Использование электронных документов в качестве доказательств в уголовном и гражданском процессе

Автор: Бурганова Г.В.

Доказывание по делам в уголовном и гражданском процессах — неотъемлемый институт судебного производства, который в зависимости от сферы затрагиваемых общественных отношений имеет свою специфику собирания, фиксации, исследования и оценки доказательств.

Согласно п. 11 ст. 2 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" электронный документ (далее — ЭД) определяется как "документированная информация, представленная в электронной форме, т.е. в виде, пригодном для восприятия человеком с использованием электронных вычислительных машин, а также для передачи по информационно-телекоммуникационным сетям или обработки в информационных системах"[1]. Электронный документ может использоваться для заключения гражданско-правового договора в простой письменной форме. В таком случае он должен содержать информацию, подготовленную, отправленную, полученную или хранимую с помощью электронных, магнитных, оптических либо аналогичных средств, включая обмен информацией в электронной форме и электронную почту.

В современных уголовном и гражданском процессах основные вопросы использования электронных документов в качестве доказательств образуют три блока: нормативное описание формы и формата электронного документа с целью гарантирования однозначности восприятия его в различных ситуациях; использование электронного документа в качестве доказательства; распределение ответственности между участниками электронного обмена.

Если бумажный документ должен иметь обусловленную законодательством форму, то и электронный документ должен отвечать этим же требованиям. Именно поэтому нотариусы и органы, осуществляющие государственную регистрацию документов, обязательно должны обладать электронной цифровой подписью (далее — ЭЦП). По мнению В.А. Васильченко, "участник электронной коммерции может самостоятельно выбирать, нотариально заверять или регистрировать оригинал электронного документа или же его копию на бумажном носителе, если в законодательстве нет прямых указаний на форму заверяемого документа"[2]. При этом, если документ заверен нотариусом, к нему должна прилагаться и подпись (в том числе электронная) нотариуса. При этом алгоритмы проверки подписей (открытые ключи) нотариусов должны храниться в общедоступном месте и передаваться суду по его требованию.

Реквизиты электронного документа могут быть произвольными и, в частности, воспроизводить реквизиты бумажного документа. Один из обязательных реквизитов — это одна или несколько электронных цифровых подписей[3].

При этом основная проблема формы электронного документа как доказательства — это гарантирование его способности быть воспринятым, т.е. электронный документ должен иметь такую форму и обусловленный формат внутренней структуры (файла), чтобы человек однозначно мог уяснить содержание электронного документа с помощью различных программных и технических средств.

Теперь можно провести параллель между технологиями восприятия бумажного и электронного документа. Аутентификация электронного документа осуществляется посредством проверки электронно-цифровой подписи. Отметим два основных момента, которые контролируются программой проверки ЭЦП: "принадлежность отправителю конкретного закрытого ключа, использованного при создании ЭЦП для данного документа; неизменность содержания документа в процессе пересылки"[4].

Так, согласно п. 65 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" одной из форм юридически значимого сообщения является в том числе размещение информации на интернет-сайте лица: "если иное не установлено законом или договором и не следует из обычая или практики, установившейся во взаимоотношениях сторон, юридически значимое сообщение может быть направлено, в том числе посредством электронной почты, факсимильной и другой связи, осуществляться в иной форме, соответствующей характеру сообщения и отношений, информация о которых содержится в таком сообщении, когда можно достоверно установить, от кого исходило сообщение и кому оно адресовано (например, в форме размещения на сайте хозяйственного общества в сети Интернет информации для участников этого общества, в форме размещения на специальном стенде информации об общем собрании собственников помещений в многоквартирном доме и т.п.)"[5].

При использовании электронной переписки юридический факт заключения договора может доказываться с помощью ЭД при наличии явно выраженной текстуальной вербализации намерения участников обязательственного правоотношения на редуцирование единого документа сделки (или же множественности юридически значимых действий в форме обмена письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами) к машиночитаемому формату. В противном случае суд пренебрежет электронной перепиской, признав ее ненадлежащим способом оформления волеизъявления сторон на совершение сделки (см. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 19 января 2016 г. N С01-1146/2015 по делу N А40-217983/2014: "…электронная переписка может служить доказательством в случае, если сторонами в договоре согласованы соответствующие формы направления сообщений"[6]).

Тем не менее следует упрекнуть законодателя в умолчании по поводу возможности заключения договора в форме обмена ЭД, минуя каналы связи, посредством физической передачи материальных носителей ЭД (флеш-карта и т.п.). Однако с учетом действия принципов диспозитивности и свободы договора (п. 1 ст. 1, ст. 421 ГК РФ) физический обмен ЭД подлежит признанию надлежащей формой заключения договора в порядке п. 2 ст. 434 ГК РФ, если стороны прямо предусмотрели такой несколько архаичный (но в наилучшей степени обеспечивающий соблюдение режима конфиденциальности сведений, составляющих коммерческую тайну) порядок взаимодействия в конечной точке "совпадения воли сторон" ("meeting of minds").

Теперь обратимся к ст. 84 УПК РФ, которая посвящена такому виду доказательств, как "иные документы". Выделение "иных" документов в качестве самостоятельного вида доказательств и сам термин "иные" по отношению к документам увязывается с тем, что в отличие от других документов-доказательств, указанных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, иные документы "подготавливаются субъектами, не являющимися участниками уголовного судопроизводства" и, таким образом, "изготавливаются вне рамок производства по уголовному делу и поступают в дело извне". К иным документам относят разного рода справки, характеристики, акты ревизий, инвентаризаций и документальных проверок, договоры, доверенности, расписки, завещания, частные и служебные письма и др.

Шагая в ногу с техническим прогрессом, законодатель в данной статье определяет, что документы в уголовном процессе могут содержать сведения, зафиксированные не только в письменном виде, но и в ином. Далее, законодатель поясняет, что к документам могут относиться материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, полученные, истребованные или представленные в порядке, установленном ст. 86 настоящего Кодекса (ч. 2 ст. 84 УПК РФ).

Таким образом, ст. 84 УПК РФ учитывает достижения технического прогресса и появление новых видов документов. Тем не менее формулировка данной статьи находит критику в среде ученых-юристов в части отсутствия определения понятия "иные документы". А некоторые исследователи отмечают некорректность употребления и самого термина "иные документы" и предлагают другие наименования, например "доказательство по свободному усмотрению".

В рамках уголовного процесса в самом общем виде можно определить следующие способы получения цифровой информации в ходе осуществления следственных действий[7]:

1) копирование представляющей интерес для уголовного дела цифровой информации (в том числе электронных документов);

2) изъятие электронных носителей информации с последующим исследованием представленной на них информации.

И первый, и второй способы получения цифровой информации имеют свои плюсы и минусы, которые предопределяют возможность выбора того или иного варианта на практике. С одной стороны, изъятие средств компьютерной техники оправданно, позволяет в последующем более детально, привлекая необходимых специалистов, изучить всю информацию, имеющуюся на носителях информации, что почти исключает возможность необнаружения даже профессионально скрытой электронной информации и сообщений.

При этом электронное сообщение в уголовном и гражданском процессах может выступать в роли "письменного доказательства", если оно получено в результате использования средств автоматического контроля компьютерной системы электронной коммерции, включающих регистрацию ее пользователей, фиксирование моментов подключения к ней абонентов, а также журналы учета сбойных ситуаций и книги (либо журналы) учета передачи смен операторами.

Так как электронный документ принадлежит к письменным доказательствам, то в отношении него должны применяться общие правила собирания и исследования письменных доказательств, выработанные процессуальной практикой в течение многих лет, что поспособствовало упрочению и развитию таких принципов гражданского судопроизводства, как состязательность (ст. 12 ГПК РФ). При этом никакой дополнительной процессуальной регламентации вводить не требуется, как считают некоторые процессуалисты.

Главная сложность здесь может быть с изъятием документа (в ходе следствия, например), пользователь может сделать сколько угодно неотличимых копий электронного документа. На наш взгляд, выход из данной ситуации — это незамедлительное внесение следственными органами в сертификат открытого ключа лица, у которого производится изъятие документов, копий ЭЦП, сгенерированных конкретно для каждого изымаемого электронного документа[8]. После этого получатель электронного документа при проверке в центре сертификации сертификата открытого ключа отправителя, у которого производилось изъятие электронных документов, будет извещен о том, что конкретные ЭЦП аннулированы, а электронные документы, для которых сгенерированы указанные ЭЦП, не имеют юридической силы.

Для придания ЭД (или их копиям) статуса письменного доказательства необходимо выполнение определенных процедурных и (или) процессуальных требований. Способы "переформатирования" ЭД в письменное доказательство, применяемые на практике в уголовном и гражданском процессах, обычно таковы:

1) привлечение независимого специалиста или эксперта;

2) удостоверение ЭД заинтересованным лицом;

3) нотариальное удостоверение ЭД[9].

Как показывает анализ судебной практики, такого рода "переформатированные" ЭД могут быть весьма легко оспорены процессуальным оппонентом посредством представления иной версии ЭД, что позволяет относить их к письменным доказательствам лишь с известной долей условности. Способ удостоверения ЭД заинтересованным лицом (участником спорного правоотношения), которое обладает наименьшим потенциалом доказательственной силы, за исключением случаев доказывания противоправности действий, также малозначителен.

В последнем случае можно обнаружить тенденцию соскальзывания правоприменительной практики в обвинительный уклон с нарушением принципов состязательности и равноправия сторон в гражданском или уголовном судопроизводстве (ст. 7 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации"[10]).

Учитывая изложенное, считаем целесообразным внести дополнения в нормы гражданско-процессуального и уголовно-процессуального законодательства и разработать специальные нормы, посвященные порядку обеспечения и представления электронных письменных доказательств, которые предусматривали бы в том числе возможность для лица, в отношении которого возбуждена процедура уголовного или гражданского судопроизводства, либо самостоятельно представить копии электронных документов (по аналогии с п. 8 ст. 94 НК РФ), либо обратиться (или заявить соответствующее ходатайство перед должностным лицом, осуществляющим контрольное мероприятие) к нотариусу в порядке ст. 103.9 Основ законодательства РФ о нотариате[11]. Также целесообразно предусмотреть механизм обязательного резервного копирования изымаемых в рамках следственных действий и правоприменительных процедур ЭД на сервере, находящемся под контролем независимого третьего лица, например специализированного центра по хранению электронных доказательств (электронный депозитарий), статус которого, включая порядок аккредитации или лицензирования, определялся бы Правительством РФ и (или) уполномоченным федеральным органом исполнительной власти общей компетенции (Минюст России) в порядке делегированного законодательства.

Итак, в условиях постоянного роста объема используемых заинтересованными лицами в гражданском обороте ЭД назрела неотложная необходимость разработки и принятия правовых норм, специальным образом регулирующих отношения в связи и по поводу применения ЭД в качестве средств доказывания в уголовном и гражданском процессах.

Рекомендуется Вам: