Цифровизация юридической деятельности в социальной сфере

Автор: Писаревский Е.Л.

Актуальность. В условиях информационного общества важнейшей целью национального развития Российской Федерации является повышение уровня жизни граждан путем преобразования приоритетных отраслей социальной сферы на основе ускоренного внедрения цифровых технологий и платформенных решений[1]. При этом знания, технологии, компетенции являются ключом к настоящему прорыву, к повышению качества жизни[2].

Цифровизация широко распространена во многих странах мира (США, Сингапур, Великобритания, Япония и др.). По оценкам разных экспертов, Россия занимает пока 41 место в мире[3].

В целях реализации цифровой повестки на территории стран Евразийского экономического союза[4] действуют Основные направления реализации цифровой повестки Евразийского экономического союза до 2025 года, суть которых заключается в актуализации сложившихся механизмов интеграционного сотрудничества в рамках Союза с учетом глобальных вызовов цифровой трансформации, в обеспечении перехода экономик на новый технологический уклад, формирования новых индустрий и рынков, развития трудовых ресурсов.

Одной из целей программы "Цифровая экономика Российской Федерации"[5] является создание экосистемы цифровой экономики Российской Федерации, в которой данные в цифровой форме являются ключевым фактором производства во всех сферах социально-экономической деятельности.

Российская Федерация является социальным правовым государством, в котором обеспечиваются условия для достойной жизни и свободного развития человека. При этом к важнейшим полномочиям Правительства Российской Федерации в социальной сфере относятся: обеспечение проведения единой государственной социальной политики, реализация конституционных прав граждан в области социального обеспечения, развитие социального обеспечения и благотворительности, принятие мер по реализации трудовых прав граждан; содействие решению проблем семьи, материнства, отцовства и детства, разработка и осуществление мер по развитию санаторно-курортной сферы (ст. 16 Федерального конституционного закона от 17 декабря 1997 г. N 2-ФКЗ "О Правительстве Российской Федерации").

Несомненно, цифровизация является эффективным средством реализации указанных полномочий, что нашло отражение в Основных направлениях деятельности Правительства Российской Федерации на период до 2024 г.[6] Ключевые задачи, имеющие непосредственное отношение к социальной сфере и требующие обеспечения к 2024 г., включают следующие направления:

— внедрение цифровых технологий и платформенных решений в сферах государственного управления и оказания государственных услуг, в том числе в интересах населения;

— оптимизация и стандартизация процессов предоставления государственных и муниципальных услуг, функций и сервисов;

— внедрение новых принципов оказания государственных и муниципальных услуг, ориентированных на максимальное удобство для граждан и организаций, проактивность, экстерриториальность и многоканальность их предоставления;

— создание единой платформы по принципу "одного окна" с целью обеспечения граждан единой точкой доступа для взаимодействия с государством.

Цифровизация не может осуществляться вне правового регулирования. В то же время достижения цифровизации должны служить праву и тем ценностям, которые право призвано охранять.

Цифровые решения сегодня широко применяются в различных видах юридической деятельности (судебной, правоохранительной, правоприменительной, правозащитной и др.). Так, в сфере судопроизводства эффективно функционирует ряд электронных сервисов: онлайн-взаимодействие при подаче процессуальных документов в суд, получение судебных актов в электронном виде, доступ к электронной картотеке судебных дел[7]. Еще в 2011 г., пользуясь сервисом "Мой арбитр", можно было подать заявление в арбитражный суд через Интернет. С 2017 г. Московский городской суд и районные суды Москвы начали принимать документы в электронном суде через портал mosgorsud.ru.

По мнению некоторых специалистов, отдельные элементы электронного правосудия можно разделить на несколько групп в зависимости от их предназначения и направленности:

— элементы электронного правосудия, отражающие открытость правосудия и судебной системы в целом;

— элементы электронного правосудия, направленные на взаимодействие с отдельными лицами, участвующими в судопроизводстве, по отдельным делам;

— элементы электронного правосудия, направленные на обеспечение деятельности суда и его взаимодействие с другими государственными органами [1].

В целях совершенствования информационного обеспечения органов и организаций прокуратуры Российской Федерации утверждена Концепция цифровой трансформации органов и организаций прокуратуры Российской Федерации до 2025 г.[8]

Российским нотариатом создана электронная инфраструктура, повысившая безопасность и сохранность юридически значимых сведений, скорость и качество получения нотариальных услуг. Базой для этой инфраструктуры стала созданная Минюстом России и Федеральной нотариальной палатой Единая информационная система нотариата [2].

Вызовы цифровизации обусловливают необходимость использования как в настоящем, так и в будущем искусственного интеллекта и автономных устройств — роботов. В этих условиях требуется выработка четких и однозначных правил поведения при использовании искусственного интеллекта и роботов. Крайне актуальным является и использование цифровых технологий для правового обеспечения социальной сферы, реализации и защиты социальных прав граждан. Вместе с тем действующая правовая среда, уровень ее напряженности и интенсивности в данной сфере еще крайне низок, а научных исследований — недостаточно.

Право и цифровизация. Различные концепции информатизации юридической деятельности были сформулированы еще в середине XX столетия.

Так, один из основоположников кибернетики, американский математик Н. Винер, впервые поставил вопрос о возможности рассмотрения проблем права с точки зрения кибернетики [3]. Аналогичный вопрос был рассмотрен С. Леви (Франция) в докладе «Кибернетика и право» на Втором Международном конгрессе по кибернетике (Бельгия, сентябрь 1958 г.). Докладчик, в частности, доказывал, что кибернетика должна быть использована как при создании законов, так и при их применении, поскольку юристам «приходится разбираться в ситуациях, становящихся все сложнее и сложнее вследствие сложности организации «ритма жизни современного общества». Более конкретно был поставлен этот же вопрос Г. Лонгро в статье «Применение кибернетики к общественной администрации» и Л.Э. Алленом в докладе о машинном обнаружении и проверке грамматико-логических двусмысленностей в прениях сторон в судебном процессе, прочитанном на Международной конференции по машинным языкам в г. Кливленде (США, сентябрь 1959 г.) [4].

Известный советский и российский правовед, академик Д.А. Керимов в своих ранних работах (1962 г.) полагал, что роль кибернетических машин будет состоять в том, чтобы взять на себя наиболее трудоемкие механические работы и тем самым высвободить максимально рабочее время служащего государственного аппарата, специалиста в области права для еще более высоких форм творческой деятельности. Следовательно, кибернетическая машина не конкурент человеку, а великолепный исполнитель его воли, надежный помощник, значительно усиливающий преобразовательную силу разума. К числу сложных государственно-правовых проблем, которые призвана решать кибернетика, были отнесены: справочно-информационная служба в области права, некоторые задачи правотворчества, кодификации законодательства, помощь в обобщении судебной практики, проведении различного рода криминалистических экспертиз и т.д.

В более поздних трудах Д.А. Керимов отмечал, что в действительности компьютер и человек, робот и работник остаются тем, что они есть, и ни один из них не заменяет и не в состоянии заменить другого. В их взаимодействии один может "усилить" другого, но никак один не может превратиться в другого [5]. Вместе с тем он считал, что заслуживают самого решительного осуждения высказывания отдельных ученых о полной замене умственного, творческого труда человека машиной, а также о целесообразности разработки специального кибернетического устройства, призванного заменить собой… народного судью.

Значительный вклад в развитие цифровых технологий в праве внес Интернет, который стремительно вошел в нашу жизнь в 80 — 90 гг. предыдущего столетия. В 2000 г. состоялась II конференция "Право и Интернет: теория и практика", в ходе которой были условно выделены основные разделы цифрового права [6], включающие в себя:

— авторское право на цифровые сущности;

— программное право;

— право цифровых денег;

— право цифровых операций;

— право цифровых споров;

— право программных роботов;

— право цифрового государственного управления;

— право цифрового госстроительства;

— право доступа к данным и защиты при доступе [7].

В настоящее время в связи с принятием государственных программ в области цифровой экономики активно развивается нормотворчество. В декабре 2016 г. юридическая фирма Dentos по заказу Grishin Robotics разработала концепцию первого в Российской Федерации законопроекта о роботехнике (авторы законопроекта — В.В. Архипов и В.Б. Наумов) [8].

В законопроекте особое место уделяется определению объектов и субъектов регулирования, идентификации участников правоотношений, связанных с использованием роботов. В частности, устанавливаются принципы правового регулирования отношений в области робототехники (в том числе признание особого правового режима роботов, обусловленного их спецификой), определяются особенности роботов как объектов правовых отношений, особенности владения, пользования и распоряжения имуществом с точки зрения гражданского права, а также особенности применения отдельных норм имущественного права к роботам.

Кроме того, специалистами Исследовательского центра проблем регулирования роботехники и искусственного интеллекта (А. Незнамов, В. Наумов) разработана Модельная конвенция о роботехнике и искусственном интеллекте, которая определяет субъектов и объектов роботехники, ответственность за выполнение правил функционирования роботов. Очень важным представляется то, что в указанной Конвенции определено, что роботы могут выступать в гражданском обороте как самостоятельные лица, в том числе выступать собственниками других роботов, если это прямо установлено применимым законодательством [8].

На базе Центра компетенции по нормативному регулированию цифровой экономики Фонда "Сколково" подготовлены концепция проекта Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Гражданский кодекс Российской Федерации" (в части определения совершаемых в электронной форме сделок и договоров; соблюдения баланса прав и обязанностей сторон договоров, механизма защиты более слабой стороны договора, развития экономики совместного потребления), концепция проекта Федерального закона "Об электронной форме сделок", концепция проекта Федерального закона "О цифровых правах", концепция проекта Федерального закона "Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника" (об онлайн-арбитре), а также концепция проекта изменений в Закон Российской Федерации "О защите прав потребителей" (в части создания информационного ресурса, через который можно будет направлять претензии продавцу и привлекать независимых лиц в качестве посредников для урегулирования споров).

Бизнес активно развивает информационные технологии и предлагает множество решений по автоматизации юридической деятельности (legal tech), несколько опережая принятие мер законодательного регулирования общественных отношений в данной сфере [9].

В основе современных перспективных разработок лежат нейронные сети и машинное обучение, ставится вопрос о создании "машиночитаемого права", что позволяет существенно продвинуться по пути не только автоматизации рутинных функций, осуществляемых юристом, но и полной автоматизации отдельных элементов и видов юридической деятельности [9].

Появляются боты — юристы; конструкторы договоров; информационные технологии проведения правовой и антикоррупционной экспертизы; программы для ЭВМ, позволяющие при минимальном участии арбитра разрешать правовые конфликты; автоматизируется работа с обращениями граждан и их правовым консультированием; делопроизводство юридической службы; претензионно-исковая работа; поиск квалифицированных специалистов и т.д. Идет формирование новых профессий для Legal-tech, появляются специализированные образовательные программы подготовки специалистов для данной сферы.

Ежегодно на базе Фонда развития инновационного центра "Сколково" проводятся крупнейшие в России и СНГ конференции, на которых рассматриваются актуальные вопросы использования цифровых технологий в праве и предлагаются инновационные ИТ-решения [12].

В 2018 г. компания "Мегафон" представила юридического чат-бота для консультаций по правовым вопросам. Пилотная версия робота, получившего название LegalApe 2.8, впервые протестирована на VIII Петербургском международном юридическом форуме в рамках "юридического баттла" между гроссмейстером-юристом и компьютером.

Опыт цифровизации юридической деятельности имеется у многих иностранных государств и межгосударственных объединений [13].

В США еще в конце 60-х годов в юридической деятельности стали использоваться справочные информационно-правовые базы данных. Первая американская компьютерная система, названная Lexis, была создана в 1973 г. Она предоставляла не только тексты документов, но и дополнительную информацию к ним. Более того, стал возможен поиск информации по контексту и датам. В настоящее время справочно-правовые системы существуют во всем мире, и без них немыслима работа современного юриста (в России — "КонсультантПлюс", "Гарант", "Кодекс" и др., Великобритании — Infolex и Polis, в Германии — Juris, во Франции — Iretiv) [14].

Информация о делах в судах США предоставляется юристам и другим пользователям посредством специальной системы Public Access to Court Electronic Records (PACER) [15], являющейся сервисом открытого электронного доступа, который позволяет пользователям круглосуточно через сеть Интернет получать сведения о судебных делах и материалы судебных дел из федеральных судов.

В государствах ЕС активно развиваются интернет-сервисы по взысканию с авиакомпаний штрафов за задержку или отмену рейсов (до 600 евро) на основе приложений, размещаемых на смартфоне [16]. Развиваются механизмы досудебного «альтернативного регулирования споров» (АРС) с возможностью автоматического заполнения жалобы в электронном виде и отправки в базу данных, в частности, в Германии создан Согласительный орган ФРГ по общественному транспорту (SOEP), который урегулирует споры примерно с 250 компаниями всех видов общественного транспорта [17]. В сфере социальной защиты инвалидов в Германии применяется механизм досудебного урегулирования споров с элементами автоматизации, позволяющий лицам с ограниченными возможностями использовать онлайн-формуляр заявления на возбуждение согласительного производства [18].

Последние годы были ознаменованы несколькими примечательными кейсами внедрения искусственного "интеллекта" в сферу права.

Так, юридическая фирма Baker & Hostetler наняла робота-юриста, работающего на основе искусственного интеллекта. Росс, разработанный IBM на базе компьютера Watson, будет возглавлять отдел по делам банкротства [19]. Другая команда американских разработчиков создала алгоритм, который способен предсказать верное решение Верховного суда США в 70% случаев. В октябре 2016 г. весь юридический мир взорвала новость о том, что создан алгоритм, угадывающий решения Страсбургского суда с вероятностью до 79%. Создатели алгоритма, ученые из США и Великобритании, уверены, что со временем он будет востребован при отборе и сортировке дел по важности [20].

Активно идет разработка элементов смарт-контрактов как договоров, существующих в форме программного кода, имплементированного на платформе блокчейна и который обеспечивает автономность и самоисполнимость условий такого договора по наступлении заранее определенных в нем обстоятельств [21]. Так, немецкая страхования компания Allianz использует смарт-контракты для автоматизации страховых выплат в случае природных катаклизмов. В Гане проект Bitland, основанный на платформе Graphene2, получил официальное разрешение правительства Ганы для составления земельного кадастра и выпустил CADASTRAL — базовые цифровые токены. С их помощью можно регистрировать права на землю, решать спорные вопросы землевладения, продавать и покупать землю. Данные процессы реализованы с применением смарт-контрактов [22].

Во Франции перешли на электронные носители в нотариальной деятельности, а в Испании суды активно используют электронные документы и издают электронные судебные акты. Кроме того, в некоторых странах эффективно развиты системы онлайн урегулирования споров (США, страны ЕС).

Существует большое разнообразие электронных сервисов разрешения конфликтов (споров): автоматизированные переговоры, системы обеспечения проведения переговоров, виртуальный суд присяжных, виртуальный судья, мобильный суд, электронный омбудсмен, кибертрибунал, киберпроцесс, четвертый участник (технология искусственного "интеллекта"), разрешение претензий, арбитражное разбирательство, онлайн разрешение споров и др. [23].

Верховный народный суд Китая разрешил интернет-судам использовать данные на блокчейне при вынесении тех или иных решений [24].

В Дубае (ОАЭ) объявили о намерении в ближайшее время избавиться от судей и полностью перейти на искусственный интеллект при рассмотрении некоторых категорий гражданских исков. В начале октября Центр споров по аренде (RDC), судебный орган по разрешению споров между арендаторами и владельцами недвижимости в эмирате Дубай, анонсировал, что переходит на дистанционное рассмотрение исков. Процедура станет доступна в 2019 г. Технология позволяет проводить слушания в формате видеоконференции. Стороны принимают в них участие, воспользовавшись специальной электронной ссылкой, которая становится активной за пять минут до начала заседания (судью с рабочего места подключает секретарь). Приобщение дополнительных материалов к делу и их обсуждение также происходит онлайн. Решение судья выносит в обычном режиме, удаляясь в совещательную комнату, а затем скрепляет электронной подписью. Документ размещается на портале RDC. Апелляционную жалобу также можно подать в удаленном режиме [25].

В ЕС функционирует онлайн-платформа для разрешения потребительских споров (ODR) [26]. Платформа ODR является единой точкой входа для граждан-потребителей и онлайн-продавцов. Платформа ODR поддерживает следующие функции:

а) возможность заполнения бланка жалобы и подачи жалобы в электронной форме;

б) информирование стороны-ответчика о жалобе;

в) определение лица, компетентного предоставить услуги альтернативного разрешения споров (ODR);

г) возможность управления делами в режиме онлайн и возможность проведения процедуры урегулирования споров в режиме онлайн через платформу ODR;

д) возможность перевода информации, которая необходима сторонам для разрешения спора, через платформу ODR;

е) создание электронной формы, с помощью которой стороны направляют информацию лицу, компетентному предоставить услуги ODR;

ж) обеспечение системы обратной связи, которая позволит сторонам высказать свое мнение о функционировании платформы ODR, и др. [27].

Таким образом, можно констатировать, что цифровые технологии стали неотъемлемой частью современной правовой жизни как в России, так и за рубежом. Российские разработчики программных продуктов legal tech, предпринимательское сообщество и органы государственной власти активно подключились к реализации проектов в области цифровизации, в том числе в рамках интеграционных процессов в рамках ЕАЭС [28]. При этом становится все очевиднее, что наиболее эффективные цифровые сервисы и разработки должны использоваться в интересах граждан, в том числе в социальной сфере.

Проект "Цифровой социальный юрист". Цифровизация в социальной сфере требует особо внимательного и взвешенного подхода, поскольку получателями услуг являются граждане, нуждающиеся в социальной защите.

В этих условиях Фонд социального страхования Российской Федерации (далее — Фонд) разработал и планирует реализовать проект "Цифровой социальный юрист" (далее — ЦСЮ). В основе проекта — организация взаимодействия граждан и Фонда на основе юридически значимого электронного документооборота на всех стадиях формирования, реализации и защиты прав граждан в сфере социального страхования и социальной защиты [29].

Реализация указанного проекта предусматривает:

— взаимодействие с органами государственной власти, органами судебной власти, органами социальной защиты населения, общественными организациями инвалидов, правозащитными организациями;

— создание единой среды доверия, которая обеспечит правовую, организационную и техническую защиту интересов граждан, бизнеса и государства при осуществлении взаимодействия в цифровой экосистеме социального страхования.

Рассмотрим, как могут быть использованы цифровые технологии для разрешения судебных споров.

Так, в 2017 г. Фонд принял участие в более чем 30 000 судебных спорах. В большинстве случаев споры были связаны с обязательным социальным страхованием от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, обязательным социальным страхованием на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством, где предметом спора было либо установление права на получение различных пособий, либо несогласие с размером назначенных пособий, а также споры из отношений по оказанию Фондом "агентских" функций (обеспечение санаторно-курортным лечением и обеспечение инвалидов техническими средствами реабилитации). Незначительное количество споров относилось к хозяйственной деятельности Фонда и его территориальных органов.

Анализ судебной практики показывает, что значительное количество судебных споров, связанных с оспариванием размеров назначенных Фондом пособий, их перерасчетом и взысканием задолженности, могло быть разрешено на досудебном этапе при наличии сертифицированной программы-калькулятора, в отношении которой принят соответствующий национальный стандарт, подтверждающий, что алгоритм (формула) расчета пособия не просто математически правилен, но и соответствует норме закона, устанавливающей порядок расчета пособия. В этом случае исчисленному с помощью такого специализированного калькулятора размеру пособия будет обеспечена математическая и нормативно-правовая достоверность. Решение данного вопроса позволит освободить суды от рассмотрения большого количества однотипных гражданских дел.

Таким образом, ЦСЮ — это совокупность цифровых инструментов (сервисов, приложений, технологий, платформенных решений), которые обеспечивают эффективное юридически значимое электронное взаимодействие между гражданами, поставщиками услуг и Фондом, эффективное предотвращение и оперативное разрешение правовых конфликтов между ними, а также поддержку Фонда в его правотворческой, правоприменительной, правозащитной и правопросветительской деятельности.

Элементами указанного проекта являются:

1. Цифровой социальный омбудсмен.

2. Цифровой социальный представитель (адвокат).

3. Цифровой социальный нотариус.

4. "Умные" калькуляторы.

5. Цифровая единая юридическая служба.

6. Цифровой конструктор правовых актов социального законодательства.

7. "Юридический СМЭВ" (система межведомственного электронного взаимодействия).

8. Цифровое правовое просвещение граждан.

Как видим, ЦСЮ можно рассматривать как в узком, так и в широком смыслах, а также в нескольких аспектах (функциональный, организационный, информационно-технологический, кадровый и идеологический).

В узком смысле ЦСЮ — это технология эффективного предотвращения и оперативного разрешения правовых конфликтов в социальной сфере с помощью средств автоматизации (программных кодов, алгоритмов, платформенных решений).

В широком смысле ЦСЮ дополнительно включает в себя также специализированные информационные ресурсы и технологии обеспечения правотворческой, правоприменительной, правозащитной и правопросветительской деятельности в социальной сфере.

Наряду с этим ЦСЮ может рассматриваться как системно-структурированная государственно-правовая целостность, в которую входят:

1) комплексный правовой институт, включающий в себя нормы различной отраслевой природы (право социального обеспечения, административное право, информационное право, гражданское право, техническое регулирование и др.), целью которых является обеспечение реализации и защита социальных прав граждан в условиях информационного (цифрового) общества (функциональный аспект);

2) совокупность участников отношений (органов государственной власти, государственных внебюджетных фондов, организаций социальной защиты и социального обслуживания населения, общественных организаций инвалидов, операторов информационных систем, правоохранительных органов, органов судебной власти, адвокатуры, нотариата, иных правозащитных и иных организаций), осуществляющих взаимодействие между собой по поводу обеспечения реализации и защиты социальных прав граждан (организационный аспект);

3) совокупность особых объектов интеллектуальной собственности (информации, информационных технологий, включая единые технологии, цифровые инструменты), используемых для защиты прав субъектов обязательного социального страхования и социальной защиты в целом (информационно-технологический аспект);

4) совокупность профессий, центров оценки квалификаций, профессиональных и образовательных стандартов, образовательных организаций, обеспечивающих использование цифровых технологий для правового обеспечения социальной сферы, а также подготовку соответствующих специалистов (кадровый аспект);

5) цифровая культура в социальной сфере — это совокупность традиций, знаний и представлений участников социальной сферы об информации, информационных технологиях и защите информации в социальной сфере (Кодексы этики).

В основу проекта положены следующие принципы:

1. Оперативность в принятии решений.

2. Удобство использования.

3. Достоверность и некорректируемость данных.

4. Юридическая значимость результатов.

5. Гарантированность защиты и соблюдение конституционных прав.

6. Обязательность принятых решений.

7. Открытость и понятность алгоритма расчета пособий (выплат) и принятия решения по спорам (калькуляторы).

8. Доступность для инвалидов и маломобильных групп населения.

9. Возможность принятия и контроля за реализацией решения в электронной форме.

