Проблемы квалификации мошенничества в сфере компьютерной информации

Автор: Кули-Заде Т.А.

IT-технологии стали новой реальностью всех сфер общественной жизни, в том числе криминальной. Преступники активно используют компьютерные технологии при совершении преступлений экономической направленности, что существенно упрощает им доступ к имуществу и имущественным правам.

Указанная тенденция стала причиной введения в Уголовный кодекс Российской Федерации Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ нового состава преступления — "Мошенничество в сфере компьютерной информации" (ст. 159.6 УК РФ).

Однако данный состав преступления при всей его необходимости для уголовно-правовой защиты имущества и имущественных прав обладает существенными недостатками, снижающими его эффективное правоприменение. Дело в том, что новый состав преступления структурно и терминологически связан с составом мошенничества (ст. 159 УК РФ), подразумевая тем самым, что мошенничество в сфере компьютерной информации является разновидностью мошенничества и содержит его признаки, отличающие данный вид хищения от смежных составов.

Однако даже поверхностное ознакомление с содержанием ст. 159.6 УК РФ позволяет сделать вывод, что в составе мошенничества в сфере компьютерной информации отсутствует основной признак мошенничества, выражающийся в хищении посредством обмана или злоупотребления доверием.

Этот порок был заложен в данном составе изначально. Так, в пояснительной записке к проекту федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и иные законодательные акты Российской Федерации" предложено выделить в самостоятельный состав компьютерное мошенничество как хищение или приобретение права на чужое имущество, сопряженное с преодолением компьютерной защиты имущества (имущественных прав)[1]. Таким образом, авторы законопроекта изначально указали, что данное преступление совершается не путем обмана или злоупотребления доверием конкретного субъекта, а путем получения доступа к компьютерной системе, то есть данное деяние не является мошенничеством.

В результате произошло "размытие понятия "мошенничество" при формулировании диспозиции ст. 159.6 УК. Ведь общепринято, что мошенничество — это хищение путем обмана или злоупотребления доверием"[2].

Позиция законодателя при формулировании ст. 159.6 УК вошла в противоречие и с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", где говорится об обмане или злоупотреблении доверием как об объективной стороне состава мошенничества; при этом в роли объекта обмана всегда выступает физическое лицо, соответственно, другими словами, в составе преступления мошенничества потерпевшим лицом всегда является физическое лицо, а никак не компьютер или компьютерная информация[3].

Следует отметить, что норма о мошенничестве в сфере компьютерной информации, предусмотренная ст. 159.6 УК РФ, конкурирует с уголовно-правовыми нормами об ответственности за кражу, присвоение и растрату.

Исследователи, оправдывающие подход законодателя к конструированию ст. 159.6 УК, отмечают, что, независимо от того, являлся ли преступник материально ответственным лицом, а похищаемое имущество было вверенным ему, осуществлялось ли изъятие имущества тайно для собственника или иного владельца, такие действия все равно следует квалифицировать по ст. 159.6 УК РФ, если имело место использование компьютерной информации или информационно-коммуникационных сетей[4]. Такой подход, к сожалению, нашел свое отражение в правоприменительной практике.

Так, суд квалифицировал по ст. 159.6 УК РФ действия И., который с целью хищения чужого имущества, находясь у себя дома, с использованием персонального компьютера, подключенного к сети Интернет, с принадлежащего Р. электронного счета в системе "Единый кошелек" путем перечисления на счет платежной системы "Киви-кошелек" похитил денежные средства в сумме 5 тыс. 560 руб. 60 коп., после чего перечислил данную сумму на свой банковский счет и обналичил посредством снятия через банкомат[5]. Очевидно, что вмешательство в функционирование средств хранения, обработки и передачи компьютерной информации, например путем взлома компьютерной защиты банковского счета, не является обманом и фактически аналогично подбору отмычки к банковской ячейке, то есть в зависимости от степени очевидности данного деяния для потерпевшего должно квалифицироваться как кража (ст. 158 УК) или грабеж (ст. 159 УК).

Аналогичная ситуация присутствует в деле Л. и Б., признанных виновными в мошенничестве в сфере компьютерной информации. Из описательно-мотивировочной части приговора следует, что Л., Б. и неустановленные следствием лица из корыстных побуждений, получив через Б. оформленную на имя Л. платежную банковскую карту ОАО "Б" со счетом и со всеми документами через сеть Интернет, осуществили вмешательство в функционирование компьютера ООО "Б", вследствие чего получили удаленный несанкционированный доступ к управлению расчетным счетом ООО "Б", при помощи неустановленного программного обеспечения произвели копирование электронных документов, содержащих информацию в электронной цифровой форме об ООО "Б", а также копирование пароля, логина и электронного аналога собственноручной подписи, после чего похитили с расчетного счета ООО "Б" денежные средства на общую сумму 438 000 рублей[6]. Как видно из материалов дела, здесь также присутствует не обман или злоупотребление доверием, характерное для мошенничества, а тайное хищение с использованием компьютерных технологий.

В другом уголовном деле Б. и К. были осуждены за мошенничество в сфере компьютерной информации, совершенное группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 159.6 УК РФ). Б., являясь бухгалтером у индивидуального предпринимателя, из корыстной заинтересованности, с целью хищения денежных средств, находящихся на расчетном счете индивидуального предпринимателя, вступила в сговор с К., работающей главным бухгалтером. Б., в обязанности которой входило начисление заработной платы в электронном зарплатном файле "Список на перечисление зарплаты", рассчитывала заработную плату по всем сотрудникам за фактически отработанное время, где умышленно, с целью исключения последующих удержаний материального характера, не вносила сведения о завышенной сумме заработной платы для себя лично и К., однако в графе "итого" указывала итоговую суммарную сумму в сторону увеличения, равную сумме, предназначенной для выплаты себе лично и К. Индивидуальный предприниматель, полностью доверяя своим бухгалтерам Б. и К., подписывала своей цифровой электронной подписью платежное поручение на итоговую суммарную сумму, указанную в графе "итого" документа "Список на перечисление зарплаты", предоставленном Б., и отправляла через автоматизированную систему в банк. Банк списывал денежные средства с расчетного счета индивидуального предпринимателя в размере итоговой суммарной суммы, указанной в платежном поручении. После того как итоговая суммарная сумма зачислялась на корреспондирующий счет для распределения на индивидуальные лицевые счета сотрудников, индивидуальный предприниматель давала команду главному бухгалтеру К. на отправку электронного расчетного файла "Список на перечисление зарплаты", назвав номер платежного поручения. К. на своем персональном рабочем компьютере с установленной автоматизированной программой "Клиент" удаляла значение своей начисленной заработной платы и заработной платы Б. и вводила новое значение увеличенной суммы заработной платы в электронном зарплатном файле "Список на перечисление зарплаты".

Данные действия привели к завышению размера перечисленной заработной платы К. на сумму 500 500 рублей, Б. на сумму 506 415 рублей, которые они незаконно получили на свои банковские личные карты, распорядившись ими по своему усмотрению[7].

В данном случае суд основывался на формальном признаке использования виновными механизма ввода и удаления компьютерной информации в целях совершения хищения. Однако данный способ преступления характеризует здесь исключительно техническую сторону совершения преступления, так как ключевым его признаком является злоупотребление доверием потерпевшего, вверившего имущество виновным в рамках их профессиональной деятельности, что является признаком не мошенничества, а присвоения и растраты (ст. 160 УК).

В ряде случаев суды квалифицировали как мошенничество в сфере компьютерной информации действия, которые хотя и содержали в себе обман, присущий мошенничеству, однако данный способ был использован не для хищения имущества или имущественных прав, а для получения доступа к имуществу, само же хищение носило тайный характер для потерпевших.

Примером тут может служить приговор по делу Г., осужденного по ч. 3 ст. 159.6 УК РФ. Г., имея умысел на хищение чужого имущества, находясь в помещении торговой точки ЗАО "СЛ", будучи одетым в форму сотрудника данной организации и представившись новым сотрудником, введя, таким образом, в заблуждение находящегося на рабочем месте менеджера Н., путем обмана получил неправомерный доступ к персональному компьютеру и путем ввода компьютерной информации в программу "Парус 1С Продавец", осуществил три перевода денежных средств на счет принадлежащей ему банковской карты, получив реальную возможность распорядиться похищенными денежными средствами[8].

Данные примеры судебной практики показывают, что суды необоснованно квалифицируют как мошенничество в сфере компьютерных технологий любые хищения, если способ их совершения связан с использованием компьютерной информации либо в качестве технических средств совершения преступления использованы компьютерные технологии. Данная ситуация является прямым следствием нормативной неразберихи, вызванной включением в УК ст. 159.6.

Исследователи предлагают исправить возникшую проблему, предлагая различие способы ее решения. Так, по мнению В.Г. Шумихина, "в составе мошенничества в сфере компьютерной информации законодатель не указал способ обмана или злоупотребления доверием и, таким образом, он представляет собой самостоятельную форму хищения со специфичным способом, отличным от других форм хищения чужого имущества, которая должна быть нормативно урегулирована соответствующим образом"[9].

Ю.О. Алферова и О.М. Дементьев предлагают альтернативный вариант: ввести в качестве квалифицирующего признака кражи (ст. 158 УК РФ), когда речь идет не об обмане конкретных потерпевших с использованием ИТ-технологий, "хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем ввода, удаления, блокирования, модификации компьютерной информации либо иного вмешательства в функционирование средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации или информационно-телекоммуникационных сетей" или же вводить дополнительные статьи, регулирующие ответственность за любые виды хищения с применением компьютерных технологий[10].

Данный подход представляется более обоснованным с одним уточнением. По мнению автора, хищения с применением компьютерных технологий законодателю необходимо вводить указанный способ в качестве квалифицирующего признака ст. 158 УК РФ "Кража", когда бы отсутствовал обман конкретных потерпевших, либо ст. 160 УК РФ "Присвоение или растрата", при незаконных манипуляциях с вверенным имуществом с использованием IT-технологий. В свою очередь, состав ст. 159.6 УК целесообразно сузить, указав в качестве признака "обман или злоупотребление доверием".

Рекомендуется Вам: