Процессуальные гарантии защиты чести, достоинства и доброго имени умершего, вопрос о виновности которого ставился в предварительном порядке (на стадии возбуждения уголовного дела)

Автор: Черепанова Л.В.

Право на защиту чести, достоинства и доброго имени сохраняется и после смерти человека, в том числе за близкими родственниками умершего, имеющими законные интересы в связи с этим. Обращения в Конституционный Суд РФ свидетельствуют о том, что правоотношения в данном случае урегулированы недостаточно.

В июле 2011 г. положение п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, устанавливающее в качестве основания отказа в возбуждении уголовного дела и прекращения уголовного преследования смерть подозреваемого (обвиняемого), признано не соответствующим Конституции РФ в части принятия решения без согласия близких родственников умершего. Обнаруженный пробел в правовом регулировании должен был в порядке ст. 80 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" быть устранен. Более того, законодателю предписывалось конкретизировать перечень субъектов, которым может предоставляться право настаивать на продолжении производства по уголовному делу с целью возможной реабилитации умершего, а также установить процессуальные формы допуска этих лиц к уголовному судопроизводству[1].

В марте 2013 г., вновь столкнувшись с неурегулированностью этой правовой ситуации, Конституционный Суд РФ пояснил, что федеральный законодатель свободен в правовом регулировании уголовно-процессуальных отношений, в том числе "форм и способов судебной защиты права близких родственников умершего подозреваемого (обвиняемого) добиваться его реабилитации", и не обязан закреплять требование соблюдения всех уголовно-процессуальных процедур в подобных случаях в полном объеме[2].

Свой вклад в разрешение этой проблемы вносят представители законодательных, исполнительных, судебных органов власти, прокуратура[3], обостряется дискуссия и в научной среде.

Оспаривается сама возможность отказа в возбуждении уголовного дела в связи со смертью лица, вопрос о виновности которого ставился в предварительном порядке при проверке сообщения о преступлении.

В любом случае, независимо от позиции родственников умершего, требуется возбуждение уголовного дела, считает ряд специалистов. Отказ в возбуждении уголовного дела по этому реабилитирующему основанию, полагают они, противоречит презумпции невиновности (Н.Г. Гаврилиди, Ю.Ю. Чурилов), способствует коррупции (Л.К. Айвар, И.Л. Трунов), в данной стадии невозможно установить достоверные данные (О.В. Шипунова)[4], не предусмотрен законом, поскольку умершее лицо не наделено статусом, о котором речь идет в п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (О.В. Волынская, О.Н. Грашичева).

Противоположная позиция заключается в том, что решение об отказе в возбуждении уголовного дела в связи со смертью лица, подлежащего уголовному преследованию, предписывается (допускается) законом и принимается в общем порядке с последующим уведомлением о принятом решении близких ему лиц.

Отказ в возбуждении уголовного дела возможен, обосновывает третья группа ученых, при определенном условии: при отсутствии ходатайства одного из близких родственников о возбуждении уголовного дела, при отсутствии возражений со стороны родственников умершего на отказ в возбуждении уголовного дела, при наличии согласия близких родственников с отказом в возбуждении уголовного дела по этому основанию, с учетом мнения (желания, позиции) родственников.

О.В. Волынская и О.Н. Грашичева, например, полагают, что смерть подозреваемого (обвиняемого) не относится к основаниям отказа в возбуждении уголовного дела, а только к основаниям его прекращения, однако "при установлении смерти лица, подлежащего уголовному преследованию, следует отказывать в возбуждении уголовного дела не в связи со смертью подозреваемого, обвиняемого, а в связи с отсутствием в деянии одного из элементов состава преступления, а именно отсутствием субъекта"[5]. Несмотря на то что в момент совершения преступления лицо обладает признаками субъекта, аргументируют свою позицию авторы, в последующем факт его смерти исключает наличие субъекта как элемента состава преступления, что повлечет отказ в возбуждении уголовного дела уже в связи с таким основанием, как отсутствие в деянии состава преступления[6].

Правоприменителя в большей степени волнуют вопросы о том, кто вправе соглашаться или возражать в случае отказа в возбуждении уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, какова форма заявления согласия или возражения в этом случае.

Значимость рассматриваемых вопросов обусловлена важностью последствий, которые могут возникнуть в результате отказа в возбуждении уголовного дела в связи со смертью лица, подлежащего уголовному преследованию.

Отказ в возбуждении уголовного дела по этому нереабилитирующему основанию кроме главного правового последствия — отказа от уголовного преследования умершего лица — влечет целый ряд материально и процессуально-правовых, гражданско-правовых, а также морально-этических и организационно-правовых последствий. Они находят выражение в юридически оформленном сомнении в невиновности лица, причастность которого к преступлению проверялась в рамках стадии возбуждения уголовного дела. За этим лицом, его законными представителями, близкими родственниками нет права требовать возмещения, компенсации вреда, который мог быть причинен в результате проверочных действий в отношении этого лица. Нереабилитирующее основание отказа в возбуждении уголовного дела определенно ставит лицо в неблагоприятное для него (его близких родственников) положение, связанное с возмещением имущественного вреда и заглаживанием, компенсацией иного вида вреда, причиненного преступлением, при предъявлении иска пострадавшей от преступления стороной. Честь, достоинство и доброе имя умершего в этом случае ставятся под сомнение, кроме того, близкие родственники умершего могут быть ограничены в возможностях приобретения определенного статуса или должностного положения[7].

Безусловно, виновность лица устанавливается только в судебном порядке. Вывод о виновности не может быть сделан на стадии возбуждения уголовного дела, где происходит определение возможности для начала уголовного преследования, однако методы, сроки первой стадии уголовного процесса позволяют установить обстоятельства, указывающие на совершение деяния (на бездействие), содержащее признаки преступления, совершенного конкретным лицом, обладающим свойствами субъекта преступления. Даже при фиксации признаков преступления на стадии возбуждения уголовного дела, при разрешении вопроса о наличии оснований для его возбуждения вопрос о возможной виновности скончавшегося лица, пусть и в предварительном порядке, но ставится[8]. Конституционный Суд РФ разъясняет, что факт уголовного преследования лица, в отношении которого проводится проверка по сообщению о преступлении, может подтверждаться, например, проведением следственного или иного действия, предпринимаемого в целях его изобличения[9].

Исходя из сущностных признаков, характеризующих фактическое положение лица как уголовно преследуемого, решение об отказе от преследования должно быть принято своевременно. Отказ в возбуждении уголовного дела при установлении рассматриваемого основания будет являться выражением конституционных принципов уважения достоинства личности, гуманизма, справедливости и законности.

Более того, в практике судов высшего звена наблюдается тенденция к признанию за лицами, в отношении которых имелись нереабилитирующие основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращении уголовного преследования, и подвергаемыми уголовному преследованию при наличии их согласия с его прекращением по этому основанию, права на реабилитацию в определенной части. Например, они имеют право в судебном порядке обжаловать законность и обоснованность вынесенных в ходе уголовного преследования актов, фиксирующих выдвинутое подозрение[10].

Смерть лица, вопрос о виновности которого ставился в предварительном порядке на стадии возбуждения уголовного дела, за исключением случаев, когда производство по уголовному делу необходимо для его реабилитации, является основанием для отказа в возбуждении уголовного дела. Отказ в возбуждении уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ не влечет нарушения конституционного права на судебную защиту прав и законных интересов как умершего, так и его близких родственников и других заинтересованных лиц. Для этого необходимо соблюдение определенных гарантий, связанных с возможностью добиваться подтверждения невиновности скончавшегося, исправления возможных ошибок, допущенных при осуществлении уголовного преследования, в том числе на стадии возбуждения уголовного дела, а значит, защиты его чести и достоинства, а также охраняемых законом интересов близких родственников. "Конституционное право на охрану достоинства личности распространяется не только на период жизни человека, оно обязывает государство создавать правовые гарантии для защиты чести и доброго имени умершего, сохранения достойного к нему отношения, что, в свою очередь, предполагает обязанность компетентных органов исходить из необходимости обеспечения близким родственникам умершего доступа к правосудию и судебной защиты в полном объеме, как это вытекает из статьи 46 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод"[11].

Под правовыми гарантиями чаще понимают определенную законом систему условий (факторов, мер) по реализации, охране, защите и восстановлению прав или установленные уголовно-процессуальным законом средства, создающие возможность достижения назначения уголовного судопроизводства[12].

К процессуальным гарантиям защиты чести, достоинства и доброго имени умершего, вопрос о виновности которого ставился в предварительном порядка на стадии возбуждения уголовного дела, могут быть отнесены следующие обеспечительные средства:

— установление достаточных для стадии возбуждения уголовного дела данных, указывающих на признаки преступления, совершенного лицом, смерть которого наступила во время или после его совершения;

— возможность возбуждения уголовного дела и продолжения производства по нему в обычном порядке, при отсутствии согласия близких родственников умершего с отказом в возбуждении уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

— право близких родственников выражать несогласие с предполагаемым и принятым решением об отказе в возбуждении уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

— обязанность принимающего решение по результатам проверки сообщения о преступлении своевременно информировать одного из близких родственников о том, что без согласия близких родственников лица, в отношении которого в предварительном порядке ставился вопрос о виновности, отказ в возбуждении уголовного дела в связи со смертью этого лица невозможен; разъяснить правовые последствия принимаемого решения, процессуальный порядок его принятия и обжалования, возникающие в связи с этим права близких родственников; обязанность принимающего решение по результатам проверки сообщения о преступлении обеспечить возможность осуществления этого права, в том числе посредством современного выяснения позиции близкого родственника умершего относительно принимаемого решения, ознакомления его с материалами предварительной проверки по сообщению; обязанность принимающего решение в порядке ст. 144 УПК РФ принять возражение одного из близких родственников при наличии согласия со стороны другого; ведомственный контроль, прокурорский надзор, судебный контроль; возможность отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела при признании его незаконным; реабилитация умершего.

Вынуждены констатировать, что в основном сохраняется практика отказа в возбуждении уголовного дела в связи со смертью лица, подлежащего уголовному преследованию, с последующим уведомлением о принятом решении близких родственников. В данном случае срабатывают гарантии восстановления нарушенных прав, тогда как система действующего правового регулирования, или, точнее, ее смысл, доведенный Конституционным Судом РФ, предполагает, что отказ в возбуждении уголовного дела невозможен без согласия близких родственников.

Сходные правовые отношения урегулированы уголовно-процессуальным законодательством, однако отдельные системные поправки, касающиеся понимания уголовного преследования и участников уголовного процесса, в УПК РФ могли бы внести значительную ясность в процессуальный порядок действий лиц, принимающих решения по результатам проверки сообщения о преступлении.

Поскольку в теории уголовно-процессуального права и решениях Конституционного Суда РФ допускается возможность начала уголовного преследования со стадии возбуждения уголовного дела, то ст. 27 УПК РФ предлагаем скорректировать: "Основания прекращения (отказа от) уголовного преследования". Часть вторую предлагаем в следующей редакции: "2. Прекращение (отказ от) уголовного преследования по основаниям, указанным в пунктах 3 и 6 части первой статьи 24, статьях 25, 25.1, 28 и 28.1 настоящего Кодекса, а также пунктах 3 и 6 части первой настоящей статьи, не допускается, если уголовно преследуемое лицо против этого возражает. Прекращение (отказ от) уголовного преследования по основанию, указанному в пункте 4 части первой статьи 24 настоящего Кодекса, не допускается, если отсутствует согласие близкого родственника умершего уголовно преследуемого лица на прекращение (отказ от) уголовного преследования, или заявлено соответствующее возражение близкого родственника на момент принятия данного процессуального решения. В таком случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке".

Литература

1. Анохин Ю.В. Государственно-правовое обеспечение прав и свобод личности (теоретический аспект): Монография. Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2004. 221 с.

2. Волынская О.В. Проблемы разграничения основания отказа в возбуждении уголовного дела и его прекращения в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ / О.В. Волынская, О.Н. Грашичева // Российский следователь. 2017. N 17. С. 11 — 14.

3. Громов Н.А. Уголовный процесс России. М.: Юристъ, 1998. 552 с.

4. Давлетов А.А. Проблема статуса уголовно преследуемого лица в стадии возбуждения уголовного дела // Российский юридический журнал. 2015. N 4. С. 61 — 67.

5. Кутазова И.В. Уголовно-процессуальные средства обеспечения недопустимости разглашения данных уголовного судопроизводства: Монография / И.В. Кутазова, Е.Н. Петухов. Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2013. 128 с.

6. Цоколова О.И. Досудебное производство в отношении умершего подозреваемого (обвиняемого) / О.И. Цоколова, В.М. Карпенко // Вестник Московского университета МВД России. 2016. N 4. С. 125 — 130.

7. Шипунова О.В. Смерть лица, совершившего преступление, как основание отказа в возбуждении уголовного дела // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. N 2 (32). С. 189 — 195.

Рекомендуется Вам: