Цифровая экономика диктует необходимость квалифицированных кадров с новыми компетенциями

Автор: Соловых Н.Н.

Правительством России в июле 2017 г. была разработана и утверждена Программа развития цифровой экономики до 2024 г. Начало процессу цифровизации положено Давосским экономическим форумом 2015 г., который назвал более двадцати переломных моментов, ожидаемых к 2025 г.: 10% людей носят одежду, подключенную к сети Интернет; первый робот-фармацевт в США; 10% очков для чтения подключены к сети Интернет; производство первого автомобиля при помощи 3D-печати; первый имеющийся в продаже имплантируемый мобильный телефон; беспилотные автомобили составляют 10% от общего количества автомобилей на дорогах США; первая пересадка печени, созданной с использованием 3D-печати, и др.[1] Все названные моменты олицетворяют собой смешение технологий физического, цифрового и биологического мира, создающих новые возможности и воздействующих на политические, социальные и экономические системы. Цифровая вселенная — виртуальное пространство, которое стремительно расширяется: если в 1997 г. объем интернет-трафика составлял 0,3 Гб в секунду, то в 2002 г. — 100 Гб в секунду, в 2013 г. — 28 875 Гб в секунду, в 2018 г. он должен превысить 50 000 Гб в секунду[2].

По готовности к цифровой экономике Россия занимает 41-е место, со значительным отрывом от десяти лидирующих стран: Сингапура, Швеции, Норвегии, Соединенных Штатов Америки, Нидерландов, Швейцарии, Великобритании, Люксембурга и Японии. С точки зрения экономических результатов использования цифровых технологий — 38-е место. Значительное отставание страны от мировых лидеров объясняется пробелами нормативной базы для цифровой экономики и недостаточно благоприятной средой для ведения бизнеса и инноваций и, как следствие, низким уровнем применения цифровых технологий бизнес-структурами[3].

Все определения цифровой экономики, которые встречаются в экономической литературе, сводятся к тому, что цифровая экономика — это экономика, основанная на новой технологической основе, это экономика, умноженная на новые технологические возможности, прежде всего возможности сбора, хранения и передачи огромных массивов данных. Поэтому в программе цифровизации России планируется использовать новые технологии, в том числе блокчейн[4], в сферах, имеющих прямое отношение к обеспечению качества жизни человека, — государственное управление и регулирование, информационная инфраструктура, исследования и разработки, кадры и образование, информационная безопасность, "умный город", цифровое здравоохранение.

Цифровая экономика — это система, призванная коренным образом изменить все — государственное управление, бизнес, здравоохранение, медицину, науку, образование… И это — тотальный "контроль за всем и вся". В цифровом обществе все граждане становятся "цифровыми". Реальный человек будет все менее интересен для общества, а вот его "цифровой дубликат" может рассказать о реальном человеке гораздо больше, чем он сам о себе. В центре цифровой экономики будет находиться так называемый клиент, окруженный не самим производством товаров и услуг, а их производителями, которым нужно знать о клиенте все, точнее, все о его частной жизни. Каждый шаг человека в цифровой экономике — это "цифровые следы", по которым его нетрудно будет найти или узнать о нем все. Вся информация о нас — в наших айфонах и смартфонах, которые "путешествуют" с нами в метро и электричках, автомобилях и самолетах, с которыми мы не расстаемся ни на минуту, с помощью которых мы фотографируем и фотографируемся, делаем сообщения и записи, — не исчезает. Уже сейчас даже выключенный мобильный телефон позволяет определить местоположение владельца, телевизоры ряда фирм "шпионят" за своими хозяевами, а интернет-браузер "подбрасывает" пользователям ориентированную на них рекламу и статьи, "помнит" все их запросы. А если кто попытается что-то скрыть, утаить или "залечь на дно"? В цифровой экономике такое невозможно. Любые изображения и комбинации букв в наших гаджетах остаются навечно в мировой информационной матрице, но доступны только для тех, кто ее создал. Стереть или "провести зачистку" своей цифровой истории будет практически невозможно. Аналитические системы сразу же распознают "желание" выйти из системы всеобщей подключенности. Все это будет расшифровано как нечто подозрительное, как противоправные действия желающих покинуть "цифровую матрицу". К таким "желающим" может быть применена система жестких мер контроля над их последующими действиями, вплоть до слежки за интернет-запросами и т.п.

Цифровая экономика — тотальная реальность, от которой никто никуда не уйдет. По словам нашего президента В.В. Путина, мы будем развивать цифровые технологии, цифровую экономику, потому что только благодаря этому сможем остаться конкурентоспособными через 5, 10 и 25 лет. У России достаточно хороший потенциал в цифровой индустрии, информатизации. Российские IT-компании являются одними из ведущих в мире. Они делают продукты абсолютно конкурентоспособными и способными заменить многие западные решения. Это актуально и реально. К 2020 году должен быть "создан каркас инфраструктуры безопасности цифровой экономики и обеспечен цифровой суверенитет Российской Федерации", а еще через четыре года Россия станет "одним из мировых лидеров в области информационной безопасности".

Три главных негативных фактора будут определять мировую ситуацию на фоне цифровизации. Первый — увеличение социального неравенства на фоне обогащения элит. И в этом социальном неравенстве главное — цифровое неравенство, потому что преимущества будут иметь те, кто полностью вошел в цифровое общество. Все это будет порождать массу конфликтов[5]. Другой фактор состоит в том, что усилятся миграционные процессы, которые могут вызвать конфликт культур, возможно, микровойны, где победят те, кто "владеет цифрой". Третий опасный фактор — явления массовой безработицы. За прошедший век численность людей, которые нужны для производства товаров, необходимых обществу, уменьшилась. В странах-лидерах из 100 человек только 2 работают в сельском хозяйстве и кормят себя и остальных, 10 — в промышленности, 13 — в управлении. Что делать остальным 75?

Все эти "кадровые процессы" неминуемо будут весьма болезненны. По данным The Future of Jobs, к 2020 г. на мировом рынке труда спрос рабочей силы сократится на 2 млн рабочих мест, а более 7,1 млн рабочих мест и вовсе исчезнут. Что касается России, то эксперты Superjob считают, что 2018 год явится переломным для рынка труда в России — на фирмах будут сохраняться рабочие места только для лучших сотрудников, для остальных — будет действовать принцип "уходи или развивайся", потому что в состязании между технологией и образованием побеждают те, кто стимулирует совершенствование навыков, кто способен воспользоваться цифровыми возможностями. Ежегодно количество работников будет уменьшаться на 5%. Через 3 — 4 года уровень безработицы в России может составить 20 — 25%[6].

Конкурентоспособность организаций, фирм, отраслей, регионов, стран в целом в цифровой экономике будет зависеть не только от эффективности использования имеющихся кадров, но и наличия кадрового потенциала. И если не будет своевременно создан новый мощный интеллектуальный потенциал, не будут созданы сообщества перспективных управленцев, предпринимателей, специалистов с новыми компетенциями, страна не сможет реализовать себя в цифровом мире. Человеческий фактор станет самым главным сдерживающим ограничением для экономического роста и инноваций в России, развития ее конкурентоспособности вплоть до глобальной. Цифровая экономика предполагает невиданную роботизацию, когда многие функции человеческой жизнедеятельности, вплоть до функций адвокатов, судей, следователей, врачей, учителей, выполняют роботы (в Дубае полицейских уже меняют на роботов). В ближайшем будущем будут востребованы только специалисты с новыми навыками и компетенциями.

Преступлений и преступников в мире цифровой экономики меньше не станет. Степень криминализации человеческого общества не сократится. По данным МВД России, в 2017 г. снижение регистрируемых преступлений отмечено только в 58 субъектах Российской Федерации. Более половины всех зарегистрированных преступлений (52,3%) составляют хищения чужого имущества, совершенные путем кражи, мошенничества, грабежа, разбоя[7].

Уже сегодня факт, что по мере развития электронного контроля экономических преступлений в мире, особенно тяжких, совершается все больше. По мере развития цифровизации экономики в условиях социальной дифференциации мы будем иметь нарастание традиционной преступности: краж, разбоев, грабежей. Будут развиваться и новые формы, связанные с киберпреступностью. Киберпреступления становятся все более изощренными и жестокими. Об этом свидетельствуют резко возросшие число и риски хакерских взломов, утечки личных сведений, имитация внешности человека по данным из соцсети. По данным компании Group-IB, в 2017 г. киберпреступники более 20 раз подвергали хакерским атакам банки США, России, Великобритании. Вычислить таких преступников практически невозможно. По оценкам экспертов, в среднем ущерб от одной такой атаки для США — 500 тыс. долл., для России — 72 млн руб.[8] По данным генерального прокурора России Юрия Чайки, число киберпреступлений в России в 2017 году по сравнению с 2013 г. увеличилось в шесть раз[9].

В мае 2017 года в нескольких городах России задержаны киберпреступники, которые с помощью вредоносного программного обеспечения для мобильных устройств похитили более 50 млн руб. В ходе проведения оперативно-разыскных мероприятий было установлено, что в состав группы входит 20 человек, проживающих на территории Ивановской, Московской, Ростовской, Челябинской, Ярославской областей и Республики Марий Эл, а организатором незаконного бизнеса являлся 30-летний житель города Иваново. В феврале 2017 года стало известно, что китайские хакеры начали интенсивно атаковать авиакосмические компании в России и Белоруссии.

Совсем недавно в Испании был задержан лидер хакерской группировки Cobalt (Cobalt — одна из самых активных преступных групп, совершающая целенаправленные атаки на банки. По данным Европола, группировка похитила около 1 млрд евро у 100 банков в 40 странах мира), а в Украине — участник группы, занимавшийся разработкой вредоносного программного обеспечения, однако атаки на банки не прекратились[10]. Банк России называет преступную группу Cobalt главной угрозой для российских банков — все прошедшие 11 успешных атак на российские банки с хищением более 1 млрд руб. приписывают именно ей. Большинство российских компаний не могут успешно противостоять кибератакам, в половине из них нет общей стратегии информационной безопасности. В способности найти хакеров полностью уверены лишь 19% компаний в России и 39% респондентов во всем мире[11].

К сожалению, темпы развития IT-технологий значительно опережают законодательные реагирования на многие возникающие проблемы. Это касается не только уголовного права, но и многих других его отраслей, положения которых должны давать адекватную и своевременную оценку угрозам, возникающим в сферах, где используются информационные технологии. Для действующего уголовного законодательства характерны отсутствие унифицированного подхода в оценке преступлений, совершаемых с использованием информационных технологий, единства в используемом понятийном аппарате, рассогласованные и бессистемные его изменения.

Наиболее совершенным в вопросе уголовно-правового противодействия посягательствам в указанной сфере является законодательство США. В нем криминализирован широкий спектр деяний, совершаемых в финансовой сфере с использованием инновационных технологий: мошенничество, совершаемое с использованием "электронных средств платежа, новых методов и услуг", а также создание, распространение и иные манипуляции с электронными средствами доступа и преступлениями, связанными с "кражей личности". Конструкция юридических норм американского законодательства позволяет привлекать к ответственности за противоправные деяния в финансовой сфере с использованием новых, еще не получивших широкого распространения информационно-телекоммуникационных технологий. В большинстве стран наблюдается тенденция по ужесточению ответственности за противоправные посягательства в IT-сфере. Но цифровая экономика решительно проникает и в наш Уголовный кодекс. В 2019 году будут внесены изменения в Уголовный кодекс РФ, касающиеся расширения криминализации новых типов деяний, совершенных с использованием информационных технологий.

В ситуации обострения холодной войны, усилившихся политических и экономических санкций в отношении России строить фундамент цифровой экономики на "заемных технологиях" нельзя. По словам нашего президента В.В. Путина, в реализации программы развития экономики нового технологического поколения мы должны опираться на российские компании, научно-исследовательские и инжиниринговые центры нашей страны. Это вопрос национальной безопасности, технологической независимости России, нашего общего будущего[12]. К началу 2019 года в России должны быть разработаны "проекты нормативных актов, касающихся суверенного права государств определять информационную, технологическую и экономическую политику в национальных сегментах сети Интернет". Будут разработаны стандарты безопасного информационного взаимодействия, которые к 2025 г. будут внедрены для более чем 75% субъектов[13].

Ключевой ресурс цифровой экономики — человек, роли, функции и компетенции которого в цифровой среде существенным образом изменятся. Человек цифровой экономики — это личность, не только адаптированная к возможностям и ограничениям цифровой экономики, но и повседневно пользующаяся ее благами, испытывающая минимальный дискомфорт от цифрового шока, постоянно адаптирующаяся к новым условиям, учащаяся на протяжении всей своей жизни, ограниченные возможности здоровья которой компенсируются цифровыми технологиями. Работник в цифровой экономике как пользователь цифровых технологий — это и профессионал, и обучающийся. Знаний об информационных технологиях, основных моделях их применения недостаточно для эффективной деятельности профессионала. Необходимо обладать компетенциями XXI в., то есть обладать не только возможностью уверенного и эффективного использования информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), умением выстраивать межкультурные сетевые коммуникации, но и возможностью непрерывно учиться и совершенствоваться, превращать идеи в действия через творчество, через инновации и оценку рисков, через умение планировать и управлять проектами, критически и творчески мыслить. Новые компетенции — это инициативность и ответственность, адаптивность и инновационность, предприимчивость и эмоциональный интеллект.

В цифровой экономике будет сформирован новый образ не только выпускника школы, колледжа, вуза, но и образовательных стандартов, систем оценивания, методов и способов образовательной деятельности. Накапливаемые в цифровой матрице данные об учебной, профессиональной деятельности человека, их оценка составят его индивидуальную карьерную цифровую историю.

Компетенции века цифровизации, формирующие карьерную цифровую историю каждого специалиста, будут наращиваться из компетенций, полученных в сферах дополнительного профессионального образования, а также в процессе его профессиональной и повседневной деятельности. Кроме того, будет обеспечена индивидуализация компетенций каждого специалиста исходя из степени мотивации на максимальное раскрытие индивидуальных способностей и талантов, диагностики трудностей и проблем в освоении образовательных программ. По мере накопления информации будут производиться диагностика индивидуальных достижений и затруднений, прогнозироваться индивидуальные образовательные маршруты, оцениваться относительные результаты (индивидуальные приращения) и абсолютные (соответствие внешним критериям), даваться рекомендации обучающимся, их семьям, работодателям. Запас знаний будет постоянно пополняться за счет открытых онлайн-ресурсов и ресурсов профессионального образования, начиная от отдельных заданий и завершенных блоков содержания до курсов и модулей формирования заданных компетенций, дополняемых внутрикорпоративными образовательными ресурсами.

Система дополнительного профессионального образования будет включать как практическую работу в организациях, интенсивно использующих цифровые технологии, так и стажировку в организациях, использующих передовые модели цифровых технологий. Дополнительное образование станет частью учения всей жизни, показателем качества жизни, максимально комфортного и эффективного вхождения в новые элементы цифрового мира, использования их для удовлетворения потребностей личности.

Литература

1. Шмелькова Л.В. Кадры для цифровой экономики: взгляд в будущее / Л.В. Шмелькова // Дополнительное профессиональное образование в стране и мире. 2016. N 8 (30). С. 1 — 4.

Рекомендуется Вам: