Искусственное банкротство кредитных организаций и незаконный вывод принадлежащих им активов за рубеж как факторы риска для банковского и сопряженного с ним бизнеса

Автор: Бажанов С.В.

Одним из наиболее значимых обстоятельств, ухудшающих обстановку в российской экономике, является нестабильность системы государственного управления, обусловленная хроническим ее реформированием. Сказанное относится и к кредитно-финансовому сектору, благополучие которого у Банка России вызывает обоснованную тревогу. Официальная статистика свидетельствует, что в 2015 г. прокурорами было выявлено здесь на 268,1% нарушений законов больше, чем в 2014 г. (9 755 против 2 650)[1], а в 2016 г. — 8 191. Указанные тенденции сохранялись и в 2017 — 2018 гг.

Не лучшее влияние на кредитно-финансовые отношения оказывает и противоправная банковская деятельность, частным случаем которой является незаконный вывод принадлежащих ее субъектам активов за рубеж. Эффективность раскрытия связанных с этим преступлений остается невысокой. По сведениям прокуроров субъектов Российской Федерации, в 2017 г. по итогам предварительного следствия и дознания в суд было направлено лишь 30,2 тыс. находившихся в производстве уголовных дел анализируемой категории (12,6%)[2].

На фоне этого множатся случаи искусственных банкротств кредитных организаций, особенно системообразующих, распродажа активов которых в большинстве случаев не отвечает интересам кредиторов. Арбитражные управляющие идут на любой их обман, поскольку имеют собственные корыстные интересы в анализируемом вопросе.

В соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2006 г. N 247-ФЗ "О внесении изменений в статьи 50.36 и 50.39 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" и статью 72 Федерального закона "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)"[3] назначаемый в проблемную кредитную организацию, находящуюся в стадии банкротства, арбитражный управляющий в своей деятельности подотчетен исключительно арбитражному суду. Это позволяет ему по личному усмотрению (по заказу третьих лиц) свободно оперировать материальными и финансовыми ресурсами, поскольку эффективность ведомственного (банковского) надзора остается здесь весьма прозаической.

При изучении имеющихся данных о банкротствах кредитных организаций специалистами выявлено несовершенство Федерального закона от 25 февраля 1999 г. N 40-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций"[4] в части регулирования ликвидационных процедур, позволяющих учредителям и менеджерам "убыточных" кредитных организаций максимально затягивать их окончательное "разорение".

Своевременное сворачивание активности кредитных организаций зависит от оперативности издания Банком России приказа об отзыве лицензии на банковскую деятельность и рассмотрения в арбитражном суде вопроса об их несостоятельности. В случае если на этапе издания такого приказа действия регулятора не подвергаются прессингу, каждое состоявшееся решение арбитражного суда незамедлительно оспаривается в установленном порядке.

Несовершенство федерального законодательства проявляется также в отсутствии механизма предупреждения незаконного вывода банковских активов за рубеж[5], поскольку руководители кредитных организаций обладают широкими полномочиями по заключению всевозможных договоров и могут быть их лишены только по решению Совета учредителей.

Еще в Федеральном законе от 8 июля 1999 г. N 144-ФЗ "О реструктуризации кредитных организаций"[6] была легализована новелла, предоставлявшая Агентству по реструктуризации кредитных организаций право оспаривания подобных сделок в случае их выявления. У Банка же России в настоящее время отсутствуют эффективные рычаги для принятия адекватных мер. К тому же Федеральный закон от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)"[7] (далее — Закон N 86-ФЗ) запрещает регулятору вмешиваться в оперативную деятельность коммерческих банков (ст. 55).

Между тем изучение материалов арбитражных дел о банкротствах кредитных организаций, в которых обнаруживались признаки преступлений, показывает, что инстанциями различных уровней арбитражных судов по одним и тем же вопросам зачастую принимались прямо противоположные решения. Подобная практика была и остается возможной вследствие недостатков федерального законодательства о банкротстве и наличия таких субъективных факторов, как личная заинтересованность отдельных арбитражных судей в принятии решений о распределении конкурсной массы.

В условиях новейшего времени искусственное банкротство кредитных организаций все чаще становится инструментом для передела собственности и установления над ней корпоративного контроля. В результате этого "набирает обороты" практика полного поглощения банкрота или его расчленения на две обособленные структуры, новую — с чистым балансом и доходными активами — и старую, включающую безнадежные к взысканию долги мелких (частных) клиентов (вкладчиков).

Массовое банкротство кредитных организаций после августа 1998 г. показало, что регулирование банковской деятельности, а также надзор за ней со стороны Банка России носили формальный характер. Почти все утратившие платежеспособность кредитные организации представляли недостоверную отчетность, умудряясь при этом одновременно проходить международный аудит. Контроль регулятора в лице его территориальных органов оказался малоэффективным вследствие их зависимости от местных властей, заинтересованных в налаженной работе строго определенных кредитных организаций, а также несогласованности общих (гражданско-правовых) и специальных (банковских) норм[8].

Состояние законности в кредитно-финансовой отрасли российской экономики находится в прямой взаимосвязи и с уровнем (меж-)ведомственного контроля за деятельностью ее субъектов, особенно тех, которые получают средства государственной поддержки. Обусловленные этим мероприятия детерминируются тщательностью анализа операций, подпадающих под категорию сомнительных (не имеющих видимого экономического смысла) или ведущих к недостоверному отражению в учете (отчетности) собственных средств (капитала) и принятых на себя рисков.

Анализ опыта нормативного правового регулирования свидетельствует о том, что Банком России, его территориальными учреждениями (ТУ) функция контроля, призванная предупреждать нарушения, способствующие незаконному выводу банковских активов за рубеж, реализуется не всегда должным образом. Регулятором не обеспечивается риск-ориентированный (содержательный) надзор за деятельностью кредитных организаций в целях своевременного предупреждения выявляемых в ней неблагоприятных тенденций.

Не в полной мере ТУ Банка России владеют информацией о характере проводимых кредитными организациями операций и принимаемых в связи с этим рисках, не отслеживают причин значимых изменений их состава и объемов.

Не обращается внимание на различные оценки рисков по заемщикам, кредитующимся одновременно в нескольких банках одного и того же региона, не оценивается реальный уровень их концентрации по взаимосвязанным заемщикам.

Явно недостаточное участие со стороны надзорных подразделений ТУ Банка России просматривается в деятельности кредитных организаций, у которых обнаруживаются значимые изменения в составе их собственников и (или) участников, что влечет изменение политики означенных субъектов на рынке банковских услуг. Применяемые к кредитным организациям меры реагирования не всегда своевременны, последовательны и адекватны выявляемым нарушениям.

В некоторых случаях происходит необоснованное затягивание сроков принятия решений, при ухудшении показателей деятельности или выявлении повторных нарушений меры внутриведомственного воздействия не ужесточаются.

При обнаружении серьезных нарушений требований Федерального закона от 7 августа 2001 г. N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма"[9] ТУ ограничиваются предупредительными мерами или штрафами. В то же время применяются средства, прямо не предусмотренные ст. 74 Закона N 86-ФЗ. К Совету директоров банка, а также к службе внутреннего контроля предъявляются формальные претензии об улучшении показателей финансовой устойчивости в целях признания ее достаточной для участия в системе страхования вкладов (ССВ). При этом нередко предписывается проведение повальной аттестации сотрудников на знание нормативных правовых актов Банка России.

В отдельных ТУ прослеживаются тенденции к предъявлению кредитным организациям явно надуманных требований о разработке и предоставлении планов устранения выявленных нарушений, которые впоследствии необоснованно и неоднократно продляются.

Заслуживают особой критики ситуации, когда в отношении многофилиальных банков ТУ применяют меры воздействия за одни и те же нарушения, выявленные в различных их звеньях, что свидетельствует о поверхностном подходе к выработке надзорных решений.

Участились случаи, когда филиалы региональных банков осуществляют в значительных объемах сомнительные операции по обналичиванию денежных средств и выдаче высокорискованных кредитов. Вместе с тем ТУ, на территории которых располагаются соответствующие головные банки, не всегда отслеживают подобные факты.

Нельзя оставить без комментариев и недостатки в осуществлении мониторинга соответствия показателей деятельности кредитных организаций (участников ССВ) требованиям Федерального закона от 23 декабря 2003 г. N 177-ФЗ "О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации"[10]. На стадии, когда у кредитных организаций появляются предпосылки к этому, ТУ не выясняют причин приближения к пороговым значениям показателей финансовой устойчивости, не ставят перед кредитными организациями вопрос о предпринимаемых мерах по обеспечению собственного благополучия.

В ряде случаев в предписаниях, направляемых ТУ в адрес кредитных организаций, отсутствуют указания на конкретные недостатки в их деятельности, ссылки на федеральные законы, а также нормативные правовые акты Банка России.

Явно недостаточное внимание уделяется анализу консолидированной отчетности банковских групп (холдингов), практически не проводятся проверки полноты и качества ее составления. При изучении отчетности и в ходе проверок банков, являющихся в банковской консолидированной группе головными или входящих в банковскую группу, не оцениваются их риски с учетом внутренних операций, не предпринимаются меры воздействия за недостоверность представляемой консолидированной отчетности.

Незаконному выводу банковских активов за рубеж способствуют также нарушения при государственной регистрации и лицензировании кредитных организаций. Представляемые в Банк России заключения его ТУ о возможности принятия решения о государственной регистрации вновь создаваемых кредитных организаций не в полном объеме соответствуют предъявляемым требованиям. Иногда положительные заключения ТУ Банка России о бизнес-планах кредитных организаций не содержат принципиальных оценок обеспечения прозрачности структуры учредителей и их групп, позволяющих однозначно идентифицировать лиц, в том числе не являющихся учредителями, но имеющих возможность прямо или косвенно влиять на решения, принимаемые органами их управления.

Не снижается количество нарушений сроков рассмотрения документов при принятии решения о государственной регистрации кредитных организаций, а также рассмотрения документов соискателей лицензии, которые незаконно ограничивают свободу экономической деятельности ее добросовестных субъектов[11].

В связи с изложенным становятся очевидными факторы, объективно влияющие на эффективность предупреждения незаконного вывода банковских активов за рубеж, среди которых следует выделить адекватность и своевременность поступления из его ТУ сведений о работе кредитных организаций, отражаемых в ежеквартальных аналитических записках "О недостатках в работе действующих кредитных организаций региона и мерах, принимаемых к ним в процессе надзора".

Между тем изучение накопленного в этом вопросе опыта показывает, что информация ТУ Банка России в аналитических записках, содержащих сведения об организации надзора за деятельностью кредитных организаций того или иного региона, сводится подчас к формальной фиксации изменений ее показателей, отдельных статей баланса без подробного раскрытия объясняющих это причин. Реальные же нарушения упускаются из виду, что препятствует принятию регулятором своевременных мер реагирования. Складывается впечатление, что Банк России не видит указанной проблемы на местах, в то время как ее ранняя диагностика в состоянии оказать ему и другим субъектам банковского сектора экономики действенную помощь впоследствии.

Например, по результатам рассмотрения аналитических материалов Банком России в адрес некоторых Главных управлений направлялись жесткие письма с требованиями об оценке их работы в кризисной ситуации; в них отражались факторы накопления рисков — нарастание доли вкладов физических лиц, увеличение объемов кредитования, в частности, в строительство. Казалось бы, что во избежание угрозы стабильности кредитно-финансовой системы подобные факторы должны были бы вызвать неподдельный интерес у адресатов, обусловить инициативное проведение ими структурного и динамического анализа с тем, чтобы заблаговременно увидеть диспропорцию в структуре активов и пассивов, предполагающую угрозу срыва ее планомерной работы. На практике же подобной активности у подразделений Банка России не наблюдается.

В ряде случаев в аналитических записках отсутствует информация о результатах изучения деятельности кредитных организаций регионов, о выявленных здесь сферах повышенного риска, об операциях, влияющих на изменение финансового благополучия.

Недостаточно освещаются вопросы, касающиеся приоритетов деятельности кредитных организаций в отчетном периоде, произошедших изменений в их политике, планов собственников по продаже акций (долей), намерений по изменению места нахождения офисов, открытию филиалов, смене руководства и т.д.

При оценке текущего положения дел в кредитных организациях практически не используются показатели прозрачности структуры собственности, организации системы управления рисками и службы внутреннего контроля, а также достижения, характеризующие рентабельность банковской деятельности.

При отражении в аналитических записках результатов активности кредитных организаций ТУ Банка России в недостаточной степени используются данные инспекторских, аудиторских проверок, информация правоохранительных, а также налоговых (иных) контролирующих органов[12]. Отсутствуют сведения об изучении деятельности кредитных организаций, отражаемые в обращениях, письмах и жалобах клиентов, сообщениях средств массовой информации.

Таким образом, многие кредитные организации для ТУ Банка России непрозрачны; они (ТУ) до конца не знают структуру их активов и пассивов, изменение балансовых статей, что оказывает негативное влияние на состояние законности в рассматриваемой сфере.

Эффективности предупреждения незаконного вывода банковских активов за рубеж препятствует и институт банковской тайны, к которой принято относить все сведения о персональных данных клиентов, банковских операциях, счетах и вкладах юридических и физических лиц, т.е., по сути, обо всей банковской деятельности, а также несовершенство федерального законодательства и иных нормативных правовых актов.

Так, согласно п. 2 ч. 4 Положения о Федеральной службе по финансовому мониторингу, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13 июня 2012 г. N 808[13] (далее — Положение N 808), с одноименным названием данная служба свою деятельность осуществляет во взаимодействии с другими федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, общественными объединениями и организациями, что предполагает наличие качественного информационного обмена между названными субъектами.

Термином "информация" Положение N 808 оперирует главным образом в приложении к операциям с денежными средствами (иным имуществом), к запросам правоохранительных органов и институтам государственной, служебной, банковской, налоговой, коммерческой тайны, тайны связи и иной конфиденциальной информации (без раскрытия их содержания). Несмотря на то что законодатель довольно часто употребляет понятие "тайна", имеющее более пятидесяти разновидностей, можно с уверенностью утверждать, что отношения в этой области должного нормативного правового регулирования до сих пор не получили. Наиболее обоснованным видится тезис о том, что под тайной следует понимать не собственно информацию, а особый правовой режим ее охраны. В силу этого информация (сама по себе) не может составлять предмет (в нашем случае — банковской) тайны, как это продекларировано в большинстве законодательных актов, включая Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ); она может находиться в тайне, т.е. в особом правовом режиме охраны, обладая при этом такими признаками, как:

— ценностью скрываемых сведений;

— ограниченным доступом;

— наличием превентивных мер, предпринимаемых ее обладателем к охране от третьих лиц.

Сопоставительный анализ норм ГК РФ и Федерального закона от 2 декабря 1990 г. N 395-1 "О банках и банковской деятельности"[14] (далее — Закон N 395-1-ФЗ), регламентирующих правовой режим охраны банковской тайны, наглядно иллюстрирует их противоречивый характер. Так, ст. 26 Закона N 395-1-ФЗ более широко воспроизводит положения ст. 857 ГК РФ, распространяя обязанность сохранения банковской тайны не только на банки, но и на иные кредитные организации. Кроме того, в режиме банковской тайны должны находиться сведения об операциях, счетах, вкладах не только клиентов, как это указано в ст. 857 ГК РФ, но и корреспондентов.

В этой связи, с учетом состояния федерального законодательства, а также ведомственных нормативных правовых актов, в частности, письма Центрального банка Российской Федерации от 30 июня 2003 г. N 99-Т "О предоставлении сведений, составляющих банковскую тайну", целесообразно выделять три группы сведений, относящихся к банковской тайне:

— о счетах и вкладах, находящихся в кредитных организациях, владельцами которых являются их клиенты (корреспонденты);

— операциях по счетам и вкладам клиентов (корреспондентов);

— клиентах (корреспондентах) кредитной организации.

Статья 857 ГК РФ гласит, что банк гарантирует тайну банковского счета (вклада), операций по счету и сведений о клиенте. Сведения, составляющие банковскую тайну, могут предоставляться только самим клиентам (их представителям), в бюро кредитных историй, а также государственным органам на основаниях и в порядке, которые предусмотрены федеральным законодательством (ч. ч. 1 — 3).

Статья 26 Закона N 395-1-ФЗ устанавливает, что кредитная организация, Банк России, организация, осуществляющая функции по обязательному страхованию вкладов, гарантируют тайну об операциях, о счетах и вкладах своих клиентов и корреспондентов. Все служащие кредитной организации обязаны хранить тайну об операциях, о счетах и вкладах ее клиентов и корреспондентов, а также об иных сведениях, устанавливаемых кредитной организацией, если это не противоречит требованиям федеральных законов (ч. 1).

Справки по операциям и счетам юридических лиц и граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, выдаются кредитной организацией им самим, судам и арбитражным судам (судьям), Счетной палате Российской Федерации, налоговым органам, Пенсионному фонду Российской Федерации, Фонду социального страхования Российской Федерации и органам принудительного исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц в случаях, предусмотренных законодательными актами об их деятельности, а при наличии согласия руководителя следственного органа (выделено мной. — С.Б.) — органам предварительного следствия по делам, находящимся в их производстве (ч. 2).

Представляется, что содержание анализируемой нормы, равно как и сопряженных с ней ч. ч. 3 и 5 ст. 26 Закона N 395-1-ФЗ, несовершенны, поскольку буквальное их толкование позволяет прийти к ложному выводу о том, что кредитная организация вправе выдавать описываемые справки органам предварительного следствия только с согласия руководителей последних. Более того, запрашиваемые сведения предполагаются к выдаче лишь в части находящихся в производстве уголовных дел; материалы же процессуальных проверок, а также дел оперативного учета оперативно-розыскных органов остаются без должного внимания[15].

Именно поэтому в целях исключения двусмысленности перечисленных норм в ст. 26 Закона N 395-1-ФЗ в письмо Центробанка России 30 июня 2003 г. N 99-Т "О предоставлении сведений, составляющих банковскую тайну" и в упомянутое Положение целесообразно внести изменения в том смысле, что справки по вкладам и счетам юридических лиц и граждан оперативно-розыскным органам, а также органам предварительного расследования предоставляются на основании письменных запросов их руководителей по материалам оперативных разработок, процессуальных проверок, а также уголовных дел, находящихся в производстве[16].

Это позволит более качественно обеспечивать правовой режим охраны банковской тайны, а стало быть, баланс интересов государства, кредитных организаций и их (корпоративных) клиентов (частных лиц) в этом непростом вопросе[17].

Литература

1. Бажанов С.В. Незаконный вывод банковских активов за рубеж как фактор, дестабилизирующий обстановку на финансовом рынке Российской Федерации / С.В. Бажанов, Н.Д. Бут // Вестник Академии права и управления. 2017. N 1 (46). С. 35 — 39.

2. Бажанов С.В. Нормативные правовые основы взаимодействия следственных и оперативно-розыскных органов с кредитно-банковскими учреждениями при выявлении и раскрытии преступлений экономической направленности / С.В. Бажанов // Организация оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел по борьбе с экономическими и коррупционными преступлениями в кредитно-финансовой системе: проблемы и пути их решения: Материалы всероссийской научно-практической конференции (27 мая 2015 г.): Сб. науч. ст. М.: Канцлер, 2015. 378 с.

3. Бажанов С.В. Предупреждение незаконного вывода банковских активов за рубеж: Монография / С.В. Бажанов и др.; науч. руковод. С.В. Бажанов; под ред. Н.В. Субановой. М.: Университет прокуратуры Российской Федерации, 2018.

4. Бажанов С.В. Состояние законности в кредитно-финансовой сфере в условиях экономического кризиса / С.В. Бажанов, Н.Д. Бут // Банковское право. 2016. N 2. С. 23 — 28.

5. Белоусов Д.М. Актуальные вопросы расследования незаконного вывода денежных средств за рубеж / Д.М. Белоусов // Законность. 2015. N 3. С. 11 — 14.

6. Делягин М.Г. Офшорная аристократия: как предотвратить бегство капитала / М.Г. Делягин. М.: Институт проблем глобализации, 2006.

Рекомендуется Вам: