Биткоин: понятие и тенденции правового регулирования

Авторы: Белых В.С., Егорова М.А., Решетникова С.Б.

В последние годы цифровая трансформация экономики в России стала одним из главных приоритетов как на высшем политическом, так и на федеральном и региональном уровнях. Однако, несмотря на то что в России выработана единая стратегия цифровой трансформации и поставлены задачи, выполнение которых должно способствовать интенсификации процессов цифровизации, в настоящее время не приняты первоочередные меры по созданию правовой среды для цифровой экономики, необходимые для реализации этой стратегии. К числу таких мер следует отнести в том числе разработку основных правовых понятий и институтов, обеспечивающих введение в оборот инновационных технологий и как следствие — установление единого подхода к их правовому регулированию.

В Указе Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г.[1] подчеркивается необходимость применения гибкого подхода к разработке нормативной базы в целях внедрения цифровых технологий в различные отрасли экономики. На наш взгляд, именно такого гибкого подхода в правовом регулировании требует такое революционное явление цифровой экономики, как криптовалюта. Децентрализация, анонимность, трансграничность криптовалюты одновременно вызывают интерес и одобрение со стороны пользователей и беспокойство со стороны публичных структур, поскольку эта инновационная технология наряду с многочисленными возможностями несет определенные правовые проблемы и риски для юридических и физических лиц, которые используют биткоины, а также для безопасности государства в целом.

В связи с этим вопрос правового регулирования криптовалют действительно носит глобальный характер. С учетом масштабов распространения биткоина и иных криптовалют практически каждое государство столкнулось с необходимостью так или иначе привести свое законодательство в соответствие с вызовами времени. Полная легализация криптовалют, разрешение их использования с ограничительными условиями, абсолютный запрет — вариантов правового регулирования множество, и каждое из государств в той или иной форме проводит тщательную работу над определением наиболее оптимального регулирования для конкретного государства с учетом всех его особенностей. Многие развитые страны создают экспертные, межправительственные группы для изучения нормативно-правовой базы виртуальных валют.

Российская Федерация не стала исключением. В целях развития цифровой экономики в Российской Федерации распоряжением Правительства РФ от 28 июля 2017 г. N 1632-р утверждена Программа "Цифровая экономика Российской Федерации", которая в том числе направлена на формирование нормативной базы для адекватного регулирования новых отношений, характерных для цифровой экономики. Особенно актуальным в связи с этим является вопрос правового регулирования криптовалюты, и в частности определения сущности данного явления и его места в системе российского права.

Прежде чем перейти к вопросу правового регулирования криптовалют и биткоина, необходимо понять, что представляют собой данные явления и чем вызвана необходимость их регулирования.

Сама идея создания децентрализованной системы платежей, в которой переводы могут осуществляться совершенно анонимно, была озвучена М. Фридманом еще в 1999 г. Со временем данная идея развивалась, но в наиболее проработанном виде она была воплощена в 2009 г., когда Сатоши Накамото представил миру биткоин как одноранговую платежную систему[2].

Биткоин, как определил его Р. Гринберг, — это цифровая, децентрализованная, частично анонимная валюта, не поддерживаемая правительством или каким-либо юридическим лицом, не подлежащая обмену на золото или биржевые товары, основанная на одноранговых сетях и криптографии[3]. Биткоин также определяется в литературе как одноранговая цифровая валюта с открытым исходным кодом[4].

Следует вывести соотношение понятия биткоина с иными ключевыми понятиями, например, такими, как виртуальная валюта и цифровая валюта. Под виртуальной валютой, как правило, понимаются нерегулируемые цифровые деньги, которые подлежат контролю их создателями и, как правило, принимаются к оплате в виртуальном мире.

Все транзакции с биткоином происходят в блокчейне, в связи с чем отсутствует необходимость привлечения посредников. В настоящее время биткоин активно принимается к оплате, например, на PayPal, многих иных платформах, он легализован в ряде стран, а объем его транзакций в определенный момент превысил транзакции Western Union. Со времени своего создания биткоин значительно вырос в цене, а его успех привел к появлению многих других криптовалют, таких, как Ripple, Litecoin, Peercoin, Darkcoin и Dogecoin, которые основаны на протоколе биткоина, но имеют некоторые отличия, например, по стоимости производства, предназначению, скорости одобрения транзакции.

В США единая концепция правового регулирования биткоина так и не была определена. Нью-Йоркский департамент финансовых услуг в 2014 г., обращаясь к теме криптовалют, использовал понятия "цифровая валюта" и "электронные деньги". В Канаде к биткоину относятся как к цифровому товару, что было установлено в целях налогообложения. В Германии биткоин признали расчетной единицей[5].

Преимуществ у биткоина несколько. Во-первых, он децентрализован, а следовательно, транзакции с ним чрезвычайно безопасные: для того чтобы завладеть биткоинами, злоумышленникам необходимо взломать не один сервер, а множество компьютеров. Данная система также делает невозможным блокирование транзакций со стороны государства или банков, благодаря чему абсолютное большинство транзакций успешно осуществляются. Трансграничные транзакции биткоинов проходят мгновенно, в отличие от транзакций фиатных денег. Еще одним преимуществом биткоина является то, что его инфляция абсолютно предсказуема: заявлено, что всего будет выпущен 21 млн биткоинов, причем в настоящий момент в обороте уже находится 16,5 млн биткоинов. Также еще одной особенностью биткоина, как и иных криптовалют, является его анонимность[6].

Таким образом, биткоин представляет собой одноранговую, частную, анонимную и децентрализованную сеть, работающую независимо от банковской системы или правительства.

На первый взгляд биткоин можно признать деньгами, так как он может быть использован для покупки или продаж товаров, для определения меры стоимости.

В настоящее время биткоин используется для оплаты товаров и услуг, однако ограниченное число магазинов по всему миру принимают биткоины к оплате. По своей сути небольшой процент всех транзакций биткоина является оплатой за те или иные товары, большую часть транзакций биткоина составляют спекулятивные операции с ним. Кроме того, тяжело считать биткоин мерой стоимости — он чрезвычайно волатилен и не является надежным средством сохранения стоимости.

Кроме того, в России в силу ст. 29 Федерального закона от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" банкноты и монеты Банка России являются единственным законным средством наличного платежа на территории Российской Федерации. Согласно ст. 140 ГК РФ, посвященной понятию "деньги", рубль является законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости на всей территории Российской Федерации. Указанные положения закона исключают возможность признания криптовалюты деньгами ввиду отсутствия у нее силы законного средства платежа. Изменение законодательства, направленное на распространение на биткоины понятия денег, кажется нецелесообразным.

Во многих финансовых изданиях периодически возникали утверждения о том, что биткоины являются "новым золотом"[7]. Однако у биткоина нет внутренней стоимости, его ценность может значительно измениться в рекордные сроки, что не позволяет признать эквивалентными эти два явления уже по своей сути.

Нельзя с учетом текущего законодательства говорить и о том, что криптовалюты являются ценными бумагами. В соответствии с п. 2 ст. 142 ГК РФ ценной бумагой может быть признан только тот объект, который назван в таком качестве в законе или признан таковым в установленном законом порядке. Соответственно, законодательного акта, который бы признавал криптовалюту в качестве бездокументарной ценной бумаги, нет, вследствие чего такая квалификация невозможна, и, вероятно, представляется сомнительным отнесение криптовалют к ценным бумагам в будущем, несмотря на некоторое сходство этих явлений.

В настоящее время ни в отечественной, ни в зарубежной доктрине не сложилось единой позиции относительно того, что представляет собой криптовалюта. Криптовалюта рассматривается как объект гражданских прав, как средство платежа, как цифровая валюта, как товар и даже как обязательственное право. Ранее мы рассмотрели лишь некоторые из существующих подходов, которые кардинально не вписываются в систему действующего отечественного законодательства и вряд ли впишутся с учетом всей специфики ситуации. В существующей системе правового регулирования тяжело определить, какая из всех перечисленных точек зрения на сущность криптовалюты является наиболее адекватной. Как пишет О.С. Беломытцева, "в мировом сообществе не наблюдается единства мнений о биткоине со стороны ни регуляторов, ни ведущих представителей экономической и юридической наук"[8]. По мнению П. Винья и М. Кэйси, биткоин следует рассматривать не только как валюту или процессинговую систему обработки платежей, но и как алгоритм децентрализации общественных отношений, поскольку ключевой фактор ее функционирования — это отсутствие централизованной системы регулирования. Обладатель Нобелевской премии по экономике 2013 г. профессор Р. Шиллер считает биткоин лучшим примером "финансового пузыря" и признает, что "очень умная идея о шифровании, блокчейне и открытых реестрах оказывается настолько мощной, что даже правительства не могут ее остановить"[9].

С.В. Савельев в своей фундаментальной статье "Криптовалюты в системе гражданских прав" отмечает, что с точки зрения действующего российского законодательства криптовалюты можно рассматривать в качестве иного имущества. При этом они могут также стать валютной ценностью — в случае признания соответствующей криптовалюты в качестве законного платежного средства хотя бы одним иностранным государством. Криптовалюты не являются деньгами в юридическом смысле слова, что, однако, не означает возможность их квалификации в качестве денежных суррогатов при использовании их в качестве оплаты в гражданско-правовых договорах. Он подчеркивает, что квалификация криптовалют в качестве иного имущества не позволяет сама по себе решить вопросы, связанные с определением правовой природы соглашений, заключаемых в отношении их, также сохраняется неопределенность в части возможности отнесения криптовалюты к иному имуществу в принципе[10].

Что касается не доктринального, а практического подхода к определению биткоина, то и здесь единой концепции не сложилось.

Так, Голландский суд признал биткоин правом собственности. Гражданин подал иск в отношении майнинговой компании на 0,591 биткоина, руководствуясь условиями заключенного договора между сторонами. Амстердамский суд удовлетворил иск, решив, что биткоин отвечает всем необходимым критериям для признания его материальной ценностью и объектом права собственности. По мнению суда, биткоин представляет собой уникальную цифровую зашифрованную последовательность цифр и букв, которая хранится на компьютере правообладателя; биткоин передается путем отправки с одного электронного кошелька на другой автономного файла, обладающего определенной ценностью, тем самым он отвечает всем необходимым критериям для признания его материальной ценностью, подлежащей передаче истцу[11].

Это решение может стать очень важным этапом для процесса регулирования криптовалют, поскольку оно создало прецедент для аналогичных вопросов о передаче биткоинов как объекта гражданских прав.

Тем не менее Европейский суд справедливости придерживается совершенно иной позиции. В решении по делу N 264/14 от 22 октября 2015 г. Суд постановил, что биткоин является виртуальной валютой, которая может быть обменяна на традиционную валюту при обменных операциях, не отвечает характеристикам материальной ценности и по своей цели может быть исключительно средством платежа.

"В первую очередь следует признать, что виртуальная валюта "биткоин" с двунаправленным потоком, которая будет обмениваться на традиционные валюты в контексте обменных операций, не может быть охарактеризована как "материальная собственность" по смыслу статьи 14 НДС Директивы, учитывая, что, как заметил Генеральный адвокат в пункте 17 своего заключения, виртуальная валюта не имеет иной цели, кроме как быть средством платежа. […] Общепринято, что виртуальная валюта "биткоин" не является ни ценностью, предоставляющей право собственности, ни ценностью сопоставимого характера"[12].

В ноябре 2018 г. в китайском городе Чанчжэн был удовлетворен иск в отношении компании, которая незаконно присвоила криптовалюту. Компания X продала компанию Z компании Y за 550 тыс. юаней, и в соответствии с условиями сделки компания Y выплачивала 250 тыс. юаней непосредственно компании X, а оставшиеся 300 тыс. юаней должна была заплатить, используя прибыль, полученную от управления криптовалютой, переданной ей компанией W (с дальнейшим возвратом). Однако компания Y отказалась выплачивать вторую часть суммы сделки, в результате чего компании X и W подали на нее в суд. Ответчик отказался от исполнения обязательства, сообщив, что в соответствии с законом Китая, принятым правительством в 2017 г., любая практика, связанная с получением прибыли от операций с криптовалютами, запрещена. Следовательно, договор, содержащий условия, касающиеся передачи прибыли от осуществления незаконной деятельности, является недействительным. Однако суды не приняли во внимание данный довод, указав, что договор был подписан обеими сторонами, которые явно выражали свое намерение исполнить обязательства по данному договору, следовательно, договор имеет юридическую силу. Ответчик же своими действиями выполнил обязательства по договору, но при этом нарушил основополагающий для гражданского права принцип добросовестности, в связи с чем суд решил удовлетворить требования истцов в полном объеме.

В сентябре 2016 г. в отношении статуса криптовалюты высказался и российский суд. Суд по интеллектуальным правам решением от 7 сентября 2016 г. N СИП-368/2016 определил криптовалюту как пиринговую платежную систему (т.е. основанную на соединении сетей и обмене информацией о сетевых маршрутах согласно протоколу), использующую большей частью одноименную платежную единицу[13].

Суды общей юрисдикции в своих актах (решениях) определяют, что криптовалюта является денежным суррогатом, выпуск и оборот которой запрещен российским законодательством, и она незаконна, так как может использоваться в торговле наркотиками, оружием, поддельными документами и иной преступной деятельности[14].

В России на правотворческом уровне идет активная работа над законодательным определением криптовалюты и ее правового статуса. Министерством финансов Российской Федерации был подготовлен законопроект "О цифровых финансовых активах"[15]. Данный законопроект, наряду с законопроектами "О цифровых правах"[16] и "О системе распределенного национального майнинга"[17], был разработан с целью закрепления в отечественном законодательстве базовых положений, выступающих основой для дальнейшего урегулирования рынка существующих в информационно-телекоммуникационной сети новых объектов экономических отношений, обеспечения условий для совершения и исполнения сделок в цифровой среде, в том числе сделок, позволяющих предоставлять массивы сведений (информацию). Эти новые объекты активно создаются и используются участниками информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе российскими и зарубежными физическими и юридическими лицами, однако на территории многих стран, и в том числе в Российской Федерации, отсутствует какое-либо правовое регулирование новых экономических правоотношений. В связи с этим участники гражданского оборота, приобретающие такие объекты, могут оказаться незащищенными, как и третьи лица, кредиторы, наследники названных участников.

Криптовалюта определяется согласно данному законопроекту как вид цифрового финансового актива, создаваемый и учитываемый в распределенном реестре цифровых транзакций участниками этого реестра в соответствии с правилами ведения реестра цифровых транзакций. В свою очередь, цифровой финансовый актив — имущество в электронной форме, созданное с использованием шифровальных (криптографических) средств. Права собственности на указанное имущество удостоверяются путем внесения цифровых записей в реестр цифровых транзакций.

Из системного толкования законопроекта становится очевидным, что цифровые финансовые активы не являются законным средством платежа. В то же время цифровые активы могут подлежать взаимообмену, а также могут быть обменяны на друге имущество, рубли или иностранную валюту. Деятельность по созданию криптовалют и/или валидации с целью получения вознаграждения в виде криптовалюты — майнинг — в соответствии с законопроектом признается предпринимательской деятельностью.

Многие положения законопроекта на настоящее время вызывают сомнения с точки зрения их практической применимости. Так, например, представляется нецелесообразным говорить о цифровых финансовых активах как об имуществе, описывать возможность осуществления с ними операций при отсутствии положений в Гражданском кодексе, которыми бы цифровые активы признавались в качестве объекта гражданских прав в той или иной форме. Используемое в проекте понятие "имущество в электронной форме" также недостаточно определенно и требует уточнения. Кроме того, в соответствии с Федеральным законом "О валютном регулировании и валютном контроле" купля-продажа валюты в Российской Федерации производится только через ВЭБ и уполномоченные банки, при этом оплата допускается только рублями или иностранной валютой. Очевидно, что положения законопроекта вступают в серьезные противоречия и с этим нормативным актом, следовательно, их необходимо должным образом преобразовать.

Токен в данном законопроекте представлен в качестве вида цифрового финансового актива наряду с криптовалютой. В то же время такой подход как минимум некорректен: токен имеет множество назначений, которые не позволяют его определять в качестве исключительно имущества. Так, токены исполняют функцию средства вознаграждения, функцию привлечения инвестиций, могут выпускаться и в иных, нефинансовых, целях. В то же время законопроектом выпуск токенов связывается исключительно с целью привлечения инвестиций, что значительно сужает фактическую и потенциальную сферу применения токенов и тем самым не отвечает целям разработки и принятия законопроекта, поскольку целая совокупность отношений не подпадает под сферу правовой охраны и правового регулирования.

Таким образом, представляется, что имеющиеся в настоящий момент законопроекты имеют существенные недостатки, пока не позволяющие заложить эффективную нормативную базу для урегулирования новых экономических отношений. Получение в итоге законотворческой работы качественных нормативных правовых актов, способных в полной мере урегулировать новые для российской действительности отношения, возможно лишь с учетом имеющегося успешного зарубежного опыта правового регулирования криптовалют и связанных с ними явлений и специфики отечественного частного и публичного права.

Подводя итоги вышесказанного, следует отметить, что у криптовалют есть перспектива стать основой для фундаментального скачка в развитии цифровой экономики как в России, так и во всем мире, однако для этого необходимо разработать адекватный механизм правового регулирования данного явления. Вместе с тем в настоящее время ни в отечественной, ни в зарубежной доктрине не сложилось единой позиции относительно того, что представляет собой криптовалюта. Предложенные законодателем подходы принципиально не вписываются в систему действующего отечественного законодательства, поскольку не учитывают всей специфики этого явления и многогранности понятия. На наш взгляд, в целях удовлетворения постоянно изменяющихся потребностей роста новой цифровой экономики надо обеспечить гибкость при внесении изменений в нормативно-правовую базу в части правового регулирования криптовалют. При этом, определяя правовой режим криптовалют, следует прежде всего учитывать экономическую сущность данного явления.

Литература

1. Беломытцева О.С. О понятии криптовалюты биткоин в рамках мнений финансовых регуляторов и контексте частных электронных денег / О.С. Беломытцева // Проблемы учета и финансов. 2014. N 2(14). С. 26 — 28.

2. Кислый В.А. Юридические аспекты применения блокчейна и использования криптоактивов / В.А. Кислый. URL: https://goo.gl/tc2dZe.

3. Перов В.А. Криптовалюта как объект гражданского права / В.А. Перов // Гражданское право. 2017. N 5. С. 7 — 9.

4. Савельев А.И. Криптовалюты в системе объектов гражданских прав / А.И. Савельев // Закон. 2017. N 8. С. 136 — 153.

5. Brito J. Bitcoin: A Primer for Policymakers / J. Brito, A. Castillo. Mercatus Center, 2013. 46 p.

6. Grinberg R. Bitcoin: An Innovative Alternative Digital Currency / R. Grinberg // Hastings Science & Technology Law Journal. 2011. Vol. 4. P. 160 — 208.

7. Nakamoto S. Bitcoin: A Peer-to-Peer Electronic Cash System / S. Nakamoto. URL: https://bitcoin.org/bitcoin.pdf.

8. Velde F. Bitcoin: A Primer / F. Velde // Chicago Fed Letter. 2013. Iss. 317.

9. Wolla S.A. Bitcoin: Money or Financial Investment? / S.A. Wolla. URL: https://research.stlouisfed.org/publications/page1-econ/2018/03/01/bitcoin-money-or-financial-investment.

Рекомендуется Вам: