О применимости мер гражданско-правовой защиты от налоговых преступлений

Автор: Чеговадзе Л.А.

В декабре 2017 г. Конституционный Суд РФ (далее — КС РФ) в Постановлении "По делу о проверке конституционности положений статей 15, 1064 и 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, подпункта 14 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации, статьи 1992 Уголовного кодекса Российской Федерации и части первой статьи 54 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи жалобами граждан Г.Г. Ахмадеевой, С.И. Лысяка и А.Н. Сергеева" (далее — Постановление N 39-П) указал, что положения ст. 15, п. 1 ст. 1064 ГК РФ и подп. 14 ст. 31 НК РФ в их нормативном единстве "предполагают возможность взыскания по искам прокуроров и налоговых органов о возмещении вреда, причиненного публично-правовым образованиям, денежных сумм в размере не поступивших в соответствующий бюджет от организации-налогоплательщика налоговых недоимок и пеней с физических лиц, которые были осуждены за совершение налоговых преступлений… не допускают по общему правилу взыскание вреда, причиненного бюджетам публично-правовых образований, в размере подлежащих зачислению в соответствующий бюджет налогов и пеней с физических лиц, обвиняемых в совершении налоговых преступлений, до внесения в Единый государственный реестр юридических лиц сведений о прекращении организации-налогоплательщика либо до того, как судом будет установлено, что данная организация является фактически недействующей и (или) что взыскание с нее либо с лиц, привлекаемых к ответственности по ее долгам, налоговой недоимки и пеней на основании норм налогового и гражданского законодательства невозможно (кроме случаев, когда судом установлено, что организация-налогоплательщик служит лишь "прикрытием" для действий контролирующего ее физического лица); предполагают правомочие суда при определении размера возмещения вреда, причиненного бюджету публично-правового образования физическим лицом, учитывать его имущественное положение (в частности, факт обогащения в результате совершения налогового преступления), степень вины, характер уголовного наказания, а также иные существенные обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного дела"[1]. Постановлением N 39-П создана общеобязательная правоприменительная конструкция положений ст. 15, п. 1 ст. 1064 ГК РФ и подп. 14 п. 1 ст. 31 НК РФ и установлен запрет любого иного ее истолкования в правоприменительной практике. Вместе с тем ознакомление с постановлением оставляет неловкое ощущение, что принято оно "под задачу".

Будучи абсолютно согласной с позицией КС РФ в том, что каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы, как цивилист не могу признать правоту отдельных утверждений Постановления N 39-П и в первую очередь с тем, что "налогоплательщик не вправе распоряжаться по своему усмотрению той частью принадлежащего ему имущества, которая в виде денежной суммы подлежит взносу в казну"[2]. Если это так, то соответствующие органы публичной власти должны быть наделены полномочием изымать причитающиеся к уплате суммы налоговых платежей, действуя не в порядке судебного производства, а в односторонне властном порядке. Либо виндицировать их по правилам ГК РФ, что, конечно же, невозможно. То, что "с публично-правовым характером налога и государственной казны и с фискальным суверенитетом государства связаны законодательная форма учреждения налога, обязательность и принудительность его изъятия, односторонний характер налоговых обязательств", не придает налоговым отношениям характер абсолютных, это все равно относительно-правовая связь налогоплательщика и государства. И в силу этой связи налоговые притязания государства, не будучи реализованными в форме добровольной уплаты налога, реализуются в порядке защиты нарушенных прав в форме предъявления и принудительного осуществления законно устанавливаемых требований (недоимка, пеня, штраф).

Юридическое существо категории "имущество" в том, что в его состав входят "права собственности" и "права требования". Конституционный Суд РФ указывает на то, что использованным в ст. 35 Конституции РФ понятием "имущество" в его конституционно-правовом смысле охватываются, в частности, вещные права и права требования[3]. Тот же КС РФ утверждает, что "налоговое обязательство состоит в обязанности налогоплательщика уплатить определенный налог, установленный законом"[4]. Тем самым КС РФ признает, что по отношению к налогоплательщику имеется право государства, объектом которому служит требование об уплате, и сущность правоотношений заключается в относительном характере существующих связей. Не переданные во исполнение налоговой обязанности денежные средства — это имущество налогоплательщика, юридически не разграниченное с другим его имуществом. Согласимся, что имущество налогоплательщика "обременено" налоговыми притязаниями государства, что у налогоплательщика имеется долг, но ни требование государства, ни долг налогоплательщика не являются объектами абсолютных (вещных) прав. И, будучи собственником, каждый в силу гражданско-правовых установлений вправе распоряжаться имуществом по своему усмотрению, в том числе и той его частью, которая подлежит уплате (по гражданско-правовым обязательствам и/или налоговым обязанностям). Другое дело, если лицо видит свою пользу в неисполнении налоговой обязанности, оно тем самым заведомо соглашается, что (1) государство имеет право реализовать свое притязание предъявлением требования об уплате налогов с применением мер правового принуждения и с тем, что само оно (2) обязано возместить потери взыскателя от принудительной, а не добровольной уплаты налогов и нести ответственность как "неисправный" налогоплательщик. Действия по уплате любых долгов, в том числе налоговых, лежат в плоскости относительно правовых связей, а никоим образом не абсолютных. И в силу необособленности от иной имущественной массы должника денежных средств, подлежащих уплате в виде налогов, налоговые платежи нельзя истребовать как индивидуально-определенную вещь, но можно понуждать налогоплательщика к исполнению налоговой обязанности и привлекать к установленной законом ответственности за ее неисполнение.

Рассматриваем действия по причинению вреда как причину, а вред как последствие, выражающееся в определенной степени ущербности имущества, принадлежащего на абсолютном праве. Соответственно, неуплатой налогов нельзя причинить вред казне и недополученные казной налоговые платежи нельзя взыскивать по нормам гл. 59 ГК РФ о возмещении вреда. "Причинение вреда имуществу (имущественный вред) означает нарушение имущественной сферы лица в форме уменьшения его имущественных благ либо умаления их ценности. Иногда имущественный вред определяют как разность между материальным положением потерпевшего до причинения вреда и после"[5]. Известно, что на случай нарушения прав законом предусмотрена их защита[6], однако в цивилистике существует непреложное правило различать возмещение вреда и взыскание убытков в качестве мер защиты нарушенных абсолютных и относительных прав. Системное толкование норм ст. 15, 1064 и 1082 ГК РФ показывает, что под причинением вреда (вредом) законодатель понимает утрату или повреждение имущества, принадлежащего потерпевшему на абсолютном праве. В абсолютных отношениях убыток — это денежная оценка имущественного вреда, причиненного повреждением, гибелью вещи, утратой вещью свойств и качеств, той вещью, которая уже принадлежит как собственность. В то время как убыток в правовых связях относительного характера появляется в связи с неисполнением/ненадлежащим исполнением обязанности, необоснованным отказом от ее исполнения. То есть когда лицо, обладая законно сформированным имущественным требованием, не в состоянии его реализовать и получить товары, деньги или услуги на условиях достигнутой договоренности.

Требование о взыскании убытков в качестве денежного замещения возмещения вреда в натуре может быть основано на нормах гл. 59 ГК РФ лишь в том случае, если (1) между лицами отсутствует какая-либо относительная правовая связь, в силу которой одно лицо обязано что-либо сделать или дать другой стороне, (2) причинение вреда выражается в порче, повреждении, утрате имущества, находящегося во владении как собственности другого лица, и (3) предоставление вещи того же рода и качества, а также исправление ее повреждений невозможно или потерпевшему интереснее получить денежное замещение. "Вид и объем действий (мера), могущих восстановить нарушенное положение правообладателя, обусловлены тем, какое право и каким образом нарушено"[7]. Как видим из закона (ст. 1082 ГК РФ), восстановить имущественное положение лица, пострадавшего от причинения вреда, возможно предоставлением вещи того же рода и качества, исправлением поврежденной вещи и т.п., той вещи, которая уже была собственностью потерпевшего. Если потерпевший просит вместо этого деньги, делается строгий расчет того, чем он уже владел, теперь частично или в полной мере утратил и требует восполнения утраченного. В то время как если "вредные" действия выражаются в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства или обязанности, последствия квалифицируются как убыток, восполнение которого осуществляется в соответствии с правилами об ответственности, предусмотренной за неисполнение лежащей на должнике обязанности. По своей природе возмещение убытков — обязанность, размер которой производен от суммы понесенных или предстоящих издержек[8].

Вред в гражданско-правовом смысле гл. 59 ГК РФ нельзя причинить неисполнением обязанности, и, соответственно, убытки от неисполнения обязанности нельзя отыскивать по правилам этой главы. Согласимся, что "в российском праве к защите относительных прав конструкция гражданского иска из деликта априори неприменима, ее использование является юридическим абсурдом и ведет к юридическому абсурду"[9]. Более того, "если одно и то же дело рассматривать по нормам о договорной ответственности, то может получиться один результат, а если по нормам о деликтной ответственности — то другой"[10]. И, например, если приведенные в анализируемом Постановлении N 39-П дела рассматривать по нормам об ответственности, предусмотренной за нарушение прав в относительных правоотношениях, то убытками юридического лица — налогоплательщика будут пени за просрочку платежа и штраф за неисполнение налоговой повинности. Недоимка по налогам не может считаться убытком юридического лица, поскольку это убыток казны. И только если будет доказано, что физические лица похитили суммы в размере недоимки, требования об их возмещении можно обосновать как требование о возмещении убытков, причиненных преступлением.

То, что неисполнение обязанности приводит к убыткам, которые вредом не являются, в теории гражданского права общепризнано[11]. Безусловно, любые действия одного лица, результатом которых являются убытки другого, вредны, но не вредоносны в гражданско-правовом смысле. Как говорится, навредить не означает повредить! Неуплата налогов вредит казне, но если исходить из нормы ст. 128 ГК РФ, казна — это не вещь и казне нельзя причинить вред неуплатой налоговых платежей, — так возникают убытки. Неуплату налогов невозможно истолковать как порчу или уничтожение вещи, а также как умаление ее уже существующего и в каких-либо единицах измерения выраженного объема (размера).

Теперь о вреде, причиненном преступлением. Не смею спорить, что "юридическому (физическому) лицу преступлением может быть причинен вред не только путем уничтожения, повреждения или изъятия принадлежащих ему товароматериальных ценностей, но и в случае общественно опасного нарушения его имущественных прав и обязанностей"[12]. Но не соглашусь, что нарушение права требования может приводить к установлению деликтного обязательства, что "после исчерпания или объективной невозможности реализации установленных налоговым законодательством механизмов взыскания налоговых платежей с организации-налогоплательщика и предусмотренных гражданским законодательством механизмов привлечения указанных лиц к установленной законом ответственности обращение в суд в рамках статей 15 и 1064 ГК РФ к физическому лицу, привлеченному или привлекавшемуся к уголовной ответственности за совершение налогового преступления, с целью возмещения вреда, причиненного публично-правовым образованиям, в размере подлежащих зачислению в соответствующий бюджет налогов и пеней по ним является одним из возможных способов защиты и восстановления нарушенного права и само по себе не может рассматриваться как противоречащее Конституции РФ"[13]. В анализируемой ситуации[14] ни сам налогоплательщик (юридическое лицо), ни физические лица, работающие по найму или оказывающие услуги по договору, вред казне не причинили. Однако это не означает, что они не подлежат ответственности за убытки казны, недополучившей налоговые отчисления. Между тем, обратившись к теории юридических фактов и вызываемых ими правовых последствий, видим следующее. Юридический факт получения налогооблагаемого дохода порождает налоговое правоотношение, субъектами которого являются юридическое лицо — налогоплательщик и государство в лице соответствующего структурного подразделения. Ни руководитель юридического лица, ни главный бухгалтер, оказывающий услуги по договору, в налоговых отношениях с государством не состоят. Они состоят в трудовых или гражданско-правовых отношениях с юридическим лицом, перед которым и несут ответственность по трудовому и гражданскому законодательству, налоговое законодательство не предусматривает их ответственности за ненадлежащее исполнение трудовых обязанностей или гражданско-правовых обязательств. Неперечисление указанными физическими лицами налоговых платежей от имени юридического лица в установленные сроки, а также создание невозможности их перечисления приводит к тому, что они наносят ущерб деловой репутации юридического лица, у которого в дополнение к этому возникают еще и убытки. Системное толкование действующего российского законодательства приводит к выводу, что потерпевшим от налоговых преступлений, совершаемых руководителями организаций и лицами, оказывающими им услуги по гражданско-правовым договорам, является само юридическое лицо. Именно оно и может предъявлять гражданский иск в уголовное дело, взыскивая убытки в виде пени и штрафов как дополнительных расходов, понесенных ввиду неуплаты налога. Если же будет установлено присвоение денежных средств в размере налоговых платежей, то и эти суммы подлежат взысканию от имени потерпевшего юридического лица. Безусловно, хотелось бы, чтобы взысканные с преступивших уголовный закон лиц деньги поступили в казну как недоимка по налогам, пени и штраф. Но отсутствие надлежащего правового механизма, который бы надежно обеспечивал защиту налоговых прав государства, еще не повод создания столь спорных правоприменительных конструкций, о которых идет речь в Постановлении N 39-П.

Литература

1. Гаджиев Г.А. Конституционные основы современного права собственности / Г.А. Гаджиев // Журнал российского права. 2006. N 12. С. 30 — 41.

2. Гражданское право / Под ред. Е.А. Суханова. 3-е изд. М.: Волтерс Клувер, 2006. 619 с.

3. Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного личности / Н.С. Малеин. М.: Юридическая литература, 1965. 230 с.

4. Витрянский В.В. Российское гражданское право / В.В. Витрянский, В.С. Ем, Н.В. Козлова и др. 2-е изд. М.: Статут, 2011. 1208 с.

5. Рыжаков А.П. Комментарий к письму ФССП России от 7 февраля 2014 года N 00011/14/6527-АП / А.П. Рыжаков // СПС "КонсультантПлюс".

6. Рябов А.А. Деликтная ответственность руководителей по налоговым обязательствам организаций: противоречие судебной практики и законодательства (о проблеме межотраслевых связей уголовного, налогового и гражданского права) / А.А. Рябов, Н.А. Соловьева // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. N 8. С. 66 — 71.

7. Чеговадзе Л.А. О защите гражданских прав и ответственности за их нарушение / Л.А. Чеговадзе // Юрист. 2013. N 12. С. 8 — 13.

8. Чеговадзе Л.А. Основания, способы и меры защиты гражданских прав / Л.А. Чеговадзе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. N 2. С. 74 — 78.

9. Чеговадзе Т.А. О правовой природе процентов годовых / Т.А. Чеговадзе // Гражданское право. 2015. N 3. С. 32 — 35.

10. Шевченко А.С. Деликтные обязательства в российском гражданском праве / А.С. Шевченко, Г.Н. Шевченко. М.: Статут, 2013. 133 с.

Рекомендуется Вам: