Контроль монополизации в условиях цифровой экономики

Автор: Касымов Р.Ш.

Сегодня информационные технологии постепенно внедряются во все сферы деятельности человека. Экономическая сфера в этом плане не является исключением. Процесс слияния информационно-технологических инноваций и экономической деятельности в результате привел к новому феномену, известному как электронная (цифровая) экономика (e-commerce). Электронная экономика (или цифровая экономика) представляет собой хозяйственную деятельность, где основными факторами производства являются массивы данных в цифровом формате, возможность обработки данных массивов и применение в деятельности аналитических результатов, которые, в сравнении с хозяйствованием в традиционной форме, дают возможность существенного повышения эффективности разнообразных производств, технологических решений, операций с товарами и услугами[1].

Другими словами, происходит становление виртуального рынка торговли, который постепенно вытесняет традиционный. Этот рынок состоит из хозяйствующих субъектов, а инструментом для ведения экономической деятельности выступает определенная информационная технология.

Цифровая экономика в своем развитии получила одобрение и поддержку со стороны ряда современных государств. США, Испания, Япония, Китай, Индия и многие другие страны рассматривают данную сферу деятельности как новый способ достижения экономического развития и благополучия. Однако новый рынок порождает и новые, характерные для него экономические отношения. Правоприменитель, в свою очередь, пытается заключить данные отношения, то есть деятельность субъектов цифрового рынка и использование ими определенной информационной технологии, в правовые рамки. В ответ цифровой рыночный мир бросает вызовы традиционно устоявшимся методам и способам экономического регулирования, тем самым создавая препятствия для соответствующих контрольно-надзорных органов.

На сегодняшний день особую проблему представляет обеспечение правовой защиты конкуренции. Сфера электронной торговли уже характеризуется монополистическими настроениями, что, безусловно, противоречит Конституции Российской Федерации. Основной причиной развития монополии в цифровом рыночном пространстве является, как утверждают ученые, стремительное формирование товаров и рынков. Антимонопольные органы физически не успевают не только оперативно реагировать на них, но и изучить в достаточной мере[2].

Наиболее ярко тему цифровой монополии затрагивает британский журнал "The Economist", утверждая, что монополии и высокая степень концентрации капиталов то состояние, которое присуще современной цифровой экономике[3]. В январе 2018 г. журнал выпустил очередной номер, один из заголовков которого звучал так: "Каким образом осуществить усмирение доминирующих технологических гигантов: Google, Facebook и Amazon, чрезвычайно опасных для потребителя и свободной конкуренции?". Авторы редакции призвали правительственные круги всех государств к более активному применению мер, представляющих собой антимонопольную политику. Такая политика призвана регулировать рынки с цифровой экономикой. В противоположном случае, по мнению авторов, возможна непоправимая ситуация — цифровая экономика прекратит свое существование как рыночная. В этом случае управление будет осуществлять группа компаний-монополистов с очень высокой степенью рыночной власти, присущей не только монополистам XX в., но и правительствам промышленно высокоразвитых государств[4].

На данный момент антимонопольные службы как на национальном, так и на международном уровне столкнулись с различными действиями субъектов цифрового рынка, нарушающими антимонопольные нормы. Уполномоченными органами в области конкурентной политики (Европейская комиссия, Федеральная торговая комиссия США, Федеральная антимонопольная служба РФ) были рассмотрены судебные дела в отношении таких компаний, как Google, Microsoft, Uber, Yandex, Bayer, Monsanto, и др. Анализируя обстоятельства каждого из споров, можно наблюдать различные проявления антиконкурентной деятельности со стороны вышеуказанных IT-компаний.

Как было отмечено ранее, субъекты цифрового рынка осуществляют свою деятельность на базе использования определенной информационной технологии. В данном случае это цифровая платформа. Как правило, она является инструментом ведения цифровой экономической деятельности практически всех IT-компаний. Анализ различных подходов позволяет определить цифровую платформу как подрывную инновацию, представленную в виде интегрированной информационной системы, которая обеспечивает многостороннее взаимодействие пользователей, связанное с обменом информацией и ценностями, которые предполагают снижение общих транзакционных издержек, оптимизацию бизнес-процессов, повышение эффективности процесса поставки товаров и услуг[5].

Существуют различные виды цифровых платформ: платформы онлайн-рекламы, поиска, торговли, социальные сети, мобильные экосистемы, а также магазины приложений.

Функции цифровых платформ сводятся к решению двух основных задач: во-первых, представлены точкой входа потребителям для получения товаров и услуг, которые выходят за пределы функционала самой платформы; во-вторых, обеспечивают возможность для предпринимателей предлагать свои товары и услуги большему числу потенциальных потребителей[6].

В области информационного технологического пространства было создано огромное количество цифровых платформ, однако только единицы обрели высокую популярность и заняли на электронном рынке доминирующее положение. Фактически обретение доминирующего положения означает постепенное установление монополии на осуществление той или иной деятельности в цифровом экономическом пространстве. На этом основании огромную важность приобретает вопрос конкуренции и сложности ее защиты в пределах цифрового рынка. В связи с этим антимонопольные службы нуждаются в изучении и понимании специфики работы цифрового рынка и процесса монополизации, осуществляемого компаниями, с целью успешной разработки методов борьбы с ней и поддержки конкуренции.

Ярким примером процесса монополизации служит антиконкурентная деятельность компании Google. Начиная с 2010 г. Европейский комиссариат по вопросам конкуренции, а также ряд стран, такие как США, Бразилия, Индия, Китай и Южная Корея, возбудили в отношении Google антимонопольные расследования, связанные с попыткой бизнес-гиганта занять центральное место в области интернет-поиска и рынка приложений на принадлежащей ей платформе Android. А уже в сентябре 2017 г. Федеральная антимонопольная служба Российской Федерации приняла решение о признании организации Google злоупотребляющей своим доминированием на рыночном пространстве, охватывающем предустановленные приложения, работающие в операционной системе Android[7].

Содержание спора выражалось в том, что компания Google предварительно размещала на операционную систему Android собственную программу для поиска приложений Google Play, а также свой поисковый сервис. Кроме этого, по указанию компании данные программные обеспечения и иные должны были быть расположены в приоритетных местах на экране мобильных устройств, функционирующих на платформе Android, и расцениваться как приложения по умолчанию. Google препятствовала предустановке на мобильные телефоны и планшетные устройства приложений конкурирующих компаний. Однако организация все же оставляла выбор за производителями: либо располагать на платформе устройства, сертифицированные Google, либо иные программы, при условии что они не будут совмещены с программами, сертифицированными компанией Google. Стоит отметить, что заявленные условия не согласуются с прежними утверждениями компании Google об открытости платформы и возможности любого использования программы разработчиками.

Специалисты, представляющие интересы компании, отвергали и оспаривали предъявления антимонопольных служб. В частности, они считали, что применение антимонопольного законодательства может затормозить развитие инноваций, применяемых в цифровой экономической сфере, а следовательно, и нанести вред экономической эффективности. Сама же компания Google касательно вопроса об открытости платформы Android и предустановке на ней своих приложений утверждала, что подобный шаг направлен на стимулирование конкуренции между разработчиками приложений[8].

Подобные столкновения с вышеуказанными действиями со стороны компании Google, а также действиями антиконкурентного характера со стороны иных субъектов цифрового рынка привели к трансформациям антимонопольной политики, которую некоторые авторы сопоставляют по масштабу с тем, что переживали в ту самую промышленную революцию, которая и породила антимонопольное законодательство[9]. В связи с этим особое значение имеет Указ Президента Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 618 "Об основных направлениях государственной политики по развитию конкуренции" вместе с "Национальным планом развития конкуренции в Российской Федерации на 2018 — 2020 годы"[10].

При этом с развитием цифровой экономики сильное изменение основных, фундаментальных антимонопольных норм специалистами не прогнозируется. Однако это не исключает полное отсутствие модернизации в антимонопольном законодательстве, средствах и методах правового регулирования[11]. Кроме того, на заседании Международной рабочей группы по вопросам развития конкуренции в секторе информационно-коммуникационных технологий участниками была отмечена необходимость обмена опытом отечественных и зарубежных антимонопольных органов в области борьбы с монополией в цифровой экономике.

Кроме внесения новшеств в правовую составляющую и установления международного сотрудничества в области антимонопольной политики в цифровой экономике, предлагается создание информационно-технологического инструментария в целях пресечения антиконкурентной деятельности субъектов цифрового рынка. Так, например, Федеральная антимонопольная служба разрабатывает автоматизированную программу по выявлению и доказыванию цифровых картелей как одну из форм цифровой монополии, веб-сервис, который носит название "Большой цифровой Кот". Не так давно ФАС России внедрила многопараметрическую систему выявления и доказывания сговоров на торгах в электронной экономической сфере, когда при помощи специализированного программного обеспечения исследуются любые торги на территории Российской Федерации. С использованием данной технологии ФАС выявила уже более 90 картелей на торгах.

В качестве примера можно сослаться на дело о цифровом картеле и незаконной координации на товарном рынке реализации запорно-пломбировочных устройств (ЗПУ), которые необходимы для перевозок по железной дороге вагонов, контейнеров или цистерн. В данном деле, кроме доказательств в виде электронной переписки, общих документов по схеме работы на рынке, наличия сговоров, реализуемых антиконкурентными соглашениями между субъектами, ФАС удалось выявить внедрение системы (компьютерной программы) контроля учета, хранения и утилизации ЗПУ каждого производителя на каждой железной дороге. Это позволило согласно выводам ФАС координатору и каждому из производителей ЗПУ в режиме реального времени получать информацию обо всех поставках с точностью до одного ЗПУ, в том числе информацию о поставках каждого из участников антиконкурентного соглашения. На основании вышеуказанного ФАС России усмотрела в действиях компаний нарушение антимонопольного законодательства — заключение соглашения, приведшего к разделу рынка и установлению цен[12].

И все же, несмотря на определенные успехи в области пресечения деятельности цифровых картелей, многие аспекты регулирования и функционирования антимонопольных институтов нуждаются в серьезной доработке. Примером вновь может выступать дело Google. Кроме ранее упомянутых аргументов касательно защиты своих прав, компания Google ссылается на право использования исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности.

Необходимо отметить, что действующее законодательство, а именно ч. 9 ст. 11 Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ "О защите конкуренции", устанавливает, что запретными мерами, связанными со злоупотреблениями в рыночном доминировании хозяйствующими субъектами, не облагаются действия, которые связаны с осуществлением исключительных прав, касающихся результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации. Запрещение заключения, ограничивающего конкурентные основы соглашений, неприменимо для соглашений о передаче прав на использование объектов, являющихся интеллектуальной собственностью[13]. Неприменимость антимонопольных норм в отношении IT-компаний как правообладателей исключительных прав на цифровые платформы и приложения и иные технологии постепенно приводит к монополизации электронного рынка.

Данная проблема не осталась незамеченной со стороны представителей ФАС, которые предлагали разрешить ее путем отмены антимонопольных иммунитетов, установленных в Законе "О защите конкуренции", при этом не ограничивая объема гарантий, установленных в положениях Гражданского кодекса РФ. Несмотря на это, предложения ФАС России, предполагающие полную отмену антимонопольного иммунитета, не получили однозначной поддержки экспертного сообщества. Так, экспертами отмечается, что ведомство должно четко определиться с направлениями рыночных сегментов, имеющих проблемы со злоупотреблением результатами интеллектуальной деятельности, и рассмотреть вопрос путем применения действующих регулирующих правил, аналогично разбирательству в отношении корпорации Google.

Подводя итоги анализа проблемы монополии в сфере цифровой экономической деятельности, можно отметить, что ее решение, как отмечают эксперты, должно строиться на следующем правиле: "Чтобы поймать цифровую мышь, нужен цифровой кот"[14]. Другими словами, правоприменителю следует акцентировать внимание не только на изменении законодательных основ, но и на прикладном аспекте при решении данного вопроса. Должны разрабатываться цифровые программы, идущие в ногу с новейшими технологиями с целью быстрого реагирования на антиконкурентную деятельность в данной области, ее выявление и пресечение. Кроме этого, согласно содержанию статьи не остается в стороне и вопрос осуществления исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, выступающих как фактор монополизации цифрового рынка. В данной ситуации, безусловно, затрагивается вопрос определения пределов осуществления прав. Законодатель во избежание подобного злоупотребления должен устанавливать, в каких случаях реализация исключительного права переходит границы и становится инструментом обоснования деятельности, направленной на нарушение прав, свобод и законных интересов иных лиц.

Литература

1. Доценко А.В. Антимонопольное регулирование, цифровые платформы и инновации: дело Google и выработка защиты в цифровой среде / А.В. Доценко, А.Ю. Иванов // Закон. 2016. N 3. С. 31 — 45.

2. Лианос Я. Цифровые платформы и конкурентное право / Я. Лианос. Москва, 2018. 20 с.

3. Месропян В.Р. Цифровые платформы — новая рыночная власть / В.Р. Месропян. Москва, 2018. 21 с.

4. Цариковский А.Ю. Антимонопольное регулирование в цифровую эпоху. Как защищать конкуренцию в условиях глобализации и четвертой промышленной революции / А.Ю. Цариковский, А.Ю. Иванов, Е.А. Войниканис. Москва: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2018. 311 с.

5. Цариковский А.Ю. Эпоха цифровой экономики ставит перед нами новые вызовы / А.Ю. Цариковский. URL: https://fas.gov.ru/news/1608.

6. Шувалова М. ФАС России: к соглашениям об использовании объектов интеллектуальной собственности должен применяться запрет на ограничение конкуренции / М. Шувалова. URL: https://www.garant.ru/news/1154414/.

Рекомендуется Вам: