ЮрФак: изучение права онлайн

Права человека в Интернете: проблема признания права на доступ к Интернету

Автор: Шатилина А.С.

Оглавление

1. Модели регулирования права на доступ к интернету в иностранных государствах и на наднациональном уровне

2. Российская модель регулирования права на доступ к Интернету


Одной из важнейших ценностей современного мирового сообщества являются права и свободы человека. "Мир, прогресс, права человека — эти три цели неразрывно связаны, нельзя достигнуть какой-либо одной из них, пренебрегая другими", — так справедливо считал лауреат Нобелевской премии академик А.Д. Сахаров[1]. В настоящее время благодаря развитию информационных технологий (в частности, Интернету) стали возможны не только реализация большинства "классических" групп прав и свобод, но и появление совершенно новых прав. К числу последних относится и право на доступ к Интернету, о признании которого в качестве самостоятельного права человека все еще ведутся дискуссии.

Согласно докладу Global Broadband Progress, подготовленному ООН, в 2017 году количество пользователей сети Интернет в мире достигло 3,58 млрд человек при общем населении Земли в 7,6 млрд человек[2]. По данным компании Mediascope, представленным на конференции "РИФ+КИБ 2017", российская интернет-аудитория в 2017 году достигла 87 млн человек, что соответствует 71% от всего населения России[3]. При таких обстоятельствах неоспоримо то, что Интернет и его сервисы перестали быть лишь инструментом хранения, передачи и распространения информации. Интернет постепенно преобразовался в самостоятельное пространство для реализации прав, свобод и обязанностей.

1. Модели регулирования права на доступ к интернету в иностранных государствах и на наднациональном уровне

Доступность Интернета наряду с его ключевым влиянием на коммуникацию, общественно-политические процессы, социальную сферу и экономику повлекла за собой постепенное включение этого права в международную систему прав человека. Так, в 2007 году Комитетом министров Совета Европы (далее — КМСЕ) была принята Рекомендация "О мерах по укреплению общественной значимости Интернета"[4], согласно которой "доступ и умение пользоваться Интернетом должны рассматриваться как необходимые для полноценного осуществления прав и свобод человека". Данные положения были развиты в 2014 году[5] путем формулирования следующих принципов доступа к Интернету:

1) запрет на принудительное прекращение доступа пользователя в Интернет (исключение — наличие судебного решения, прекращение обслуживания согласно условиям договора или иные законные основания, которые должны являться крайней мерой);

2) ценовая доступность и недискриминационность;

3) государственные органы должны принимать меры для обеспечения доступа в Интернет пользователей, живущих в сельской местности и географически удаленных районах, имеющих низкий доход или ограниченные возможности;

4) запрет дискриминации во взаимоотношениях с государственными органами, интернет-провайдерами или другими пользователями по любым признакам.

Необходимо отметить, что наиболее тесным образом право на доступ к Интернету связано со свободой получения и распространения информации, гарантированной статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года[6] (далее — Конвенция). Так, в докладе Специального докладчика ООН по вопросу о поощрении и защите права на свободу мнений и их свободное выражение Франка Ла Рю от 10 августа 2011 г.[7] отмечается, что, "хотя наличие возможности подключения к Интернету еще не признано в качестве одного из прав человека, существует обязанность государств содействовать осуществлению права на свободу выражения мнений через Интернет". Кроме того, он обратил внимание на то, что доступ к Интернету необходим для осуществления и других прав, в частности права на образование, права на участие в социальной, культурной, политической жизни, а также свободы объединений и собраний. Согласно данным отчета ОБСЕ[8] только 17 государств-участников (30,3%) подтвердили наличие конкретных правовых норм, касающихся права на доступ к Интернету. Об отсутствии же таких норм заявили 29 стран (51,8%). В государствах, давших утвердительный ответ, преобладают два следующих подхода:

1) рассмотрение права на доступ к сети Интернет в контексте права на информацию и связь, которое гарантируется Конституцией, — Кипр, Эстония, Грузия, Греция, Португалия, РФ, Украина;

2) закрепление права на доступ к сети Интернет в конкретном законодательстве, как правило, в рамках законов о телекоммуникациях — Албания, Эстония, Финляндия, Франция, Германия, Венгрия, Черногория, Испания, Турция, Туркменистан.

В настоящее время право на доступ в сеть Интернет редко закрепляется на уровне конституции, однако, по мнению представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Д. Миятович, вклад Интернета в развитие непосредственной демократии и реализацию свободы слова и СМИ позволяет говорить о том, что право доступа к Интернету со временем может быть возведено в ранг конституционного[9]. Примеры подобного правового регулирования содержатся в Конституциях Греции и Португалии.

Согласно части 2 статьи 5A Конституции Греции каждый имеет право на участие в информационном обществе. Содействие в доступе к информации в электронной форме, а равно к ее производству, обмену и распространению является обязанностью государства[10]. В соответствии с частью 6 статьи 35 Конституции Португальской Республики[11] каждому гарантируется свободный доступ к информационным сетям общественного пользования.

Между тем подавляющее количество европейских государств предпочитает закреплять соответствующие положения на уровне законов. Государственное собрание Эстонии (Riigikogu), одного из самых передовых государств в информационной сфере, приняло соответствующий закон еще в 2000 году. В параграфе 33 Закона о публичной информации[12] каждому лицу гарантируется доступ к публичной информации в общественных библиотеках посредством Интернета. С июля 2010 года в соответствии с разделом 60c Закона Финляндии "О рынке коммуникаций" все граждане Финляндии имеют право на доступ к широкополосному соединению со скоростью 1 Мбит/с[13] (с 2015 года — на скорости не менее 100 Мбит/с), что делает Финляндию первой страной, предоставившей подобное право[14].

В 2009 году Конституционный совет Франции выступил "негативным законодателем", признав принятый в том же году Антипиратский закон HADOPI неконституционным. Суть Закона заключалась в том, что пользователь, трижды уличенный в незаконном скачивании защищенных авторским правом материалов в Интернете, принудительно лишался доступа к Интернету и был обязан выплатить штраф. Закон не достиг поставленных целей и впоследствии был отменен. Тем не менее этим решением право на доступ к Интернету фактически было признано основным правом[15]. Ссылаясь на позицию Конституционного совета Франции, в 2010 году конституционная палата Верховного Суда Коста-Рики вынесла решение, в котором также признала право на доступ к информационным технологиям и особо отметила значение информационных технологий для упрощения взаимодействия между людьми, устранения временных и пространственных барьеров.

Свое отражение тематика Интернета нашла и в прецедентной практике Европейского суда по правам человека (далее — Европейский суд, Страсбургский суд). В 2017 году Европейский суд рассмотрел дело "Янковскис против Литвы"[16]. Согласно обстоятельствам дела заявитель ходатайствовал перед администрацией тюрьмы о предоставлении ему доступа в Интернет для получения информации о поступлении в университет. Однако его ходатайство было отклонено, и национальные суды оставили это решение без изменений. Суды страны отмечали, что, несмотря на отсутствие в правилах содержания заключенных запрета на использование Интернета, в перечень запрещенных предметов были включены телефоны. Суть данных ограничений заключалась в недопущении совершения заключенными новых преступлений. Руководствуясь этим, суды Литвы пришли к выводу, что запрет на использование Интернета имеет аналогичную цель. Высший административный суд оставил в силе решения нижестоящих судов. Он отметил, что ни один закон, регулирующий права заключенных, не закреплял право на доступ к Интернету. Внутригосударственный суд также указал, что предоставление доступа к Интернету негативно повлияло бы на борьбу с преступностью, так как затруднило бы отслеживание действий заключенных. Однако Европейский суд постановил, что в данном деле было допущено нарушение статьи 10 Конвенции. Поскольку законодательством Литвы был гарантирован доступ к информации, касающейся образования, ограничение доступа к соответствующему интернет-сайту составляло "вмешательство в право на получение информации, которое не было необходимым в демократическом обществе". Европейский суд отметил, что решения внутригосударственных органов были сосредоточены на запрете заключенным иметь доступ в Интернет, а не на том, что доступ к конкретному интернет-сайту был необходим для образования. Власти Литвы также не рассмотрели возможность предоставления контролируемого доступа к конкретному сайту, принадлежащему государственному учреждению. Европейский суд признал, что Интернет играет важную роль в повседневной жизни людей, в частности, по причине того, что определенная информация доступна только в Интернете. Таким образом, статья 10 Конвенции не может толковаться как налагающая общую обязанность обеспечить заключенных доступом к сети Интернет.

В деле "Ахмет Йилдырым против Турции"[17] заявитель обжаловал судебное блокирование сервиса создания и хостинга сайтов Google Sites, на котором он публиковал различные материалы, в том числе и собственные научные труды. Европейский суд отметил, что блокировка отдельного сайта, содержащего нарушения, основывалась на законодательстве, однако ни сайт заявителя, ни Google Sites в целом не относились к сфере действия соответствующего закона. Хотя сервис Google Sites нес ответственность за содержание размещенного на нем сайта, закон не предусматривал блокировки общего доступа к сервису. С точки зрения Европейского суда, общая блокировка сделала недоступными обширные массивы информации, тем самым "делая недоступным большой объем информации, значительно ограничивала права интернет-пользователей и приводила к значительным косвенным последствиям" (§ 66 Постановления). Таким образом, Европейский суд установил, что в деле имело место вмешательство в право на свободу выражения мнения.

В 2014 году Европейский суд принял решение по делу "Акдениз против Турции"[18], в котором заявитель, являвшийся постоянным пользователем интернет-сайтов myspace.com и last.fm, обжаловал их блокировку. Доступ к сайтам был заблокирован по причине распространения последними музыкальных произведений с нарушением авторских прав. Несмотря на объявление жалобы заявителя неприемлемой для рассмотрения по существу, Европейский суд признал "первостепенное значение прав пользователей Интернета", поскольку именно Интернет является важнейшим средством осуществления свободы выражения мнения. Следовательно, регулирование доступа к Интернету должно осуществляться в соответствии с требованиями статьи 19 Всеобщей декларации прав человека 1948 года[19], статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года[20], статьи 11 Хартии Европейского союза об основных правах 2007 года[21], статьи 26 Хартии Европейской безопасности ОБСЕ 1999 года[22] и статьи 10 Конвенции.

И. Левова, Г. Шуклин, Д. Винник выделяют следующие элементы в содержании права на доступ к Интернету[23]:

1) беспрепятственный доступ к технологическим возможностям, предоставляемым Интернетом;

2) свобода выбора и использования программного обеспечения и технических устройств для доступа в Интернет;

3) соблюдение принципов сетевой нейтральности;

4) запрет дискриминации трафика или ухудшения качества услуг;

5) запрет ограничений на получение или отправление законного контента, приложений, сервисов;

6) запрет необоснованного блокирования информации или сервисов;

7) наличие доступа в Интернет в общественных местах и при помощи мобильных устройств.

Кроме того, использование Интернета не должно ограничиваться какой-либо одной целью, а значит, он может в равной степени служить как образовательным, так и развлекательным, коммуникационным и другим подобным целям.

Иная модель регулирования представлена в государствах (чаще всего с авторитарным или тоталитарным политическим режимом), в которых имеются серьезные ограничения на доступ к Интернету. К числу этих государств относятся Куба, Сирия, Иран, Саудовская Аравия, Туркменистан, Северная Корея, Китай, Вьетнам, Индия.

Одним из первых государств Ближнего Востока, подключенных к Интернету, стал Иран. Тем не менее уже в 2001 году главой Ирана аятоллой Али Хаменеи был издан указ, согласно которому доступ к информационным сетям возможен лишь через уполномоченных лиц. К поставщикам услуг доступа в Интернет предъявляются требования по прохождению сертификации в государственных органах и установлению особой системы фильтрации, необходимой для блокировки доступа к ненадлежащим сайтам. Для Саудовской Аравии также характерна система фильтрации интернет-трафика. Блокировка сайтов осуществляется по двум спискам: "аморальные сайты" и "сайты, угрожающие основам государственного строя".

В Индии действует система анализа активности интернет-пользователей NETRA (NEtwork TRaffic Analysis), однако непосредственная блокировка ресурсов не практикуется. В Туркменистане основной телекоммуникационной компанией, предоставляющей услуги по подключению к сети, является государственная компания электросвязи "Туркментелеком", которая находится в подчинении Министерства связи Туркмении. Доступ к ряду социальных сетей (Facebook, Twitter, LiveJournal) и мессенджеров (WhatsApp, Viber, Wechat) там заблокирован, а стоимость интернет-подключения все еще высока.

На территории КНДР, одной из самых закрытых стран мира, действует обособленная национальная сеть "Кванмен", являющаяся аналогом сети Интернет. Ее функционирование обеспечивает Корейский компьютерный центр, который сгружает сайты из Интернета, анализирует их содержание и загружает во внутренний сегмент сети. Полноценный доступ к Интернету есть у небольшого количества граждан КНДР, к которым относятся высшие должностные лица, сотрудники специальных служб и ряд научных работников.

Правовое регулирование Интернета в Китайской Народной Республике находится в компетенции сразу нескольких органов: отдела пропаганды Центрального комитета Коммунистической партии Китая (ЦК КПК), Министерства науки и технологий, Министерства общественной безопасности. Непосредственный мониторинг Интернета осуществляет Комиссия по управлению киберпространством. К 2003 году в Китае была создана и введена в действие на всей территории (за исключением специальных административных районов Гонконга и Макао) собственная система фильтрации. Официальное наименование системы — проект "Золотой щит", но она также известна под неформальным английским названием Great Firewall of China. Основная цель системы — обеспечить пользователя идеологически верной информацией и ограничить доступ к ряду иностранных сайтов (в частности, к международным социальным сетям).

Однако наиболее категоричный подход заключается в непризнании права на доступ к Интернету в качестве права человека как такового. Интересно, что его активным сторонником является Винтон Серф, один из создателей Интернета. Согласно его рассуждениям Интернет как технология обеспечивает реализацию прав, но сам правом не является[24]. В. Серф сравнивает его с доступом к лошади — незаменимому когда-то средству передвижения, которое все же вышло из употребления и этим доказало, что не все, на что человек притязает, относится к незыблемым правам. Еще одним весомым аргументом против причисления доступа в Сеть к фундаментальным правам человека является финансовый вопрос. Признавая данное право, государство накладывает на себя ряд позитивных обязательств, что роднит право на доступ в Интернет с социальными правами. Существует также мнение, что признание права на доступ послужит ослаблению позиций стран, стремящихся законодательно регулировать Интернет в своих интересах. Безусловно, можно отменить или приостановить действие закона, но ограничение конституционных прав и свобод возможно лишь в той мере, в какой это необходимо в конституционно значимых целях.

На основании вышеизложенного можно сделать ряд выводов:

1) в иностранных государствах и на наднациональном уровне воплощены следующие модели регулирования права на доступ к Интернету:

— рассмотрение права на доступ к Интернету в контексте права на информацию и связь, которое гарантируется Конституцией;

— закрепление права на доступ к Интернету в конкретном законодательстве, как правило, в рамках законов о телекоммуникациях;

— издание законов, серьезно ограничивающих право на доступ к Интернету и регламентирующих содержимое интернет-сайтов;

2) наиболее радикальный подход состоит в том, чтобы не признавать право на доступ к Интернету в качестве права человека как такового;

3) выбор той или иной модели регулирования права на доступ к Интернету имеет практическое значение для его защиты. Так, закрепление этого права в Конституции позволит гарантировать ему надлежащую государственную защиту.

2. Российская модель регулирования права на доступ к Интернету

В законодательстве Российской Федерации право на доступ к Интернету непосредственно не закреплено. Вместе с тем в соответствии с частью 1 статьи 55 Конституции Российской Федерации установленный в ее главе 2 перечень прав и свобод не является исчерпывающим. На мой взгляд, бурное развитие технологий постепенно приведет к расширению имеющегося круга прав и свобод, что необходимо будет отразить и в действующей Конституции. В связи с этим актуальным становится вопрос о вероятности признания права на доступ к Интернету в качестве конституционного права. Почему же право на доступ к Интернету в России полноценно не закреплено? По мнению А.А. Щербовича[25], основная причина заключается в том, что в случае закрепления этого права у государства возникает соответствующая обязанность по обеспечению инфраструктуры для доступа. В конечном счете это может лишь усугубить злободневную проблему "цифрового разрыва". Традиционно к числу обязательств государства по обеспечению интернет-инфраструктуры относятся:

1) принятие законодательных актов о схемах ценообразования, требованиях к техническому обслуживанию и лицензионным соглашениям;

2) оказание поддержки в целях содействия доступу к Интернету, включая создание пунктов коллективного доступа;

3) повышение информированности населения о пользовании Интернетом, в особенности среди социально незащищенных слоев населения;

4) принятие мер для обеспечения равного доступа к Интернету инвалидов и лиц, находящихся в неблагоприятных ситуациях.

Вторая же причина носит политико-идеологический характер, поскольку ставит перспективы закрепления права в зависимость от уровня открытости власти и его невмешательства в реализацию политических прав и свобод в Интернете.

Выявленные тенденции позволяют задаться вопросом о том, обладает ли право на доступ к Интернету признаками социального права? Согласно позиции ряда конституционалистов[26] право на доступ к Интернету нельзя причислять к социальным правам, хотя их и "роднят предмет (услуга, имеющая стоимость) и новизна — в сравнении с почтенными неотчуждаемыми правами". По их мнению, "если бы доступ в Интернет был правом, это обязало бы государство платить провайдеру или понуждать его дарить свои услуги". Но имеет место обратная ситуация: государство обеспечивает лишь возможность подключения к Интернету каждому обратившемуся за этим, но не гарантирует предоставления соответствующих благ за счет бюджетных средств.

После вступления России в ОБСЕ и Совет Европы, а также после ратификации ключевых международно-правовых актов у нее возникли новые международные обязательства по обеспечению прав человека. В силу этого обстоятельства конституционные нормы следует рассматривать в контексте международных обязательств Российской Федерации. Следовательно, несмотря на отсутствие явным образом выраженного права на доступ к Интернету, закрепленного в Конституции Российской Федерации, Россия, являясь членом ООН, Совета Европы и ОБСЕ, обязана признавать выработанные ими подходы к данному праву. Однако для чего необходимо признание права на доступ к Интернету непосредственно в рамках российского права?

Во-первых, отсутствие охраны права на доступ в Сеть на законодательном уровне сохраняет возможность для правоохранительных органов, провайдеров и иных лиц в любое время прекратить предоставление гражданину доступа к Интернету. Такие ограничения уже применялись в некоторых государствах (например, в Тунисе и Египте в ходе "арабской весны" в 2011 году). Во-вторых, законодательное закрепление права на доступ позволит зафиксировать минимальную скорость передачи данных, обеспечиваемую провайдерами.

Стоит подчеркнуть, что в 2011 году на уровне Содружества Независимых Государств был принят Модельный закон об основах регулирования Интернета, в котором были подробно и успешно изложены основные принципы доступа к Интернету[27]. Среди прочего, предлагалось регулировать только те сферы Интернета, в отношении которых отсутствуют или не могут быть применены в силу требований законодательства нормы, установленные на международном уровне или принятые саморегулируемыми организациями пользователей и операторов. Несмотря на свой прогрессивный характер, данный акт никак не был учтен государствами — членами Содружества Независимых Государств в национальном законодательстве.

Предложения о расширении каталога существующих прав и свобод за счет введения права на доступ к Интернету высказывались и Министерством связи и массовых коммуникаций Российской Федерации. Так, предлагалось закрепить право на доступ к услугам связи в качестве элемента конституционного права на доступ к информации. Эта инициатива была связана с тем, что согласно действующему законодательству операторы связи не могут размещать оборудование для подключения к Интернету без одобрения 2/3 жильцов многоквартирного дома. На практике такая процедура ставит реализацию конституционного права на доступ к информации (статья 29 Конституции Российской Федерации) в зависимость от поведения других собственников и лиц, осуществляющих управление домом[28]. В случае успеха инициативы размещение интернет-оборудования в подъездах многоквартирных домов станет возможным без одобрения собственников всех квартир, что в итоге и позволит реализовать право, гарантированное вышеупомянутой статьей. В рамках законопроекта предлагается внести дополнения в Федеральный закон "О связи"[29] о том, что "граждане и организации имеют право на доступ к услугам связи", а "органы государственной власти и органы местного самоуправления в пределах своей компетенции обязаны обеспечить организацию доступа граждан и организаций к услугам связи". Следует отметить, что уже сейчас статьей 57 Федерального закона "О связи"[30] гарантируется оказание универсальных услуг связи, к числу которых относятся услуги по предоставлению доступа к Интернету, оказываемые с использованием средств коллективного доступа или точек доступа. Порядок оказания универсальных услуг связи определяется Правительством Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 Правил оказания универсальных услуг связи, утвержденных соответствующим Постановлением Правительства, при предоставлении доступа к Интернету с использованием средств коллективного доступа или точек доступа без применения оборудования абонента пользователь должен иметь возможность бесплатного доступа к интернет-сайтам, перечень которых утверждается Министерством связи и массовых коммуникаций. К каким же интернет-сайтам предоставляется бесплатный доступ? В этот перечень входят:

1) сайты органов государственной власти;

2) Единый портал государственных и муниципальных услуг, gosuslugi.ru;

3) сайты СМИ, где официально публикуются федеральные конституционные законы, федеральные законы, акты палат Федерального Собрания и нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти.

Согласно Приказу Минкомсвязи России[31], помимо официальных интернет-порталов органов исполнительной и законодательной власти, в Перечень включены такие сайты, как портал проектов нормативных актов и их общественного обсуждения (regulation.gov.ru), государственная система правовой информации (pravo.gov.ru), сайт Конституции Российской Федерации (constitution.ru), портал Российской общественной инициативы (roi.ru), сайты "Российской газеты" (rg.ru) и "Парламентской газеты" (pnp.ru).

Подводя итоги проведенного исследования, можно сделать следующие выводы:

1) право на доступ к Интернету пока еще не признано в качестве фундаментального права на международном уровне, однако уже закреплено в законодательстве ряда прогрессивных стран. Очевидна тенденция к усилению правового регулирования государствами интернет-сферы, проявляющаяся в том числе в Российской Федерации;

2) международным сообществом признана ключевая роль доступа к Интернету в осуществлении большинства традиционных прав и свобод человека и гражданина;

3) в странах, прямо или косвенно признающих право на доступ к сети Интернет, воплощены две модели его закрепления: посредством Конституции и законодательных актов о связи и телекоммуникациях. В международной судебной практике оно также рассматривается в рамках свободы выражения мнения и свободы информации;

4) содержание права на доступ к Интернету предполагает не только беспрепятственное подключение, но и запрет необоснованного блокирования информации и сервисов. В частности, на это указано в докладах ООН и ОБСЕ, осуждающих подобные подходы в Турции и Сирии.

Невзирая на отсутствие прямого указания на право доступа к Интернету в конституционном законодательстве, Российская Федерация, являясь членом ООН, Совета Европы и ОБСЕ, не должна игнорировать выработанные ими подходы к данной сфере права. В частности, уже сейчас предпринимаются попытки законодательного закрепления права на доступ к услугам связи, в число которых входит и Интернет. С учетом всех вышеизложенных подходов, на мой взгляд, оптимальным решением будет закрепление права на доступ в сеть Интернет на законодательном уровне, что позволит обеспечить его надлежащую реализацию и защиту.

 


[1] См.: http://www.sakharov-archive.ru/Raboty/Nobel.htm.

[2] См.: https://www.itu.int/dms_pub/itu-s/opb/pol/S-POL-BROADBAND.18-2017-PDF-E.pdf. См. также: https://www.gazeta.ru/tech/2017/09/18/10894430/half_earth_no_net.shtml.

[3] См.: http://2017.russianinternetforum.ru/news/1298/.

[4] Рекомендация Комитета министров Совета CM/Rec(2007) 16 о мерах по повышению ценности Интернета как общественной службы.

[5] Рекомендация Комитета министров Совета CM/Rec(2014) 6 "Руководство о правах человека для интернет-пользователей" // Прецеденты Европейского суда по правам человека. 2015. N 6. URL: https://wcd.coe.int/ViewDoc.jsp?Ref=CM/Rec(2014)6&Language=lanEnglish&Site=COE&BackColorInternet=DBDCF2&BackColorIntranet=FDC864&BackColorLogged=FDC864.

[6] Заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г. // СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.

[7] Report of the Special Rapporteur to the General Assembly on the right to freedom of opinion and expression exercised through the Internet A/66/290, 10 August 2011 // http://ap.ohchr.org/documents/dpage_e.aspx?si=A/66/290.

[8] Акдениз Я. Свобода выражения мнения в Интернете: исследование правовых норм и практик, связанных со свободой выражения мнения, свободным потоком информации и плюрализмом СМИ в Интернете в государствах — участниках ОБСЕ. Вена, 2011 год // http://www.osce.org/ru/fom/89063?download=true.

[9] OSCE media freedom representative calls on governments to recognize access to the Internet as a human right. OSCE Press release 16 July 2011 // http://www.osce.org/fom/81006.

[10] Constitution of Greece (1975) // http://www.wipo.int/wipolex/ru/text.jsp?file_id=182913.

[11] Constitution of the Portuguese Republic (1976) // http://www.wipo.int/wipolex/ru/text.jsp?file_id=179405.

[12] Public Information Act (2000) // https://www.riigiteataja.ee/en/eli/ee/Riigikogu/act/518012016001/.

[13] Decree of the Ministry of Transport and Communications (Finland) on the minimum rate of a functional Internet access as a universal service (732/2009) // http://www.finlex.fi/en/laki/kaannokset/2009/en20090732.pdf.

[14] Communications Market Act (393/2003) // http://www.finlex.fi/en/laki/kaannokset/2003/en20030393.pdf.

[15] См.: Decision N 2009-580 DC du 10 juin 2009 // http://www.conseil-constitutionnel.fr/conseil-constitutionnel/root/bank/download/2009580DC2009_580dc.pdf.

[16] Постановление Европейского суда по делу "Янковскис против Литвы" (Jankovskis v. Lithuania) от 17 января 2017 г., жалоба N 21575/08 // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2017. N 6.

[17] См.: Постановление Европейского суда по делу "Ахмет Йилдырым против Турции" (Ahmet Yildirim v. Turkey) от 18 декабря 2012 г., жалоба N 3111/10. См.: Прецеденты Европейского суда по правам человека. 2016. N 6.

[18] См.: решение Европейского суда по делу "Яман Акдениз против Турции" (Yaman Akdeniz v. Turkey) от 11 марта 2014 г., жалоба N 20877/10. См. в настоящем номере на с. 58 — 64 (примеч. редактора).

[19] Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) // Российская газета. 10 декабря 1998 г.

[20] Международный пакт о гражданских и политических правах // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N 12.

[21] См.: Хартия Европейского союза по правам человека (2007/C303/01) // http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:C:2007:303:0001:0016:EN:PDF.

[22] См.: Хартия европейской безопасности ОБСЕ 1999 года // http://www.osce.org/ru/mc/39573?download=true.

[23] Левова И., Шуклин Г., Винник Д. Права интернет-пользователей: Россия и мир, теория и практика. 2013. С. 37.

[24] Cerf Vinton G. Internet Access Is Not a Human Right // The New York Times. 4 January 2012.

[25] Щербович А.А. Конституционное право на доступ к Интернету: мировой опыт и выводы для России // Вестник Российской академии интеллектуальной собственности и Российского авторского общества. 2015. N 3. С. 57 — 70.

[26] Арановский К., Князев С., Хохлов Е. О правах человека и социальных правах // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. N 4(89). С. 61 — 91.

[27] См.: Модельный закон об основах регулирования Интернета (принят в г. Санкт-Петербурге 16 мая 2011 г. Постановлением N 36-9 на 36-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ) // Информационный бюллетень. Межпарламентская Ассамблея государств — участников Содружества Независимых Государств. 2011. N 51. С. 191 — 198.

[28] См.: http://regulation.gov.ru/projects#npa=45791.

[29] См.: Федеральный закон от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ "О связи" // СЗ РФ. 2003. N 28. Ст. 2895.

[30] См.: Постановление Правительства Российской Федерации от 21 апреля 2005 г. N 241 "О мерах по организации оказания универсальных услуг связи" // СЗ РФ. 2005. N 17. Ст. 1572.

[31] Приказ Минкомсвязи России от 21 июля 2015 г. N 259 "Об утверждении Перечня сайтов информационно-телекоммуникационной сети Интернет, доступ к которым предоставляется оператором универсального обслуживания бесплатно" // http://minsvyaz.ru/ru/documents/4761/#tdocumentcontent.


Рекомендуется Вам: