ЮрФак: изучение права онлайн

О суде для самозанятого сельского предпринимателя

Автор: Клеандров М.И.

"Фигура" незарегистрированного предпринимателя — самозанятого гражданина — уже была предметом исследования автором настоящей статьи[1] и других ученых[2]. Министерство юстиции РФ разработало поправки в Федеральный закон о занятости, где дало и определение самозанятости, и критерии этого понятия: самозанятые — это физические лица, самостоятельно осуществляющие на свой риск деятельность по оказанию услуг другим физическим лицам, направленную на систематическое получение прибыли и основанную исключительно на личном трудовом участии. При этом самозанятые не могут быть зарегистрированы в качестве индивидуальных предпринимателей; стать самозанятым может любой человек старше 16 лет; закрепится этот статус за человеком, если он направит в налоговую инспекцию уведомление, что занимается работой, относящейся к самозанятости[3]. Поправки пока не приняты (да и к процитированному определению есть претензии, например, почему только деятельность по оказанию услуг другим физическим лицам может считаться деятельностью самозанятого лица, а не просто деятельность по выполнению работ, изготовлению продукции — на себя, свою семью: выращивание сельхозпродукции, откорм скота, птицы, сбор дикоросов?..), но сейчас (на конец 2017 г.) стало более или менее ясно, сколько всего в нашей стране самозанятых — около 15 млн человек. Это количество Федеральный фонд обязательного медицинского страхования получил, сопоставив данные трех внебюджетных фондов и Росстата[4]. Хотя еще недавно Минтруд РФ оценивал их число в 12 млн человек, Росстат утверждал, что таковых — 25 млн человек, а отдельные эксперты называли цифру в 40 млн человек[5]. Как известно, новый (в то время) Генеральный секретарь ЦК КПСС Ю.В. Андропов, выступая на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, сказал: "Если говорить откровенно, мы еще не изучили в должной степени общество, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности". Получается, что с тех пор положение дел (пусть на сегодняшний день и в сегменте лишь числа самозанятых) не изменилось. В СМИ, явно не относящихся к желтой прессе, указывается: "Каждый десятый трудоспособный гражданин России относит себя к категории самозанятых"[6]. А мы (руководство страны) и не знали…

А в каком правовом поле находится сегодня наш сельский самозанятый предприниматель с точки зрения предпринимательского права и в рамках Гражданского кодекса РФ?

Он, безусловно, осуществляет предпринимательскую деятельность, которая, как это закреплено в абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ, определяется следующим образом: "Гражданское законодательство регулирует отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, или с их участием, исходя из того, что предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг. Лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность, должны быть зарегистрированы в этом качестве в установленном законом порядке, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом" (в ред. Федерального закона от 26 июля 2017 г. N 199-ФЗ). А эта деятельность — работа, хотя и не подпадающая под действие норм трудового законодательства, тем не менее работа, и считать самозанятых тунеядцами (так кое-кто считает, в том числе в ближнем к нам государстве) нельзя по определению.

Предпринимательская деятельность гражданина регулируется п. 1, 3 и 4 ст. 23 ГК РФ (и эта статья так и именуется: "Предпринимательская деятельность гражданина"). Там сказано: "1. Гражданин вправе заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, за исключением случаев, предусмотренных абзацем вторым настоящего пункта. В отношении отдельных видов предпринимательской деятельности законом могут быть предусмотрены условия осуществления такой деятельности без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя (в ред. Федерального закона от 26.07.2017 N 199-ФЗ)… 3. К предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила настоящего Кодекса, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения. 4. Гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без образования юридического лица с нарушением требований пункта 1 настоящей статьи, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является предпринимателем. Суд может применить к таким сделкам правила настоящего Кодекса об обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности".

А правовые особенности сельских самозанятых предпринимателей закреплены в п. 5 (абз. 1 и 2) ст. 23 ГК РФ (введенные в ГК РФ Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ). Там установлено: "Граждане вправе заниматься производственной или иной хозяйственной деятельностью в области сельского хозяйства без образования юридического лица на основе соглашения о создании крестьянского (фермерского) хозяйства, заключенного в соответствии с Законом о крестьянском (фермерском) хозяйстве.

Главой крестьянского (фермерского) хозяйства может быть гражданин, зарегистрированный в качестве индивидуального предпринимателя".

Таким образом, наш сельский самозанятый предприниматель находится вне названного правового регулирования — он не зарегистрирован ни в качестве индивидуального предпринимателя без образования юридического лица, ни в качестве главы крестьянского (фермерского) хозяйства; не является он и участником соглашения о создании крестьянского (фермерского) хозяйства. А регистрироваться он не хочет, по всей видимости, из-за нежелания платить налоги (и иные обязательные платежи, подчас неподъемные для него) и опасения подвергаться периодическим проверкам государственных контролирующих, надзирающих и других органов.

Что касается возможности сельского самозанятого предпринимателя "оказаться" в абз. 2 п. 1 ст. 23 ГК РФ и получить возможность осуществлять предпринимательскую деятельность без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, то она иллюзорна. Как указывается в юридической литературе, единственным на сегодняшний день законом, предусматривающим такие виды деятельности, является Налоговый кодекс РФ (в ред. Федерального закона от 30 ноября 2016 г. N 401-ФЗ), где они перечислены: "…присмотр и уход за детьми, больными, престарелыми (от 80 лет), а также теми, кому нужен постоянный уход по заключению врачей; репетиторство; уборка жилых помещений, а также ведение домашнего хозяйства"[7]. При этом очевидно — данный перечень не должен формироваться в Налоговом кодексе РФ, у которого превалируют фискальные интересы.

С точки зрения социологии самозанятых предпринимателей следует, по всей видимости, отнести к новому социальному классу — прекариату, появившемуся в России, как и во всем мире, в конце XX — начале XXI в., который характеризуется временной или частичной занятостью, носящей непреходящий, постоянный и устойчивый характер, которому свойственна его социальная незащищенность, лишение его многих социальных гарантий: доход у прекариата нестабилен, случаен, колеблется в зависимости самых различных обстоятельств и т.д.[8]

С точки зрения бытовой сельский самозанятый предприниматель — это в прошлом колхозник, рабочий совхоза или другого сельскохозяйственного предприятия (и, разумеется, его трудоспособные потомки), который после ликвидации (в очень широких масштабах) колхозов, совхозов и прочих мест своей работы оказался без возможности официально трудиться. Обычный (навскидку, в авторском представлении) сельский самозанятый предприниматель, не имея возможности трудиться в своем населенном пункте (где зачастую единственное градообразующее предприятие — похоронное бюро) и не желая (либо объективно не имея возможности) влиться в бригаду "шабашников-отходников", стремится (в целом небезуспешно, на протяжении уже длительного времени) прокормить себя и свою семью сам. Он занимается земледелием, благо земли хватает, но в основном ручным (на механизацию не хватает средств); собирает в лесу дикоросы; занимается браконьерством (и в лесу, и на водоемах); откармливает скотину (откормил к осени борова, забил, половину — семье на зиму, половину продал (если повезло) — ребенка в школу собрал). При таком образе жизни он еле-еле выживает и любое налогообложение для него неподъемно.

Сколько их? Явно миллионы, но раз они не зарегистрированы — нет здесь и статистики. При этом нужно учесть, что населенных пунктов у нас сейчас около 140 тыс., самых различных, но крупных и средних городов мало, да и малых городов не очень много; в основном это села, поселки, деревни, станицы, хутора, сельские и иные поселения. В 2010 г. всех населенных пунктов было 150 тыс. (это по последней переписи), и за последние 20 лет "умерли" 20 тыс. деревень. Пять субъектов РФ не имеют железнодорожного сообщения, 39 тыс. малых городов, деревень и иных поселений не имеют дорог с твердым покрытием (а это 14 млн человек, им надо 850 тыс. км таких дорог), две трети территории страны не имеют надежного электроснабжения (а это 20 млн человек) и т.д.[9]

И если к этому добавить стремительно проводящуюся в сельской местности "оптимизацию" (т.е., по сути, ликвидацию) объектов социальной инфраструктуры — здравоохранения, образования, связи, торговли и т.д., то можно представить и образ жизни, и условия жизни, и самоощущения жизни среднего сельского самозанятого предпринимателя.

Однако наметившаяся тенденция "вымирания" сельских населенных пунктов и вымирание (уже без кавычек) сельского населения (равно передислоцирование его в крупные города) на благо ли России, нашему обществу: вообще и с глобальных, геополитических, позиций? Земля наша весьма обширна, но без людей это просто географическое, на карте, пространство, не больше (хотя известный отечественный географ Юрий Ефремов говорил, что "пространство — природный ресурс высочайшей дороговизны, вместилище всех других ресурсов и богатств").

Ведь недаром В.В. Путин, выступая 1 марта 2018 г. с ежегодным посланием Федеральному собранию о положении в стране и основных направлениях внутренней и внешней политики, сказал: "Активная, динамичная жизнь России с ее огромной территорией не может сосредоточиться в нескольких мегаполисах"[10].

И сельский самозанятый предприниматель в качестве препятствия этой саморазрушающей (и не только само-) тенденции — знаковая фигура, здесь он вполне может выступить государственно значимым субъектом — лицом, скрепляющим устои нашего государства. Не с него государству надо брать налоги, а ему государство должно платить — и лишь за то, что он там, в сельской глубинке, остается жить. Хотя бы в форме безусловного основного дохода, который в некоторых зарубежных странах выплачивают либо отдельным категориям граждан — постоянно или в режиме эксперимента, либо каждому взрослому и ребенку (как в Швейцарии — ежемесячно 2,5 тыс. долларов и 640 долларов соответственно). Он единственный — по самому большому счету — в настоящее время "держит фронт" против реального обезлюживания миллионов квадратных километров территории нашей Родины. И этим он принципиально отличается от иных категорий самозанятых предпринимателей, что определяет принципиальную необходимость законодательного закрепления его статуса.

Ему нужно лишь (с правовой точки зрения) немного помочь: легализовать его, сделать самостоятельной правосубъектной личностью, придать ему федеральным законом самостоятельный статус субъекта права, именуемый как "сельский самозанятый предприниматель" (о "городских" разговор отдельный, но в принципе вопрос может быть решен и универсально, но дифференцированно) — одним, но разделяющим статусные характеристики различных самозанятых законом.

Однако при легализации федеральным законом статуса такого предпринимателя нельзя забывать о том, что он должен быть надежно защищен судом именно в качестве самозанятого сельского предпринимателя. Судам общей юрисдикции, включая мировых судей, экономические споры, а именно таковым по своей правовой природе является спор с участием самозанятого предпринимателя, не подсудны. Поэтому если за защитой своих предпринимательских (по его естественному разумению, но не по букве сегодняшнего закона) он обратится к мировому судье либо в районный суд, то ему откажут в защите его прав по причине неподведомственности таких споров судам общей юрисдикции.

Но если он обратится за защитой своих нарушенных предпринимательских прав в арбитражный суд, специализирующийся на разрешении именно предпринимательских споров, то ему там также откажут — по основаниям, закрепленным в ч. 2 ст. 27, ст. 28 и п. 4 ч. 1 ст. 126 Арбитражного процессуального кодекса РФ, ведь он не может представить копию свидетельства о своей государственной регистрации в качестве предпринимателя.

Лишение законодателем доступа к правосудию кого бы то ни было само по себе является неисполнением провозглашенной ч. 1 ст. 46 Конституции РФ гарантии каждому (! — М.К.) судебной защиты его прав м свобод. А в отношении самозанятых предпринимателей речь идет о 15 млн таких не защищаемых — по закону — судом совершеннолетних трудоспособных гражданах РФ. Поэтому соответствующая корректировка гражданского, гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства — конституционно значимая обязанность для федерального законодателя.

Но в чью юрисдикцию следует передать дела и споры с таким субъектным составом?

В ведение экономического — специализированного — правосудия? Но низовым звеном арбитражно-судебной системы (с 2014 г. — автономной, не самостоятельной) является арбитражный суд субъекта РФ, их всего на всю страну 84, дислоцируются они, все без исключения, в столицах субъектов РФ, и от мест проживания сельских самозанятых предпринимателей они территориально далеки, особенно за Уральским хребтом. К тому же для исполнения (даже просто соблюдения) процессуально-процедурных требований к участникам арбитражного процесса, закрепленных в Арбитражном процессуальном кодексе РФ, необходимы недюжинные профессиональные знания, коими сельский житель заведомо не обладает, а обратиться за юридической помощью к адвокату он по известным причинам не в состоянии. Это означает, что в 99 в периоде процентах случаев нарушения предпринимательских прав сельских самозанятых предпринимателей останутся (и остаются сейчас) латентными.

В ведение судов общей юрисдикции, точнее, мировой юстиции? Это намного лучше. Корректировка законодательства о передаче в ведение мировым судьям мелких предпринимательских споров, к тому же узкого субъектного состава их участников — исключительно самозанятых предпринимателей (или даже только сельских самозанятых предпринимателей), не будет сложной и долгой. Мировые же судьи, успешно справлявшиеся с уголовными, гражданскими и административными делами и спорами (своей номенклатуры), успешно доказали свою в этом вопросе универсальность, и нет сомнений, что они легко справятся и с задачей разрешения мелких предпринимательских споров — при незначительной, естественно, их мотивации к этому.

Но здесь можно выдвинуть два возражения. Первое — экономико-географическое. Разумеется, мировой судья находится (и будет находиться), что называется, на два порядка ближе к участникам спора, чем арбитражный судья арбитражного суда субъекта РФ (два порядка — это столица субъекта РФ — центр административного района — участок мирового судьи). Тем не менее в настоящее время законом закреплено, что на участок мирового судьи (одного) должно приходиться 15 — 23 тыс. жителей (правда, первоначально эти цифры были существенно большими). Вроде бы немного. Но при внимательном рассмотрении географической карты с административным делением нашей страны видно: подавляющая масса населенных пунктов — это сельские, довольно малолюдные поселения за Уральским хребтом, расположенные поближе к Транссибирской железной дороге, а уже чуть подальше, к северу от нее — в Западной Сибири и на Дальнем Востоке, расстояния между даже мелкими сельскими поселениями — многие десятки и сотни километров с плохой (часто вообще отсутствующей) телефонной и интернет-связью. Поэтому там и участок одного мирового судьи территориально огромный, и на нем расположены десятки мелких сельских поселений с населением от 10 человек до тысячи (в лучшем случае в каждом). А учитывая низкое качество автомобильных дорог (и, соответственно, почтовой связи), наличие периодически разливающихся рек "без мостов" и другие географо-экономические особенности Зауралья, а также принимая во внимание, что в силу различных причин сам мировой судья дислоцируется (и отправляет правосудие) зачастую непосредственно в зданиях районного суда, можно сделать вывод: доля латентности споров и дел с участием сельских самозанятых предпринимателей, как и других сельских жителей, которые в идеале должны были быть рассмотрены мировым судьей, будет являться также весьма высокой.

Второе — правовое, точнее, процессуально-процедурное. Арбитражный процессуальный кодекс РФ (как, впрочем, и остальные процессуальные кодексы РФ) — свод жестких, в основном императивных правил. И ими так же жестко, императивно (с очень малой долей "вкрапления" диспозитивности) определяется целеполагание судебного процесса, финальной стадией которого должно быть вынесение законного, справедливого, полностью соответствующего законодательству (материальному и процессуальному) и основанного на скрупулезном анализе обстоятельств и материалов дела судебного акта.

Вроде бы все верно, больше того, а как иначе? Это же правосудие…

Но вот представим себе ситуацию (бытовую, хотя и выдуманную, но наверняка обыденную): в отдаленном сельском поселении (домохозяйств под сто) по соседству много лет проживали семьи (как и их предки, несколько поколений). Семьи дружили, даже были в родстве (или в свойстве), мужики вместе рыбачили, помогали друг другу, иногда выпивали, бывало дрались не по злобе. И быстро мирились, забывая об обидах. А тут вдруг дело дошло до суда (может быть, участковый здесь среагировал — по инструкции). Суд разобрался и виновного наказал, не жестоко (условно или штрафом). И тут уже примирение между соседями — старыми друзьями — вряд ли возможно: стеной между ними встал приговор. И уже они не здороваются друг с другом, жены их через палисадник бранятся, дети в школе дерутся. В ссору втягиваются родня и друзья с обеих сторон. В отдельных местностях могут проявиться и ростки кровной мести.

Верно указал не столь давно Г.В. Мальцев (чл.-кор. РАН, недавно покинувший этот мир): "Современный суд разучился мирить людей. Когда из зала суда уходят озлобленные люди, готовые враждовать до конца своих дней, когда недоверие и подозрительность становятся институциональным принципом обращения с подсудимым, когда потерпевший от преступления становится второстепенной процессуальной фигурой и не признается стороной в уголовном процессе, когда судебная форма ставится выше жизненных интересов непривилегированной личности, встает вопрос: отвечает ли такое правосудие культурному росту современного человека, совместимо ли оно с перспективами человеческого существования в условиях усложняющейся социальной действительности? Гуманитарный кризис сегодня полностью захватил судебные системы так называемых цивилизованных стран, хотя, возможно, именно отсюда он и начинался"[11].

Поэтому очевидно, что мировой судья, вся мировая юстиция как правосудный институт не в состоянии переломить сложившуюся ситуацию с целеполаганием в судебном процессе. Во всяком случае до радикального преобразования всего в целом организационно-правового механизма правосудия. А упование на различного рода формы досудебного, судебного и послесудебного примирения противостоящих друг другу участников процесса иллюзорны — даже в крупных городах специалистов этого дела не хватает, да и методология их "примиренческой" (медиативной и т.п.) работы оставляет желать лучшего. Словом, кроме как на суд, в этом сегменте проблемы надеяться не на кого. Но на какой суд, если арбитражный суд субъекта РФ, специализирующийся исключительно на разрешении предпринимательских споров и иных дел, как и мировая юстиция, — самое близкое к населению звено системы судов общей юрисдикции (и то при условии, что в ее ведение будут переданы мелкие предпринимательские споры с участием названных субъектов) — не оптимальный (и это мягко сказано) вариант?

Хорошо известно, что какую современную проблему ни возьми, сразу выясняется, что к ее решению подступали либо даже ее решали так или иначе прежде. Строго говоря, это вполне объяснимо, в этом и заключается развитие общества: приобретение нового за счет модернизации старого. Стремление приблизить суд к народу не исключение. В отечественной литературе указывается: "Крестьяне исстари судились своим собственным судом ("суд стариков", старосты)"[12]. Судебная реформа 1864 г., создав близкие к крестьянам мировые и волостные суды, сохранила и соответствующие, учитывающие обычаи, а также этнические и конфессиональные особенности отдельных территорий Российской империи, судебные органы — инородческие суды в Сибири, гминные суды в Польше, аульные суды в Кабарде, Балкарии, Осетии, станичные суды в местах проживания казаков и т.д.

После Октябрьской (1917 г.) революции линия на приближение судов к сельскому населению была продолжена[13]: создавались местные народные суды с особыми трудовыми сессиями, земельные суды (дополняемые земельными комиссиями при исполкомах), низовые дисциплинарные суды при окружных и уездных исполкомах, примирительные камеры при сельских Советах и т.д.[14]

С 1928 г. стали создаваться и общественные суды — товарищеские и иные[15], а с 1931 г. — колхозные, аульные, туземные и жилищные суды (большинство из которых в 1937 г. прекратили свою деятельность)[16].

Особый интерес в плане рассматриваемой в настоящей работе проблемы представляет институт сельского суда, законодательной основой которого послужило Постановление ЦИК СССР от 29 сентября 1930 г. "Об организации сельских судов"[17]. В преамбуле этого законодательного акта указывалось: "В целях приближения суда к населению, вовлечения в работу суда широких трудящихся масс и разгрузки народных судов от разбора мелких уголовных и гражданских дел Президиум Центрального исполнительного комитета Союза ССР в дополнение Основ судоустройства Союза ССР и союзных республик (Собр. Зак. Союза ССР. 1924. N 23. Ст. 203) и в изъятие из общего порядка рассмотрения уголовных и гражданских дел постановляет…". То есть речь шла не об общественных, а о государственных судах, базовой основой которых являлись Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик 1924 г. Названным Постановлением и предлагалось исполкомам союзных республик организовать при сельских Советах для рассмотрения мелких гражданских и уголовных дел сельские суды.

Названное Положение предписывало: сельский суд на территории сельского (или соответствующего ему) Совета образуется в составе председателя сельского суда, его заместителя и народных заседателей. Председатель и заместитель председателя сельского суда избираются пленумом сельского (или соответствующего ему) совета из числа его членов и утверждаются районным исполнительным комитетом. Народные заседатели сельского суда избираются на общих собраниях граждан села, пользующихся по Конституции избирательными правами, и утверждаются пленумом сельского совета. Председатель, его заместитель и народные заседатели сельского суда избираются на срок полномочий сельского совета, причем досрочный отзыв их производится в порядке и на основаниях, установленных для отзыва членов совета. Но при этом в примечании значилось: председатели, их заместители и народные заседатели сельских судов выполняют свою работу в порядке общественной (бесплатной) нагрузки.

К компетенции сельских судов указанным Положением было отнесено рассмотрение: а) дел о нарушениях общественной безопасности и порядка, правил, охраняющих народное здравие, о хулиганстве, клевете, оскорблениях, нанесенных словесно, письменно или действием, и о нанесении побоев, не причинивших телесных повреждений; б) имущественных споров на сумму не свыше 50 руб., дел по искам об уплате установленных алиментов на содержание детей, дел (простейших) о бесспорных алиментах, не связанных с установлением отцовства, а также дел по разделу и спорам на землю трудового пользования; в) трудовых споров на сумму не свыше 25 руб. о заработной плате, об оплате сверхурочных работ и о спецодежде.

А дела и споры граждан, проживающих на территории разных сельских советов, могли рассматриваться сельским судом лишь в тех случаях, когда заявитель обратился в суд по месту жительства лица, привлекаемого к ответственности.

Закреплялась Положением и процессуально-процедурная (предельно упрощенная) основа деятельности сельских судов. Так, закреплялось, что дела в сельском суде могли возбуждаться по устному (! — М.К.) или письменному заявлению как сторон, так и третьих лиц. Все судопроизводство организовывалось в упрощенном порядке и освобождалось от всяких сборов, а техническое обслуживание самого суда производилось аппаратом сельского совета. Дела в сельском суде рассматривались в открытом заседании в составе председателя и двух народных заседателей сельского суда и не позднее 10 дней со дня поступления жалобы. При этом предусматривалось, что сельский суд, не обнаружив, что состоявшееся до разбора дела соглашение сторон может существенно нарушить интересы участвующего в деле трудящегося, был обязан рассмотреть дело по существу и вынести по нему постановление.

Сельские суды могли налагать по уголовным делам одну из следующих мер взыскания: а) предупреждение; б) общественное порицание с опубликованием или без опубликования в печати или с объявлением на сельском сходе; в) денежный штраф не свыше 10 руб., идущий на общие культурные мероприятия местного значения и на нужды отдельных местных общественных организаций; г) принудительные работы на срок не более 5 дней.

Постановления сельского суда были окончательными и обжалованию не подлежали, но могли быть отменены в порядке судебного надзора народным судом или прокуратурой. В случае отказа от добровольного исполнения они приводились в исполнение в принудительном порядке.

Положение устанавливало, что руководство деятельностью сельских судов возлагалось на народный суд, а наблюдение за деятельностью сельского суда осуществлялось народным судом и прокуратурой.

Задумка с такой хорошей перспективой — создание самостоятельной сельской юстиции, максимально приближенной к сельскому поселению, — не реализовалась. В условиях радикальной трансформации ряда государственных устоев СССР, имевших место в 1930 г. (тотальная коллективизация сельского населения с раскулачиванием крепких хозяйств; национально-государственное размежевание крупных территорий, затронувшее территории России, Казахстана и республик Средней Азии; кредитно-банковская реформа; ликвидация шариатских, бийских, казийских и иных судов), сопровождаемой чудовищным голодомором на территории России, Украины и Казахстана, реформа сельского правосудия и не могла состояться. А позже вопрос вообще потерял всякую актуальность.

Сегодня же, с образованием целого несколькомиллионного класса самозанятых сельских предпринимателей, возникла настоятельная потребность в надежной судебной защите их предпринимательских прав и законных интересов. В принципе с созданием специализированного сельского правосудия может (и должно) начаться восстановление государственно-общественной инфраструктуры в отдаленных сельских местностях, воссоздание земства. Естественно, потребуются и серьезные, фундаментальные комплексные научные исследования.

На сегодняшний день существует настоятельная потребность в судебной защите предпринимательских прав и законных интересов самозанятых сельских предпринимателей.

Литература

1. Виниченко О.Ю. Модернизация судебной системы в период НЭПа: Монография / О.Ю. Виниченко, О.И. Филонова. Курган: Изд-во Курганского ун-та, 2013. 172 с.

2. Ершова И.В. Самозанятость: реперные точки формирования правового режима / И.В. Ершова, Е.В. Трофимова // Предпринимательское право. 2017. N 3. С. 3 — 12.

3. Калякин А.В. Судебная реформа 1864 года: модели местного правосудия / А.В. Калякин // Мировой судья. 2017. N 10. С. 3 — 7.

4. Крыленко Н.В. Суд и право в СССР. Ч. 1: Основы судоустройства / Н.В. Крыленко. М.: Государственное издательство, 1927. 164 с.

5. Мальцев Г.В. Месть и возмездие в древнем праве: Монография / Г.В. Мальцев. М.: Норма, 2012. 735 с.

6. Трофимова Е.В. Государственная регистрация физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей: пустая формальность или насущная необходимость / Е.В. Трофимова // Право и бизнес. Приложение к журналу "Предпринимательское право". 2018. N 1. С. 7 — 11.

7. Филонова О.И. Модернизация судебной системы в период НЭПа: концепция и проекты судоустройства / О.И. Филонова // Российское правосудие. 2014. N 8(100). С. 29 — 36.

 


[1] См. подробнее: Клеандров М.И. О необходимости обретения незарегистрированным предпринимателем легального статуса // Предпринимательское право. 2015. N 3. С. 3 — 13.

[2] См., в частности: Ершова И.В., Трофимова Е.В. Самозанятость: реперные точки формирования правового режима // Предпринимательское право. 2017. N 3. С. 3 — 12.

[3] Российская газета. 2017. 7 июля.

[4] Коммерсант. 2017. 12 декабря.

[5] Российская газета. 2017. 16 мая.

[6] Российская газета. 2017. 16 июня.

[7] См.: Трофимова Е.В. Государственная регистрация физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей: пустая формальность или насущная необходимость // Право и бизнес. Приложение к журналу "Предпринимательское право". 2018. N 1. С. 7.

[8] Доклад члена РАН Ж. Тощенко "Новое в социальной структуре общества: прекариат" на секции философии, социологии, психологии, права и политологии Отделения общественных наук РАН 22 февраля 2017 г.

[9] Доклад профессора Б.И. Кудрина "Структурное разнообразие производственных и социальных систем как условие макроэкономического развития" на заседании секции философии, социологии, психологии, права и политологии Отделения общественных наук РАН 15 марта 2017 г.

[10] Российская газета. 2018. 2 марта.

[11] См.: Мальцев Г.В. Месть и возмездие в древнем праве: Монография. М.: Норма; ИНФРА-М, 2012. С. 599.

[12] См.: Калякина А.В. Судебная реформа 1864 года: модели местного правосудия // Мировой судья. 2017. N 10. С. 6 (со ссылкой на: Пахман С.В. Обычное гражданское право в России: Юридические очерки. Т. 1. СПб.: Типография Второго Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии. 1877. С. 379).

[13] См.: Крыленко Н.В. Суд и право в СССР. Ч. 1: Основы судоустройства. М.: Государственное издательство, 1927. С. 53.

[14] См. подробнее: Виниченко О.Ю., Филонова О.И. Модернизация судебной системы в период НЭПа: Монография. Курган: Изд-во Курганского ун-та, 2013. С. 38 — 56.

[15] См. подробнее: Филонова О.И. Модернизация судебной системы в период НЭПа: концепция и проекты судоустройства // Российское правосудие. 2014. N 8(100). С. 29 — 36.

[16] См. подробнее: Кодинцев А.Я. Общественные суды в СССР в 30 — 50-е годы XX в. // Администратор суда. 2009. N 4. С. 43 — 45.

[17] СЗ СССР. 1930. N 51. Ст. 531.


Рекомендуется Вам: