Автор: Вилкова Т.Ю.
Обеспечение доступа к правосудию гарантируется гражданам в конституциях большинства государств1. При этом доступ к правосудию связывается с правом на обращение в суд либо рассматривается как элемент надлежащей правовой процедуры или справедливого судебного разбирательства.
Чаще всего соответствующие нормы закрепляют право каждого на обращение в суд (ч. 4 ст. 19 Основного закона Федеративной Республики Германия; ст. 35 Конституции Республики Судан; ст. 20 Конституции Сан-Томе и Принсипи; ст. 47 Основного низама правления Королевства Саудовская Аравия; ст. 41 Конституции Объединенных Арабских Эмиратов; ст. 65 Конституции Мальдивской Республики; ст. 17 Конституции Демократической Социалистической Республики Шри-Ланка и др.).
Конечно, содержание доступа к правосудию отнюдь не исчерпывается правом на обращение в суд. В решениях Комитета по правам человека ООН и Европейского суда по правам человека сформулированы и иные элементы доступа к правосудию: право на рассмотрение и разрешение дела с соблюдением требований справедливого судебного разбирательства; право на исполнение судебного решения и на его обжалование в вышестоящий суд2; совокупность гарантий, позволяющих лицу эффективно реализовывать указанные права3.
Многие из этих элементов также закреплены на конституционном уровне. К примеру, ч. 3 ст. 50 Конституции РФ, ч. 11 ст. 19 Конституции Республики Сейшельские Острова предусматривают право каждого осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящим судом. Конституция Султаната Оман в ст. 71 закрепляет, что приговоры выносятся и приводятся в исполнение от имени Его Величества Султана; отказ или затягивание исполнения приговоров со стороны государственных служащих считается уголовным преступлением, меру ответственности за которое определяет закон; в таких случаях сторона, выигравшая судебный процесс в соответствии с приговором, имеет право обратиться с иском непосредственно в суд.
Независимо от того, как сформулирована конституционная норма об обеспечении доступа к правосудию, право на него не существует само по себе. С ним корреспондирует обязанность государства обеспечить возможность его эффективной реализации. Каждый гражданин в случае нарушения его права должен иметь возможность добиваться судебной защиты его права.
Механизм обеспечения права на доступ к правосудию предусматривает наличие множества различных гарантий:
— процессуальных, например отсутствие ограничений на обращение с заявлением о преступлении, порядок рассмотрения и разрешения таких заявлений;
— организационно-технических, от самых широких, таких как создание государством судебной системы, в которой суды, особенно низового звена, территориально находятся недалеко от заявителей, чтобы последние имели возможность не только обратиться в суд, но и принять участие в судебном разбирательстве, до частных, например установление различных способов обращения в суд или правоохранительные органы (лично, по почте, посредством направления электронного документа);
— материальных, включая отсутствие государственной пошлины за обращение в суд либо ее посильный для граждан размер, возможность отсрочки, рассрочки или освобождения от государственной пошлины, отсутствие платы за получение копий судебных решений и т.д., отнесение на счет федерального бюджета значительной части расходов, связанных с осуществлением судопроизводства (таких как заработная плата сотрудников правоохранительных органов, судов, денежного вознаграждения, выплачиваемого присяжным заседателям), недопустимость возложения оплаты труда переводчика на лицо, не владеющее языком судопроизводства или владеющее им в недостаточной степени, и др.
Указанные гарантии можно назвать универсальными для современного правосудия, применимыми для всех видов судопроизводства.
Однако если в гражданском, административном, конституционном судопроизводстве граждане и другие заявители обращаются в суд непосредственно, напрямую, то в уголовно-процессуальном (а равно в административно-деликтном) процессе существует развернутое и часто длительное досудебное производство.
Существенной особенностью этого досудебного производства — этапом, предваряющим передачу правового спора в суд, — является необходимость принятия уполномоченными государственными органами решений, определяющих дальнейшее движение производства по делу, в первую очередь итоговых для досудебных стадий: постановления о возбуждении уголовного дела и решения прокурора об утверждении обвинительного заключения, обвинительного акта, обвинительного постановления и направлении дела в суд. Отсутствие такого решения (вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении, приостановлении уголовного дела, возвращение прокурором дела для производства дополнительного расследования и т.п.) влечет отказ потерпевшему в доступе к правосудию, так как он лишен права прямого обращения в суд, минуя деятельность органов предварительного расследования и прокурора.
Незначительным исключением являются лишь дела частного обвинения, для которых волеизъявление потерпевшего, объективированное в подаче мировому судье заявления в соответствии с ч. 1 ст. 318 УПК РФ, влечет начало уголовно-процессуальной деятельности и рассмотрение дела судом. При этом возбуждение дела не носит разрешительного характера со стороны государства, а зависит исключительно от действий самого лица, которому преступлением причинен вред.
Между тем Конституция РФ в ст. 52 гарантирует потерпевшим от преступлений охрану их прав законом, обеспечение доступа к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. Отличительными особенностями российской конституционной нормы в отличие от большинства зарубежных государств являются:
— во-первых, указание потерпевшего от преступления как лица, которому обеспечивается доступ к правосудию, чем подчеркивается особое значение охраны и реализации этого права в уголовном судопроизводстве;
— во-вторых, прямое возложение обязанности по обеспечению доступа к правосудию на государство.
Необходимо отметить, что данное право обеспечивается и иным лицам, включая обвиняемого, а также гарантируется заинтересованным субъектам и в других видах судопроизводства, что находит отражение в ст. 46, ч. 3 ст. 50 Конституции РФ и в отраслевом законодательстве.
Конституционное требование об обеспечении государством потерпевшему доступа к правосудию предполагает наличие особого уголовно-процессуального механизма, позволяющего эффективно защитить интересы потерпевшего посредством возбуждения уголовного дела, производства его расследования и передачи в суд.
Указанная деятельность осуществляется при активном участии потерпевшего. Более того, в последние годы в УПК РФ был внесен ряд изменений и дополнений, призванных создать дополнительные гарантии охраны прав потерпевшего4. Важной новацией стало указание в законе максимально раннего момента вынесения постановления о придании лицу, которому преступлением причинен вред, соответствующего процессуального статуса (незамедлительно с момента возбуждения уголовного дела), что имеет особое значение с точки зрения обеспечения потерпевшему доступа к правосудию, так как лишь после вынесения соответствующего постановления лицо приобретает весь комплекс процессуальных прав и получает возможность влиять на ход уголовного судопроизводства посредством заявления ходатайств, представления доказательств, принесения жалоб и др.
Однако реализация потерпевшим предоставленных ему прав для отстаивания своей позиции не освобождает государство от обязанности обеспечить ему доступ к правосудию. На это обращает внимание и Пленум Верховного Суда РФ: "Обязанностью государства является не только предотвращение и пресечение в установленном законом порядке посягательств, способных причинить вред и нравственные страдания личности, но и обеспечение потерпевшему от преступления возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами"5.
Поскольку доступ к правосудию на начальном этапе уголовного судопроизводства решающим образом обеспечивается посредством деятельности государственных органов и должностных лиц, особое внимание должно быть обращено на меры, способные обеспечить законный, обоснованный и эффективный характер этой деятельности.
Концепция построения досудебного производства по уголовным делам, обеспечивающего доступ к правосудию, должна включать целый ряд взаимосвязанных направлений. Среди них — отказ от стадии возбуждения уголовного дела в ее традиционном для России виде и ведение отсчета предварительного расследования с момента регистрации сообщения о преступлении6; возвращение прокурору полномочия по самостоятельному возбуждению уголовного дела7; трансформация предварительного производства по западноевропейскому образцу, а именно производство досудебной познавательной деятельности (расследования) под руководством прокурора, выдвижение прокурором обвинения по результатам расследования; некоторое расширение судебного контроля в досудебном производстве (для рассмотрения ходатайств участников, не наделенных властными полномочиями, в удовлетворении которых отказано органами предварительного расследования)8; разработка эффективных упрощенных и ускоренных процедур в предварительном производстве; дополнение оснований прекращения уголовного дела, уголовного преследования нецелесообразностью уголовного преследования9.
Одним из важных самостоятельных направлений повышения эффективной деятельности государства в досудебном производстве с тем, чтобы потерпевшему был обеспечен доступ к правосудию, должно стать внедрение цифровых технологий в уголовный процесс, включая:
— цифровое взаимодействие государственных органов и населения через единую защищенную цифровую онлайн-платформу, что позволит добиться более высокого качества уголовного судопроизводства10;
— возможность подачи заявлений и сообщений о преступлении через специальный онлайн-сервис, интегрированный в указанную цифровую платформу11;
— автоматическую регистрацию таких сообщений и определение направления их движения с использованием возможностей искусственного интеллекта12;
— замену традиционного уголовного дела на электронное13;
— использование в уголовном процессе недоступных при классическом подходе средств анализа материалов, зарекомендовавших себя в других отраслях промышленности (применение семантических нейронных сетей, компьютерного зрения, кластеризации данных и др.)14;
— использование цифровых технологий при производстве следственных и иных процессуальных действий (в том числе видео-конференц-связи15, программ распознавания речи участников процессуального действия16).
При этом, как справедливо отмечает Л.А. Воскобитова, внедрение цифровых технологий должно происходить продуманно и не в ущерб традиционным ценностям и принципам уголовного судопроизводства17.
Реализация совокупности указанных мер позволит создать новые, дополнительные возможности для эффективного выполнения конституционной обязанности государства по обеспечению потерпевшему доступа к правосудию.
Библиография
1. Абшилава Г.В. Проявление принципа целесообразности в уголовно-процессуальном институте, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ // Общество и право. 2011. N 3 (35). С. 243 — 248.
2. Антонович Е.К. Использование цифровых технологий при допросе свидетелей на досудебных стадиях уголовного судопроизводства (сравнительно-правовой анализ законодательства Российской Федерации и законодательства некоторых иностранных государств) // Актуальные проблемы российского права. 2019. N 6. С 125 — 136.
3. Антонович Е.К. К вопросу о законодательном регулировании дистанционного допроса и депонирования показаний свидетелей по уголовным делам в досудебном производстве // Российская правовая система в условиях четвертой промышленной революции: XVI Международная научно-практическая конференция (Кутафинские чтения): материалы конференции: В 3 ч. М.: РГ-Пресс, 2019. Ч. 3. С. 105 — 120.
4. Бозров В.М., Ергашев Е.Р., Кобзарев Ф.М. Возбуждение и расследование уголовных дел прокурором: шаг вперед или два шага назад // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2018. N 3 (65). С. 89 — 95.
5. Вилкова Т.Ю. Закрепление права на доступ к правосудию в конституциях государств — членов Организации Объединенных Наций. Свидетельство о регистрации базы данных RU 2020620648, 08.04.2020.
6. Вилкова Т.Ю. Доступ к правосудию в уголовном судопроизводстве: правовые позиции Европейского Суда по правам человека // Lex russica. 2019. N 12 (157). С. 56 — 67.
7. Вилкова Т.Ю. Реализация принципа языка уголовного судопроизводства на стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования в условиях развития цифровых технологий // Вопросы российского и международного права. 2019. Т. 9. N 3А. С. 277 — 284.
8. Вилкова Т.Ю., Масленникова Л.Н. Законность и унификация в уголовном судопроизводстве: от бланков процессуальных документов — к электронному уголовному делу // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2019. Вып. 46. С. 728 — 751. DOI: 10.17072/1995-4190-2019-46-728-751.
9. Воскобитова Л.А. Уголовное судопроизводство и цифровые технологии: проблемы совместимости // Lex russica. 2019. N 5 (150). С. 91 — 104.
10. Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права Российской Федерации и комментарии к ней / А.С. Александров [и др.]. М.: Юрлитинформ, 2015. 299 с.
11. Малышева О.А. Досудебное производство в российском уголовном процессе: проблемы реализации и правового регулирования: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2013. 50 с.
12. Масленникова Л.Н. Электронная система взаимодействия государства с населением как фактор обеспечения доступа к правосудию в уголовном судопроизводстве // Следственный комитет Российской Федерации: второе десятилетие на службе Отечеству (Москва, 7 февраля 2019 г.) / под общ. ред. А.М. Багмета. М.: Московская академия СК РФ, 2019. С. 227 — 231.
13. Масленникова Л.Н., Собенин А.А. Регистрация сообщения о преступлении и начало расследования в новой цифровой реальности // Российский следователь. 2019. N 6. С. 12 — 17.
14. Панкратов Д.Е. Начальные стадии уголовного судопроизводства зарубежных стран и российский уголовный процесс // Вестник Томского государственного университета. 2008. N 317. С. 144 — 146.
15. Собенин А.А. Актуальные вопросы регистрации заявлений и сообщений о преступлениях в условиях развития цифровых технологий // Вестник Воронежского государственного университета. 2019. N 4 (39). С. 266 — 273.
16. Сушина Т.Е. Судебный контроль как элемент обеспечения доступа к правосудию в уголовном судопроизводстве в условиях развития цифровых технологий // Российская правовая система в условиях четвертой промышленной революции: XVI Международная научно-практическая конференция (Кутафинские чтения): материалы конференции: в 3 ч. М.: РГ-Пресс, 2019. Ч. 3. С. 254 — 261.
17. Таболина К.А. Надзор прокурора за возбуждением и расследованием уголовных дел: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2016. 39 с.
18. Шереметьев И.И. Использование цифровых технологий при рассмотрении уголовных дел в суде: реальность и перспективы // Lex russica. 2019. N 5 (150). С. 117 — 131.
19. Sushina T., Sobenin A. Artificial Intelligence in the Criminal Justice System: Leading Trends and Possibilities // Proceedings of the 6th International Conference on Social, economic, and academic leadership (ICSEAL-6-2019). P.: Atlantis Press, 2020. DOI: https://doi.org/10.2991/assehr.k.200526.062.
20. Tabolina K., Tabolin V. Prosecutors Supervision in Criminal Proceedings in the Context of the Leading Development of Digital Relations // Proceedings of the 6th International Conference on Social, economic, and academic leadership (ICSEAL-6-2019). P.: Atlantis Press, 2020. DOI: https://doi.org/10.2991/assehr.k.200526.055.
1 Вилкова Т.Ю. Закрепление права на доступ к правосудию в конституциях государств — членов Организации Объединенных Наций. Свидетельство о регистрации базы данных RU 2020620648, 08.04.2020.
2 Комитет по правам человека ООН исходит из того, что право доступа к суду в соответствии с п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах касается доступа к процедурам первой инстанции и не затрагивает вопроса о праве обжалования.
3 См.: Вилкова Т.Ю. Доступ к правосудию в уголовном судопроизводстве: правовые позиции Европейского суда по правам человека // Lex russica. 2019. N 12 (157). С. 56 — 67.
4 Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. N 432-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве" // СЗ РФ. 2013. N 52 (ч. I). Ст. 6997.
5 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. N 17 (ред. от 16.05.2017) "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. N 9.
6 См., например: Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права Российской Федерации и комментарии к ней / А.С. Александров [и др.]. М.: Юрлитинформ, 2015. 299 с.; Малышева О.А. Досудебное производство в российском уголовном процессе: проблемы реализации и правового регулирования: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2013. С. 12.
7 См., например: Бозров В.М., Ергашев Е.Р., Кобзарев Ф.М. Возбуждение и расследование уголовных дел прокурором: шаг вперед или два шага назад // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2018. N 3 (65). С. 89 — 95; Таболина К.А. Надзор прокурора за возбуждением и расследованием уголовных дел: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2016. С. 13.
8 Сушина Т.Е. Судебный контроль как элемент обеспечения доступа к правосудию в уголовном судопроизводстве в условиях развития цифровых технологий // Российская правовая система в условиях четвертой промышленной революции. XVI Международная научно-практическая конференция (Кутафинские чтения): материалы конференции: В 3 ч. М.: РГ-Пресс, 2019. Ч. 3. С. 254 — 261.
9 Абшилава Г.В. Проявление принципа целесообразности в уголовно-процессуальном институте, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ // Общество и право. 2011. N 3 (35). С. 243 — 248; Панкратов Д.Е. Начальные стадии уголовного судопроизводства зарубежных стран и российский уголовный процесс // Вестник Томского государственного университета. 2008. N 317. С. 144 — 146.
10 Масленникова Л.Н. Электронная система взаимодействия государства с населением как фактор обеспечения доступа к правосудию в уголовном судопроизводстве // Следственный комитет Российской Федерации: второе десятилетие на службе Отечеству (Москва, 7 февраля 2019 г.) / под общ. ред. А.М. Багмета. М.: Московская академия СК РФ, 2019. С. 227 — 231.
11 См.: Масленникова Л.Н., Собенин А.А. Регистрация сообщения о преступлении и начало расследования в новой цифровой реальности // Российский следователь. 2019. N 6. С. 12 — 17; Собенин А.А. Актуальные вопросы регистрации заявлений и сообщений о преступлениях в условиях развития цифровых технологий // Вестник Воронежского государственного университета. 2019. N 4 (39). С. 266 — 273.
12 Sushina T., Sobenin A. Artificial Intelligence in the Criminal Justice System: Leading Trends and Possibilities // Proceedings of the 6th International Conference on Social, economic, and academic leadership (ICSEAL-6-2019). P.: Atlantis Press, 2020. DOI: https://doi.org/10.2991/assehr.k.200526.062.
13 Вилкова Т.Ю., Масленникова Л.Н. Законность и унификация в уголовном судопроизводстве: от бланков процессуальных документов — к электронному уголовному делу // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2019. Вып. 46. С. 728 — 751. DOI: 10.17072/1995-4190-2019-46-728-751.
14 Tabolina K., Tabolin V. Prosecutor's Supervision in Criminal Proceedings in the Context of the Leading Development of Digital Relations // Proceedings of the 6th International Conference on Social, economic, and academic leadership (ICSEAL-6-2019). P.: Atlantis Press, 2020. DOI: https://doi.org/10.2991/assehr.k.200526.055.
15 Антонович Е.К. Использование цифровых технологий при допросе свидетелей на досудебных стадиях уголовного судопроизводства (сравнительно-правовой анализ законодательства Российской Федерации и законодательства некоторых иностранных государств) // Актуальные проблемы российского права. 2019. N 6. С 125 — 136; Она же. К вопросу о законодательном регулировании дистанционного допроса и депонирования показаний свидетелей по уголовным делам в досудебном производстве // Российская правовая система в условиях четвертой промышленной революции. XVI Международная научно-практическая конференция (Кутафинские чтения): материалы конференции: в 3 ч. М.: РГ-Пресс, 2019. Ч. 3. С. 105 — 120; Вилкова Т.Ю. Реализация принципа языка уголовного судопроизводства на стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования в условиях развития цифровых технологий // Вопросы российского и международного права. 2019. Т. 9. N 3А. С. 277 — 284.
16 Шереметьев И.И. Использование цифровых технологий при рассмотрении уголовных дел в суде: реальность и перспективы // Lex russica. 2019. N 5 (150). С. 117 — 131.
17 Воскобитова Л.А. Уголовное судопроизводство и цифровые технологии: проблемы совместимости // Lex russica. 2019. N 5 (150). С. 91 — 104.
Связанные статьи:
- Реализация конституционного права на судебную защиту в аспекте применения электронных технологий (59.6%)
- Актуальные вопросы обеспечения в уголовно-правовой сфере конституционных прав под влиянием информационно-цифрового развития общества (52.2%)
- Искусственный интеллект в государственном управлении (50.5%)
- Взаимодействие власти и структур гражданского общества в интернет-пространстве (политико-правовой анализ) (50%)
- Правовое регулирование цифрового правительства в России: возможности учета требований ОЭСР (50%)
- Что такое право на получение информации (на доступ к информации)? (RANDOM - 5.1%)