О моменте перехода исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, подлежащие государственной регистрации

Автор: Новоселова Л.

В отношении объектов интеллектуальных прав, подлежащих государственной регистрации, Гражданский кодекс РФ содержит на первый взгляд четкие положения о моменте перехода исключительного права в случае его передачи по сделке или по основаниям, предусмотренным законом. Однако более внимательный анализ выявляет любопытные теоретические и практические аспекты данных отношений.

Исключительное право является правом абсолютным и с этой точки зрения сходно с правом собственности.

На абсолютный характер исключительных прав указывал В. Дозорцев, чьи теоретические позиции во многом были положены в основу действующего российского законодательства об интеллектуальных правах. Он рассматривал исключительные права как "ослабленные абсолютные", учитывая действие системы их ограничений [1, с. 120].

В силу наличия исключительного права правообладатель имеет монопольное право использовать объект этого права самостоятельно любым образом, распоряжаться им (определять юридическую судьбу этого объекта), препятствовать иным лицам в использовании объекта без согласия правообладателя.

Г. Шершеневич определял исключительный характер прав на результаты творческой деятельности, исходя из того, что их наличие сводится "к предоставлению известным лицам исключительной возможности совершения известных действий с запрещением всем прочим возможности подражания" [2, с. 72].

Исключительное право является имущественным правом. Данный подход последовательно проведен в части четвертой ГК РФ [3; 4, с. 35]. Соответственно, исключительные права охватываются общим понятием "имущество".

По общему правилу исключительное право является объектом оборота и за некоторыми прямо предусмотренными ГК РФ исключениями может переходить к другим лицам в порядке общего и частного правопреемства.

Момент перехода исключительного права определяет, когда происходит перемещение указанного права как вида имущества от первоначального правообладателя к последующему. С этого момента и наступает определенный "вещный" эффект:

— на такое право может быть обращено взыскание именно по долгам его приобретателя;

— данное право будет входить в конкурсную массу приобретателя в случае его банкротства;

— приобретатель имеет право совершать действия по распоряжению названным правом (обязательственные сделки могут быть совершены и до этого момента, но правовой эффект передачи или предоставления права может быть достигнут, только если право уже перешло);

— приобретатель может применять меры защиты своего права в отношении третьих лиц.

Судебная практика исходит из того, что требование о возмещении убытков или выплате компенсации может быть заявлено лицом, являвшимся правообладателем на момент нарушения. В п. 43.5 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 26.03.2009 N 5/29 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее — Постановление N 5/29) разъяснялось, что при предоставлении третьему лицу исключительного права по договору об отчуждении этого права право требования возмещения убытков, причиненных допущенным до заключения договора нарушением, или выплаты компенсации за такое нарушение не переходит к новому правообладателю.

Разъяснение указывает на момент заключения договора об отчуждении исключительного права как на момент, влияющий на возможность требовать применения мер ответственности за нарушение первоначальным или новым правообладателем. Правда, необходимы некоторые уточнения, поскольку в ряде случаев момент перехода права может быть установлен договором и отличаться от даты его заключения. Очевидно, разъяснение распространяется на случаи перехода исключительного права по договору при отсутствии необходимости государственной регистрации перехода права.

Для договоров по распоряжению исключительным правом, когда закон требует государственной регистрации перехода права, момент, с которым связываются указанные правовые последствия, определяется с учетом также иных норм ГК РФ.

Как установлено п. 2 ст. 1232 ГК РФ, в случае, когда результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации (далее — РИД) подлежит в соответствии с Кодексом государственной регистрации, переход исключительного права на такие объекты также подлежит государственной регистрации, порядок и условия которой устанавливаются Правительством РФ.

В силу п. 6 ст. 1232 при несоблюдении требования о государственной регистрации перехода исключительного права на РИД по договору об отчуждении исключительного права или без договора, залога исключительного права либо предоставления другому лицу права использования такого результата или средства по договору переход исключительного права, его залог или предоставление права использования считается несостоявшимся.

В отношении перехода (предоставления) исключительного права по договору общепринятым и поддерживаемым судебной практикой подходом является привязка момента его перехода к внесению записи в соответствующий государственный реестр[1].

В подтверждение можно указать на разъяснения, содержащиеся в п. 13.3 Постановления N 5/29: если договор об отчуждении исключительного права подлежит государственной регистрации, то момент перехода исключительного права определяется в силу закона императивно — моментом государственной регистрации этого договора. Условие подлежащего государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права, устанавливающее иной момент перехода исключительного права, с учетом положений ст. 168 ГК РФ ничтожно.

Сходная позиция закреплена в абз. 2 п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", где указано, что для лиц, не являющихся сторонами сделки и не участвовавших в деле, считается, что подлежащие государственной регистрации права на имущество возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, а не в момент совершения или фактического исполнения сделки либо вступления в силу судебного решения, на основании которых возникают, изменяются или прекращаются такие права (п. 2 ст. 8.1, п. 2 ст. 551 ГК РФ). При этом с момента возникновения соответствующего основания для государственной регистрации права стороны такой сделки или лица, участвовавшие в деле, в результате рассмотрения которого принято названное судебное решение, не вправе в отношениях между собой недобросовестно ссылаться на отсутствие в государственном реестре записи об этом праве.

Как видим, в отношении перехода исключительного права по договору Постановление N 5/29 не содержит разъяснений, касающихся ограничений для сторон сделки ссылаться во взаимных правоотношениях на отсутствие регистрации. Тем не менее вряд ли необходимо доказывать, что данный подход носит общий характер. Практические выводы из этого положения требуют отдельного рассмотрения, поскольку в обоих случаях (но в отношении исключительного права особенно) возникают серьезные вопросы, касающиеся конкретных ситуаций, к которым применим приведенный принцип.

Исключительные права на РИД могут перейти к другим лицам без заключения договора с правообладателем. Такой переход допускается в случаях и по основаниям, которые установлены законом (ст. 1241 ГК РФ).

Данная норма тесно связана с положениями Общей части ГК РФ: в соответствии с п. 1 ст. 129 Кодекса объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом, если они не ограничены в обороте.

Закон называет два возможных способа перехода исключительного права без договора — в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) и при обращении взыскания на имущество правообладателя. Перечень нельзя считать исчерпывающим, поскольку есть и иные случаи перехода прав в силу закона: например, в ряде ситуаций исключительные права могут перейти к учредителям юридического лица при его ликвидации.

Одним из случаев перехода исключительного права без договора является реорганизация юридического лица (ст. 57 ГК РФ). Вопросы правопреемства при реорганизации юридических лиц регулируются ст. 58 ГК РФ, положения которой распространяются на исключительные права как субъективные гражданские права, принадлежавшие реорганизуемому юридическому лицу.

По общему правилу права и обязанности переходят к реорганизуемому юридическому лицу (лицам) с момента завершения реорганизации:

— с момента внесения записи о создании юридического лица в Единый государственный реестр юридических лиц (далее — ЕГРЮЛ) (при слиянии, выделении, разделении);

— с момента внесения записи о прекращении деятельности юридического лица в ЕГРЮЛ (при присоединении) [5; 6].

Переход исключительных прав на произведения и объекты смежных прав в порядке реорганизации осуществляется в соответствии с общими правилами — исключительные права переходят к правопреемнику в момент завершения реорганизации.

Как следует из п. 6 ст. 1232 ГК РФ, при несоблюдении требований о государственной регистрации перехода исключительного права на РИД без договора переход исключительного права считается несостоявшимся. Рассматриваемое положение создает почву для различного толкования. В частности, возможны следующие варианты:

— в данном случае Кодекс содержит специальное правило, которое исключает действие общих положений о моменте перехода прав и обязанностей юридических лиц при реорганизации;

— действуют общие положения ГК РФ, в силу которых все права и обязанности при реорганизации переходят и могут быть реализованы юридическими лицами — правопреемниками с момента внесения записей в ЕГРЮЛ;

— исключительные права переходят к реорганизованным юридическим лицам как имущество в момент внесения записей в ЕГРЮЛ, а правоспособность в полном объеме возникает только при внесении записей в реестр. По мнению А. Габова, в указанных обстоятельствах момент правопреемства и момент возникновения права (в данном случае исключительного. — Л.Н.) может быть разделен [7];

— исключительные права переходят к реорганизованным юридическим лицам в полном объеме при внесении записей в ЕГРЮЛ, но до момента внесения изменений в реестр эти права не могут быть реализованы правообладателем в обычном порядке.

Вопрос о моменте перехода исключительного права при реорганизации в отношении регистрируемых объектов интеллектуальных прав и объеме перешедших прав являлся предметом обсуждения при рассмотрении Конституционным Судом РФ вопроса о конституционности п. 6 ст. 1232 ГК РФ (Постановление от 03.07.2018 N 28-П, далее — Постановление N 28-П).

В Постановлении сделан ряд важнейших выводов, имеющих значение как для определения момента перехода исключительного права на РИД, подлежащие государственной регистрации, так и для определения правового положения правопреемника в период до завершения процесса оформления перехода права.

Так, КС РФ отметил, что государственная регистрация перехода исключительного права на товарный знак в случае универсального правопреемства при реорганизации юридических лиц в форме присоединения юридического лица к другому юридическому лицу, в отличие от государственной регистрации вновь вводимых в оборот товарных знаков, носит правоподтверждающий, а не правообразующий характер и, будучи формальным условием обеспечения государственной, в том числе судебной, защиты права, не затрагивает самого его содержания и призвана лишь удостоверить со стороны государства принадлежность данного права определенному лицу (п. 3).

КС РФ также признал, что при присоединении юридического лица к другому юридическому лицу переходят права и обязанности присоединенного юридического лица с момента внесения в ЕГРЮЛ записи о прекращении его деятельности, что позволяет гарантировать непрерывность осуществления прав и обязанностей в порядке универсального правопреемства.

Порядок реализации исключительного права в период между внесением данных о правопреемстве в ЕГРЮЛ и до момента внесения изменений в реестр может отличаться от обычного. В связи с этим существенное теоретическое значение имеет предложенное КС РФ понимание ситуации сквозь призму понятия ограничения правопреемников в возможности реализации перешедшего исключительного права.

Признавая, что исключительное право переходит в общем порядке, предусмотренном ГК РФ для реорганизации, КС РФ одновременно указал, что это не исключает наличия определенных условий, необходимых для осуществления юридическим лицом — правопреемником перешедших к нему от присоединенного юридического лица прав в полном объеме. Такие условия должны отвечать конституционным критериям ограничения прав и свобод человека и гражданина (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).

В качестве условия, необходимого для осуществления прав в полном объеме, КС РФ назвал факт регистрации перехода права от правопредшественника к правопреемнику.

Именно с этой точки зрения КС РФ предложил оценивать положения п. 6 ст. 1232 ГК РФ о "несостоявшемся переходе" исключительного права при несоблюдении требования о его государственной регистрации.

КС РФ считает необходимым учитывать, что если связывать переход исключительного права на товарный знак при реорганизации юридических лиц в форме присоединения только с моментом завершения государственной регистрации этого перехода Роспатентом, то с момента внесения в ЕГРЮЛ записи о прекращении деятельности юридического лица — правопредшественника и до момента завершения государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак к правопреемнику исключительное право оставалось бы без правообладателя. Это лишало бы исключительное право судебной защиты и — вопреки предписаниям Конституции РФ — нарушало бы имущественные и иные права как самого правопреемника, так и иных лиц.

Признавая, что исключительное право на товарный знак входит в имущественный массив правопреемника до регистрации его перехода в реестре, КС РФ отметил, что отсутствие регистрации объективно затрудняет с учетом предписания п. 2 ст. 1232 ГК РФ распоряжение перешедшим к нему исключительным правом на товарный знак, хотя и не препятствует размещению товарного знака на товарах, производимых этим юридическим лицом или лицами, которым это право было предоставлено ранее его правопредшественником.

Признано также оправданным заявление правообладателем требования о регистрации перехода данного права в качестве условия совершения уполномоченным органом по обращению правообладателя относящихся к его компетенции юридически значимых действий. Правообладатель может потребовать совершения регистрации перехода права на товарный знак и получения разрешения на распоряжение им одновременно.

КС РФ также указал, что не является препятствием для государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак то обстоятельство, что присоединяемое в процессе реорганизации юридическое лицо ранее переход к нему данного права не регистрировало.

Если же лицо, к которому переходит исключительное право на товарный знак, не обратилось за государственной регистрацией перехода права после завершения реорганизации, риск возможных неблагоприятных последствий для взаимоотношений с третьими лицами лежит на нем как на правообладателе.

Исходя из этого КС РФ сформулировал основной вывод: из п. 6 ст. 1232 ГК РФ в системном единстве с п. 4 ст. 57 и п. 2 ст. 58 Кодекса следует, что при реорганизации юридических лиц в форме присоединения юридического лица к другому юридическому лицу исключительное право на товарный знак переходит к правопреемнику и подлежит защите с момента внесения в ЕГРЮЛ записи о прекращении деятельности присоединенного юридического лица, притом что реализация правомочий, составляющих содержание указанного права в полном объеме, возможна только при условии государственной регистрации его состоявшегося перехода.

Данное положение Постановления N 28-П, с одной стороны, дает четкий ответ относительно момента перехода исключительного права в рассматриваемой ситуации, но с другой — оставляет открытым вопрос о том, должен ли этот вывод распространяться на случаи выделения/разделения юридических лиц.

Представляется, что приведенное КС РФ обоснование предложенной позиции — необходимость системной связи в толковании п. 6 ст. 1232 ГК РФ с регулированием универсального правопреемства при реорганизации юридических лиц — позволяет применять ее к иным случаям реорганизации: момент перехода исключительных прав к правопреемникам также должен определяться моментом внесения записей в ЕГРЮЛ, а не связываться с регистрацией в реестрах. С этого момента право переходит к правопреемнику в полном объеме, входит в состав имущества правопреемника и может им самостоятельно реализовываться.

Учитывая отсутствие серьезных различий в системе регистрации отдельных РИД, данный вывод можно распространить на все случаи, когда закон требует государственной регистрации перехода исключительного права, а не только на отношения по поводу товарных знаков.

Такой же вывод можно сделать и в отношении еще одного случая перехода исключительного права в порядке общего правопреемства — наследования.

Ссылка на п. 6 ст. 1232 ГК РФ в подтверждение мнения о наличии специального подхода к определению момента перехода исключительного права опровергается прежде всего отсутствием каких-либо политико-правовых оснований, в силу которых переход в порядке наследования исключительных прав на регистрируемые РИД должен быть поставлен в зависимость от принятия соответствующего решения государственным органом в произвольные сроки.

Кроме того, между наследниками исключительного права может быть заключено соглашение о разделе наследства — причем как после государственной регистрации перехода права, так и до регистрации. Прямая отсылка к этому порядку свидетельствует о том, что момент перехода к наследникам исключительного права определяется по общим правилам о наследовании.

Таким образом, норма п. 2 ст. 1232 ГК РФ не должна рассматриваться как устанавливающая специальное правило о моменте перехода исключительного права в порядке наследования.

Иной подход создает логически несостоятельную конструкцию "бессубъектного права" и оставляет исключительное право без защиты в период между смертью наследодателя и включением в реестр записей о переходе права к наследникам, поскольку будет отсутствовать субъект, который может реализовывать и защищать право.

В то же время отсутствие государственной регистрации перехода исключительного права в порядке наследования (так же, как и в ситуации реорганизации) серьезным образом влияет на порядок его реализации.

До государственной регистрации возможность реализации исключительного права у приобретателя существенно ограничена. В частности, он лишен возможности распоряжаться названным правом — отчуждать или передавать его другим лицам по другим основаниям (в пользование, управление). Как уже отмечалось, речь идет о невозможности достижения "вещного" эффекта таких сделок, не исключающего, по моему мнению, допустимости совершения обязательственных сделок, предусматривающих обязанность лица передать исключительные права, предоставить право использования объекта исключительных прав и т.д.

К распоряжению исключительным правом относятся и случаи его перехода к другому лицу без договора (передача по наследству или при реорганизации правообладателя, обращение взыскания на имущество правообладателя) [4, с. 85, автор комментария к ст. 1233 — О.М. Козырь].

Отсутствие регистрации перехода исключительного права в порядке общего правопреемства не может являться препятствием для перехода его в порядке реорганизации к иным лицам, что прямо следует из позиции КС РФ, указавшего в Постановлении N 28-П на переход права к конечному правообладателю при неоднократных реорганизациях без внесения записей в реестр. Очевидно, что такой же подход будет верен и при наследовании.

В отношении ряда правомочий вопрос о возможности их осуществления правопреемниками, к которым исключительное право перешло в порядке общего правопреемства, окончательно не решен.

Так, в установленных законом случаях для сохранения исключительного права необходимо совершение правообладателем определенных действий.

Например, для сохранения исключительного права на изобретение, полезную модель, промышленный образец правообладатель обязан уплачивать пошлину за поддержание патента в силе; при невыполнении этой обязанности правовая охрана прекращается досрочно (ст. 1399 ГК РФ). Аналогичная ситуация возникает и в отношении товарных знаков, где возможность продления срока правовой охраны поставлена в зависимость от волеизъявления правообладателя (п. 2 ст. 1491 ГК РФ).

Имеют ли правопреемники реорганизованного юридического лица право до момента внесения записей в реестр осуществлять действия, направленные на сохранение правовой охраны изобретения или продление срока правовой охраны товарного знака? Следует особо подчеркнуть, что никаких аналогий с правом собственности здесь провести невозможно, поскольку для сохранения права собственности нет необходимости совершать какие-либо юридические акты.

Анализ позиции КС РФ позволяет сделать вывод о том, что подобные действия могут быть совершены правопреемником, но при условии внесения изменений в реестр. Обстоятельства рассмотренной КС РФ конкретной ситуации состоят в том, что произошла реорганизация в форме присоединения — стало невозможным совершение указанных действий первоначальным правообладателем (он уже ликвидирован), соответственно, лишение нового правообладателя соответствующих полномочий приводит к существенному нарушению его прав. Поэтому правопреемнику должна быть предоставлена возможность обратиться в уполномоченный государственный орган за совершением необходимых действий, подав одновременно заявление о внесении данных в реестр. Если в удовлетворении заявления о регистрации перехода права будет отказано, то и иные заявления, поданные правопреемником, также подлежат отклонению.

Если же рассматривать иные случаи реорганизации, то возможность совершения юридических актов, направленных на поддержание, сохранение правовой охраны юридическими лицами — правопредшественниками, не исключена. Если следовать логике Постановления N 28-П, то первоначальные правообладатели могут реализовать эти права (видимо, в интересах правопреемников), а последние несут риски последствий несвоевременного внесения записей о переходе права в реестр (в частности, того, что такие действия не будут совершены).

Кроме того, КС РФ в Постановлении N 28-П в качестве условия, определяющего возможность обращения к уполномоченному органу с требованиями, направленными на сохранение (поддержание) правовой охраны, указывает и на возможность определения правопреемника исходя из данных ЕГРЮЛ (отсутствие неопределенности в вопросе о правопреемстве).

Таким образом, условия реализации исключительного права будут различаться, в том числе с учетом формы реорганизации.

Стоит обратить внимание, что в Постановлении N 28-П предусмотрена возможность установления федеральным законодателем разумных сроков, в пределах которых должна быть осуществлена регистрация перехода исключительного права на товарный знак в порядке универсального правопреемства, и определения соразмерных последствий, не связанных с его прекращением помимо воли правообладателя, в случае несоблюдения этих сроков в пределах срока действия исключительного права на товарный знак.

В отношении наследования на вопрос о возможности совершения наследниками указанных актов, направленных на сохранение правовой охраны, до момента внесения записей в реестр должен быть дан положительный ответ, поскольку отказ в признании за наследниками возможности реализации права приводил бы к необоснованному ограничению их прав вплоть до их утраты по формальным соображениям. Возникающие при таком подходе практические затруднения, касающиеся определения субъектов, которые могли бы реализовывать эти права, пока круг наследников окончательно не определился, возможности осуществления таких прав лицами, осуществляющими доверительное управление наследственным имуществом, и т.д., подтверждают необходимость урегулирования этих вопросов в законе.

Кроме того, требуется установление правил о продлении сроков для совершения действий по сохранению (поддержанию) правовой охраны РИД по заявлению наследников (либо нотариуса) до окончания оформления наследства и получения документов, на основании которых производится внесение записей в реестр.

В ряде случаев правообладатель может своей волей досрочно прекратить правовую охрану того или иного объекта [например, отказаться от права на товарный знак (подп. 5 п. 1 ст. 1514 ГК РФ)].

В отношении правомочия распоряжения в составе субъективного права собственности Е. Суханов отмечает, что это правомочие есть "возможность определить судьбу имущества путем его принадлежности, состояния или назначения (в форме отчуждения, уничтожения и т.д.)" [8, с. 20].

Для субъективного исключительного права нет никаких оснований определять правомочие распоряжения иным образом[2].

Возможна ли реализация отказа от исключительного права юридическим лицом — правопреемником при реорганизации до момента внесения записи о переходе к нему права в реестр? На этот вопрос следует дать отрицательный ответ, в том числе ввиду серьезных рисков злоупотреблений.

С точки зрения природы совершаемых действий они очевидно относятся к актам распоряжения правом и не должны допускаться новым правообладателем до внесения записей о переходе к нему права в реестр.

Но и признание правомерности подобных актов, совершенных правопредшественником без поручения правопреемника, также невозможно (в отличие от действий по сохранению, поддержанию права). Вопрос о механизме блокирования или оспаривания актов правопредшественника, направленных на прекращение исключительного права, совершенных после завершения процедуры реорганизации, но до внесения данных о переходе исключительного права в реестр, нуждается в отдельном обсуждении.

Высказанная КС РФ позиция о моменте перехода исключительного права в случае общего правопреемства, в том числе указание на возможность защиты права правопреемником до момента внесения записей в реестр, также требует некоторых корректировок законодательства и судебной практики в части, касающейся определения лица, управомоченного заявлять требования о защите исключительного права.

Итак, момент перехода исключительных прав при наличии в законе требования о государственной регистрации такого перехода в случае общего правопреемства определяется положениями ГК РФ о реорганизации либо наследовании, но в значительной степени исключительные права не могут быть реализованы правопреемником до регистрации перехода в реестре. Требование о необходимости регистрации как обстоятельства, влияющего на возможность реализации исключительных прав определенным субъектом, не может быть причислено к ограничениям либо пределам осуществления права, а относится к иной категории — условий реализации права конкретными лицами в определенных случаях. Установление таких условий не должно создавать несоразмерных препятствий к их реализации либо приводить к лишению права.

Библиографический список

1. Дозорцев В.А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации: Сб. статей. М., 2003.

2. Шершеневич Г.Ф. Авторское право на литературные произведения. Казань, 1891.

3. Право интеллектуальной собственности: Учебник. Т. 1: Общие положения. М.: Статут, 2017 (автор главы — Е.А. Павлова).

4. Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Е.А. Павлова. М.: ИЦЧП им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, 2018 (автор комментария к ст. 1226 ГК РФ — Е.А. Павлова).

5. Габов А.В. Реорганизация и ликвидация юридических лиц: Научно-практический комментарий к статьям 57 — 65 Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный). М.: ИЗиСП; ИНФРА-М, 2014.

6. Гражданский кодекс Российской Федерации: Постатейный комментарий к главам 1 — 5 / Под ред. Л.В. Санниковой. М.: Статут, 2015.

7. Габов А.В. Теория и практика реорганизации (правовой аспект). М.: Статут, 2014.

8. Суханов Е.А. Лекции о праве собственности. М., 1991.

Рекомендуется Вам: