Ответственность ликвидатора перед кредиторами после исключения юридического лица из ЕГРЮЛ

Автор: Цепов Г.В.

Рассмотрим пример. Ликвидатор предоставил в регистрирующий орган ликвидационный баланс, содержащий недостоверные сведения об отсутствии у ООО кредиторской задолженности, после чего общество было исключено из ЕГРЮЛ. Может ли не получивший удовлетворение кредитор взыскать с ликвидатора убытки, минуя процедуры восстановления юридического лица и банкротства?

Казалось бы, очевидный путь предоставляет п. 2 ст. 64.1 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ)[1]. Однако применение данной нормы вызывает вопросы. В частности, можно спросить, как соотносится п. 2 ст. 64.1 ГК РФ со ст. 53.1 ГК РФ, а также с нормами главы III.2 Закона о банкротстве[2]. В каком объеме отвечает ликвидатор[3]? Как распределяется бремя доказывания? Для ответа на поставленные вопросы сначала проанализируем общие положения, а затем перейдем к рассмотрению проблем частного порядка.

Цели при ликвидации. Ликвидация юридического лица является аномалией в процессе гражданского оборота, поскольку в результате односторонних действий органа юридического лица (участников, учредителей), принявших решение о ликвидации, нарушается фундаментальный принцип гражданского права "pacta sunt servanda" (ст. 309, п. 1 ст. 61, ст. 419 ГК РФ). Поэтому ликвидационная процедура должна обеспечить полное возмещение убытков, причиненных кредиторам в результате ликвидации. В свою очередь, это влечет необходимость исполнения должником информационных обязанностей в отношении кредиторов (п. 1 ст. 62, п. 1 ст. 63, п. п. 3, 4 ст. 1, п. 3 ст. 307 ГК РФ).

В процессе ликвидации организация уже не может действовать для достижения ранее поставленных целей (п. 1 ст. 50 ГК РФ), ее основной целью становится аккумулирование и распределение имущества в соответствии с установленным законом порядком, вследствие чего правоспособность ограничивается (п. 1 ст. 49 ГК РФ). При распределении имущества интересы кредиторов обладают приоритетом над интересами участников (учредителей) и дестинаторов юридического лица (ст. 64, п. 8 ст. 63 ГК РФ).

Императивность правил ликвидации. При ликвидации интересы вовлеченных в нее лиц не совпадают. Поскольку имеется опасность, что действиями органа юридического лица (участников, учредителей), принявших решение о ликвидации, негативные последствия экономической деятельности могут быть переложены на кредиторов при отсутствии на то согласия последних, то ликвидация нуждается в регулировании императивными нормами закона, а ответственность ликвидатора перед кредиторами не может быть ограничена договором между ликвидатором и ликвидируемым юридическим лицом.

Основные обязанности ликвидатора. Обязанности ликвидатора (ликвидационной комиссии) определяются в соответствии с целями ликвидации.

Согласно п. 4 ст. 62 ГК РФ с момента назначения ликвидационной комиссии к ней переходят полномочия по управлению делами юридического лица. Как указал в одном из своих постановлений Президиум ВАС РФ, предусмотренная законом процедура ликвидации предполагает действия по выявлению кредиторов, предоставлению им возможности заявить свои требования, составлению ликвидационного баланса, отражающего действительное имущественное положение ликвидируемого юридического лица и его расчеты с кредиторами, определению порядка ликвидации (в том числе путем признания юридического лица несостоятельным (банкротом)[4]. При этом ликвидационная комиссия (ликвидатор) обязана действовать добросовестно и разумно в интересах ликвидируемого юридического лица, а также его кредиторов (п. 4 ст. 62 ГК РФ). Поскольку при распределении имущества в ходе ликвидации маска юридического лица срывается, действия ликвидатора в интересах юридического лица следует рассматривать как действия в интересах участников (учредителей) или дестинаторов юридического лица.

Как видно, ликвидатор оказывается в положении слуги двух господ. Тем не менее, поскольку действия ликвидатора направлены на распределение имущества, то данная проблема решается путем законодательно установленного порядка распределения имущества, хотя у ликвидатора и остается дискреция при принятии деловых решений, в том числе при оценке обоснованности требований кредиторов.

Проверка органом юридического лица, принявшим решение о ликвидации (участниками, учредителями), действий ликвидатора осуществляется при рассмотрении промежуточного ликвидационного и ликвидационного балансов (абз. 2 п. 2, п. 6 ст. 63 ГК РФ). В случае отказа ликвидационной комиссии в удовлетворении требований кредитора либо уклонения от их рассмотрения кредитор вправе до утверждения ликвидационного баланса юридического лица обратиться в суд с иском к ликвидационной комиссии (п. 4 ст. 64 ГК РФ). Указанный порядок стимулирует ликвидатора исследовать притязания кредитора и включать в промежуточный ликвидационный баланс только обоснованные требования. В противном случае интересы участников (учредителей, дестинаторов) юридического лица как обладателей остаточных требований не будут защищены надлежащим образом.

Поскольку при ликвидации извлечение прибыли для коммерческих организаций перестает быть основной целью, а главной задачей становится аккумулирование, обеспечение сохранности и распределение имущества, то при осуществлении ликвидатором своих обязанностей требования по соблюдению заботливости и осмотрительности повышаются в сравнении с обычной коммерческой деятельностью. Это значит, что ликвидатор должен действовать не в пределах обычного предпринимательского риска, а в пределах обычного гражданского риска.

Итак, с учетом целей ликвидации важнейшими обязанностями ликвидатора являются инвентаризация имущества и обеспечение его сохранности[5], выявление кредиторов, уведомление их о ликвидации[6]. В предусмотренных законом случаях должна быть проведена оценка имущества[7].

После окончания срока предъявления требований кредиторами ликвидатор составляет промежуточный ликвидационный баланс. В отношении того, какие именно требования кредиторов подлежат отражению в промежуточном ликвидационном балансе, возникли споры.

В результате Президиум ВАС РФ сформировал позицию, что в промежуточный ликвидационный баланс подлежат включению требования, не оспариваемые сторонами как по праву, так и по размеру, поскольку иное влечет предоставление в регистрирующий орган ликвидационных балансов, содержащих недостоверные сведения[8].

Однако возникает вопрос: как быть с предъявленными требованиями, по которым еще не вынесено судебное решение? С одной стороны, их нельзя включать в промежуточный баланс, поскольку ликвидируемое юридическое лицо против них возражает, а их обоснованность не подтверждена судебным решением. С другой стороны, если их вообще не учитывать, то интересы предъявивших иски добросовестных кредиторов могут пострадать.

В настоящее время п. 2 ст. 63 ГК РФ устанавливает, что промежуточный ликвидационный баланс должен содержать сведения о составе имущества ликвидируемого юридического лица, перечне требований, предъявленных кредиторами, результатах их рассмотрения, а также о перечне требований, удовлетворенных вступившим в законную силу решением суда, независимо от того, были ли такие требования приняты ликвидационной комиссией. При этом уведомление о составлении промежуточного ликвидационного баланса не может быть представлено в регистрирующий орган до вступления в законную силу решения суда или арбитражного суда по делу (иного судебного акта, которым завершается производство по делу), по которому судом или арбитражным судом было принято к производству исковое заявление, содержащее требования, предъявленные к юридическому лицу, находящемуся в процессе ликвидации[9].

В тех случаях, когда по результатам инвентаризации требования кредитора признаны не были, а кредитор не предъявил требования в отведенный законом двухмесячный срок, негативные последствия отсутствия определенности переходят к кредитору. Так, считаются погашенными требования кредиторов, не признанные ликвидационной комиссией, если кредиторы по таким требованиям не обращались с исками в суд (подп. 2 п. 5.1 ст. 64 ГК РФ).

Противоправность. В общем виде можно сказать, что противоправность действий (бездействия) ликвидатора в исследуемом случае заключается в таком нарушении закона, которое повлекло причинение имущественного вреда кредиторам в результате невозможности получения удовлетворения за счет имущества ликвидируемого лица.

В рассматриваемом примере вред причинен в результате неисполнения ликвидатором обязанностей по уведомлению кредиторов о ликвидации, включению в ликвидационный баланс недостоверных сведений[10]. При этом могут быть варианты: а) у общества имелось достаточное имущество для удовлетворения требований всех кредиторов, но оно в результате действий (бездействия) ликвидатора было неправомерно распределено между участниками; б) у общества не было достаточного имущества для удовлетворения требований всех кредиторов, в результате признания требований потерпевшего кредитора общество приобрело бы признаки банкрота.

В случае "б", несмотря на отсутствие процедуры банкротства, противоправность действий (бездействия) ликвидатора, как и иные элементы состава правонарушения, на наш взгляд, должны определяться с учетом Закона о банкротстве. Данное утверждение выводится путем толкования абз. 2 п. 4 ст. 63 ГК РФ, ст. 224 Закона о банкротстве. Иной подход означал бы применение к одинаковым имущественным отношениям различных правовых норм (в том числе о распределении бремени доказывания) в зависимости от процедуры.

Убытки и причинно-следственная связь. С одной стороны, принцип полного возмещения убытков является важнейшим принципом гражданского права. С другой стороны, ликвидатор не должен отвечать своим личным имуществом за деяния иных контролирующих лиц, к которым он не причастен. В связи с этим была выработана позиция, что ликвидатор несет ответственность в пределах стоимости того имущества, которое находилось в его распоряжении на момент вступления в должность[11].

Однако встречались случаи, когда состав и размер имущества ликвидируемой организации документально подтверждены не были или были определены неполно. Это происходило тогда, когда ликвидаторы не выполняли обязанности по инвентаризации имущества, включали в документы бухгалтерского учета и отчетности ложные данные и т.п.

Прецедентным стало Постановление Президиума ВАС РФ от 18 июня 2013 г. N 17044/12. Опираясь на ст. ст. 88 и 89 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208 "Об акционерных обществах"[12], п. 1 ст. 53 и п. 3 ст. 62 ГК РФ в действовавших редакциях, Президиум ВАС РФ пришел к выводу, что именно на М., контролировавшем текущую деятельность должника в качестве руководителя, а впоследствии и ликвидатора, лежало бремя доказывания того, что он не располагал документами бухгалтерского учета и отчетности, а реальная возможность восстановления соответствующей документации отсутствовала.

Отметив объективную сложность получения кредитором отсутствующих у него доказательств, подтверждающих размер активов, которыми реально обладал должник в преддверии ликвидации, а также предоставления истцом доказательств о наличии у организации имущества — транспортных средств до начала ликвидации, Президиум ВАС РФ пришел к выводу, что "именно ответчик должен был обосновать, почему указанные транспортные средства не могли быть реализованы для проведения расчетов с кредиторами".

Президиум ВАС РФ также сослался на правовую позицию о том, что суд не может полностью отказать в удовлетворении требования о возмещении убытков только по той причине, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих убытков определяется с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности[13].

С введением в действие главы III.2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" у кредиторов появились еще более мощные средства для отстаивания своих интересов[14]. Так, в тех случаях, когда у ликвидируемой организации имелись признаки банкротства, правила о привлечении ликвидатора к ответственности (включая презумпции) должны определяться в соответствии с Законом о банкротстве. Причем по изложенным выше причинам применение норм Закона о банкротстве в соответствующей части, по нашему мнению, должно осуществляться вне зависимости от того, произошло ли восстановление ликвидированного юридического лица в ЕГРЮЛ и возбуждено ли дело о банкротстве. В противном случае кредиторы окажутся в более невыгодном положении по сравнению с ситуацией, когда ликвидатор выполнил бы свои обязанности и процесс банкротства был бы возбужден. Ликвидатор, проявивший поспешность в ликвидации, несет риск наступления вызванных этим неблагоприятных последствий[15].

Таким образом, в случае предоставления истцом доводов о неисполнении ликвидатором вышеуказанных обязанностей бремя доказывания отсутствия причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ликвидатора и убытками кредитора возлагается на ответчика.

Вина. По общему правилу доказывание невиновности возлагается на причинителя (п. 2 ст. 1064 ГК РФ)[16]. Для признания ликвидатора невиновным необходимо установить отсутствие у него возможности выполнить свои обязанности надлежащим образом. Форма вины влияет на снижение размера ответственности (п. 3 ст. 1083 ГК РФ).

Рекомендуется Вам: