ЮрФак: изучение права онлайн

Передача договора и его части

В статье исследуется институт передачи договора, сравнительно недавно появившийся в отечественном гражданском праве. Рассмотрены отдельные случаи передачи договора, включая передачу синаллагматического и односторонне обязывающего договора, а также передачу части договора. Сделан вывод, что передача договора представляет собой двустороннюю сделку (соглашение о передаче договора), совершаемую стороной договора с третьим лицом. Данная сделка лежит в основании сингулярного правопреемства между названными участниками оборота в виде одномоментного перехода договорных прав и (или) обязанностей. В указанном качестве передача договора является конститутивной сделкой, порождающей обязательство по передаче имущества. Уступка прав и (или) перевод долга по отдельным обязательствам, образующим в системном единстве договорное правоотношение, означает передачу части договора. Сформулированы предложения по совершенствованию гражданско-правовых норм о передаче договора.

Автор: Груздев В.В.

Современный имущественный оборот характеризуется распространенностью случаев движения договорных прав и обязанностей, позволяющего участникам адекватно и быстро реагировать на конъюнктуру рынка. С юридической точки зрения результатом такого движения является перемена лиц в договорах как особая разновидность внешнего изменения соответствующих правоотношений.

В римском частном праве в области двусторонних обязательств каждая сторона могла уступить свое требование, что, однако, не освобождало ее от собственного долга1.

Модельные правила европейского частного права допускают передачу места в договоре. В соответствии с п. III.-5:302 Правил сторона договорного отношения может договориться с третьим лицом о замене ее как стороны в договоре этим лицом при наличии согласия другой стороны договорного отношения2.

Примечательна история появления отечественного института передачи договора.

В дореволюционном и советском законодательстве какие-либо положения о передаче договора отсутствовали.

Редакционной комиссией по составлению проекта Гражданского уложения Российской империи обращалось внимание на ненадобность постановлять специально о том, что требование, обусловленное обязательствами со стороны верителя (кредитора), может быть уступлено, но должник сохраняет право пользоваться возражениями, основанными на указанных обязательствах, против приобретателя требования3.

Советскими учеными подчеркивалось, что в реальной жизни уступка требования переплетается с переводом долга, поскольку в большинстве обязательств каждая из сторон является носителем и прав, и обязанностей4. Данный подход некоторое время сохранялся в постсоветской цивилистике. В литературе, в частности, указывалось, что нередко обязательственное правоотношение является сложным, поскольку каждая из его сторон обладает рядом прав и несет ряд обязанностей. Всю совокупность встречных прав и обязанностей сторон следует рассматривать как одно правоотношение. В случае если выбывающее из обязательства лицо не только обладает правами, но и несет обязанности, на вновь заступающее лицо должны быть переведены обязанности выбывающего5.

Из подобных соображений вначале исходил и российский законодатель, точечно называя случаи замены стороны в договоре (см., например, п. 2 ст. 615 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), в котором упоминается перенаем как передача арендатором с согласия арендодателя прав и обязанностей по договору аренды). Словом, допускалась передача стороной синаллагматического договора сразу всех, а не отдельных прав и обязанностей.

Впоследствии в доктрине и юридической практике возобладал иной, более гибкий подход, суть которого сводится к следующему. Глава 24 ГК РФ предусматривает порядок замены стороны в одном обязательственном правоотношении (должника или кредитора), а не стороны в договоре (или ином обязательстве в широком смысле), каждая из которых может быть и должником, и кредитором по разным обязательствам, охватываемым конструкцией одного договора6. Возможность свободной передачи права по сделке уступки должна исключаться лишь в случаях, когда перемена лица на стороне кредитора способна привести к существенному изменению характера обязательства7.

"От замены стороны в обязательстве, — отмечает Л.А. Новоселова, — необходимо отличать замену стороны в двустороннем или многостороннем обязательстве (договоре). Если сторона в договоре является одновременно и кредитором, и должником по различным обязательствам, составляющим договор, то при соответствующем намерении сторон полная замена стороны в договоре производится с соблюдением как правил об уступке требования, так и правил о переводе долга"8.

Приведенные идеи нашли отражение в скупой по содержанию ст. 392.3 ГК РФ, согласно которой в случае одновременной передачи стороной всех прав и обязанностей по договору другому лицу (передача договора) к сделке по передаче соответственно применяются правила об уступке требования и о переводе долга9.

По мнению С.К. Соломина и Н.Г. Соломиной, понятие "передача договора" является неудачной конструкцией, поскольку формирует представление о перемещении договора-документа из рук в руки, хотя на самом деле имеется в виду ситуация, когда одна из сторон договора, уступая другому лицу свои права, одновременно переводит на него и долги10.

Как справедливо отмечают сами авторы, в критикуемом ими словосочетании договор понимается в качестве правоотношения, содержание которого, как известно, образуют взаимные права и обязанности контрагентов. Но если допустимы фразы "уступка права" и "перевод долга", тогда вполне приемлема терминология "передача договора". При этом следует учитывать известную условность некоторых используемых законодателем слов и выражений, что отнюдь не становится непреодолимым препятствием на пути формирования правильного представления о сущности соответствующих явлений. Поскольку в действительности договор не передается ни в буквальном, ни в переносном смысле, речь идет именно о замене стороны в договоре11.

В случае передачи договора наблюдается внешнее изменение данного правоотношения в виде перехода прав и обязанностей стороны к третьему лицу в силу сделки. На это обращается внимание в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 г. N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", в силу которого вследствие передачи договора к третьему лицу переходит комплекс прав и обязанностей по договору в целом, в том числе в отношении которых не предполагается совершение отдельной уступки или перевода долга. В частности, в результате передачи договора к третьему лицу переходят также права и обязанности стороны, возникшие до передачи договора, если иное прямо не установлено в соглашении о передаче договора12, то есть сделка по передаче договора имеет по общему правилу и ретроактивное действие.

В свете изложенных соображений обнаруживается ошибочность утверждения о том, что последующее одобрение сделки представляемым выступает способом извещения об акцепте в рамках достижения соглашения о перемене лиц в обязательствах, возникающих из заключенной неуполномоченным лицом сделки, то есть речь идет о реализации механизма "передачи договора", предусмотренного ст. 392.3 ГК РФ13.

В данной ситуации передачи договора нет, поскольку права и обязанности по сделке, заключенной неуполномоченным лицом и впоследствии одобренной представляемым, к последнему не переходят, а возникают у него с момента совершения соответствующей сделки. Иными словами, сделка считается заключенной уполномоченным лицом, в результате чего непосредственно создает, изменяет, прекращает права и обязанности представляемого (абз. 1 п. 1 ст. 182 ГК РФ).

Нельзя согласиться и с тем, что изменение, в соответствии с п. 3 ст. 860.6 ГК РФ, субъектного состава договора номинального счета в части владельца счета, допустимо квалифицировать как передачу договора в силу закона14. В подобных случаях права и обязанности по договору переходят без их передачи, которая, как сделка, предполагает волеизъявление отчуждающего имущество лица.

В ст. 392.3 ГК РФ имеется в виду синаллагматический (двусторонне обязывающий) договор, предусматривающий встречное исполнение охватываемых им обязательств. Передача такого договора одной стороной осуществляется исключительно с согласия противоположной стороны, поскольку по отношению друг к другу обе стороны являются одновременно и кредитором, и должником.

Однако вполне возможна передача односторонне обязывающего договора, которую только должник согласует с контрагентом. Кредитор же, передавая договор третьему лицу, уступает свои права без согласия должника. Кроме того, в силу абз. 2 п. 1 ст. 391 ГК РФ управомоченный субъект по договорному обязательству, связанному с осуществлением сторонами предпринимательской деятельности, вправе передать договор третьему лицу без участия (волеизъявления) выбывающего должника.

Наряду с этим мыслимы: 1) встречная (взаимная) передача договора, при которой первый субъект заменяет второго субъекта в одном договоре, а второй субъект заменяет первого субъекта в другом договоре; 2) всесторонняя передача договора, когда к третьим лицам переходят права и обязанности сразу всех сторон договора; 3) передача договора без выбытия первоначальных субъектов, в результате которой на соответствующей стороне образуется множественность лиц (например, уступка субъектом прав с одновременным кумулятивным переводом обязанностей при наличии волеизъявления данного субъекта, остающегося вследствие этого в качестве солидарного должника по договорному обязательству).

Передача договора представляет собой двустороннюю сделку (соглашение о передаче договора), совершаемую стороной договора с третьим лицом. Данная сделка лежит в основании сингулярного правопреемства между названными участниками оборота в виде одномоментного перехода договорных прав и (или) обязанностей. В указанном качестве передача договора является конститутивной сделкой, порождающей обязательство по передаче имущества. Будучи направленной на отчуждение прав и (или) обязанностей, она приводит к замене или пополнению стороны (сторон) договора. Вследствие передачи договора содержание прав и обязанностей модификации не подвергается, меняются их обладатели.

Передача договора как единичный юридический факт влечет за собой правовые последствия только при замене кредитора или замене в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 391 ГК РФ должника по воле кредитора в односторонне обязывающем договорном правоотношении. Наблюдается внешнее изменение обязательства по воле одной стороны, пусть и совпадающей с волей третьего лица. В остальных случаях рассматриваемая сделка является элементом юридического состава, приобретая правовое значение в системном единстве с согласующей (транслятивной) сделкой противоположной стороны договора: при отсутствии согласия контрагента передача договора должна признаваться ничтожной применительно к положениям п. 2 ст. 391 ГК РФ.

В юридической литературе справедливо подчеркивается, что предметом сделки по передаче договора является не сам договор, а права и обязанности, вытекающие из правового положения стороны договора15.

В случае передачи синаллагматического договора отчуждается имущество в виде комплекса прав и обязанностей, который может быть прибыльным или убыточным для приобретателя. При передаче односторонне обязывающего договора либо уступаются права, либо переводятся долги, а поэтому третье лицо, вступая в договор, соответственно либо получает имущественную выгоду, либо приобретает имущественное обременение.

Передача договора выступает сделкой поименованной или непоименованной, возмездной или безвозмездной, консенсуальной или реальной.

Поименованная передача договора приобретает одну из традиционных гражданско-правовых форм, опосредствующих реализацию имущества (купля-продажа, мена, дарение). Это может быть и смешанный договор, содержащий элементы нескольких поименованных договорных конструкций (п. 3 ст. 421 ГК РФ).

В п. 3 ст. 423 закреплена презумпция возмездности договора, в силу которой договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.

По смыслу правовых позиций, закрепленных в п. 31 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 2020 г. N 6 "О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств", безвозмездной сделкой является передача договора при обоюдном намерении субъектов совершить дар в пользу одного из них. В остальных случаях передача договора независимо от ее предмета должна считаться возмездным соглашением. Об отсутствии намерения совершить передачей договора дар могут свидетельствовать, в частности, взаимосвязь между передачей договора и получением имущественной выгоды по какому-либо обязательству (например, признанием долга, отсрочкой платежа по другому обязательству), достижение иного экономического интереса, прямо не связанного с передачей договора, и т.п.

Реальной сделкой передача договора оказывается в случае дарения, когда сторона односторонне обязывающего договора передает (а не обязуется передать) третьему лицу права к своему договорному контрагенту либо когда третье лицо освобождает (а не обязуется освободить) сторону от обязанностей перед ее договорным контрагентом. Иные соглашения о передаче договора являются консенсуальными.

Как было показано выше, институт передачи договора появился в отечественном праве в некотором смысле спонтанно, как ответ на распространенные в имущественном обороте случаи уступки отдельных договорных прав, подвергавшиеся неоднозначной оценке со стороны науки и судебной практики. Следовательно, речь должна идти не только о передаче договора в целом, но и об уступке определенных требований (переводе определенных обязанностей) по нему.

Уступка прав и (или) перевод долга по отдельным обязательствам, образующим в системном единстве договорное правоотношение, означает передачу части договора.

Так, высшей судебной инстанцией указывалось на допустимость исключения соглашением сторон договора строительного подряда конкретных прав и обязанностей, не подлежащих передаче новому подрядчику, что позволило бы делать вывод о передаче последнему лишь части обязательств16.

В юридической литературе подчеркивается, что сторона, которой передаются права и обязанности по договору, имеет возможность при согласовании условий влиять на исключение тех или иных обязательств. Следовательно, стороны могут не прибегать к конструкции ст. 392.3 ГК РФ о передаче договора в полном объеме, а передавать ограниченное количество прав и обязанностей17. Например, можно представить передачу арендатором договора аренды третьему лицу за определенный период с сохранением договора в отношении других отрезков времени за изначальным арендатором18.

Сделки подобного рода законом не запрещены, однако при их совершении должны обеспечиваться исполнимость договора и баланс интересов сторон.

Во-первых, изолированная перемена лиц в обязательствах, являющихся элементами договорного правоотношения как системы, мыслима до тех пор, пока сохраняется сама структура данной системы. В противном случае исполнение договорного обязательства становится заведомо невозможным, и такая юридическая связь утрачивает всякий смысл. Существование сложного обязательства достигается за счет объекта, который интегрирует простые обязательства в одно правоотношение. Поэтому передача части договора, расщепляющая объект сложного обязательства и тем самым приводящая к распаду последнего, недопустима. Соответствующие сделки должны считаться ничтожными как искажающие существо законодательного регулирования рассматриваемых отношений.

Например, по смыслу ч. 1 ст. 11 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" уступка участником долевого строительства прав требований до уплаты им цены договора разрешена только одновременно с переводом долга на нового участника долевого строительства в порядке, установленном ГК РФ. Невозможна уступка прав по предварительному договору, так как в силу синаллагматичности данного договора предполагаемый приобретатель права требования становится обладателем встречного требования о заключении того же основного договора19. Немыслима отдельная уступка права аренды, которая должна сопровождаться передачей третьему лицу совокупности прав арендатора, существующих в силу заключенного договора, а также переводом на него всех обязанностей арендатора по договору аренды20. Учитывая, что в результате перемены лиц во всех договорах, объединяемых общим названием "договор синдицированного кредита (займа)", осуществляется не только уступка прав, но и передача обязанностей, то правовым основанием для такой перемены лиц является конструкция передачи договора21.

Во-вторых, передача договора не может неблагоприятно влиять на интересы другой стороны, по отношению к которой третье лицо должно быть поставлено в то же положение, что занимал выбывающий субъект22. Стороны вступают в договор с определенной целью, достижение которой приводит к удовлетворению их индивидуальных интересов. Поэтому следует запрещать передачу договора, если такая сделка нарушает существенным образом баланс интересов сторон договора.

При передаче договора в части обязанностей названный баланс обеспечивается общим правилом о том, что перевод долга допускается только с согласия кредитора и при отсутствии такого согласия является ничтожным (абз. 1 п. 2 ст. 391 ГК РФ). Но в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 391 ГК РФ долг по договорному обязательству, связанному с осуществлением сторонами предпринимательской деятельности, переводим и без участия первоначального должника, интересы которого вместе с тем могут оказаться затронутыми недобросовестным поведением кредитора и нового должника. Что касается уступки требования, то она совершается с согласия должника лишь в предусмотренных законом или договором случаях. В частности, нормы абз. 1 и 2 п. 4 ст. 388 ГК РФ указывают на необходимость получения цедентом согласия должника на уступку неденежного требования, делающую исполнение обязательства значительно более обременительным для должника, а также предусматривают, что уступка неденежного требования может быть запрещена или ограничена соглашением между должником и цедентом. И когда передача части договора разрешена, однако вследствие недобросовестности передающей стороны умаляет интересы контрагента, за последним надлежит признавать право оспорить сделку на основании положений п. 2 ст. 10 и п. 1 ст. 168 ГК РФ.

В частности, должником может быть оспорено заключенное без его участия соглашение кредитора и третьего лица о переводе долга, если оно направлено на причинение вреда охраняемым законом интересам должника. Точно так же по иску должника может быть признана недействительной уступка требования, не только когда она совершена вопреки прямому запрету (см. п. 16, 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки"), но и когда цедент и цессионарий, совершая уступку, действовали с намерением причинить вред должнику. Данные правила в равной мере применимы к передаче всего договора.

Учитывая изложенное, ст. 392.3 ГК РФ de lege ferenda целесообразно изложить в следующей редакции:

"1. В случае одновременной передачи стороной всех прав и обязанностей по договору другому лицу (передача договора) к сделке по передаче соответственно применяются правила об уступке требования и о переводе долга, если договор предполагает встречное исполнение обязательств (п. 1 ст. 328 настоящего Кодекса). В случае одновременной передачи стороной всех прав или обязанностей по иным договорам к сделке по передаче соответственно применяются правила об уступке требования или о переводе долга.

2. Стороной договора могут быть уступлены третьему лицу отдельные права и (или) переведены на третье лицо отдельные обязанности (передача части договора) с соблюдением соответственно правил об уступке требования и (или) о переводе долга.

Передача части договора, создающая невозможность исполнения договора, ничтожна.

3. Передача договора или его части, приводящая к существенному нарушению баланса интересов сторон, может быть признана недействительной по иску потерпевшей стороны, если доказано, что другая сторона, передавая права и (или) обязанности по договору третьему лицу, действовала с намерением причинить вред потерпевшей стороне".

Литература

1. Барон Ю. Система римского гражданского права. В 6 книгах. Кн. 4. Обязательственное право / Ю. Барон. Санкт-Петербург: Юридический центр "Пресс", 2005. 1102 с.

2. Губарев Д.С. Вторичный рынок для синдицированного кредитования по российскому праву / Д.С. Губарев, М.Д. Илларионова // Банковское право. 2020. N 2. С. 26 — 33.

3. Договорное и обязательственное право (общая часть). Постатейный комментарий к статьям 307 — 453 Гражданского кодекса Российской Федерации / Ответственный редактор А.Г. Карапетов. Москва: М-Логос, 2017. 1120 с.

4. Ефимова Л.Г. Договоры банковского вклада и банковского счета: Монография / Л.Г. Ефимова. Москва: Проспект, 2018. 432 с.

5. Казанцев М.Ф. Изменение субъектного состава договора / М.Ф. Казанцев // Законодательство. 1999. N 4. С. 16 — 21.

6. Ломидзе О. Переход обязательственных прав: общее правило и исключения / О. Ломидзе // Российская юстиция. 2000. N 9. С. 16 — 18.

7. Маилян Г.Э. Модели отношений из предварительного договора и их влияние на допустимость уступки права (требования) по нему / Г.Э. Маилян // Гражданское право. 2016. N 6. С. 40 — 43.

8. Модельные правила европейского частного права / Научный редактор Н.Ю. Рассказова; Перевод с английского М.А. Александрова [и др.]. Москва: Статут, 2013. 989 с.

9. Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг / Л.А. Новоселова. Москва: Статут, 2003. 494 с.

10. Почуйкин В.В. Некоторые вопросы уступки права требования в современном гражданском праве / В.В. Почуйкин // Хозяйство и право. 2000. N 2. С. 41 — 53.

11. Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010 / Перевод с английского и вступительная статья А.С. Комарова. Москва: Статут, 2013. 758 с.

12. Рождественская Т.Э. Частное банковское право: Учебник / Т.Э. Рождественская, А.Г. Гузнов, Л.Г. Ефимова. Москва: Проспект, 2020. 776 с.

КонсультантПлюс: примечание.

Монография К.И. Скловского "Собственность в гражданском праве" включена в информационный банк согласно публикации — Статут, 2010 (5-е издание, переработанное).

13. Скловский К.И. Договоры об уступке требования (факторинга) в судебной практике // Собственность в гражданском праве: Учебно-практическое пособие / К.И. Скловский. Москва: Дело, 1999. 512 с.

14. Советское гражданское право: Учебник для вузов. В 2 томах. Т. 1 / Под общей редакцией О.А. Красавчикова. 3-е изд. Москва: Высшая школа, 1985. 544 с.

15. Соломин С.К. Понятие владельца источника повышенной опасности / С.К. Соломин, Н.Г. Соломина // Закон. 2015. N 10. С. 132 — 137.

16. Соломин С.К. Юридические факты и иные жизненные обстоятельства: цивилистический очерк: Монография / С.К. Соломин, Н.Г. Соломина. Москва: Юстицинформ, 2022. 168 с.

17. Хохлов В.А. Общие положения об обязательствах: Учебное пособие / В.А. Хохлов. Москва: Статут, 2015. 288 с.

18. Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву // Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву / Б.Б. Черепахин; Научный редактор С.С. Алексеев. Москва: Статут, 2001. С. 307 — 442.

19. Чутков П.Г. К вопросу о включении права аренды вещи в конкурсную массу несостоятельного должника / П.Г. Чутков // Юрист. 2017. N 21. С. 8 — 12.


1 Барон Ю. Система римского гражданского права. В 6 кн. Кн. 4. Обязательственное право. СПб., 2005. С. 648.

2 Модельные правила европейского частного права / Пер. с англ.; Науч. ред. Н.Ю. Рассказова. М., 2013.

3 Гражданское уложение. Проект высочайше учрежденной редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения. Кн. 5. Обязательства. Т. 1. СПб., 1899. С. 300.

4 См.: Советское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1 / Под ред. О.А. Красавчикова. М., 1985. С. 469 (автор главы — О.А. Красавчиков); Черепахин Б.Б. Правопреемство по гражданскому праву // Труды по гражданскому праву. М., 2001. С. 369.

5 Ломидзе О. Переход обязательственных прав: общее правило и исключения // Российская юстиция. 2000. N 9. Данный подход использовался в судебно-арбитражной практике (см.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 10 сентября 1996 г. N 1617/96).

6 См., напр.: Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М., 2003. С. 23; Казанцев М.Ф. Изменение субъектного состава договора // Законодательство. 1999. N 4; Скловский К.И. Договоры об уступке требования (факторинга) в судебной практике // Собственность в гражданском праве: Учебно-практич. пос. М., 1999. С. 465 — 466; Почуйкин В.В. Некоторые вопросы уступки права требования в современном гражданском праве // Хозяйство и право. 2000. N 2. С. 41; Постановление Президиума ВАС РФ от 9 октября 2001 г. N 4215/00 и др.

7 См.: Новоселова Л.А. Указ. соч. С. 28; п. 16 Обзора практики разрешения споров, связанных с арендой, сообщенного информационным письмом Президиума ВАС РФ от 11 января 2002 г. N 66.

8 Новоселова Л.А. Указ. соч. С. 29.

9 В п. 4.2.6 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, учитывая распространенность на практике сделок "передачи договоров", предлагалось дополнить гл. 24 ГК РФ отдельным параграфом, регулирующим порядок передачи прав и обязанностей по взаимным обязательствам (Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2009. N 11. С. 72).

10 Соломин С.К., Соломина Н.Г. Понятие владельца источника повышенной опасности // Закон. 2015. N 10.

11 Хохлов В.А. Общие положения об обязательствах: Учеб. пособие. М., 2015.

12 Пункт 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3(2020), утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25 ноября 2020 г.

13 Соломин С.К., Соломина Н.Г. Юридические факты и иные жизненные обстоятельства: цивилистический очерк: Монография. М., 2022.

14 Ефимова Л.Г. Договоры банковского вклада и банковского счета: Монография. М., 2018.

15 Гражданский кодекс Российской Федерации: Залог. Перемена лиц в обязательстве. Постатейный комментарий к § 3 главы 23 и главе 24 / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2014 (автор комментария: О.А. Рузакова).

16 Определение Верховного Суда Российской Федерации от 11 августа 2020 г. по делу N А60-11259/2019 // СПС "КонсультантПлюс".

17 Губарев Д.С., Илларионова М.Д. Вторичный рынок для синдицированного кредитования по российскому праву // Банковское право. 2020. N 2.

18 Договорное и обязательственное право (общая часть). Постатейный комментарий к статьям 307 — 453 Гражданского кодекса Российской Федерации / Отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017.

19 Подробнее об этом см.: Маилян Г.Э. Модели отношений из предварительного договора и их влияние на допустимость уступки права (требования) по нему // Гражданское право. 2016. N 6.

20 См., напр.: Чутков П.Г. К вопросу о включении права аренды вещи в конкурсную массу несостоятельного должника // Юрист. 2017. N 21; п. 6 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28 января 2005 г. N 90 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных договором об ипотеке"; Постановление Президиума ВАС РФ от 28 февраля 2012 г. N 14850/11 и др.

21 Подробнее об этом см.: Рождественская Т.Э., Гузнов А.Г., Ефимова Л.Г. Частное банковское право: Учебник. М., 2020 (автор главы: Л.Г. Ефимова).

22 Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010 / Пер. с англ. А.С. Комарова. М., 2013.


Рекомендуется Вам: