Реализация конституционного права ребенка на пенсионное обеспечение по случаю потери кормильца

Автор: Рыбакова О.С.

Право на социальное обеспечение, в том числе по случаю потери кормильца, является одним из гарантированных российским гражданам Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 39). Согласимся с позицией ученых[1], что в государстве, если оно провозглашает себя правовым, социальным и демократическим, вопросы о защите прав и свобод граждан, о поддержке нуждающихся категорий граждан выступают индикатором уровня его правового развития. "Политика России как правового и социального государства — исходя из ответственности перед нынешним и будущими поколениями <…> направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека; в Российской Федерации <…> обеспечивается государственная поддержка детства, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты <…> каждому гарантируется социальное обеспечение"[2].

Общепризнана позиция, что детство представляет собой важный период в жизни каждого человека[3], от качества обеспечения которого зависят его дальнейшее здоровое развитие и формирование полноценной личности[4]. В соответствии с законодательством обязанность по содержанию и воспитанию ребенка возложена на его родителей (лиц, их заменяющих), тем самым обеспечение ребенка необходимыми потребностями представляет первостепенную задачу его законного представителя, который выполняет функцию кормильца. На определенных законодательством условиях функция законного представителя может быть возложена на других родственников ребенка (бабушку, дедушку, сестру, брата, дядю, тетю и т.д.). В любом случае роль кормильца олицетворяется с основным источником жизнеобеспечения ребенка. Тем самым потеря кормильца для ребенка — это не только боль утраты близкого человека (психологическая травма), но и одновременно прекращение источника средств к существованию. По мнению специалистов, подавляющее большинство получателей пенсий по случаю потери кормильца являются именно дети, потерявшие родителей (заменяющих их лиц)[5]. Следует согласиться с позицией Е.Г. Азаровой, что здесь "речь идет о предоставлении в рамках социального обеспечения средств к существованию" именно "в то время, когда они необходимы, поскольку их отсутствие грозит самой жизни ребенка"[6].

Учеными отмечается стремительное развитие социального законодательства в последнее десятилетие[7], которое направлено в том числе на решение вопросов пенсионного обеспечения. Законодателем определены дополнительные условия предоставления и порядок назначения пенсионного обеспечения, в соответствии с которым потеря кормильца является одним из оснований пенсионного обеспечения граждан, в том числе детей. Наряду с Конституцией РФ нормативной основой назначения пенсии по случаю потери кормильца являются федеральные законы, которые применяются в каждом конкретном случае, в зависимости от статуса кормильца при жизни.

В случае если кормилец при жизни был застрахован в рамках обязательного пенсионного страхования, то право его нетрудоспособных иждивенцев (в том числе детей) на пенсию по случаю его смерти регулируется нормами Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях"[8] (далее — Закон N 400-ФЗ) и Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"[9] (далее — Закон N 167-ФЗ), которыми регламентированы основания возникновения и порядок реализации права на пенсию по случаю потери кормильца, а также условия ее назначения, порядок расчета, круг лиц, имеющих право на данный вид пенсионного обеспечения. В соответствии с Законом N 400-ФЗ страховая пенсия по случаю потери кормильца является одним из видов страховых пенсий (ст. 6) в форме ежемесячной денежной выплаты нетрудоспособным членам семьи застрахованных лиц заработной платы и иных выплат и вознаграждений кормильца (ст. 3).

Положения ст. 10 устанавливают право на страховую пенсию по случаю потери кормильца для нетрудоспособных членов семьи умершего кормильца, к которым относятся и дети, в отношении которых порядок и условия назначения детерминированы социально-экономическими, семейно-бытовыми правоотношениями этих детей с умершим кормильцем. Дети по общему правилу признаются нетрудоспособными до достижения ими 18-летнего возраста. Таким правом обладают дети[10] (братья, сестры, внуки) умершего кормильца, обучающиеся по очной форме в образовательных организациях, в том числе в иностранных, расположенных за пределами нашего государства, если они направлены на обучение в соответствии с международными договорами Российской Федерации, до окончания ими обучения, но не дольше чем до достижения ими возраста 23 лет, а также дети (братья, сестры, внуки) умершего кормильца старше этого возраста, если они до достижения возраста 18 лет стали инвалидами (п. 1 ч. 2 ст. 10). Данные законоположения в полной мере согласуются с реализацией конституционного права ребенка на получение образования. Как указал Конституционный Суд РФ, "при освоении лицом образовательной программы в очной форме устанавливается максимальный объем учебной нагрузки, что "ограничивает возможность приобретения детьми умершего кормильца постоянного источника средств к существованию за счет самостоятельной трудовой деятельности"[11].

Конституционность данной нормы (п. 1 ч. 2 ст. 10), в части наличия направления на обучение ребенка в иностранную организацию как необходимого условия для назначения страховой пенсии ребенку по случаю потери кормильца, была предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ. Поводом к рассмотрению дела послужил запрос Кузнецкого районного суда Пензенской области, в производстве которого находилось дело по иску гр. Н., которой было отказано в назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца в связи со смертью ее отца на том основании, что она, обучаясь в очной магистратуре за пределами России, поступила в учебное заведение самостоятельно, а не по направлению, как требуется исходя из буквального толкования нормы п. 1 ч. 2 ст. 10 Закона N 400-ФЗ.

По итогам рассмотрения обстоятельств дела Конституционный Суд РФ признал положения оспариваемой нормы не соответствующими Конституции РФ (ч. ч. 1 и 2 ст. 19, ч. 1 ст. 39), "в той мере, в какой они служат основанием для отказа в назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца его детям, самостоятельно (без направления на учебу в соответствии с международным договором Российской Федерации) поступившим в иностранные образовательные организации и обучающимся в них по очной форме обучения по образовательным программам"[12].

В интересах ребенка в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 10 Закона N 400-ФЗ право на получение страховой пенсии по случаю потери кормильца имеют один из родителей, или супруг, или дедушка, бабушка умершего кормильца независимо от возраста и трудоспособности, а также брат, сестра либо ребенок умершего кормильца, достигшие возраста 18 лет, в случаях, если они являются неработающими и заняты уходом за детьми (братьями, сестрами, внуками кормильца, не достигшими 14 лет). Страховая пенсия по случаю потери кормильца устанавливается независимо от продолжительности страхового стажа кормильца, а также от причины и времени наступления его смерти, за исключением следующих случаев: в случае полного отсутствия у умершего застрахованного лица страхового стажа либо в случае совершения нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца уголовно наказуемого деяния, повлекшего за собой смерть кормильца. В этом случае нетрудоспособным иждивенцам может быть назначена социальная пенсия по случаю потери кормильца в соответствии с нормами Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" (далее — Закон N 166-ФЗ), которая представляет собой один из видов пенсий по государственному пенсионному обеспечению.

В случае если умерший кормилец обладал статусом военнослужащего[13], то порядок назначения пенсионного обеспечения по случаю его утраты определяется наряду с вышеуказанным Законом положениями Закона РФ от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 (далее — Закон N 4468-1)[14]. Важно, что в интересах ребенка в отношении нетрудоспособных детей пенсия назначается независимо от их нахождения на иждивении кормильца, если они после смерти кормильца утратили источник средств к существованию (ч. 2 ст. 29). В данном случае к нетрудоспособным детям военнослужащего законодатель относит детей[15], не достигших 18 лет и старше (в случае если они стали инвалидами до достижения 18 лет), а также проходящих обучение в образовательных организациях по очной форме (за исключением образовательных организаций, обучение в которых связано с поступлением на военную службу), до окончания обучения, но не более чем до достижения ими 23-летнего возраста (п. "а" ч. 3 ст. 29).

Законоположения п. "а" ч. 3 ст. 29 Закона N 4468-1 в совокупности с положениями других нормативных правовых актов в сфере образования и пенсионного обеспечения были предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ в связи с поступившей жалобой гр. Л., полагавшей, что ей незаконно прекращена выплата пенсии по потере кормильца, которую она получала до 18 лет в связи с гибелью отца, проходившего военную службу по контракту, на основании того, что она обучается в иностранной образовательной организации самостоятельно (т.е. без направления на учебу в соответствии с международным договором Российской Федерации). По результатам рассмотрения дела суд установил, что оспариваемые заявителем положения п. "а" ч. 3 ст. 29 Закона N 4468-1 являются конституционными, так как по своему конституционно-правовому смыслу не препятствуют предоставлению самостоятельно поступившим в иностранные образовательные учреждения и обучающимся по очной форме обучения совершеннолетним детям умерших (погибших) военнослужащих, проходивших военную службу по контракту, права на получение пенсии по случаю потери кормильца до 23 лет на равных условиях с гражданами, относящимися к той же категории[16].

Порядок назначения пенсионного обеспечения детям из числа членов семей, пострадавших в результате радиационных или техногенных катастроф, регулируется нормами Закона N 166 и Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 г. N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС"[17] (далее — Закон РФ N 1244-1). Право ребенка на пенсионное обеспечение по случаю потери кормильца в данном случае возникает у детей в возрасте до 18 лет, а также обучающихся по очной форме в образовательных организациях на территории нашей страны, а также за ее пределами, если направление на обучение произведено в соответствии с международными договорами Российской Федерации, до окончания ребенком обучения, но не дольше чем до достижения им возраста 25 лет (п. 3 ч. 1 ст. 29). В данном случае пенсия семьям по случаю потери кормильца назначается независимо от других видов пенсий, пособий и доходов, что, безусловно, важно.

Таким образом, пенсионное обеспечение по случаю потери кормильца является своего рода компенсирующей выплатой, которую дети умершего кормильца могли бы получать в случае его присутствия и получения дохода. Пенсионное обеспечение ребенка предполагает решение комплекса последовательных задач, что возможно при решающей роли государства в рамках реализации государственной правовой политики в социальной сфере.

Литература

1. Азарова Е.Г. Конституционные гарантии социального обеспечения детей / Е.Г. Азарова // Журнал российского права. 2015. N 2 (218). С. 65 — 81.

2. Азарова Е.Г. Пенсионное обеспечение детей, потерявших кормильца: особенности правового регулирования / Е.Г. Азарова // Журнал российского права. 2017. N 8 (248). С. 112 — 127.

3. Атагимова Э.И. Роль института семьи при формировании нравственности и правосознания личности в условиях информационного пространства России / Э.И. Атагимова // Правовая информатика. 2017. N 2. С. 18 — 27.

4. Атагимова Э.И. Нравственно-правовое воспитание и правовое просвещение в современной школе: проблемы и пути решения / Э.И. Атагимова, И.Н. Федоров // Мониторинг правоприменения. 2016. N 3 (20). С. 70 — 76.

5. Гусева Т.С. Правовое регулирование пенсионного обеспечения по случаю потери кормильца и вызовы времени / Т.С. Гусева // Российский ежегодник трудового права. 2013. N 8. С. 615 — 625.

6. Дородонова Н.В. Некоторые вопросы правового регулирования семейных правоотношений / Н.В. Дородонова // Право. Законодательство. Личность. 2014. N 2 (19). С. 11 — 15.

7. Нечаева А.М. Семейное право и педагогика / А.М. Нечаева // Государство и право. 2014. N 5. С. 54 — 61.

8. Ростова О.С. О реализации государственной программы материнского (семейного) капитала / О.С. Ростова // Администратор суда. 2017. N 4. С. 13 — 17.

9. Рыбаков О.Ю. Правовая политика и позитивное право / О.Ю. Рыбаков // Право и жизнь. 2014. N 196 (10). С. 48.

10. Рыбаков О.Ю. Стратегия правовой политики России / О.Ю. Рыбаков // Юридическое образование и науки. 2015. N 1. С. 30 — 38.

11. Рыбакова О.С. Поддержка материнства и детства в Российской Федерации: приоритеты законодательного регулирования / О.С. Рыбакова // Основные тенденции и перспективы развития современного права: Материалы ежегодной Международной конференции памяти профессора Феликса Михайловича Рудинского (г. Москва, 19.04.2018): Сб. науч. ст. М.: МГПУ, 2018. С. 358 — 362.

12. Хабриева Т.Я. Основные векторы и проблемы развития социального законодательства / Т.Я. Хабриева // Журнал российского права. 2014. N 8 (212). С. 5 — 15.

Рекомендуется Вам: