ЮрФак: изучение права онлайн

Осмотр и изъятие электронных носителей информации при проведении следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий

Автор: Зуев С.В.

Работа с электронными носителями информации при проведении следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий требует строгой регламентации в законе. На законодательном уровне решены далеко не все проблемные вопросы. Об этом свидетельствуют как многочисленные апелляционные и кассационные жалобы адвокатов по уголовным делам, так и неоднозначная практика принятия судебных решений. Рассмотрим некоторые из них.

Участие специалиста при осмотре и изъятии электронных носителей информации. Согласно ч. 9.1 ст. 182 и ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ при изъятии носителей электронной информации участие специалиста обязательно, что вполне корреспондирует с общими положениями закона. В соответствии с ч. 1 ст. 58 УПК в случае применения технических средств в исследовании материалов уголовного дела к участию в процессуальных действиях привлекается специалист. Это означает, что изъятие в ходе производства обыска или выемки электронных носителей без участия специалиста будет считаться нарушением требований УПК, т.е. эти доказательства, согласно п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК, будут признаны недопустимыми.

Есть случаи, когда участие специалиста вполне оправданно в силу сложности предмета, попавшего в поле зрения следователя.

Так, привлеченный к осмотру электронных систем навигации специалист Ф., являющийся начальником отдела информационных технологий и связи, защиты информации по г. Магнитогорску, пояснил, что "установленные на автомобилях системы GPS и ГЛОНАСС путем подключения к спутнику определяют координаты места нахождения и передают их в диспетчерский центр, где можно визуально наблюдать маршрут движения транспортного средства, скорость, места и продолжительность остановок. При возникновении неточностей может отображаться движение автомобиля не по дороге, а по домам. В случае ввода координат с навигатора приложение будет настроено, отражаются запросы о вводе градусов, минут и секунд. В случае ввода координат с клавиатуры компьютера обязательно нужно преобразовывать их с помощью алгоритмов и формул, широта и долгота будут состоять из двух частей, при необходимости требуется дополнительное введение символов"[1].

Многим ученым и правоприменителям ясно, что техническая необходимость привлечения специалиста для изъятия, к примеру, мобильного телефона, цифрового фотоаппарата, mp3-плеера отсутствует, хотя по закону это считается обязательным. Представляется, что в этом случае надо шире использовать институт усмотрения следователя, который вправе самостоятельно определять ход расследования (п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК). В связи с этим необходимо поддержать предложение А. Гузина и Ю. Валиевой о том, что ч. 9.1 ст. 182 и ч. 3.1 ст. 183 УПК следует дополнить фразой: "Допускается изъятие электронных носителей информации без участия специалиста, если электронные носители информации изымаются целиком и изъятие производится без копирования содержащейся на них информации"[2].

Законность ограничения конституционных прав при осмотре мобильных телефонов. Спорный вопрос в теории и на практике — осмотр мобильного телефона. По УПК судебного решения для этого не требуется (ст. ст. 176, 177), однако на практике адвокаты подают жалобы, ссылаются на права подзащитного и проводят аналогию с конституционными правами по защите телефонных и телеграфных сообщений. Рассмотрим пример, как на это реагируют суды.

Сторона защиты обратилась с апелляционной жалобой о нарушении органами предварительного расследования законодательства, связанного с осмотром телефонов, изъятых у осужденного, и, как следствие, о недопустимости соответствующих доказательств. Суд отказал в удовлетворении жалобы, так как доводы о нарушении закона адвокат связывает с невыполнением органами следствия предписаний ст. ст. 186, 186.1 УПК, которые, по мнению адвоката, требуют для производства осмотра телефона, изъятого у осужденного, судебного решения. Однако УПК не предусматривает необходимости вынесения такого решения для осмотра изъятых в рамках расследуемого уголовного дела сотовых телефонов. Ссылка адвоката на ст. ст. 186, 186.1 УПК в данной части несостоятельна, поскольку по смыслу положений этих статей УПК ими регламентированы вопросы получения судебных разрешений на осуществление в реальном времени контроля и записи телефонных или иных переговоров, а также на истребование информации о соединениях между абонентами или абонентскими устройствами посредством направления запроса в соответствующую осуществляющую услуги связи организацию. Такие следственные мероприятия в рамках уголовного дела не проводились, соответственно, решения суда не требовалось. Описанный в протоколе осмотра предметов способ получения информации о сообщениях, связанный с помещением в телефон для обеспечения его функционирования пустой сим-карты, не свидетельствует о каком-либо нарушении закона, поскольку этим способом осуществлен фактический доступ к информации телефона в ходе осмотра[3].

В зарубежных странах этот вопрос решается по-разному. Чаще такое действие рассматривается не как осмотр, а как обыск. Приведем несколько примеров.

Так, по делу People v. Riley (2013) автомобиль подсудимого задержала полиция, был произведен обыск, причиной которого стали просроченные водительские права. В автомобиле обнаружены заряженные пистолеты. Подсудимого арестовали, его смартфон изъяли. Вдобавок к иным признакам принадлежности к банде "Бладс" (Bloods) полицейский нашел соответствующую информацию в сотовом телефоне. Два часа спустя другой полицейский обнаружил в телефоне множество фото и видео, которые стали впоследствии доказательствами при вынесении приговора по иным преступлениям, связанным с участием в банде. Апелляционный суд штата подтвердил, что обыск сотового телефона без ордера разрешен, если он производится в ходе законного ареста, при условии, что телефон "непосредственно связан" с арестованным.

Верховный Суд США занял в этом вопросе более жесткую позицию. Так, в 2014 г. по делам Riley v. California и United States v. Wurie суд признал неконституционным обыск сотового телефона без ордера, даже если обыск осуществляется в ходе законного ареста. Однако, по мнению суда, обыск сотового телефона без ордера может быть признан допустимым при наличии чрезвычайных обстоятельств. Например: а) если подозреваемый, по всей видимости, посылает сообщения соучастнику о необходимости привести в действие взрывное устройство; б) если телефон, вероятно, содержит информацию о месте нахождения похищенного ребенка[4].

В связи с неоднозначной правовой оценкой действий, связанных с осмотром мобильных телефонов, представляется необходимым в УПК определить основания ограничения конституционных прав физических лиц в конкретных случаях.

Распространение требований УПК к порядку проведения оперативно-розыскных мероприятий. Очень часто адвокаты указывают на схожесть регулирования отношений в оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности. Казалось бы, существует очевидная разница: два разных основополагающих закона (Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности" и УПК), разный режим правового регулирования, разные цели и задачи. Однако на практике все выглядит иначе.

Так, на приговор Кыштымского городского суда Челябинской области сторона защиты подала жалобу, в которой указала, что обследование помещения при участии представителей общественности проведено с нарушением уголовно-процессуального законодательства и Закона "Об оперативно-розыскной деятельности". Суд апелляционной инстанции ответил, что по смыслу закона для удостоверения хода проведения обследования жилища и результатов изъятия к участию привлекаются не менее двух дееспособных граждан, достигших возраста восемнадцати лет, не заинтересованных в результатах изъятия. Указанные требования закона сотрудниками правоохранительных органов нарушены не были. Довод осужденного об обязательном участии в процессе обследования жилища специалиста в случае изъятия информации, содержащейся на электронных носителях, также не может быть признан состоятельным, поскольку закон не требует обязательного участия специалиста при изъятии подобных предметов[5].

Все это свидетельствует об отсутствии единого представления у сторон и суда о ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий, а также порядка использования их результатов в доказывании по уголовным делам. Но в то же время наблюдается тенденция к стиранию границ между уголовно-процессуальными и оперативно-розыскными способами получения доказательственной информации.

Все это позволяет сказать, что вопросы, связанные с порядком обращения с электронными носителями информации при проведении следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, требуют большего внимания со стороны законодателя. Отсутствие подробной регламентации влечет недопонимание сторон и вносит противоречия в практику.

Пристатейный библиографический список

1. Гузин А.Р., Валиева Ю.М. Проблемы регламентации собирания электронной информации в действующем законодательстве // Juvenis scientia. 2017. N 1.

2. Нагорная И.И. Обыск сотового телефона в ходе законного ареста в американском уголовном процессе // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2016. N 3.

 


[1] Апелляционное определение Челябинского областного суда от 10 мая 2017 г. по делу N 10-2012/2017.

[2] См.: Гузин А.Р., Валиева Ю.М. Проблемы регламентации собирания электронной информации в действующем законодательстве // Juvenis scientia. 2017. N 1. С. 35.

[3] Апелляционное определение Челябинского областного суда от 30 мая 2016 г. по делу N 10-2537/2016.

[4] См.: Нагорная И.И. Обыск сотового телефона в ходе законного ареста в американском уголовном процессе. Право. Журнал Высшей школы экономики. 2016. N 3. С. 148 — 159.

[5] Апелляционное определение Челябинского областного суда по делу N 10-1306/2015.


Рекомендуется Вам: