Возможность увольнения военнослужащего за не связанные с исполнением обязанностей военной службы правонарушения

Автор: Глухов Е.А.

Ограничение права не может быть произвольным и чрезмерным,

а должно быть пропорционально и соразмерно преследуемой

законной цели и вместе с тем не должно посягать на само

существо права и не приводить к утрате

его основного содержания.

 

Поводом для написания настоящей статьи послужила правовая неопределенность в разрешении вопроса о том, может ли быть военнослужащий наказан за совершение им правонарушения, не связанного с исполнением обязанностей военной службы. И может ли он быть наказан именно своим командованием после наказания его за это не связанное со службой правонарушение иными компетентными органами?

На первый взгляд, все просто: никто не должен быть дважды наказан за одно и то же правонарушение. Согласно Международному пакту о гражданских и политических правах никто не должен быть вторично судим или наказан[1] за преступление, за которое он уже был окончательно осужден или оправдан в соответствии с законом и уголовно-процессуальным правом страны (п. 7 ст. 14).

Однако современное российское правосудие по делам с участием военнослужащих заставляет усомниться в верности вышеприведенных доводов. Для лучшей иллюстрации проблемы приведем довольно свежее Определение Верховного Суда Российской Федерации.

Старший сержант К. в период прохождения военной службы по контракту 1 мая 2015 г. совершил административное правонарушение, предусмотренное ч. 1 ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях[2] (невыполнение водителем транспортного средства требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения), что было установлено вступившим в законную силу Постановлением Пензенского гарнизонного военного суда от 31 июля 2015 г. Названным решением гарнизонного военного суда К. подвергнут административному штрафу в размере 30 000 руб. с лишением права управления транспортными средствами на срок 1 год 6 месяцев.

После этого К. был представлен на аттестационную комиссию воинской части, по результатам заседания которой 15 февраля 2017 г. факт невыполнения требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения был расценен членами комиссии как невыполнение им условий контракта, в связи с чем комиссия, несмотря на положительные характеристики по военной службе и отсутствие дисциплинарных взысканий, пришла к выводу о целесообразности его досрочного увольнения с военной службы.

Приказом командира войсковой части 0000 от 2 марта 2017 г. К. уволен с военной службы в связи с невыполнением условий контракта и исключен из списков части.

К. оспорил вывод по своей аттестации и само свое увольнение в гарнизонный военный суд, который названные решение аттестационной комиссии и приказ об увольнении признал незаконными и обязал восстановить административного истца на военной службе.

В обоснование своей позиции гарнизонный военный суд указал, что по службе К. в целом характеризовался положительно, неснятых дисциплинарных взысканий не имел, соответствовал занимаемой воинской должности. Суд также указал, что аттестационная комиссия, принимая решение о целесообразности увольнения К., руководствовалась лишь фактом привлечения его к административной ответственности и не привела оснований о несоответствии его занимаемой должности и условиям контракта по своим нравственно-деловым качествам, а также отношению к своим непосредственным и общим обязанностям военнослужащего.

С выводами гарнизонного военного суда согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации (далее — Коллегия по делам военнослужащих) состоявшиеся по делу судебные постановления отменила и признала законным увольнение К. в связи с невыполнением им условий заключенного контракта. Для обоснования вышеуказанного вывода Коллегия по делам военнослужащих применила следующую логику.

Согласно ст. 26 Федерального закона "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ (в редакции от 16 ноября 2017 г.) к числу общих обязанностей военнослужащего относится строгое соблюдение Конституции и законов Российской Федерации, требований общевоинских уставов, воинской дисциплины.

В соответствии с ч. 3 ст. 32 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" от 28 марта 1998 г. N 53-ФЗ (в редакции от 17 апреля 2018 г.) условия контракта о прохождении военной службы включают в себя обязанность военнослужащего добросовестно исполнять все общие, должностные и специальные обязанности, установленные законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

По мнению Коллегии по делам военнослужащих, совершение К. административного правонарушения, выразившегося в отказе от выполнения законного требования сотрудника полиции о прохождении медицинского освидетельствования на предмет установления факта управления им автомобилем в состоянии опьянения, свидетельствует о нарушении им важнейших обязанностей военнослужащего, в том числе обязанности строго соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы, соответствовать высоким нравственным требованиям, дорожить воинской честью, т.е. о невыполнении им условий контракта (выделено мной. — Е.Г.), что само по себе могло явиться основанием для досрочного увольнения с военной службы[3].

Как видно из изложенного выше, военнослужащий совершил административное правонарушение в области безопасности дорожного движения, что им не оспаривается. В дальнейшем он был за него наказан — оштрафован на 30 000 руб. и лишен водительского удостоверения на полтора года. Спустя полтора года после совершения административного правонарушения командование принимает решение уволить этого военнослужащего по негативному основанию, хотя на момент принятия решения об увольнении последний по службе характеризовался положительно, взысканий не имел. Высшая судебная инстанция признает такой порядок действий командования законным.

В этом деле удивляет многое.

Во-первых, представляется довольно странным, что военнослужащий долгое время служит добросовестно, по службе характеризуется положительно, но все равно признается не соответствующим требованиям, предъявляемым к военнослужащему.

Во-вторых, вызывает недоумение сама причина увольнения со службы по такому основанию, как невыполнение условий контракта о прохождении военной службы — совершение административного правонарушения. И не просто административного правонарушения, а административного правонарушения, никак не связанного с исполнением обязанностей военной службы. И за которое военнослужащий уже понес наказание.

Безусловно, можно отыскать недостатки у каждого человека, тем более в неслужебной сфере. Предположу, что в армии служат не ангелы, а обычные люди, которые могут бросить мусор мимо урны, превысить скорость, перейти дорогу в неположенном месте или курить в общественных местах. Но разве не может быть такой человек замечательным военным специалистом и одновременно нарушителем административных норм?

Думаю, многим читателям знакомы случаи, когда офицеры по многу раз привлекались к административной ответственности за превышение установленной скорости движения транспортного средства (ст. 12.19 КоАП РФ), но никто и не думал увольнять их за это со службы. Такое нарушение — почти обыденность у автолюбителя. Но, оказывается, подобное правонарушение чревато увольнением[4].

С точки зрения закона нет существенной принципиальной разницы между административными правонарушениями в виде, например, отказа от освидетельствования на состояние опьянения водителем и превышения им установленной скорости движения. И за первое, и за второе налагается штраф, возможно лишение права управления транспортным средством, оба нарушения опасны потенциально для жизни и здоровья участников дорожного движения[5]. Но самое главное, оба деяния являются административными правонарушениями, указанными в одной и той же главе КоАП РФ, нарушают одни и те же общественные отношения в сфере безопасности движения. Поэтому и санкции за них должны быть сопоставимыми. Однако с таким подходом, какой приведен в комментируемом Определении Верховного Суда Российской Федерации N 203-КГ18-2, можно уволить четверть армии за различные административные правонарушения, что вряд ли соответствует как интересам государства, так и интересам военнослужащих.

Скорее всего, здесь переплелись дань политической моде, целесообразность и законность. Бесспорно, что пьяный за рулем — потенциальный преступник, и с таким явлением надо бороться. Однако для такой борьбы должны быть созданы законные инструменты. И в феврале 2013 г. Министр обороны Российской Федерации С. Шойгу поручал Главному управлению кадров и Правовому департаменту Минобороны России подготовить проекты необходимых нормативных документов, в том числе поправок в законы об увольнении военнослужащих, задержанных за управление автомобилем в состоянии опьянения. Планировалось, что в Федеральный закон "О воинской обязанности и военной службе" будет внесена поправка, вводящая в этот Закон отдельный пункт о том, что военнослужащего можно уволить за управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, в том числе во внеслужебное время[6].

Планируемая С. Шойгу поправка в Федеральный закон "О воинской обязанности и военной службе" так и не была внесена, но практика такого рода увольнения и без указанной поправки уже складывается.

В-третьих, считаю очень важным то обстоятельство, что рассматриваемое в Определении N 203-КГ18-2 правонарушение военнослужащим совершено во внеслужебное время и никоим образом не связано со службой. Военнослужащий может совершать множество административных правонарушений во внеслужебное время: неправильно рыбачить и неправильно переходить улицу, не платить налоги и петь нецензурные частушки, выгуливать собаку в неположенном месте (список может быть бесконечно продолжен), но при этом быть замечательным военным специалистом.

Командование вообще не должно было интересоваться данным инцидентом, поскольку инцидент не соприкасается со службой. Само попадание документов о привлечении к административной ответственности военнослужащего к любым третьим лицам, не являющимся сторонами рассматриваемого в суде дела, уже само по себе вызывает вопросы[7]. Командование, воинские должностные лица не участвовали в рассмотрении административного дела, они не принимают участия и в реализации административной ответственности, к которой военнослужащего привлекает военный суд: ведь штраф военнослужащий оплачивает самостоятельно, а водительское удостоверение он сдает в подразделение ГИБДД (речь идет о военнослужащих, проходящих военную службу по контракту). Поэтому, по мнению автора, даже сбор информации о внеслужебной деятельности подчиненного граничит с преступлением, предусмотренным ч. 2 ст. 137 Уголовного кодекса Российской Федерации (нарушение неприкосновенности частной жизни лицом с использованием служебного положения).

Если разделять жизнь человека по сферам его деятельности на частную и служебную, то нарушение правил дорожного движения в неслужебное время на личном транспорте однозначно относится к сфере личной жизни военнослужащего. К. совершил правонарушение не как публичное должностное лицо, не как специальный субъект, а как обычный гражданин, не в связи с исполнением служебных обязанностей.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право на неприкосновенность частной жизни, личную тайну (ст. 23). В силу положений ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности либо защиты прав и свобод других лиц.

Право каждого человека на охрану его частной жизни и возможность сбора информации о ней только с его согласия ограничивается ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Информация о наличии или отсутствии у подчиненного административного штрафа за правонарушение в области безопасности дорожного движения вряд ли влияет на оборону страны и безопасность государства. А потому такая информация также должна относиться к сведениям о личной, а не служебной деятельности человека и подлежать защите от свободного распространения без согласия самого индивида.

Конфиденциальным характером обладает любая информация о частной жизни лица, а потому она относится к сведениям ограниченного доступа. Лишь само лицо вправе определить, какие именно сведения, имеющие отношение к его частной жизни, должны оставаться в тайне, а потому и сбор, хранение, использование и распространение такой информации, не доверенной никому, не допускается без согласия данного лица, как того требует Конституция Российской Федерации[8].

Российское законодательство прямо запрещает требовать от гражданина предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина (физического лица), если иное не предусмотрено федеральными законами[9].

Следовательно, различного рода сверки, проводимые командованием с органами ГИБДД, полиции, налоговыми органами, кредитными организациями и т.п. относительно своих подчиненных, вряд ли можно считать законными. И довод командиров о том, что на них возложена персональная ответственность перед государством за все стороны жизни и деятельности воинской части, подразделения и каждого военнослужащего (ст. 33 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации[10] (далее — УВС ВС РФ)), не "перевешивает" конституционный и уголовно наказуемый запрет на вмешательство в неслужебную сферу жизни подчиненного.

Согласно ст. 41 УВС ВС РФ командирам (начальникам) запрещается отдавать приказы (приказания), не имеющие отношения к исполнению обязанностей военной службы. В соответствии с логикой Устава можно сделать вывод, что командирам запрещается и контролировать внеслужебную деятельность подчиненных, если иное прямо не предписано им делать законом.

В-четвертых, в рассматриваемом споре произошло смешение видов ответственности, применяемой к правонарушителю.

В соответствии со ст. 2.5 КоАП РФ за административные правонарушения, за исключением административных правонарушений, предусмотренных ч. 2 данной статьи, военнослужащие несут дисциплинарную ответственность. Однако за административные правонарушения, предусмотренные гл. 12 КоАП РФ[11], лица, указанные в ч. 1 указанной статьи, несут административную ответственность на общих основаниях.

Таким образом, за некоторые виды административных правонарушений, например за нарушение правил государственной регистрации транспортных средств (ст. 19.22 КоАП РФ) или за оскорбление гражданского лица (ст. 5.61 КоАП РФ), военнослужащие действительно несут дисциплинарную ответственность. В указанных случаях производство по делу об административном правонарушении после выяснения всех обстоятельств совершения административного правонарушения подлежит прекращению для привлечения указанного лица к дисциплинарной ответственности (ч. 2 ст. 24.5 КоАП РФ). Постановление о прекращении производства по делу об административном правонарушении со всеми материалами дела в течение суток с момента вынесения постановления направляется в воинскую часть, орган или учреждение по месту военной службы лица, совершившего административное правонарушение, для привлечения указанного лица к дисциплинарной ответственности (ч. 2 ст. 28.9 КоАП РФ).

Таким образом, выговор или иное дисциплинарное взыскание за указанные правонарушения, даже не связанные с военной службой, будут соответствовать закону, так как иначе такой поступок останется вовсе безнаказанным.

Вместе с тем за любое из правонарушений, предусмотренных гл. 12 КоАП РФ, военнослужащие несут ответственность на общих основаниях, как и обычные граждане, т.е. административную ответственность.

Более того, военнослужащий привлекается к дисциплинарной ответственности за дисциплинарный проступок, т.е. за противоправное, виновное действие (бездействие), выражающееся в нарушении воинской дисциплины, которое в соответствии с законодательством Российской Федерации не влечет за собой уголовной или административной ответственности (ч. 1 ст. 28.2 Федерального закона "О статусе военнослужащих"). Сходные положения содержатся и в ст. ст. 27 УВС ВС РФ и 47 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации[12] (далее — ДУ ВС РФ).

Отталкиваясь от обратного, если военнослужащий привлекается за правонарушение к уголовной или административной ответственности, то к дисциплинарной ответственности за тот же проступок он привлечен быть не может. Досрочное увольнение с военной службы в связи с невыполнением условий контракта является одним из видов дисциплинарных взысканий, применяемых к военнослужащему (ст. 54 ДУ ВС РФ). Поэтому его применение в данном случае также будет незаконно.

Мне могут возразить, что увольнение К. было осуществлено не в качестве дисциплинарного взыскания, а как реализация решения аттестационной комиссии об увольнении К. От этого ситуация становится еще более казуистически запутанной: увольнение в связи с невыполнением условий контракта — это вид дисциплинарного взыскания, но хотя такое увольнение К. и состоялось, в данном случае дисциплинарным взысканием данное действие не является.

Военнослужащий может быть уволен в связи с невыполнением им условий контракта и в порядке аттестации, устанавливающей отсутствие у него необходимых качеств для надлежащего выполнения обязанностей военной службы, и в порядке применения к нему соответствующего дисциплинарного взыскания.

Таким образом, действительно, дважды к юридической ответственности К. не привлекался. Такой вывод является верным, несмотря на то, что командование выполнило практически те же самые действия, что и при привлечении его к очень строгому виду дисциплинарной ответственности. Да и последствия для К. в связи с тем, что к нему не применили дисциплинарный вид ответственности в виде увольнения с военной службы, на самом деле те же самые.

Бедой для К. стало то, что совершенное им административное правонарушение уже само по себе было расценено правоприменителями как невыполнение им условий заключенного контракта о прохождении военной службы.

Вывод аттестационной комиссии о несоответствии К. занимаемой должности и условиям контракта по своим нравственно-деловым качествам в связи с совершением им административного правонарушения на первый взгляд выглядит странным. Ведь до момента аттестации К. характеризовался положительно, дисциплинарных взысканий не имел. Однако человек, знакомый с военной спецификой, может догадаться, что решение аттестационной комиссии почти всегда предопределяется указанием командира воинской части, который этой комиссией и руководит. Если командир перед заседанием комиссии выскажет свое мнение, что военнослужащий — негодяй и его надо уволить, то члены комиссии наверняка смогут найти у прибывшего на комиссию бедолаги десятки нарушений (незнание им наизусть определения азимута и обязанностей военнослужащего перед построением[13], экспресс-проверка его подготовленности по строевой и физической подготовке и т.п.). Любой неправильный или неточный ответ военнослужащего на заседании аттестационной комиссии, любое мельчайшее нарушение выполнения строевого приема или правил ношения военной формы одежды могут быть записаны в ее решении в самых черных тонах: "не знает, не умеет, не выполняет, не дорожит и т.п.".

Смею полагать, что практически любого военнослужащего можно на заседании аттестационной комиссии представить как недостойного высокого звания военнослужащего разгильдяя, а тем более — сержанта. Как видно, и Коллегия по делам военнослужащих не обратила внимание на длительное безупречное исполнение К. обязанностей военнослужащего, посчитав доказанным, что, допустив административное правонарушение, тот сразу "испортился" и перестал отвечать требованиям, предъявляемым к военнослужащим, проходящим военную службу по контракту.

Сама аттестация военнослужащих была задумана в целях всесторонней и объективной их оценки, определения их соответствия занимаемой воинской должности и перспектив дальнейшего служебного использования[14]. Акцентирую внимание читателей на следующем: аттестуется конкретный человек именно как военнослужащий, а не как гражданин. Нельзя смешивать невыполнение какой-либо нормы закона гражданином К. и невыполнение условий контракта о прохождении военной службы военнослужащим К.

Напомню, что к условиям заключенного контракта, непосредственно влияющим на выполнение военнослужащим обязанностей военной службы, относятся: 1) обязанность проходить военную службу; 2) срок, в течение которого военнослужащий обязуется проходить военную службу; 3) обязанность добросовестно исполнять все общие, должностные и специальные обязанности военнослужащих (выделено мной. — Е.Г.). Контракт о прохождении военной службы и не должен регулировать вопросы, выходящие за пределы служебных отношений. И оценка военнослужащего в плане годности его к военной службе должна производиться не по всем морально-деловым качествам, а в первую очередь по качествам, важным как раз для исполнения им своих служебных обязанностей. Соответственно, не должно приниматься решение о любых санкциях в отношении публичного служащего на основании информации, не имеющей отношения к его профессиональной деятельности.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, невыполнением условий контракта как основанием для досрочного увольнения военнослужащего с военной службы следует считать лишь значительные отступления от требований законодательства о воинской обязанности и военной службе, которые могут выражаться в совершении виновных действий (бездействии), свидетельствующих об отсутствии у военнослужащего необходимых качеств для надлежащего выполнения обязанностей военной службы[15].

Обратите внимание: Конституционный Суд Российской Федерации говорит не о любых нарушениях любого закона, а лишь о нарушениях законодательства о воинской обязанности и военной службе. И не о любых последствиях такого нарушения, а лишь о тех, которые свидетельствуют об отсутствии у военнослужащего необходимых качеств для надлежащего выполнения именно обязанностей военной службы. Только указанные выше нарушения и последствия можно отнести к основаниям увольнения военнослужащего с военной службы в связи с невыполнением им условий контракта.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем Постановлении "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" от 29 мая 2014 г. N 8[16] похожим образом разъясняет, за какие именно нарушения военнослужащий может быть уволен по указанному негативному основанию.

Невыполнением условий контракта как основанием для досрочного увольнения военнослужащего с военной службы следует считать лишь значительные (существенные) отступления от требований законодательства о воинской обязанности и военной службе, которые могут выражаться, в частности, в совершении виновных действий (бездействии), свидетельствующих об отсутствии у военнослужащего необходимых качеств для надлежащего выполнения обязанностей военной службы; совершении одного из грубых дисциплинарных проступков; совершении дисциплинарного проступка при наличии у него неснятых дисциплинарных взысканий; совершении уголовно наказуемого деяния или административного правонарушения, за которое военнослужащий несет ответственность на общих основаниях; иные юридически значимые обстоятельства, позволяющие в силу специфики служебной деятельности военнослужащего сделать вывод о том, что он перестал удовлетворять требованиям законодательства о воинской обязанности и военной службе, предъявляемым к военнослужащим, проходящим военную службу по контракту.

По мнению автора, таких отступлений в деле К. установлено не было. Аттестационная комиссия и командование рассмотрели деятельность К. не как военнослужащего, а его деятельность как гражданина, как водителя; на основании этого они приняли решение, касающееся военно-служебных отношений. Военнослужащий утратил право на воинский труд за административное правонарушение.

Автор ни в коем случае не оправдывает военнослужащего, совершившего административное нарушение — отказ от освидетельствования на состояние опьянения. Он виноват и заслуживает наказания, причем и сам он это не оспаривает. Однако, как видно из комментируемого судебного постановления, за указанное правонарушение К. уже наказан по всей строгости закона — к нему применены и лишение права управления транспортным средством, и штраф. Сама по себе такая мера наказания несет серьезный воспитательный потенциал.

Вместе с тем через полтора года после применения административного наказания военнослужащий за то же самое правонарушение был подвергнут еще одной не менее серьезной каре — увольнению с военной службы в связи с невыполнением им условий контракта. А с такой записью в личном деле вновь поступить на военную службу по контракту практически невозможно.

Здесь негативное воздействие (увольнение) последовало уже после реализации в отношении К. административной ответственности и по истечении значительного промежутка времени. Даже дисциплинарная ответственность не могла быть применена к К. по истечении 12 месяцев со дня совершения им правонарушения.

Считаю, что фактически К. был снова наказан за то же самое правонарушение, за которое ранее его наказал военный суд, что противоречит принципам правовой определенности и справедливости. Кроме того, ответственность за правонарушение должна быть не только неизбежной, но и соразмерной вреду, причиненному личности, обществу и государству от совершенного деликта[17].

Ведь ни у кого не возникает вопрос, почему не увольняют за "пьяную езду" в выходной работников обычных предприятий, учреждений, организаций (если они только не работают водителями). В подп. "б" п. 6 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации сказано, что работодатель имеет право уволить работника за однократное появление на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения. Но есть ограничение — уволить за пьянство можно только в случае, если работник появился в состоянии опьянения на рабочем месте. За нахождение в состоянии опьянения в неслужебное время и не на рабочем месте такое увольнение будет противоречить закону. Так почему же для военнослужащих ответственность должна быть настолько повышенной? Полагаю, что перед законом должны быть все равны.

Необходимо иметь в виду, что военная служба существенно отличается по характеру от работы по трудовому законодательству. И увольнение обычного работника с работы хотя и болезненно, но не настолько критично, как увольнение военнослужащего. Как минимум несправедливой представляется ситуация, когда человека, который практически всю жизнь отдал защите Отечества, служил в дальних гарнизонах, в условиях ненормированного рабочего времени, жил на съемных квартирах, нередко в ужасных условиях, или даже по долгу службы и жизнью рисковал, уволят без выходного пособия, без пенсии и квартиры в связи с невыполнением условий контракта.

К чему приведет такое положение, когда любое административное правонарушение может быть истолковано командованием как невыполнение подчиненным военнослужащим условий заключенного им контракта о прохождении военной службы?

Возможность у командования поступать по своему усмотрению — уволить или не уволить подчиненного, совершившего административное правонарушение, дает огромный простор для коррупции, личных связей, как выражались ранее — "комбарства". Ведь, по сути, и в том и в другом случае (в случае увольнения и в случае не увольнения) действия командира будут признаны законными. А ведь для подчиненного это совсем не мелочный вопрос, на карту поставлена его судьба. Образуется огромная степень зависимости подчиненного, огромная степень произвола начальника.

Многие современные руководители воспринимают умение управлять как умение поймать подчиненного на ошибке, "посадить на крючок", чтобы требовать выполнения любых своих команд в дальнейшем, даже если эти команды выходят за пределы служебных отношений и правил организации. Это своего рода шантаж, только не в целях получения материальных выгод, а в целях заручиться верностью подчиненного[18], иметь возможность сказать ему "будешь должен".

Логичным следствием здесь является сверхлояльность. При таком аномальном развитии единоначалие может трансформироваться в бюрократизированное угодничанье. Именно всевластие и произвольное решение командира по такому значимому вопросу, как увольнение подчиненного, порождают приспособленчество, чинопочитание, патернализм и др. Такая система даст еще более неприглядный результат: самодурство и безответственность руководства, правовой нигилизм всех сотрудников.

Учитывая изложенное, полагаю гораздо более справедливым и законным следующее мнение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по подобному же спору.

Военнослужащий Ц. управлял личным транспортным средством в неслужебное время в состоянии опьянения, за что был привлечен к административной ответственности. За данное правонарушение через три месяца приказом командующего флотом Ц. был уволен с военной службы в связи с невыполнением им условий контракта. Таким образом, как и в рассматриваемом выше судебном акте, поводом для досрочного увольнения Ц. с военной службы послужило в действительности не невыполнение им условий контракта о прохождении военной службы, а совершение им в свободное от службы время административного правонарушения в области дорожного движения.

Верховный Суд Российской Федерации в то время сделал обоснованный вывод о том, что "в отсутствие к Ц. каких-либо иных обоснованных претензий по службе у командования не имелось правовых оснований для представления его к досрочному увольнению с военной службы в связи с нарушением условий контракта"[19].

Библиографический список

1. Военная администрация: Учебник. Глухов Е.А., Калашников В.В., Корякин В.М., Кудашкин А.В. и др. М.: РАП, 2012.

2. Глухов Е.А., Корякин В.М. О вмешательстве командования в частную жизнь подчиненных (на примере предупреждения дорожно-транспортных происшествий с участием военнослужащих) / Е.А. Глухов, В.М. Корякин // ЭНИ "Военное право". 2017. N 3. С. 38 — 48.

3. Глухов Е.А., Корякин В.М. Главное и второстепенное при оценке деятельности военнослужащего: постановка проблемы / Е.А. Глухов, В.М. Корякин // Военное право. 2018. N 2. С. 17 — 24.

4. Киселев А. Средство от злоупотребления властью / А. Киселев // ЭЖ-Юрист. 2012. N 34. С. 1 — 8.

5. Назарова И.С., Шеншин В.М. Применение норм административного законодательства при нарушении водителями служебного автотранспорта воинских частей правил дорожного движения / И.С. Назарова, В.М. Шеншин // Право в Вооруженных силах. 2017. N 9. С. 24 — 31.

6. Назарова И.С., Шеншин В.М. Невыполнение водителем транспортного средства требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения: особенности правоприменения / И.С. Назарова, В.М. Шеншин // Право в Вооруженных силах. 2017. N 12. С. 15 — 25.

Рекомендуется Вам: