Цифровые технологические (онлайн) платформы: российский и зарубежный опыт регулирования

Автор: Карцхия А.А.

Новым явлением в процессе цифровой трансформации, требующим соответствующего правового регулирования, стали цифровые технологические (онлайн) платформы (digital platforms), представляющие собой комплекс технологических решений в цифровом пространстве сети Интернет на основе сочетания программных алгоритмов (компьютерных кодов), компьютерного технологического оборудования, "облачных" вычислений, больших баз данных, а также других цифровых технологий (блокчейн-технологии, аналитика данных, искусственный интеллект и т.д.). В большинстве своем создание и эксплуатация цифровых технологических платформ преследует коммерческие цели.

Феномен цифровых технологических (онлайн) платформ, с точки зрения автора, все больше расширяет свое влияние в мировой экономике, формируя новые бизнес-модели и рынок инноваций. Понятие "цифровые платформы" подразумевает разнообразные варианты применения комплекса технологий для различных видов деятельности: от поисково-информационных систем (Google, Yandex, Bing), площадок электронной торговли (eBay, AliExpress) и до социальных сетей (Facebook, VK, Snapchat), от поставщиков "облачных" услуг (сервисов) IaaS и PaaS, промышленных и бизнес-систем управления (по принципу интеллектуальный, "умный" объект) до глобальных цифровых технологических (онлайн) платформ (Google-Alphabet, Amazon).

Высший Евразийский экономический совет исходит из широкого понимания цифровой платформы как системы средств, поддерживающей использование цифровых процессов, ресурсов и сервисов значительным количеством субъектов цифровой экосистемы и обеспечивающей возможность их бесшовного взаимодействия[1].

Показательно, что Организация экономического сотрудничества и развития (OECD)[2] отмечает активное развитие многосторонних онлайн-платформ, создающих электронные площадки (marketplace), на которых осуществляется торговля товарами, оказание услуг и обмен информацией как в физической, так и в цифровой форме. За последние годы многие интернет-компании (Apple, Google-Alphabet, Amazon, Alibaba, Facebook, Uber, Netflix и др.), как отмечает OECD, стали действовать как цифровые онлайн-платформы, которые осуществляют торговлю и оказание услуг на электронных площадках (marketplace) или платежно-расчетные операции либо сфокусированы на удовлетворении потребностей в поиске и обработке информации в рамках поисковых сервисов или социальных сетей.

По оценке Gartner[3], цифровой бизнес поддерживается разнообразными технологическими платформами, которые включают различные комбинации из отдельных цифровых технологических платформ (порталов), и в частности: платформа организации и поддержки офиса и программ API-управления; клиентский портал и портал поставщиков для осуществления электронных транзакций; бизнес-аналитика и мониторинг основных данных; конечные устройства и средства обеспечения безопасности и управления в рамках Интернета вещей (IoT); операционные технологические системы, которые непосредственно контролируют оборудование (в промышленности это промышленные системы управления или диспетчерского управления (SCADA) либо системы энергетического менеджмента, автоматизации подстанций; в здравоохранении это клинические системы и технологии; в системах связи — исполнительные системы, парк телематического и телекоммуникационного сетевого оборудования, эксплуатационные цифровые технологии) и др.

По своей функциональной направленности цифровые технологические платформы можно классифицировать по следующим группам: (1) платежно-расчетные, осуществляющие финансовые операции и денежные расчеты (Alibaba, PayPal, eBay); (2) информационно-интеграционные, осуществляющие предоставление IT-услуг в цифровом формате (Google, AppStore, Uber, Yandex); (3) инвестиционные, осуществляющие инвестиционные проекты (SoftBank, Booking Holding Inc.); (4) инновационные, осуществляющие развитие техники и технологии (Oracle, SAP, Microsoft), а также (5) обучающие платформы (YouTube, Coursera) и (6) социальные платформы (сети) (Facebook, Instagram, VK).

Европейская комиссия определила[4] цифровую (онлайн) платформу как предприятие, работающее на двухсторонних или многосторонних рынках и использующее Интернет для обеспечения взаимодействия между двумя или более отдельными, но взаимозависимыми группами пользователей (потребителей). В исследовании, проведенном специально по заказу Европейского парламента, было предложено более широкое определение, согласно которому цифровая платформа обеспечивает (технологическую) основу для предоставления или агрегирования услуг (контента) от поставщиков услуг (контента) до конечных пользователей[5].

В Еврозоне большинство онлайн-платформ считаются поставщиками услуг информационного общества в соответствии с Директивой ЕС об электронной торговле (E-Commerce Directive 2000/31/ЕС), т.е. услуги, обычно предоставляемые за вознаграждение на расстоянии с помощью электронных средств и по индивидуальной просьбе получателя услуг. Характерно, что Европейский суд (ECJ) 20 декабря 2017 г.[6] вынес решение о том, что услуга Uber, заключающаяся в соединении посредством приложения непрофессионального водителя, использующего свой собственный автомобиль, с лицом, желающим использовать автомобиль Uber, должна рассматриваться как транспортная услуга, а не услуга информационного общества. Суд обосновал свое решение тем, что Uber предоставляет не только посреднические услуги, но и одновременно услуги городского транспорта, которые он обычно организует с использованием онлайн компьютерных программных средств.

Развитие цифровой экономики и рынка цифровых услуг идет ускоренными темпами. Так, в Сообщении Еврокомиссии[7] отмечается большое разнообразие онлайн-платформ (цифровых технологических платформ), которые охватывают широкий спектр деятельности, включая онлайн рекламные платформы, торговые платформы, поисковые системы, социальные сети и креативные каналы контента, платформы распространения приложений, коммуникационные услуги, платежные системы и платформы для совместной предпринимательской деятельности. Цифровая экономика все больше формируется на основе онлайн-платформ, где клиенты могут покупать товары или заказывать услуги (Airbnb, Uber, Amazon). Действующее законодательство европейских стран регулирует обычно двусторонние отношения между потребителем и поставщиком. С другой стороны, платформы часто представляют собой трехсторонние бизнес-модели, которые требуют от кредитора и поставщика не только заключить соглашение между собой, но и заключить соглашение с оператором платформы.

В России новая редакция Закона РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей"[8] с 1 января 2019 г. распространила действие норм закона на владельцев агрегаторов информации о товарах (услугах) при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг), к которым отнесены организации, независимо от организационно-правовой формы, либо индивидуальный предприниматель, которые являются владельцами программы для электронных вычислительных машин и (или) владельцами сайта и (или) страницы сайта в информационно-телекоммуникационной сети Интернет и которые предоставляют потребителю в отношении определенного товара (услуги) возможность одновременно ознакомиться с предложением продавца (исполнителя) о заключении договора купли-продажи товара (договора возмездного оказания услуг), заключить с продавцом (исполнителем) договор купли-продажи (договор возмездного оказания услуг), а также произвести предварительную оплату указанного товара (услуги) путем перевода денежных средств владельцу агрегатора в рамках применяемых форм безналичных расчетов.

Пленум Верховного Суда РФ[9], хотя и косвенно, указал на ответственность лица, к которому обращается клиент для заключения договора перевозки пассажиров и багажа, перед пассажиром за причиненный в процессе перевозки вред, если это лицо заключило договор перевозки от своего имени либо из обстоятельств заключения договора (и в том числе из информации на сайте в сети Интернет, переписки сторон при заключении договора и т.п.) у добросовестного гражданина-потребителя могло сложиться мнение, что договор перевозки заключается непосредственно с этим лицом, а фактический перевозчик является его работником либо третьим лицом, привлеченным к исполнению обязательств по перевозке.

Как справедливо отмечают М. Рожкова и Л. Кузнецова[10], агрегатором (электронной площадкой) является целая технологическая платформа, объединяющая соответствующие компьютерные программы, доменное имя и веб-сайт, базы данных с обеспечением их получения, хранения, обмена и иной обработки продавцами и покупателями для обеспечения работы сети или электронной торговой площадки. Агрегатор представляет собой в этом случае посредника между продавцами и покупателями (торговые агрегаторы — маркетплейсы), между перевозчиками и пассажирами (агрегатор такси), между исполнителем и заказчиками (агрегатор услуг). При этом владелец агрегатора не всегда может осуществлять эксплуатацию электронной площадки, а эксплуатантами могут выступать администраторы или операторы платформы. В большинстве случаев характер фактических отношений участников технологической платформы строится по модели агентского договора (глава 52 Гражданского кодекса РФ[11]).

Построение договорных отношений с участием агрегатора может осуществляться, как указывает А.А. Иванов, на основании различных моделей договорных отношений, а именно на основе договоров поручения, договора комиссии, либо договора услуг по передаче товара и подбору производителя, либо смешанной модели, сочетающей несколько договоров с разными субъектами: поставщиками товаров работ и услуг и агрегатором, а также получателями (потребителями) товаров, работ и услуг и агрегаторами. Автор считает возможной и особую модель договорных отношений — модель sui generis, т.е. особый тип договорных отношений с участием агрегатора[12].

С учетом правовой природы возникающих отношений с участием агрегатора, по мнению А.Е. Молотникова и Е.В. Архипова, выделяются две группы договоров: первая, предметом которой является оказание агрегатором услуг по подбору исполнителя, но при этом агрегатор устанавливает цену на услугу исполнителя; и вторая, в силу которой агрегатор предоставляет электронную площадку для заключения договоров непосредственно между контрагентами[13].

При правовом регулировании складывающихся в рамках цифровых платформ отношений, по мнению Т.В. Дерюгиной, необходимо использовать трехстороннюю конструкцию правоотношений (потребитель, агрегатор и исполнитель) на основе двух договоров: договора по оказанию услуг, заключаемого между агрегатором и потребителем, и договора возмездного оказания услуг между агрегатором и исполнителем[14].

Фактически, с нашей точки зрения, идет речь о формировании в процессе цифровых преобразований новых субъектов цифрового гражданского оборота — цифровых технологических платформ (цифровых корпораций). По функциональному назначению цифровые технологические платформы подразделяются на виды: осуществляющие электронную торговлю (включая глобальные интернет-магазины (маркетплейс); предоставляющие информационные услуги и являющиеся агрегаторами данных; оказывающие услуги (пассажирские перевозки, предоставление компьютерных вычислительных мощностей или данных и др.); организующие управление интеллектуальных ("умных") предприятий и иных технологических платформ; управляющие различным бизнесом: финансовые и биржевые операции (включая криптобиржи, криптобанки, торговые электронные площадки); а также предоставление государственных услуг (сервисов) в цифровой (электронной) форме.

В то же время, как отмечает Julie Cohen[15], цифровые технологические платформы приобретают транснациональный характер. Такие трансграничные цифровые платформы, как Facebook, Google и Apple, имеющие миллиарды пользователей по всему миру, могут успешно конкурировать с традиционными крупнейшими транснациональными корпорациями мира. К примеру, группа компаний Alibaba объединяет международные розничные и оптовые продажи, цифровые медиа и развлечения, финансовые услуги, логистику и иные услуги.

Развитие технологий и цифровых платформ, по мнению В.А. Вайпан, приведет к размыванию аналоговых материалоемких рынков и отраслей экономики[16]. В настоящее время на глобальном рынке цифровых услуг, по оценкам экспертов[17], доминируют несколько крупнейших цифровых компаний в основном из США, к которым относится так называемая четверка гигантов "GAFAS" — Google, Apple, Facebook и Amazon, бизнес-модель которых основана на модели глобализации с использованием сетевых эффектов с устойчивым доминированием на инновационных и конкурентных рынках.

В этой связи цифровые платформы требуют специальных правил, в том числе в части антимонопольного регулирования. В частности, Федеральная антимонопольная служба России указывает[18], что создаваемые цифровыми платформами сетевые эффекты могут приводить, и на практике приводят, к созданию цифровых (электронных) картелей, ограничению конкуренции с использованием новых цифровых технологий (роботы-аукционисты при ценовом сговоре на торгах).

С точки зрения автора статьи, в настоящее время в процессе цифровых преобразований происходит формирование новых субъектов гражданского оборота — цифровых технологических (онлайн) платформ (цифровых корпораций), владельцами (операторами) которых являются субъекты различных организационно-правовых форм, и в результате выявляется необходимость специального правового регулирования этой сферы правоотношений гражданского оборота.

Литература

1. Дерюгина Т.В. Правовая природа договора, опосредующего возникновение правоотношений с участием агрегатора / Т.В. Дерюгина // Гражданское право. 2018. N 6. С. 3 — 6.

2. Иванов А.А. Бизнес-агрегаторы и право / А.А. Иванов // Закон. 2017. N 5. С. 145 — 156.

3. Молотников А.Е. Социальные сети и компании-агрегаторы: правовые аспекты деятельности / А.Е. Молотников, Е.В. Архипов // Предпринимательское право. 2017. N 4. С. 38 — 47.

4. Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: Монография / Отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2019. 370 с.

5. Рожкова М., Кузнецова Л. Об ответственности агрегаторов в контексте понимания их деятельности как агентирования / М. Рожкова, Л. Кузнецова // Хозяйство и право. 2019. N 1. С. 27 — 34.

6. Ciriani S. The Market Dominance of US Digital Platforms: Antitrust Implications for the European Union / S. Ciriani, M. Lebourges // SSRN Electronic Journal. 2017. URL: https://www.orange.com/fr/.

7. Cohen J.E. Law for the Platform Economy / J.E. Cohen // UC Davis Law Review. 2017. Vol. 51. P. 133 — 204.

Рекомендуется Вам: