Эволюция структуры авторских прав в современном гражданском законодательстве

Автор: Щербак Н.В.

Согласно ст. 128 ГК РФ к объектам гражданских прав относятся охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации. В п. 4 ст. 129 ГК РФ уточняется, что свойством оборотоспособности обладают не сами по себе результаты интеллектуальной деятельности, а права на указанные результаты. Таким образом, на произведения науки, литературы и искусства согласно части четвертой ГК РФ могут существовать три вида прав: личные неимущественные права, исключительное право и иные права. Все три группы прав охватываются общим термином "интеллектуальные права".

В части четвертой ГК РФ данный термин используется в значении общей категории прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации[1]. В пояснительной записке к проекту части четвертой ГК РФ указывается, что это понятие станет обобщающим названием для всех прав на интеллектуальную собственность.

Обращаясь к авторскому праву[2], хочется отметить одну из основных теорий[3] развития доктрины интеллектуальных прав, которая нашла отражение в современном авторском праве в двух ее разновидностях: монистической и дуалистической теориях. Сторонниками монистической теории являются Германия, Австрия, Нидерланды, Норвегия. В частности, согласно § 11 Закона Германии об авторском праве и смежных правах (1965) автору предоставляются личные и имущественные права, совокупность которых обеспечивает получение вознаграждения за использование произведения. Реализация данной нормы указывает на нераздельный характер авторского права в целом ввиду того, что имущественные и неимущественные интересы взаимосвязаны, их разделение происходит искусственно. Из этого следует вывод о том, что исключительные права имеют одновременно имущественную и неимущественную природу. В России, во Франции воспринята дуалистическая теория, которая признает самостоятельное существование личных неимущественных и имущественных (исключительных) авторских прав. В рамках данного подхода гораздо легче решаются вопросы отчуждаемости имущественных прав и неотчуждаемости (непередаваемости) личных неимущественных (моральных) прав. Однако возникает одна существенная проблема: как непередаваемость согласуется с п. 4 ст. 19 ГК РФ, в соответствии с которым имя физического лица или его псевдоним могут быть использованы с согласия этого лица другими лицами в их творческой деятельности, предпринимательской или иной экономической деятельности способами, исключающими введение в заблуждение третьих лиц, или конструкция ст. 1255 ГК РФ указывает, что право на обнародование произведения относится к личным неимущественным правам автора, а близкое ему (родственное) право на отзыв — к иным правам автора и др.?

Попробуем систематизировать и проанализировать позитивное законодательное регулирование, с тем чтобы установить его слабые стороны и ответить на вопрос о том, насколько оно является необходимым для классической парадигмы авторского права, реализованной в континентальных правопорядках. Во-первых, российское гражданское право разрешило коллизию, существующую между интеллектуальными и вещными правами. Согласно ст. 1227 ГК РФ интеллектуальные права не зависят от права собственности и иных вещных прав на материальный носитель (вещь), в котором выражен соответствующий объект авторского права. Переход права собственности на вещь не влечет переход или предоставление интеллектуальных прав на результат интеллектуальной деятельности, выраженный в этой вещи, за исключением случая, предусмотренного абз. 2 п. 1 ст. 1291 ГК РФ. Так, согласно абз. 1 п. 1 ст. 1291 ГК РФ при отчуждении автором оригинала произведения (рукописи, оригинала произведения живописи, скульптуры и т.п.), в том числе при отчуждении оригинала произведения по договору авторского заказа, исключительное право на произведение сохраняется за автором, если договором не предусмотрено иное.

Однако абз. 2 п. 1 ст. 1291 ГК РФ основан на предположении, что если собственник оригинала произведения, когда-то приобретший и исключительное право, отчуждает право собственности на оригинал, то это свидетельствует и об утрате интереса к использованию произведения. Поэтому устанавливается, что при отчуждении оригинала произведения его собственником, обладающим исключительным правом на произведение, но не являющимся автором произведения, исключительное право на произведение переходит к приобретателю оригинала произведения, если договором не предусмотрено иное. Указанные правила, относящиеся к автору произведения, распространяются также на наследников автора, их наследников и т.д. в пределах срока действия исключительного права на произведение.

Во-вторых, к интеллектуальной собственности не применяются положения разд. II ГК РФ ("Право собственности и другие вещные права"), если иное не установлено правилами разд. VII ГК ("Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации"). Такой подход вполне понятен: существующая концепция интеллектуальной собственности допускает независимое использование самого произведения и его носителя, например, продажа картины не должна влиять на исключительное право на произведение. В связи с этим мы можем интерпретировать, что интеллектуальные права независимы от соответствующих вещных прав, а право собственности на носитель не зависит от интеллектуальных прав на произведение, соответственно, права могут отчуждаться независимо друг от друга. Однако изначальная логика происхождения понятия "интеллектуальная собственность" была совсем иной. Происхождение понятия "интеллектуальная собственность" (intellectual property), как правило, связывается с французским законодательством XVIII в.[4], для которого был свойствен проприетарный подход как к авторскому, так и к патентному праву. Проприетарная теория опиралась на теорию естественного права, которая получила свое развитие в трудах французских философов-просветителей. Согласно этой теории право создателя любого творческого результата является его неотъемлемым правом, возникает из самой природы творческой деятельности и существует независимо от его признания государственной властью. Иными словами, право творца на созданный результат аналогично праву собственности, которое обеспечивает исключительную возможность распоряжаться этим результатом по своему усмотрению с устранением всех третьих лиц. Любой труд создает собственность, в том числе собственность на изобретения и на другие нематериальные (бестелесные) объекты. Эта теория нашла широкое применение в законодательстве и судебной практике стран романской правовой семьи[5]. В XIX в. развитие авторского и патентного права в странах континентальной Европы значительно усилилось за счет исследований, проведенных в Германии[6], доктрина которой была направлена против приравнивания авторского права к праву собственности.

Согласно теории исключительных прав такие понятия, как "исключительные права", "интеллектуальные права", "промышленные права", трактуются как права "особого рода" (sui generis). Теория исключительности интеллектуальных прав часто упоминается в российской дореволюционной литературе[7]. В современной науке гражданского права теория исключительных прав получила свое дальнейшее развитие. Ее содержание состоит в том, что принадлежащие создателю объекта права препятствуют другим лицам его использовать, иными словами, обеспечивают их носителям правомочия на совершение различных действий с одновременным запрещением всем другим лицам совершать указанные действия. Закрепление исключительных прав означает, что никто не вправе без разрешения правообладателя использовать охраняемый такими правами объект. Вместе с тем сам правообладатель может разрешить использование своих исключительных прав третьим лицам. Чтобы результаты интеллектуальной деятельности могли участвовать в гражданском обороте, необходимо закрепить право, аналогичное по функции абсолютному праву собственности. Но поскольку объекты интеллектуальной деятельности рассматриваются в качестве нематериальных благ, то на них нельзя распространять правовой режим, установленный для вещей. Например, изобретение нельзя отождествлять с машиной, в которой оно воплощено, литературное произведение — с рукописью или книгой, ошибочно отождествлять идеи с объектами, в которых они воплощены. Очень точно природу исключительных прав определил В.А. Дозорцев: во-первых, исключительные права выполняют в отношении нематериальных объектов ту же функцию, что и право собственности в отношении материальных; во-вторых, исключительное право и есть абсолютное право на нематериальные объекты, только использующее в соответствии с натуральными свойствами объекта другие правовые средства, чем право собственности[8].

Мнения специалистов разделились в отношении того, следует рассматривать это право в категориях имущественного права как права на нематериальные ценности или, наоборот, поместить его в категорию личных прав. Сторонники промежуточного направления — теории лично-имущественного права — придерживались мнения, что нельзя включать право создателя творческого результата в какую-либо из этих двух категорий по причине защиты им как имущественных, так и личных неимущественных прав. Различие позиций, касающихся природы понятия "интеллектуальная собственность", привело к тому, что в теории произошло разделение на две группы. Сторонники дуалистического подхода (droit double) подразделяли совокупность прав, возникающих у творца с фактом создания объекта интеллектуальной собственности, на две категории: моральные права, которые отражают интересы автора как творческой личности (droit moral), и имущественные права, которые позволяют извлекать выгоду от использования и распоряжения правом на объект интеллектуальной собственности. Сторонники монистического подхода считают[9], что это разделение искусственное и необоснованное, поскольку права, признаваемые за творческим работником, следует понимать как два аспекта единого и целостного права.

Дуалистическая концепция впоследствии стала считаться одной из основополагающих и получила широкое закрепление в законодательстве стран континентальной школы права. Разделение интеллектуальных прав на личные неимущественные и имущественные права признается романской доктриной авторского и патентного права, которая и была положена в основу российского законодательства об интеллектуальной собственности[10]. При этом считается, что для каждой ветви существует свой правовой режим (юридическая природа, срок действия, срок защиты и др.).

В-третьих, современная российская доктрина[11] единогласно признает, что авторское право и патентное право носит двойственную природу. С одной стороны, по целому ряду признаков оно совпадает с правом собственности, которое позволяет распоряжаться созданным результатом, в том числе передавать его другим лицам. С другой стороны, автор обладает рядом личных неимущественных прав, которые являются неотчуждаемыми и непередаваемыми в силу их природы.

Кстати, часть четвертая ГК РФ одновременно предлагает правообладателям два принципиально разных варианта распоряжения исключительным правом: это договор об отчуждении исключительного права (транслятивное правопреемство) и лицензионный договор (конститутивное правопреемство). Во Франции в основном встречается первый вид распоряжения, хотя редко имеет место и второй. Право Германии, напротив, не знает отчуждения (уступки) имущественных прав. В Законе Германии об авторском праве и смежных правах (1965) закреплены постулаты монистической модели авторского права: 1) авторское право является непередаваемым при жизни автора (§ 29), оно может быть только унаследовано (§ 28); иными словами, в немецком праве существует запрет уступки имущественных прав; 2) предусматривается единый срок действия имущественных и моральных прав автора — срок истекает через 70 лет после смерти автора; 3) установлен единый режим обеих групп прав после смерти автора[12].

Предоставление права на использование осуществляется через предоставление простого права использования или исключительного права использования, заключение соглашения о правах на использование, выдачу обязательственно-правовых предварительных согласий, а также заключение сделок в отношении личных неимущественных прав автора, например, обладатель права на использование произведения не может вносить изменения в текст произведения, изменять его название или обозначение автора, если не согласовано иное. Однако допускается изменение произведения или его названия, в согласии на которые автор не может отказать в силу принципа добросовестности (§ 39). В связи с тем что Россия неоднократно меняла законодательную модель авторских прав, она с легкостью пошла на такой шаг и в некотором смысле стала ближе к американскому праву, где в равной мере применима и полная уступка авторских прав, и лицензионная модель распоряжения ими.

Термин "интеллектуальная собственность" в российском гражданском законодательстве был применен впервые в Законе СССР от 6 марта 1990 г. N 1305-1 "О собственности в СССР", а затем в Законе РСФСР от 24 декабря 1990 г. N 443-1 "О собственности в РСФСР". После этого данный термин появился в Конституции РФ 1993 г., а затем и в части первой ГК РФ, несмотря на протесты ученых и специалистов. Недовольство было обусловлено не только и не столько противоречиями между позициями сторонников теории "исключительных прав" и сторонников проприетарной теории интеллектуальной собственности, сколько действием ряда международных соглашений, в которых участвует Россия, в рамках Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС)[13]. В частности, согласно Всемирной декларации по интеллектуальной собственности от 26 июня 2000 г.[14] под интеллектуальной собственностью понимается совокупность абсолютных прав человека на блага, признаваемые интеллектуальными по характеру и заслуживающие охраны. При этом термин "права интеллектуальной собственности" обозначает по существу права, закрепленные в ст. 27 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., гарантирующей право на свободное участие в культурной жизни общества, право наслаждаться искусством, участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами и право на защиту моральных и материальных интересов человека, выступающих результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является.

В-четвертых, главным отличием объектов интеллектуальной собственности от иных объектов гражданских прав (ст. 128 ГК РФ) является их идеальная природа, отсутствие материального характера, что роднит их с нематериальными благами — честью, достоинством, деловой репутацией. Так же как и нематериальные блага, объекты интеллектуальной собственности являются необоротоспособными, неотчуждаемыми, они не могут иными способами переходить от одного лица к другому, но права на такие результаты и средства, а также материальные носители, в которых они выражены, могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому в случаях и порядке, которые установлены ГК РФ.

В науке гражданского права выделяют следующие признаки объектов интеллектуальной собственности:

— нематериальный характер объекта;

— действительная или потенциальная коммерческая ценность;

— возможность многократного использования[15] (неисчерпаемость при потреблении);

— эстетическое или информационное содержание;

— способность к сохранению, накапливанию, интегрированию[16];

— обособленность от смежных объектов.

В-пятых, развитие научно-технического прогресса сделало возможным "отделение", обособление интеллектуального продукта от его материального носителя с последующим самостоятельным массовым использованием в качестве особого товара (книгопечатание — для литературных произведений, фотография и другие технические средства репродуцирования — для произведений изобразительного искусства и т.д.)[17]. При этом объекты авторского права, результаты интеллектуальной деятельности, для которых приоритетное значение имеет форма, охраняются законодателем на основе факта создания и выражения его в объективной форме, предусмотренной для данного вида объектов законодателем (фактологическая или созидательская система охраны). Напротив, объекты промышленной собственности — изобретения, полезные модели, промышленные образцы — принципиально повторимы. Так, можно, работая параллельно и независимо друг от друга, прийти к одному и тому же результату. Для того чтобы получить комплекс прав на них, недостаточно одного факта создания результатов научно-технического творчества — необходимо соблюсти установленные законом формальности: подать заявку, пройти экспертизу, оплатить пошлины, получить патент (регистрационная система охраны). При несоблюдении этих формальностей, но, создав объекты промышленной собственности, создатель не становится автором, носителем комплекса патентных прав (правообладателем), не пройдя установленную законом процедуру (ст. 1353 ГК РФ)[18]. По сути данный механизм правовой охраны без изменений был заимствован представителями как монистического, так и дуалистического авторского права.

Выводы

Критический анализ более чем 200-летней истории российского авторского права позволяет сделать вывод о том, что подход отечественного законодателя к регулированию авторско-правовых отношений кардинально менялся несколько раз. Как мы знаем, Российская империя и Советская Россия были изолированы от международного авторского права, несмотря на это, были найдены собственные подходы к регулированию отношений, связанных с созданием и использованием результатов интеллектуальной деятельности. Развитие авторских прав в отечественном гражданском праве отличалось своеобразием и самобытностью. Так, в допетровскую эпоху законодательства об интеллектуальной деятельности не было вовсе. Лишь при Петре I появляются первые привилегии, которые предоставлялись издателям, производителям техники и др., но не как всеобщая возможность, а по усмотрению монарха При Александре I появляются два закона: Патентный закон 1809 г. и Авторский закон 1826 г. Отметим, однако, что все равно вопрос выдачи привилегий решался милостью Государя и на короткий срок. Правила выдачи привилегий были установлены лишь в 1828 г. в Положении "О правах сочинителей" и в Законе "О товарных клеймах" 1833 г.

Советское государство активно регулировало авторско-правовые отношения, но не в позитивном ключе, целью не являлось создание непротиворечивой системы авторских прав. Полноценный этап связан с принятием Основ авторского права, утв. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 30 января 1925 г. В развитие Основ был принят Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 11 октября 1926 г. "Об авторском праве", впоследствии измененный в 1928 г. В последней редакции было закреплено, что охрана личных интересов автора имеет для государства большее значение, чем его имущественные интересы. В 1950-е гг. в советской юридической науке стали обосновывать особую природу советского авторского права.

С 1994 по 2008 г. в истории российского права интеллектуальной собственности начался новый этап, который с точки зрения национального, зарубежного и международного права является уникальным. Мы отказались от шести законов, которые регулировали указанную сферу отношений, во многом это произошло после того, как в ст. 128 ГК РФ появилось указание на результаты интеллектуальной деятельности как объекты гражданских прав; отказались с принятием части четвертой ГК РФ от двухуровневой модели регулирования, несмотря на ее поддержку Роспатентом и практикующими специалистами. Отечественный законодатель попытался в кодифицированном акте в понимании интеллектуальной собственности, авторского и патентного права обеспечить соответствие национального закона нормам международного права. Однако в ГК РФ не удалось установить существование целостной и согласованной системы интеллектуальных прав, данные права некомплиментарны друг другу, а реформа гражданского законодательства 2014 г. не решила всех проблем, связанных с построением сбалансированной авторско-правовой системы. Необходимо создать единое авторское право, а не группы разрозненных личных неимущественных, исключительных и иных прав на тот или иной объект. Относительно того, каково число правомочий в составе субъективного права, одинаково ли оно для всех видов прав (личных неимущественных, исключительных и иных), каковы основания разделения права на правомочия, в науке гражданского права не сформировано единого консенсуса, единого универсального подхода. При этом категория субъективного права носит системообразующий характер, пронизывает буквально всю область частного права, и не просто пронизывает, а организует все предметное поле регулирования частноправовых отношений[19]. Это делает категорию субъективного исключительного права способом организации норм и институтов права интеллектуальной собственности. Нетрудно видеть, что описанное различие в понимании структуры интеллектуальных авторских прав, если можно так выразиться, является эклектичным, так как в нем отражаются различные модели авторского права. В отношении условий охраноспособности произведений и прав на них мы ближе к дуалистической французской модели, хотя в целом российское гражданское право тяготеет к немецкому гражданскому праву, а в отношении оборота исключительных прав нам ближе монистическая американская модель, где авторским правом признается только исключительное право.

Сегодня экономически развитые страны пытаются установить в мире унифицированный подход к авторскому праву и смежным правам. Это стало одним из результатов глобализации, инициированной развитыми странами для распространения собственной модели развития права интеллектуальной собственности. Недружелюбная государственная политика ряда стран в области интеллектуальной собственности привела к включению проблем обеспечения интеллектуальной собственности в комплекс мер, регулирующих международную торговлю не только в рамках ВТО, но и в рамках двустороннего сотрудничества[20]. Средством экспансии западной модели интеллектуальной собственности стали международные договоры, имеющие приоритет над национальными нормами права, в том числе и в сфере интеллектуальной собственности[21]. В подобных условиях континентальная Европа также влияет и на страны общего права. Так, изменение системы начинается с изменения элементного состава. В США, Великобритании, Австралии признали законодательно существование моральных прав и наполнили их содержанием, которое способно обеспечить адекватную защиту неимущественных интересов автора: право авторства, право противодействовать ложной атрибуции авторства.

Таким образом, основу интеллектуальных прав в России на современном этапе образует совокупность личных неимущественных прав, исключительное право, являющееся имущественным правом, а в случаях, предусмотренных законодательством, и иные права (право доступа, право следования и др.) (ст. 1255 ГК РФ). Интеллектуальные права не являются субъективными правами, а выступают искусственной конструкцией, призванной объединить разнородные по своей природе гражданские права на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации. Данная триада прав является не системой, а формальным набором. Личные неимущественные права выделены в составе интеллектуальных прав по признакам абсолютного характера, необоротоспособности и неимущественного характера; исключительное право — абсолютное, оборотоспособное, имущественное право; иные права не имеют нормативно выраженных признаков, они не могут быть отнесены ни к исключительному праву, ни к личным неимущественным правам. Отечественный дуализм является непоследовательным и неоднородным, так как в нем отражаются различные правовые режимы возможных гражданских прав на интеллектуальную собственность. В связи с этим суть господствующей парадигмы интеллектуальных прав заключается в полном контроле правообладателя за использованием объекта интеллектуальных прав. Доктрина ограничения интеллектуальных прав является вторичной и реализуется в форме исключений из общего правила.

References

1. Германские законы в области права интеллектуальной собственности / пер. с нем. В. Бергманн; науч. ред. Т.Ф. Яковлева [German Laws in the Field of Intellectual Property Law / Trans. from German V. Bergmann; ed. by T.F. Iakovleva] (in Russian). Moscow: Infotropic Media, 2017.
2. Дозорцев В.А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации: сборник статей [Dozortsev V.A. Intellectual Rights: Concept. System. The Tasks of Codification: Collection of Articles] (in Russian). Moscow: Statut, 2005.
3. Дозорцев В.А. Комментарий к схеме "Система исключительных прав" [Dozortsev V.A. Commentary on the «System of Exclusive Rights»] (in Russian) // Case and Law. 1996. No. 4.
4. Дозорцев В.А. О мерах по развитию рынка интеллектуальных продуктов [Dozortsev V.A. On Measures to Develop the Market for Intelligent Products] (in Russian) // Legislation and Economics. 1998. No. 7.
5. Дюма Р. Литературная и художественная собственность. Авторское право Франции [Dumas R. Literary and Artistic Property. Copyright of France] (in Russian). Moscow: Mezhdunarodnye otnosheniia, 1989.
6. Калятин В.О. Авторское право в проекте части четвертой Гражданского кодекса РФ [Kaliatin V.O. Copyright in the Draft of the Fourth Part of the Civil Code of the Russian Federation] (in Russian) // International Intellectual Property. Copyright and Related Rights. 2006. No. 9.
7. Калятин В.О. Интеллектуальная собственность (исключительные права): учебник для вузов [Kaliatin V.O. Intellectual Property (Exclusive Rights): Textbook] (in Russian). Moscow: Norma; Infra-М, 2000.
8. Кашанин А.В. О применимости юридической конструкции уровня творческого характера произведения в авторском праве [Kashanin A.V. On the Applicability of the Legal Construction of the Level of the Creative Nature of a Work in Copyright] (in Russian) // SPS "ConsultantPlus".
9. Липцик Д. Авторское право и смежные права [Liptsik D. Copyright and Related Rights] (in Russian). Moscow: Ladomir; UNESCO, 2002.
10. Маковский А.Л. Исключительные права и концепция части четвертой Гражданского кодекса [Makovskii A.L. Exclusive Rights and the Concept of the Fourth Part of the Civil Code] (in Russian) // Гражданское право современной России / сост. О.М. Козырь, А.Л. Маковский [Civil Law of Modern Russia / Comp. by O.M. Kozyr, A.L. Makovskii]. Moscow: Statut, 2008.
11. Матвеев А.Г. Система авторских прав в России: нормативные и теоретические модели: автореф. дис. … д-ра юрид. наук [Matveev A.G. The Copyright System in Russia: Regulatory and Theoretical Models: Synopsis of a Thesis for a Doctor Degree in Law Sciences] (in Russian). Moscow, 2016.
12. Пиленко А.А. Право изобретателя [Pilenko A.A. Inventor’s Right] (in Russian). Moscow: Statut, 2001.
13. Смирнов Г.И. Тесно под одной крышей [Smirnov G.I. Closely Under One Roof] (in Russian) // Invention Issues. 1991. No. 1.
14. Третьяков С.В. Право на чужое поведение и право на его защиту [Tretiakov S.V. Claim-Rights and Legal Remedies in the Continental Private Law Theory] (in Russian) // Civil Law Review. 2019. No. 3.
15. Шершеневич Г.Ф. Авторское право на литературные произведения [Shershenevich G.F. Copyright in Literary Works] (in Russian). Kazan: Printing House of Imperial University, 1891.
16. Stallberg C.G. Urheberrecht und moralische Rechtfertigung. Berlin: Duncker & Humblot, 2006.

Рекомендуется Вам: