Угроза убийством и угроза причинением тяжкого вреда здоровью при насильственных действиях сексуального характера и при изнасиловании

Автор: Коновалов Н.Н.

Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью достаточно "традиционный" квалифицирующий признак для отечественного законодательства. Впервые применительно к рассматриваемым в настоящей статье деяниям он был предусмотрен в УК РСФСР 1960 г., где в ст. 117 указывалось на сопряженность насильственного полового сношения с угрозой убийством или причинением тяжкого телесного повреждения. В настоящее время законодатель в п. "б" ч. 2 ст. 132 и 131 Уголовного кодекса РФ (далее — УК РФ) формулирует этот признак как соответствующее насильственное сексуальное деяние, "соединенное с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью", тем самым декларативно подчеркивает отказ от учета повышенной общественной опасности таких действий, т.е. непризнание квалификации по совокупности со ст. 119 Уголовного кодекса.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2014 г. N 16 "О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности" дается следующее толкование указанной угрозы: "Под угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью следует понимать не только прямые высказывания, в которых выражалось намерение применения физического насилия к потерпевшему лицу или к другим лицам, но и такие угрожающие действия виновного, как, например, демонстрация оружия или предметов, которые могут быть использованы в качестве оружия"[1].

Ранее в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. под угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью понимались также только прямые высказывания, но в которых выражалось намерение немедленного (выделено нами. — Авт.) применения физического насилия к потерпевшему лицу или к другим лицам, а также такие угрожающие действия виновного, как демонстрация оружия или предметов, которые могут быть использованы в качестве оружия (нож, бритва, топор и т.п.)[2]. Указание на "немедленность применения насилия" встречается не только в Постановлении 2004 г., акцентировалось внимание на "немедленности" и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. N 4 "О судебной практике по делам об изнасиловании". К сожалению, в настоящее время Верховный Суд РФ не упоминает о таком свойстве данной угрозы.

Верховный Суд РФ однозначно указывает на то, что угроза убийством и причинением тяжкого вреда здоровью при насильственных действиях сексуального характера и при изнасиловании может быть выражена словесно или вытекать из действий самого преступника. Угроза оружием (наставление или даже только показ) всегда должна рассматриваться как угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Однако в каждом конкретном случае необходимо принимать во внимание не только оружие, которым угрожал преступник, но и характер и направленность угрозы.

Так, например, угроза опасной бритвой, поднесенной к лицу, может рассматриваться в качестве угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а если имеет место угроза порезать запястья или пальцы рук, то, конечно, нет. И в первом, и во втором случае имеет место угроза одним и тем же орудием, но характер общественной опасности такой угрозы в обоих случаях разный[3].

В числе предметов, которыми виновные могут угрожать жизни или причинить тяжкий вред здоровью, также выступают: куски битого стекла (потерпевшей приставили его к глазу и потребовали совершить половой акт), стальная цепь (потерпевшей обмотали цепью шею и, удушивая, совершили насильственное половое сношение), нож, шило, топор и т.п. Достаточно распространенной является угроза удушением просто рукой. Так, Ленинским районным народным судом г. Махачкалы К. был признан виновным в том, что ночью в одном из отдаленных мест туристического отдыха в состоянии алкогольного опьянения совершил изнасилование, сопряженное с угрозой причинения тяжкого телесного повреждения потерпевшей Ш. По показаниям потерпевшей, К. в момент применения насилия по отношению к Ш. с целью преодоления ее сопротивления высказывал угрозу причинить ей смерть, сжимал ей горло руками. Говорил молчать, иначе он прибьет ее. Ш. воспринимала угрозу как реальную и испугалась действий К. Принимая во внимание совокупность действий и высказываний К., суд признал действия К. угрозой убийством[4].

Отметим, что в подавляющем большинстве случаев (76% преступлений) при совершении деяний, предусмотренных ст. 132 и 131 УК РФ, угроза убийством и причинением тяжкого вреда здоровью является одновременно словесной (вербальной) и сопровождается физическими действиями, направленными на причинение смерти или тяжкого вреда здоровью. Полагаем, что сам потерпевший (потерпевшая) должен осознавать такую угрозу, считать ее реальной и опасаться ее осуществления.

В практике встречаются случаи высказывания угроз сбрасывания с этажа. Так, был осужден по ч. 3 ст. 30 и п. "в" ч. 3 ст. 132 и 131 УК РФ Л., который, обманным путем заведя на чердак дома малолетнюю К. (девять лет) и угрожая сбрасыванием со второго этажа дачи, потребовал от девочки совершить насильственный половой акт и акты per os. В ходе исследования был также выявлен один случай вступления в половое сношение под угрозой утопления. Ранее в судебной практике к таковой угрозе приравнивались и удары ногами в голову. Современный правоприменитель такие угрозы квалифицирует по ч. 1 соответствующих статей УК РФ (ст. 132 или 131 Уголовного кодекса РФ).

Нередко в практике встречаются случаи, когда одной лишь угрозы причинить смерть бывает достаточно, для того чтобы сломить волю потерпевшего лица к сопротивлению и совершить насильственное сексуальное действие. Особенно если потерпевшим (потерпевшей) выступает несовершеннолетнее или малолетнее лицо. Так, М. под предлогом угостить зефиром завел малолетнюю А. (восемь лет) к себе в квартиру и, угрожая убийством (не демонстрируя никаких предметов), совершил насильственные действия сексуального характера. Действия М. были квалифицированы судом как изнасилование малолетней, сопряженное с угрозой убийством.

Высказываемые в ходе совершения насильственных сексуальных преступных действий угрозы могут быть четко определенными, но могут являться и неопределенными. В приведенном примере не совсем понятно, каким именно видом насилия была выражена угроза. В такой ситуации необходимо учитывать многочисленные фактические обстоятельства дела, которые характеризуют степень и характер общественной опасности посягательства: время, место, наличие-отсутствие соучастия, орудия и средства совершения преступления, особенности взаимоотношений делинквента и жертвы и т.п.[5]

Ответственность за совершение преступлений, предусмотренных ст. 132 и 131 УК РФ, с применением угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью наступает лишь в случаях, если такая угроза явилась средством преодоления сопротивления потерпевшего лица и имелись основания опасаться осуществления этой угрозы. При таких обстоятельствах вменение ст. 119 УК РФ не требуется.

Насильственные сексуальные действия, соединенные с рассматриваемой в настоящей статье угрозой, наличествуют вне зависимости от того, действительно ли насильник имел намерение совершить определенные действия или просто хотел напугать потерпевшего(ую). В данном случае достаточно только того, чтобы угроза заставила жертву опасаться за свое здоровье или жизнь. В практике встречаются случаи угрозы макетом оружия или предметом, похожим на оружие; при таких обстоятельствах, по нашему мнению, угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью все равно имеет место, т.к. потерпевший (потерпевшая) воспринимает подобные действия как создающие непосредственную опасность для жизни. Так, весьма интересен в этом отношении следующий приговор, анализируемый А.Н. Игнатовым. Верховным Судом Латвийской ССР был осужден за изнасилование несовершеннолетней З., который угрожал потерпевшей металлической расческой. В приговоре отмечалось, что "рукоятка осмотренной металлической расчески по своему внешнему виду действительно напоминает длинный острый клинок ножа". Учитывая эти установленные по делу конкретные обстоятельства, а также недостаточное физическое и психическое развитие потерпевшей, судебная коллегия находит, что примененная к З. угроза носила реальный непосредственный характер и была в состоянии парализовать волю потерпевшей к сопротивлению"[6].

Насильственные сексуальные действия, указанные в ст. 132 и 131 УК РФ, соединенные с угрозой убийством, необходимо отграничивать от покушения на убийство, сопряженное с насильственными действиями сексуального характера или изнасилованием. Несмотря на похожесть ряда признаков объективной стороны, провести разграничение этих преступлений вполне возможно. При покушении на убийство, сопряженном с вышеперечисленными насильственными действиями, цель виновного состоит именно в причинении смерти потерпевшему лицу, а при угрозе убийством цель преступника состоит именно в устрашении с целью преодоления сопротивления, цели причинить смерть в данном случае субъект не ставит[7].

В соответствии с Постановлением Пленума, если при изнасиловании или совершении насильственных действий сексуального характера в целях преодоления сопротивления потерпевшего лица применялось насилие или выражалась угроза применения насилия в отношении других лиц (к примеру, близкого родственника потерпевшей), такие действия требуют дополнительной квалификации по иным статьям Особенной части УК РФ[8].

Интересную проблему поднимает А.Н. Попов, анализирующий данное разъяснение. Так, по его мнению, в случае если в изнасиловании принимали участие двое, один из которых совершал насильственный половой акт, а другой угрожал убить ребенка потерпевшей в случае ее сопротивления, действия второго должны квалифицироваться, помимо соисполнительства в групповом изнасиловании, соединенного с угрозой убийством, также по ст. 119 УК РФ (исходя из рекомендаций Пленума)[9]. Мы солидаризуемся с мнением вышеназванного ученого об избыточности такой квалификации и видим разрешение данной проблемы в нормативных обновлениях Уголовного кодекса РФ.

Продолжая анализ вышеозначенного квалифицирующего признака, необходимо отметить, что уже с середины 60-х гг. XX в. (почти сразу же после введения в действие УК РСФСР и появления угрозы убийством и причинением тяжкого телесного повреждения в качестве квалифицирующего признака изнасилования) в научной литературе стали появляться мнения, ставящие под сомнение обоснованность и необходимость этого признака ст. 117 Уголовного кодекса РСФСР. Критиковали его в своих работах Б.А. Блиндер[10], М.Н. Хлынцов[11], П.П. Осипов[12], и, к сожалению, в более поздних исследованиях авторы вопросы обоснованности данного квалифицирующего признака уже не рассматривают (конечно, высказываются мнения о декриминализации угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, но в целом применительно к исследуемым преступлениям проблему обходят стороной).

Рассмотрим научные аргументы, ставящие под сомнение существование рассматриваемого квалифицирующего обстоятельства. Так, например, Я.М. Яковлев писал: "Установление в качестве отягчающего обстоятельства изнасилования угрозы убийством или причинением тяжкого телесного повреждения не является достаточно обоснованным. Угроза в качестве способа действия при изнасиловании по своему содержанию должна быть угрозой физического воздействия…"[13].

Годом позднее Б.В. Даниэльбек в своем диссертационном исследовании развивает мысль о том, что выделение такого квалифицирующего обстоятельства, как угроза причинением тяжкого вреда здоровью, применительно к составу изнасилования нецелесообразно. Аргументируя свою позицию, он утверждает, что "вряд ли можно признать обоснованным, когда лицо, фактически нанесшее менее тяжкое телесное повреждение, несет смягченную ответственность (ч. 1 ст. 117 УК РСФСР) по сравнению с лицом, лишь угрожающим причинить тяжкое телесное повреждение (ч. 2 ст. 117 УК РСФСР)"[14].

А.Н. Игнатов, солидаризуясь с высказанными мнениями, также предлагал исключить угрозу убийством и причинением тяжкого вреда здоровью из ч. 2 ст. 117 УК РСФСР: "По нашему мнению, применение особого квалифицирующего изнасилование признака в УК союзных республик себя не оправдало. Изучение судебной практики показало, что во многих случаях изнасилований, квалифицированных по ч. 2 ст. 117 УК РСФСР по признаку применения угрозы смертью или причинением тяжкого телесного повреждения, общественная опасность преступления не больше, чем в случаях, квалифицируемых по ч. 1 ст. 117 УК РСФСР"[15].

Полагаем, следует учесть и сложность процессуального доказывания наличия такой угрозы (наблюдаемая нами при изучении уголовных дел), на что указывают и другие авторы: так, например, Н.В. Тыдыкова, отмечающая, что насильственные действия сексуального характера и изнасилования очень часто совершаются без присутствия свидетелей, иные доказательства, свидетельствующие об имеющейся угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, за исключением показаний потерпевших, также часто отсутствуют. В приговорах суда по рассматриваемой категории дел можно увидеть фразу о том, что указанная угроза не нашла подтверждения иными имеющимися в уголовном деле доказательствами и не может быть вменена виновному[16].

Таким образом, резюмируя вышеизложенное, представляется возможным высказать мнение о нецелесообразности наличия в числе квалифицирующих обстоятельств, предусмотренных ст. 132 и 131 УК РФ, угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. В случае исключения рассматриваемого обстоятельства из текста указанных статей сохраняется возможность учета повышенной общественной опасности угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью при совершении насильственных сексуальных действий путем квалификации по совокупности, т.е. вменения ст. 132, 131 и 119 УК РФ.

Литература

1. Блиндер Б.А. Ответственность за изнасилование по советскому уголовному праву. По материалам Узбекской ССР: Автореф. дис. … канд. юрид. наук / Б.А. Блиндер. Ташкент, 1966. 27 с.

2. Даниэльбек Б.В. Уголовно-правовая борьба с половыми преступлениями: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук / Б.В. Даниэльбек. Волгоград, 1970. 30 с.

3. Игнатов А.Н. Квалификация половых преступлений / А.Н. Игнатов. М.: Юридическая литература, 1974. 256 с.

4. Осипов П.П. Половые преступления (общее понятие, социальная сущность и система составов): Автореф. дис. … канд. юрид. наук / П.П. Осипов. Л., 1976. 16 с.

5. Поддубная Е.В. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера: Дис. … канд. юрид. наук / Е.В. Поддубная. М., 2008. 219 с.

6. Попов А.Н. О новеллах в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности" / А.Н. Попов // Уголовное право. 2016. N 2. С. 43 — 44.

7. Тыдыкова Н.В. Уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации насильственных половых преступлений / Н.В. Тыдыкова. М.: Юрлитинформ, 2013. 192 с.

8. Хлынцов М.Н. Борьба с половыми преступлениями (уголовно-правовое и криминалистическое исследование): Автореф. дис. … канд. юрид. наук / М.Н. Хлынцов. Саратов, 1966. 19 с.

9. Яковлев Я.М. Половые преступления / Я.М. Яковлев. Душанбе: Ирфон, 1969. 453 с.

Рекомендуется Вам: