Использование цифровых технологий при доказывании преступной деятельности

Автор: Скобелин С.Ю.

Переход общественных отношений в цифровую плоскость, безусловно, диктует новые, ранее неизвестные подходы в криминалистической теории и практике. Анализ следственной практики отражает тот факт, что законодатель в данном направлении несколько отстает от развития высоких технологий и, как следствие, в практической деятельности следователя часто возникают вопросы, требующие как научного обоснования, так и практической апробации и использования[1].

Данные вопросы можно разделить по нескольким направлениям: 1) использование цифровых технологий при доказывании юридических фактов; 2) применение цифровых технологий для оптимизации процессуальных и управленческих процессов; 3) вопросы внедрения цифровых технологий в экспертную деятельность; 4) юридическая сторона допустимости описанных выше действий следователя и эксперта.

Остановимся на первом направлении.

Речь идет о современных возможностях сбора доказательственной информации как оперативно-разыскным, так и следственным путем, а именно:

1. Получение спутниковых фотоизображений открытых участков местности за счет дистанционного зондирования поверхности Земли.

На сегодняшний день между Следственным комитетом Российской Федерации и Научным центром оперативного мониторинга Земли РКС Роскосмоса заключено соглашение, согласно которому вся актуальная информация синхронизируется и поступает в Главное управление криминалистики (Криминалистический центр) СК России. Таким образом, любой следователь имеет возможность оперативно через электронную почту получить информацию о наличии необходимых кадров в интересующее время в конкретном месте.

2. Использование цифровых устройств автотранспорта. Компьютерные системы автомототранспорта дают следствию достаточно полезную информацию о скорости автомобиля, весе пассажиров и водителя, маршрутах движения и др.

Например, регистратор данных о событии АВТО (EDR ACU) при аварии или при условиях, приближенных к аварии, может сохранять (в зависимости от производителя устройства) до 60 аналоговых и 30 конкретных (вкл./выкл.) параметров движущегося транспортного средства, многие из которых являются криминалистически значимыми. Среди таких параметров в течение некоторого временного интервала до столкновения (опрокидывания) могут фиксироваться:

— состояние защелки замка ремней безопасности водителя и пассажира, находившегося на переднем сиденье;

— положение рычага переключения передач;

— степень нажатия педали акселератора, тормоза;

— обороты двигателя;

— показания спидометра и др.;

— получение данных уличных, транспортных, внутренних видеокамер. Видеофиксация самих следственных действий.

Значение видеозаписи следственных действий переоценить сложно. Подобная дополнительная фиксация позволяет:

— сконцентрироваться следователю именно на сути и целях проведения следственного действия, его тактических приемах, установлении психологического непосредственного контакта с участниками, а не его документальном оформлении в виде механического составления протокола;

— наглядно неограниченное количество раз воспроизвести ход и содержание следственного действия, а не только его результат, акцентировать внимание следователя на ранее незамеченных деталях;

— критически относится к изменению показаний лицом, так как подтверждает отсутствие какого-либо воздействия в отношении его, наводящих вопросов, а также фиксирует моральное и физическое состояние последнего;

— фиксировать невербальные реакции участника следственного действия (мимику, ритм и уверенность речи, реакции на поставленные вопросы, положение конечностей и т.п.) при ответе на поставленные следователем или иными участниками вопросы, имеющие значение для уголовного дела, демонстрации неопровержимых улик и пр.;

— назначить судебную фоноскопическую и (или) психологическую экспертизы по видеозаписям следственных действий, в том числе на предмет исключения предполагаемого давления на лицо, возможных наводящих вопросов, дачи ложных показаний (психолого-вокалографическую экспертизу, психолого-лингвистическую или психолого-акмеологическую);

— проводить следственное действие более эффективно и наступательно, не допускать нарушений законодательства и этических норм со стороны всех его участников;

— демонстрировать в судебном заседании видеозапись следственного действия, в том числе в случае неявки участников на заседание.

3. Содержащаяся в памяти цифровых устройств криминалистически значимая информация.

Повсеместное использование как потерпевшими, так и преступниками электронных устройств (сотовых телефонов, смартфонов, планшетных компьютеров, фитнес-браслетов, чипированных билетов на транспорт, навигаторов, портативных устройств GPS и пр.) в приготовлении, совершении преступлений, сокрытии его следов потребовало от криминалистов пересмотра современных возможностей по сбору доказательственной информации. Актуальным стал вопрос, связанный с изъятием, фиксацией и исследованием информации, содержащейся в таких средствах.

Ценность такой информации очевидна для выявления, раскрытия и расследования преступлений, идентификации неопознанных трупов и др. Ведь с помощью данной информации следователь может получить криминалистически важную доказательственную или ориентирующую информацию: определить местонахождение субъекта преступления, его соучастников, свидетелей, потерпевших в определенное время, ознакомиться с журналом звонков, содержанием СМС-переписок, чатов, изучить журнал браузеров — страниц Интернета, на которые заходило лицо, и т.д.

Если гаджет изъят следователем, то у него есть возможность его осмотра с использованием высокотехнологичной криминалистической техники. К примеру, при использовании аппаратно-программного комплекса "Мобильный криминалист" либо "UFED" он может ознакомиться и с удаленными данными (журнал звонков, SMS, MMS, данные чатов, фото- и видеофайлы, посещаемые интернет-ресурсы), которые помогают правильно выстроить версии по неочевидным преступлениям, доказать вину (невиновность) проверяемого лица, подтвердить приготовительные действия либо действия по сокрытию следов преступления, установить дополнительного свидетеля или новый противоправный эпизод[2].

Часто местонахождение интересующего следственные органы лица удается установить при условии изъятия гаджетов, которые постоянно находятся при этом лице и имеют встроенный приемный и передающий модуль GPS или ГЛОНАСС (смартфон, планшет, электронные часы, книги, пульсометр, шагомер, фитнес-браслет, автомобильный регистратор). Данные устройства при условии активации навигационной функции сохраняют в памяти данные о своем местонахождении (и, скорее всего, местонахождении пользователя). Также устройства пользователя с технологией беспроводной локальной сети WI-FI сохраняют информацию о месте и времени соединения с роутером.

Помощниками следствия в этом ключе выступают и медиафайлы (фото, видео), хранящиеся в различных цифровых устройствах, социальных сетях. Большинство современных фотокамер сохраняет данные о широте и долготе того места, где была сделана фотография или видеозапись. Проверить алиби лица можно с помощью изъятых у него билетов на транспорт, карт-пропусков, оснащенных микросхемами, которые срабатывают прикосновением к валидатору в наземном городском транспорте, метро, на проходных в различные учреждения.

Получить данную информацию следователь может либо через оператора связи, либо непосредственно из электронного устройства, изъятого у лица.

4. Детализация соединений пользователя.

Первым шагом на пути унификации действующего процессуального законодательства России и его адаптации к современным возможностям операторов мобильной связи в оказании помощи по раскрытию и расследованию преступлений стало включение в УПК РФ ст. 186.1 "Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами" в систему следственных действий.

Сегодня следователи расширяют возможности такого следственного действия, указывают в постановлении не только стандартно запрашиваемые сведения об абоненте, собеседнике, типе соединения, его дате, времени и продолжительности, но и азимут (угол между направлением на север (нулевой показатель компаса) и направлением на место нахождения абонента), time energy (время прохождения сигнала от устройства абонента до базовой станции). После получения данной информации следователи-криминалисты выезжают непосредственно к базовой станции и с использованием компаса и карты местности обозначают участок, на котором находился проверяемый абонент. Также с помощью датчиков радиоэлектронной разведки устанавливают все базовые станции, на которые мог переключиться телефон пользователя.

Данная информация при условии корректных исходных данных оператора и тщательном анализе (в том числе с использованием аппаратно-программных комплексов, стоящих на вооружении правоохранительных органов) позволяет установить информацию о районе пребывания абонента в определенное время, продолжительность пребывания в данном месте, подтвердить факт его нахождения на местах других (схожих) происшествий, проверить возможность одновременного пребывания подозреваемого и потерпевшего (подозреваемого с включенным телефоном потерпевшего) в одном месте в одно время.

На вооружении Главного управления криминалистики Следственного комитета Российской Федерации имеется аппаратно-программный комплекс "Сегмент-С", позволяющий проводить аналитическую работу сетей сотовой связи, выявлять возможное периодическое пересечение абонентов, их совместное нахождение, маршруты движения, точки последней регистрации и др.

5. Широкое распространение получает в криминалистике поисково-аналитическая работа в социальных сетях и изучение интернет-активности пользователя[3].

Комплекс "ЛИС-М" позволяет найти конкретного пользователя, наглядно отображает социальный граф пользователей и групп, а также решает такие задачи, как поиск общих знакомых подозреваемого, выделение кластеров, вычисление метрик центральности.

Литература

1. Багмет А.М. Актуальные вопросы применения криминалистической техники для получения информации, содержащейся в мобильных электронных устройствах / А.М. Багмет, С.Ю. Скобелин // Вестник криминалистики. 2013. N 4(48). С. 9 — 14.

2. Багмет А.М. Извлечение данных из электронных устройств как самостоятельное следственное действие / А.М. Багмет, С.Ю. Скобелин // Право и кибербезопасность. 2013. N 2. С. 22 — 27.

3. Ткачев А.В. Исследование компьютерной информации в криминалистике / А.В. Ткачев // Эксперт-криминалист. 2012. N 4. С. 5 — 7.

4. Шеметов А.К. О понятии виртуальных следов в криминалистике / А.К. Шеметов / / Российский следователь. 2014. N 20. С. 52 — 54.

Рекомендуется Вам: