Гражданско-правовая природа отношений оператора и участников инвестиционной платформы

Цель статьи состоит в исследовании правовой природы гражданско-правовых отношений, возникающих в связи с инвестированием на инвестиционной платформе, в определении статуса ее оператора при совершении им операций по номинальному счету с денежными средствами участников инвестиционной платформы. Анализируются действующее нормативное правовое регулирование исследуемых отношений и его проблемы. Методологической основой исследования выступают формально-юридический и логический методы. Автор приходит к выводу, что оператор платформы действует как эскроу-агент гражданско-правовых отношений условного депонирования, основанием возникновения которых являются, во-первых, двусторонние рамочные договоры оказания услуг по привлечению инвестиций и по содействию в инвестировании, во-вторых, трехсторонний отдельный договор, заключаемый в момент принятия инвестором инвестиционного предложения лица, привлекающего инвестиции. Между тем автор отмечает проблему отсутствия основного обязательства на момент условного депонирования имущества, переданного для его исполнения.

Автор: Перепелкина Я.А.

Инвестирование с использованием платформ относится к краудфандингу (от англ. crowd — толпа, funding — финансирование) — способу финансирования проектов или бизнеса толпой, представленной на платформе пользователями. Под платформой понимается информационная система, чьи технические средства используются для заключения договоров, их исполнения и иного взаимодействия пользователей между собой.

В Стратегии развития малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации на период до 2030 года¹ отмечен потенциал краудфандинга как источника финансирования предпринимательской деятельности. Необходимость развития краудфандинга предусмотрена Основными направлениями развития финансового рынка Российской Федерации на 2022 год и период 2023 и 2024 годов² и проектом Стратегии развития финансового рынка Российской Федерации до 2030 года³.

В настоящее время гражданско-правовые отношения в связи с инвестированием на платформах регулируются Федеральным законом от 2 августа 2019 г. N 259-ФЗ "О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее — Закон N 259-ФЗ)⁴.

Внедрение цифровых технологий сопровождается изменением структуры, субъектного состава отношений во всех сферах жизни общества. Исключением не являются отношения на инвестиционных платформах. В частности, помимо инвестора и лица, привлекающего инвестиции (участников платформы), появляется новый субъект — оператор инвестиционной платформы (далее — оператор платформы), определяемый лицом, организующим инвестиционный процесс. Основаниями осуществления деятельности по организации привлечения инвестиций выступают:

— договор об оказании услуг по содействию в инвестировании между оператором платформы и инвестором;

— договор об оказании услуг по привлечению инвестиций между оператором платформы и лицом, привлекающим инвестиции (далее — договоры оказания услуг).

Услуги оператора платформы по содействию в инвестировании и по привлечению инвестиций не являются достаточно определенными. Так, они составляют предмет договоров участников платформы с ее оператором, но из легального определения договоров следует лишь обязанность оператора "предоставить доступ к платформе для заключения договоров инвестирования". При этом договор инвестирования является договором "между инвестором и лицом, привлекающим инвестиции, по которому осуществляется инвестирование с использованием инвестиционной платформы <…>" (пп. 9 п. 1 ст. 2 Закона N 259-ФЗ). Из ст. 13 Закона N 259-ФЗ следует, что для цели заключения договора инвестирования (1) лицо, привлекающее инвестиции, размещает инвестиционное предложение, (2) инвестор принимает инвестиционное предложение, (3) оператор платформы совершает операции по номинальному счету. Совершение оператором платформы операций по номинальному счету — это подтверждение того, что он участвует не только в организации инвестиционного процесса как сведения предложения инвестиций и спроса на них⁵, но и в самом инвестировании — в процессе вложения денежных средств в качестве инвестиций. Возникает вопрос: в каком качестве действует оператор, совершая операции по номинальному счету, и какие у него обязательства перед участниками платформы в связи с этим?

А.И. Бычков считает, что оператор платформы действует на основании "агентского соглашения в части аккумулирования на своих счетах собираемых для поддержки инвестиционного проекта денежных средств"⁶.

Е.А. Останина находит сходства деятельности оператора платформы с паевым фондом, который "объединяет средства нескольких кредиторов и вкладывает средства в несколько предприятий"⁷; с организатором синдицированного кредита, подбирающим синдикат инвесторов; с брокером, формирующим пулы инвестиционных предложений и инвестиционных продуктов с разным уровнем риска. Подводя итог, Е.А. Останина считает, что оператор платформы действует на основании непоименованного посреднического договора, который ближе к договору комиссии, а не агентскому договору. В обоснование своей позиции автор отмечает, что инвесторы принимают решение об инвестировании исходя из личности оператора платформы и его подходов к отбору качественных инвестиционных предложений.

А.В. Белицкая сравнивает оператора платформы с доверительным управляющим инвестиционным фондом, отмечая, что "по своей сути он является организатором схемы коллективного инвестирования"⁸.

Позиции названных авторов сходятся в определении оператора платформы посредником сторон договора инвестирования. При этом особенностями перечисления денежных средств названы (1) аккумулирование денежных средств оператором платформы, (2) значение его личности для инвестора, (3) признаки управления имуществом инвесторов.

Определение гражданско-правовой природы отношений оператора и участников инвестиционной платформы имеет практическое значение для ответа на оставшиеся неопределенными в ст. 13 Закона N 259-ФЗ вопросы:

— о возможности лица, привлекающего инвестиции, предъявить требование к оператору о передаче ему денежных средств (при условии сбора достаточной денежной суммы);

— о принадлежности денежных средств, находящихся на номинальном счете;

— об основании(ях) участия инвестора и лица, привлекающего инвестиции, в отношениях из договора номинального счета.

В исследовании мы анализируем операции оператора платформы с денежными средствами и правовой режим имущества на номинальном счете.

1. Режим имущества на номинальном счете

Номинальный счет является специальным банковским счетом для передачи чужого имущества в ограниченное распоряжение владельца счета (п. 1 ст. 860.1 Гражданского кодекса Российской Федерации⁹ (далее — ГК РФ)). Поскольку права на имущество на номинальном счете принадлежат инвестору или лицу, привлекающему инвестиции (абз. 2 п. 1 ст. 860.1 ГК РФ; п. 8, 9, 11 — 13, 16 ст. 13 Закона N 259-ФЗ), а не оператору платформы как владельцу счета, то его участие в расчетах по договору инвестирования и распоряжению чужими денежными средствами является строго ограниченным (номинальным).

Также номинальный счет обособляет денежные средства участников платформы от собственных денежных средств ее оператора, находящихся на его расчетном банковском счете (п. 1 ст. 860.1 ГК РФ, п. 14 ст. 13 Закона N 259-ФЗ). Поскольку смешения денежных средств не происходит, к оператору платформы не применяется норма п. 6 ст. 807 ГК РФ о необходимости наличия права на привлечение денежных средств граждан для заемщиков — юридических лиц.

2. Действия оператора платформы: от своего имени или от имени сторон договора

2.1. Перечисление денежных средств лицу, привлекающему инвестиции

Договор инвестирования определен договором "между" инвестором и лицом, привлекающим инвестиции, а не договором, "заключаемым" ими. Такая формулировка, по нашему мнению, допускает рассмотрение оператора платформы третьим лицом, действующим от своего имени при заключении договора инвестирования и впоследствии уступающим права требования лицу, привлекающему инвестиции, как комитенту (ст. 993 ГК РФ).

Вместе с тем на денежные средства, поступившие оператору платформы как к комиссионеру, по смыслу ст. 997 ГК РФ может быть обращено взыскание со стороны кредиторов лица, привлекающего инвестиции. Поскольку ст. 13 Закона N 259-ФЗ допускает условия, при которых денежные средства подлежат возврату инвесторам, то как минимум моментом поступления оператору платформы денежных средств как к комиссионеру следует считать момент наступления оснований для передачи денежных средств лицу, привлекающему инвестиции: прекращение инвестиционного предложения при условии достижения минимального объема денежных средств (далее — прекращение инвестиционного предложения).

Другая проблема — это определение момента заключения договора инвестирования зачислением денежных средств на банковский счет лица, привлекающего инвестиции (п. 1 ст. 13 Закона N 259-ФЗ), то есть отнесение договора инвестирования к реальным¹⁰. Следовательно, передача оператором платформы денежных средств лицу, привлекающему инвестиции, не может рассматриваться как передача комиссионером полученного по совершенной сделке — договор инвестирования даже не заключен.

По той же причине оператор платформы не действует от имени лица, привлекающего инвестиции: нет оснований для принятия денежных средств инвесторов по еще не заключенным договорам инвестирования.

Перечисляя денежные средства лицу, привлекающему инвестиции, оператор платформы заключает договор инвестирования от имени инвесторов. Представляется, что совершение данных действий оператором платформы от своего имени ввиду отсутствия в Законе N 259-ФЗ каких-либо сроков последующей уступки прав требования инвесторам является неудобным и ненужным.

Учитывая момент заключения договора инвестирования (п. 1 ст. 13 Закона N 259-ФЗ), действия оператора платформы по зачислению денежных средств в большей мере соответствуют действиям поверенного или агента (по модели поручения), действующего от имени инвестора (ст. 971 и 1005 ГК РФ).

2.2. Действия по блокировке денежных средств на номинальном счете

Из ст. 13 Закона N 259-ФЗ прямо не следует, что оператор блокирует денежные средства на номинальном счете, если инвестор принял решение об их инвестировании.

К такому выводу мы приходим на основании того, что прежде чем принять инвестиционное предложение, инвестор должен зачислить денежные средства на номинальный счет, а также того, что по истечении пятидневного срока инвестор теряет право на отказ от заключения договора инвестирования (п. 4 ст. 13 Закона N 259-ФЗ). Фактически с момента утраты права на отказ от заключения договора и до момента прекращения инвестиционного предложения денежные средства на номинальном счете остаются заблокированными: инвестор не может распорядиться ими, приняв решение об их инвестировании в иное инвестиционное предложение.

Данному выводу противоречит весьма неопределенная формулировка п. 13 ст. 13 Закона N 259-ФЗ, что "если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, оператор инвестиционной платформы обязан по требованию инвестора передать ему его денежные средства, находящиеся на номинальном счете, путем их перечисления на его банковский счет". Представляется, что данная норма подлежит применению исключительно к свободным денежным средствам инвесторов, которые были зачислены на номинальный счет, но в отношении которых инвестор не принял решения об их инвестировании в конкретное инвестиционное предложение. Иная позиция нивелирует связанность инвестора своим намерением заключить договор (п. 4 ст. 13 Закона N 259-ФЗ) и сводит на нет преимущества использования номинального счета, позволяющего наряду с обещаниями инвесторов инвестировать собрать инвестиции и обеспечить их достаточность для заключения договора.

В связи с этим нельзя не отметить сходство оператора платформы с эскроу-агентом, который обязуется, во-первых, обеспечить сохранность денежных средств, переданных ему инвесторами как депонентами; во-вторых, передать денежные средства лицу, привлекающему инвестиции, как бенефициару при возникновении основания (ст. 926.1 ГК РФ), которым в соответствии с Законом N 259-ФЗ может считаться "прекращение инвестиционного предложения при условии достижения минимального объема денежных средств" (п. 2, 5, 6 ст. 13 Закона N 259-ФЗ). То есть отношения оператора и участников платформы сопоставимы с отношениями условного депонирования.

Как отмечает Л.Ю. Василевская, "проблема условного депонирования денежных средств может быть решена посредством заключения как договора номинального счета, так и договора счета эскроу"¹¹, но в договоре номинального счета в качестве эскроу-агента действует иное лицо, а не банк. Поскольку в Законе N 259-ФЗ оператор платформы имеет организационно-правовую форму юридического лица, включается в реестр операторов инвестиционных платформ (ст. 2), но не получает разрешение на осуществление банковской деятельности, то оправданно определение специального счета, открываемого оператору платформы, номинальным (ст. 13).

Вместе с тем передача имущества в условное депонирование предполагает наличие основного обязательства¹², для целей исполнения которого данное имущество впоследствии передается бенефициару (п. 1, 5 ст. 926.1 ГК РФ). Поэтому проблемой служит отсутствие заключенного договора инвестирования, во-первых, на момент принятия инвестиционного предложения инвестором, во-вторых, на момент блокировки его денежных средств на номинальном счете и, в-третьих, на момент передачи денежных средств с номинального счета лицу, привлекающему инвестиции.

В доктрине высказываются позиции о допустимости условного депонирования имущества по будущим основным обязательствам¹³. Но нам представляется необходимым, чтобы основное обязательство возникло хотя бы в момент прекращения инвестиционного предложения и могло служить основанием для передачи денежных средств бенефициару¹⁴. Особенно данная необходимость напрашивается в связи с тем, что договор условного депонирования не заключается как трехстороннее соглашение (абз. 2 п. 1 ст. 926.1 ГК РФ) инвестора, лица, привлекающего инвестиции, и оператора инвестиционной платформы. Договоры оказания услуг участников платформы с ее оператором имеют двусторонний характер (п. 2, 3 ст. 3 Закона N 259-ФЗ).

Между тем мы полагаем возможным и полезным применение некоторых норм ГК РФ об условном депонировании.

Во-первых, п. 2 ст. 926.1 ГК РФ и п. 3 ст. 926.6 ГК РФ позволяют определить, что до момента прекращения инвестиционного предложения бенефициарами по номинальному счету выступают инвесторы, а после — лица, привлекающие инвестиции (п. 2 ст. 926.1 ГК РФ, п. 3 ст. 926.6 ГК РФ).

Во-вторых, п. 4 ст. 926.1 ГК РФ допускает отложенный на пятидневный срок момент условного депонирования, в течение которого инвестор вправе реализовать право на отказ от заключения договора инвестирования. С момента принятия инвестором инвестиционного предложения и до момента утраты инвестором права на отказ денежные средства следует считать условно вложенными, в отношении которых инвестор вправе распорядиться иным образом и тем самым отказаться от заключения договора инвестирования.

В-третьих, в соответствии с п. 2 ст. 926.1 ГК РФ, п. 3 ст. 926.6 ГК РФ прекращение инвестиционного предложения следует считать основанием передачи имущества, когда лицо, привлекающее инвестиции, наделяется правами бенефициара по номинальному счету и может требовать от оператора платформы передачи собранных денежных средств.

С учетом вышесказанного момент заключения договора инвестирования, определенный Законом N 259-ФЗ зачислением денежных средств на банковский счет лица, привлекающего инвестиции, представляется не совсем удачным. Лицо, привлекающее инвестиции, лишь ожидает действий оператора по заключению договора и перечислению денежных средств от имени инвесторов (ст. 971, 1005 ГК РФ) и не может предъявить к оператору права требования о передаче ему денежных средств при наступлении определенных обстоятельств. Более того, блокировка денежных средств инвесторов на номинальном счете лишается своего обоснования условным депонированием (ст. 926.1 ГК РФ).

2.3. Действия по реагированию на принятие инвестиционного предложения инвестором

Как отмечалось выше, инвестор может принять инвестиционное предложение лишь при наличии необходимой суммы денежных средств на номинальном счете (п. 4 ст. 13 Закона N 259-ФЗ). Это означает, что с момента зачисления на номинальный счет и до принятия инвестором конкретного инвестиционного предложения денежные средства на номинальном счете являются свободными, инвестор принимает решение об их инвестировании в любое инвестиционное предложение.

Этим гражданско-правовые отношения оператора платформы и инвестора схожи с отношениями из договора брокерского обслуживания, для участия в которых брокер открывает специальный брокерский счет, а инвестор зачисляет денежные средства на него для целей инвестирования (абз. 3 п. 2, п. 3 ст. 3 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг"¹⁵).

Поскольку зачисление инвестором денежных средств на номинальный счет осуществляется для целей инвестирования в целом, вне связи с конкретным инвестиционным предложением, то выбор инвестором предложения — это поручение оператору платформы совершить сделку в соответствии с указаниями инвестора (ст. 971, 973 ГК РФ). Такие указания конкретизированы Законом N 259-ФЗ: прекращение инвестиционного предложения с условием достижения минимального объема денежных средств (п. 2, 5, 6 ст. 13 Закона N 259-ФЗ).

В таком случае отказ от заключения договора инвестирования инвестором (п. 4 ст. 13 Закона N 259-ФЗ) должен рассматриваться как отмена поручения совершить сделку (п. 1 ст. 977 ГК РФ). Инвестор как "доверитель вправе отменить поручение <…> во всякое время" (п. 2 ст. 977 ГК РФ), что явно противоречит утрате инвестором права на отказ по истечении пяти дней после принятия инвестиционного предложения. Данное противоречие еще раз подталкивает к тому, что связь инвестора и лица, привлекающего инвестиции, начинается задолго до заключения договора инвестирования и может быть обоснована условным депонированием. В связи с этим необходим более тщательный анализ самостоятельной или акцессорной правовой природы¹⁶ отношений условного депонирования к основному обязательству.

3. Некоторые итоги: один или несколько правовых режимов имущества на номинальном счете оператора платформы

Из всего вышеизложенного следует, что в пути от инвестора к лицу, привлекающему инвестиции, денежные средства на номинальном счете проходят четыре состояния свободных, условно вложенных, заблокированных, разблокированных денежных средств, в зависимости о того, в какой мере инвестор или лицо, привлекающее инвестиции, могут распорядиться ими.

Гражданско-правовые отношения условного депонирования могут охватить три состояния: условно вложенных, заблокированных и разблокированных денежных средств. Гражданско-правовые отношения по распоряжению свободными денежными средствами соответствуют посредническим отношениям в пользу инвестора, но вопрос, могут ли они быть охвачены условным депонированием, вызывает сомнение по ряду причин. Во-первых, на момент зачисления денежных средств на номинальный счет инвестиционное предложение еще не выбрано, а лицо, привлекающее денежные средства, не определено. Трудно усмотреть не только основное обязательство (договор инвестирования), но и трехстороннее обязательство условного депонирования (абз. 2 п. 1 ст. 926.1 ГК РФ). Во-вторых, договор условного депонирования консенсуальный (п. 1 ст. 926.1 ГК РФ): имущество передается эскроу-агенту после заключения договора условного депонирования. Напротив, на номинальном счете оператора платформы денежные средства находятся до принятия инвестором инвестиционного предложения, но только в этот момент можно обнаружить трехстороннее обязательство конкретных субъектов.

По нашему мнению, чтобы отношения условного депонирования могли охватить состояние свободных денежных средств, нужно считать основаниями условного депонирования договоры оказания услуг участников с оператором платформы (п. 2, 3 ст. 3 Закона N 259-ФЗ), заключаемые для получения доступа к платформе.

Такие договоры являются двусторонними, что не позволяет считать их полноценным трехсторонним договором условного депонирования, да и неполноценным тоже: не определен субъектный состав конкретного инвестиционного предложения. Вместе с тем мы полагаем возможным считать такие договоры рамочными (ст. 429.1 ГК РФ). М.Н. Малеина относит рамочный договор к сквозным (договорным) конструкциям, которые заключаются до отдельного договора, но действуют далее и после заключения отдельного договора¹⁷. Также рамочный договор содержит лишь "общие условия обязательственных взаимоотношений сторон" (п. 1 ст. 429.1 ГК РФ), которые конкретизируются отдельными договорами. То есть свойствами рамочного договора являются многократное использование и создание общего "каркаса" отношений сторон. Представляется, что в рамочном договоре условного депонирования бенефициар и депонент могут быть определены "тем, кто примет инвестиционное предложение" или "тем, чье инвестиционное предложение будет принято". Конкретизация и уточнение договора осуществляются позднее при принятии инвестором инвестиционного предложения: в данный момент определяются не только стороны договора, но и объем денежных средств, передаваемых на условное депонирование. Принятие инвестором инвестиционного предложения — это совпадение встречных интересов на привлечение инвестиций и на инвестирование. Вместе с тем поскольку договор инвестирования заключается позже, то момент принятия инвестором инвестиционного предложения по Закону N 259-ФЗ — это совпадение встречных заявок на условное депонирование имущества, подлежащего передаче по будущему, основному, еще не заключенному договору инвестирования. Следовательно, основания условного депонирования — это:

— двусторонние рамочные договоры об оказании услуг по привлечению инвестиций и об оказании услуг по содействию в инвестировании (п. 1 ст. 429.1 ГК РФ, п. 2, 3 ст. 3 Закона N 259-ФЗ);

— трехсторонний отдельный договор, заключаемый в момент принятия инвестором инвестиционного предложения (п. 1 ст. 429.1 ГК РФ, п. 3, 4 ст. 13 Закона N 259-ФЗ).

Таким образом, гражданско-правовые отношения оператора и участников инвестиционной платформы можно признать отношениями условного депонирования, имеющими своим основанием рамочные договоры оказания услуг и отдельный договор участников платформы и ее оператора. Вместе с тем необходимо дальнейшее исследование договора условного депонирования как трехстороннего и самостоятельного или акцессорного по отношению к основному обязательству.

Литература

1. Белицкая А.В. Перспективы разработки новых правовых конструкций инвестирования для цифровой экономики / А.В. Белицкая // Юрист. 2019. N 3. С. 28 — 33.

2. Богданов Д.Е. Правовая природа договора условного депонирования (эскроу) / Д.Е. Богданов, С.Г. Богданова // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2018. N 10. С. 55 — 66.

3. Бычков А.И. Проведение расчетных операций: способы, специфика и риски / А.И. Бычков. Москва: Инфотропик Медиа, 2016. 400 с.

4. Василевская Л.Ю. Договоры номинального счета и счета эскроу: общее и особенное в правовой регламентации / Л.Ю. Василевская // Гражданское право. 2017. N 3. С. 3 — 5.

5. Елисеенко А. Договор эскроу: условия, режим имущества, права и обязанности эскроу-агента / А. Елисеенко // Юридическая работа в кредитной организации. 2018. N 3. С. 17 — 30.

6. Комментарий к ст. 860.7 ГК РФ. Заем, кредит, факторинг, вклад и счет: Постатейный комментарий к статьям 807 — 860.15 Гражданского кодекса Российской Федерации / В.В. Байбак, О.М. Иванов, А.Г. Карапетов [и др.]; Ответственный редактор А.Г. Карапетов. Москва: М-Логос, 2019. 1282 с.

7. Лебедев К.К. Инвестиционный контракт: понятие и место в системе договорного права / К.К. Лебедев // Конкурентное право. 2020. N 4. С. 31 — 36.

8. Майфат А.В. Инвестирование: способы, риски, субъекты: Монография / А.В. Майфат. Москва: Статут, 2020. 176 с.

9. Малеина М.Н. Договорные конструкции: понятие, классификации, место в гражданском законодательстве / М.Н. Малеина // Гражданское право. 2021. N 3. С. 9 — 12.

10. Останина Е.А. Есть ли потребитель в системе P2P-финансирования? / Е.А. Останина // E-commerce и взаимосвязанные области (правовое регулирование): Сборник статей / А.А. Богустов, О.Н. Горохова, Д.А. Доротенко [и др.]; Руководитель авторского коллектива и ответственный редактор М.А. Рожкова. Москва: Статут, 2019. С. 5 — 38.

11. Прошин А.А. Равноправное кредитование: анализ правовой конструкции / А.А. Прошин // Закон. 2019. N 10. С. 148 — 160.

12. Токмаков М.А. Условное депонирование (эскроу) в праве России и США: Диссертация кандидата юридических наук / М.А. Токмаков. Самара, 2017. 239 с.

1 Распоряжение Правительства Российской Федерации от 2 июня 2016 г. N 1083-р "Об утверждении Стратегии развития малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации на период до 2030 года" // СЗ РФ. 2016. N 24. Ст. 3549.

2 Основные направления развития финансового рынка Российской Федерации на 2022 год и период 2023 и 2024 годов. URL: https://cbr.ru/ (дата обращения: 09.10.2022).

3 Проект Стратегии развития финансового рынка Российской Федерации до 2030 года. URL: http://gasu.gov.ru/stratpasspor (дата обращения: 09.10.2022).

4 Федеральный закон от 2 августа 2019 г. N 259-ФЗ "О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2019. N 31. Ст. 4418.

5 Майфат А.В. Инвестирование: способы, риски, субъекты: Монография. М.: Статут, 2020. 176 с.; Прошин А.А. Равноправное кредитование: анализ правовой конструкции // Закон. 2019. N 10. С. 148 — 160.

6 Бычков А.И. Проведение расчетных операций: способы, специфика и риски. М.: Инфотропик Медиа, 2016. 400 с.

7 Останина Е.А. Есть ли потребитель в системе P2P-финансирования? / E-commerce и взаимосвязанные области (правовое регулирование): Сборник статей / А.А. Богустов, О.Н. Горохова, Д.А. Доротенко и др.; Рук. авт. кол. и отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2019. С. 25.

8 Белицкая А.В. Перспективы разработки новых правовых конструкций инвестирования для цифровой экономики // Юрист. 2019. N 3. С. 28 — 33.

9 Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26 января 1996 г. N 14-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 5. Ст. 410.

10 Лебедев К.К. Инвестиционный контракт: понятие и место в системе договорного права // Конкурентное право. 2020. N 4. С. 31 — 36.

11 Василевская Л.Ю. Договоры номинального счета и счета эскроу: общее и особенное в правовой регламентации // Гражданское право. 2017. N 3. С. 3 — 5.

12 О признании договоров условного депонирования будущих основных обязательств мнимыми по ст. 170 ГК РФ см.: Елисеенко А. Договор эскроу: условия, режим имущества, права и обязанности эскроу-агента // Юридическая работа в кредитной организации. 2018. N 3. С. 17 — 30.

13 Карапетов А.Г. Комментарий к ст. 860.7 ГК РФ. Заем, кредит, факторинг, вклад и счет: Постатейный комментарий к статьям 807 — 860.15 Гражданского кодекса Российской Федерации / В.В. Байбак, О.М. Иванов, А.Г. Карапетов и др.; Отв. ред. А.Г. Карапетов. М.: М-Логос, 2019. 1282 с.

14 Позицию, что сделка условного депонирования является действительной, но передача имущества считается неосновательным обогащением бенефициара, см.: Токмаков М.А. Условное депонирование (эскроу) в праве России и США: Дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2017. С. 182.

15 Федеральный закон от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" // СЗ РФ. 1996. N 17. Ст. 1918.

16 Подробнее: Богданов Д.Е., Богданова С.Г. Правовая природа договора условного депонирования (эскроу) // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2018. N 10. С. 55 — 66.

17 Малеина М.Н. Договорные конструкции: понятие, классификации, место в гражданском законодательстве // Гражданское право. 2021. N 3. С. 9 — 12.