, однако все они достаточно схожи и представляют собой указание на основные признаки правонарушения — противоправность, опасность или вредность, виновность, наказуемость или наличие юридической ответственности. В отношении состава правонарушения классической точкой зрения является его разделение на субъект и объект, субъективную и объективную сторону. Однако с развитием цифровых технологий в общем и коммерции в сети Интернет необходимо признать, что, возможно, уже в скором будущем взгляды как на состав правонарушения, так и на его признаки могут измениться.
По общему правилу субъектами правонарушений являются физические и юридические лица. Но в интернет-пространстве зачастую невозможно определить данных лиц. Приведем примеры. На сегодняшний день в Российской Федерации в сфере электронных денежных средств наиболее активно работают сервисы Яндекс.Деньги, WebMoney, Visa QIWI Wallete. В отличие от Яндекс.Деньги и Visa QIWI Wallete, услуги которых представляются кредитными организациями с соответствующей банковской лицензией, сервис WebMoney осуществляется от лица владельца и администратора системы — компании WM Transfer Ltd, интересы которой представляет Управляющая компания — Международная адвокатская компания UAB "DEED BALTIC" с адресом регистрации в Литве[5]. В виде гарантов деятельности системы существуют еще несколько юридических лиц, зарегистрированных в разных странах, которые, по сообщению на сайте, хранят ценности различной правовой природы. Разработчиком же самой системы WebMoney является АО "Вычислительные силы". Гарант расчетов в титульных знаках WMR, условно являющихся рублевым эквивалентом, за последние годы изменялся. Если в 2017 году им было ООО "ВМР", то по состоянию на сентябрь 2018 г. это "САНТИКА БИЗНЕС ГРУПП" (SANTIKA BUSINESS GROUP INC) с адресом на Сейшельских островах[6].
На интернет-сайте сервиса WebMoney прямо указано, что "система WebMoney Transfer не отвечает за нарушение финансовых, материальных и любых других обязательств, действующих между ее участниками. Являясь программно-аппаратным инструментом, система не контролирует соблюдение чьих бы то ни было интересов при ведении расчетных операций и не может препятствовать совершению тех или иных операций независимо от их целевого назначения"[7]. С помощью такого уведомления владельцы, администратор и гаранты системы говорят об освобождении от юридической ответственности, перенося ее целиком на плечи пользователей системы.
Тем не менее, по нашему мнению, возможны ситуации, когда правонарушения совершаются и вред причиняется не пользователями системы, а иными лицами, точно установить которых проблематично. В частности, в случае программных и системных ошибок, ошибок идентификации гарантом и т.д. Поднимается резонный вопрос: кто будет являться субъектом правонарушения, в силу того что правовая природа системы WebMoney остается за рамками какого-либо одного национального законодательства?
Справедливости ради стоит отметить, что в картотеке арбитражных дел системы "Электронное правосудие" отсутствует информация о предъявлении каких-либо претензий к разработчику АО "Вычислительные силы", гарантам WMR и администратору системы. Но это, по нашему мнению, не говорит об отсутствии правонарушений при функционировании и использовании системы, а о сложностях с правоприменением.
Второй проблемой электронных платежных систем, как верно отмечает Н.Б. Ельчанинова, является наличие неперсонифицированных электронных кошельков[8]. Персонифицированным средством платежа является такое средство, по которому оператор денежных средств произвел процедуру идентификации клиента (ст. 10 ФЗ "О национальной платежной системе"[9]). В электронных платежных системах, как правило, существуют несколько вариантов кошельков:
— неперсонифицированные;
— неперсонифицированные именные;
— персонифицированные;
— в зависимости от прохождения клиентом процедуры идентификации, под которой понимается установление определенных сведений о лице (физическом или юридическом). В Российской Федерации требования к процедуре идентификации установлены Федеральным законом "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма"[10] и иными нормативно-правовыми актами Центрального банка РФ и Росфинмониторинга.
Сервис WebMoney использует аттестацию пользователей, под которой понимает цифровое удостоверение личности, заверенное аналогом собственноручной подписи участника системы WebMoney. Существует 3 вида аттестата, два из которых относятся к неперсонифицированным или условно персонифицированным и лишь один — к персональным. При этом идентификация пользователя системы проводится по ее собственным правилам физическими лицами — персонализаторами и регистраторами (то есть такими же пользователями системы, наделенными определенными правами и обязанностями). То есть нельзя говорить о наличии в системе персонифицированных электронных средств платежа.
По этой причине невозможно определить субъекта правонарушения, если он является пользователем неперсонифицированного кошелька — у платежной системы могут отсутствовать персональные данные владельца, а могут быть вымышленными. Использование неперсонифицированных кошельков подрывает финансово-экономическую деятельность РФ за счет возможности уводить деньги в тень. Например, в настоящее время с помощью электронных кошельков происходит оплата услуг фрилансеров, в результате чего работодатель (заказчик) и исполнитель (фрилансер) не начисляют и не уплачивают каких-либо налогов и сборов с денежных сумм, перечисляемых исполнителю в качестве оплаты. На практике прием денежных средств на неперсонифицированные кошельки осуществляют и юридические лица без их перевода в статус корпоративных денежных средств. Это распространено при оплате товаров в интернет-магазинах, в результате чего у юридического лица формируется выручка, которая не отражается в бухгалтерской и налоговой отчетности. В контексте регионализации мировой экономики, связанной с ростом числа международных экономических отношений, возрастает роль формирования ассоциаций региональной интеграции для успешного представительства и защиты интересов их стран на мировой арене.
Несомненно, наша точка зрения о сложностях в определении субъекта правонарушения столкнется с критикой, что в конечном итоге за каждым правонарушением в сети Интернет так или иначе стоит физическое или юридическое лицо. Но это не так. С развитием технологий многие функции выполняются искусственным интеллектом — роботами. В Российской Федерации система правового регулирования робототехники находится в самом начале своего развития. В настоящее время еще не приняты нормативно-правовые акты, каким-либо образом затрагивающие вопросы или определяющие концепцию юридической ответственности роботов. Несмотря на то что в результате совершения определенных действий вред может причинять непосредственно робот, в настоящее время сохраняется тенденция о признании ответственными за него физических и юридических лиц — создателей, владельцев и иных лиц, оказывающих влияние на робота. То есть сам по себе робот не является деликтоспособным и не может нести ответственности за причиненный им вред. Между тем в современной отечественной литературе зачастую деликтоспособность выделяется в качестве признака правонарушения. Деликтоспособными лицами признаются все лица, достигшие определенного возраста и не имеющие определенных психических расстройств[11]. На примере робота, обладающего искусственным интеллектом, способным принимать решения и причинять вред, видно, что ни возраст, ни вменяемость и деликтоспособность в целом не могут быть признаком правонарушения, совершенного роботом. Из этого следует, что и состав правонарушения, а именно понятие его субъекта, в ближайшие годы будет качественно меняться.
Общепринятый подход в правовой науке к составу правонарушения и его признакам должен быть пересмотрен в ближайшие годы. Это следует из необходимости международного сотрудничества и развития международной правовой системы в киберпространстве для эффективной защиты прав и интересов субъектов права. Исследуя проблемы функционирования систем для расчетов электронными денежными средствами и интернет-торговли, автор приходит к выводу о сложности определения субъекта правонарушения и таких признаков правонарушения, как противоправность и юридическая ответственность.
В заключение отметим, что общетеоретическая концепция "правонарушение", как правило, изучается в рамках национальных правовых систем в силу выделения различных признаков и состава правонарушения. В эпоху цифровизации и смешения рынка товаров и услуг в онлайн-функционирование в сети Интернет необходимо исследовать категорию "правонарушение" с учетом влияния цифровых факторов и международного характера правоотношений участников интернет-торговли.
Список использованной литературы:
1. Валяева Ю.А. Признаки правонарушений в теории права / Ю.А. Валяева // Актуальные проблемы управления и права в XXI веке: теория и практика. Сборник материалов международной научно-практической конференции. Рязань: Издательство "Концепция", 2016.
2. Ельчанинова Н.Б. Правовые проблемы обращения взыскания на электронные денежные средства должника / Н.Б. Ельчанинова // Альманах современной науки и образования. 2015. N 12(102).
3. Сидорова А.В. Общетеоретическое определение понятия "правонарушение" / А.В. Сидорова // Юрист. 2018. N 7.
4. Якимова Е.М. Международное сотрудничество в борьбе с киберпреступностью / Е.М. Якимова, С.В. Нарутто // Всероссийский криминологический журнал. 2016. N 2.
[1] См.: Ponomarenkov V.A., Paulov P.A., Sidorova A.V., Sayfulova L.G., Ovod I.V Regional & climatic and genetic & physiological determinants of lawmaking activities // Russia and the European Union. Development and Perspectives. Сер. "Contributions to Economics" (C) Springer International Publishing AG 2017. Cham, Switzerland, 2017. С. 31 — 37.
[2] Schjolberg Stein. A cyberspace treaty — A United Nations convention or protocol on cybersecurity and cybercrime. Twelfth United Nations Congress on Crime Prevention and Criminal Justice. Salvador, Brazil, 12 — 19 April 2010. Available at: http://cybercrimelaw.net/documents/UN_12th_Crime_Congress.pdf.
[3] Якимова Е.М., Нарутто С.В. Международное сотрудничество в борьбе с киберпреступностью // Всероссийский криминологический журнал. 2016. N 2. С. 375.
[4] Сидорова А.В. Общетеоретическое определение понятия "правонарушение" // Юрист. 2018. N 7. С. 71.
[5] URL: https://www.web.money/rus/subjects/administrator.shtml.
[6] Там же.
[7] Там же.
[8] Ельчанинова Н.Б. Правовые проблемы обращения взыскания на электронные денежные средства должника // Альманах современной науки и образования. 2015. N 12(102). С. 76.
[9] Федеральный закон от 27.06.2011 N 161-ФЗ (ред. от 27.06.2018) "О национальной платежной системе" // СЗ РФ. 2011. N 27. Ст. 3872.
[10] Федеральный закон от 07.08.2001 N 115-ФЗ (ред. от 28.12.2016) "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" // СЗ РФ. 2001. N 33 (ч. I). Ст. 3418.
[11] Валяева Ю.А. Признаки правонарушений в теории права // Актуальные проблемы управления и права в XXI веке: теория и практика. Сборник материалов международной научно-практической конференции. Рязань: Издательство "Концепция", 2016. С. 57.
Связанные статьи:
- Актуальные вопросы правового обеспечения антимонопольной политики на цифровых финансовых рынках (50%)
- Проблемы применения цифровых технологий при оказании государственных услуг в социальной сфере и пути их решения (50%)
- Государственная автоматизированная информационная система "Управление" (50%)
- Размещение информационных и рекламных вывесок (50%)
- Реализация права граждан на равный доступ к государственной и муниципальной службе в ее модернизационный период в условиях развития информационного общества (50%)
- Цифровые платформы и международное частное право, или Есть ли будущее у киберправа? (RANDOM - 9.9%)