Исходя из указанных выше принципов и необходимости электронного взаимодействия с органами власти и организациями сформулированы основные требования к программному обеспечению данного проекта. К ним относятся:

— соответствие требованиям по защите информации и защите персональных данных;

— опыт и отработанные решения для работы с государственными органами и информационными системами (ЕСИА, СМЭВ и т.д.);

— приоритет отечественному программному обеспечению, в том числе использующему открытые библиотеки и отечественные сервера приложений и СУБД);

— наличие открытых API;

— возможность сертификации по требованиям Фонда;

— дружелюбные интерфейсы, в том числе для использования инвалидами по зрению и/или слуху, отвечающие российским и международным стандартам.

Основными результатами проекта должны быть повышение качества и доступности государственных услуг, предоставляемых в социальной сфере, снижение числа споров (конфликтов), усиление правовой защиты всех субъектов социального страхования на основании юридически значимых электронных документов, соответствующих следующим требованиям: законность, обоснованность, определенность, безусловность, полнота, логичность построения текста, лингвистическая грамотность, финансовая обеспеченность и реальность исполнения.

Условиями реализации указанного проекта являются: алгоритмизация ("оцифровка") законодательства и принятие соответствующих ГОСТов (национальных и межгосударственных стандартов); создание юридической "песочницы" как формы государственно-частного партнерства для осуществления пилотных проектов; использование юридически значимых электронных документов; сертификация алгоритмов и программ для ЭВМ; подготовка профессиональных стандартов и аккредитация специалистов, разрабатывающих алгоритмы и программы; отнесение споров по поводу соответствия алгоритмов нормам права к компетенции "специальных" онлайн-арбитражей или суда по интеллектуальным правам.

Заключение. Использование цифровых технологий в правовом обеспечении социальной сферы является перспективным, но пока еще недостаточно разработанным направлением российской науки и практики. В его основе должна лежать конституционно-правовая цель — обеспечение гарантий реализации и защиты прав граждан на социальное обеспечение. Повышение качества и доступности государственных услуг, предотвращение и оперативное разрешение правовых конфликтов в социальной сфере позволит обеспечить социальную стабильность в обществе и благополучие большого числа граждан нашей страны.

В рамках внедрения цифровых технологий и платформенных решений в социальной сфере проект ЦСЮ может быть интегрирован в систему цифровых сервисов в сфере государственного управления и оказания государственных услуг в качестве "Супер-сервиса". Успешная реализация проекта ЦСЮ в Российской Федерации позволит расширять сферу его применения за счет экспорта единой технологии в государства ЕАЭС и БРИКС.

Следует согласиться, что успешная реализация подобных проектов возможна лишь при тесном сотрудничестве инженеров, математиков, лингвистов и представителей иных наук, специализирующихся в области кибернетики, с практическими работниками государственного аппарата, суда и прокуратуры, с теоретиками государства и права [5].

Реализация проекта ЦСЮ будет способствовать появлению новых профессий — цифровых социальных менеджеров и социальных юридических инженеров, что повлечет за собой модернизацию системы профессионального образования и профессионального обучения. Крайне востребованными станут юристы высшей квалификации, которые будут заниматься цифровым нормотворчеством, разрешением "цифровых конфликтов" между нормами права и техническими нормами, реализующими букву и дух "социального закона" в программных кодах и алгоритмах. Несомненно, что функция толкования права также останется за высококвалифицированными юристами, а не роботами.

Литература

1. Шарифуллин Р.А. Элементы электронного правосудия / Р.А. Шарифуллин, Р.С. Бурганов, Р.Г. Бикмиев // Российский судья. 2018. N 6. С. 57 — 62.

2. URL: http://www.fciit.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=26&Itemid=126.

3. Стенограмма беседы Н. Винера с Д.А. Керимовым. Правовая кибернетика. 1962. С. 1 — 3.

4. Керимов Д.А. Кибернетика и право / Д.А. Керимов // Советское государство и право. 1962. N 11. С. 98 — 104.

5. Керимов Д.А. Методология права. Предмет, функции, проблемы философии права. 2-е изд. / Д.А. Керимов. М.: Аванта+, 2001.

6. URL: www.ifap.ru.

7. Архипов В.В. Искусственный интеллект и автономные устройства в контексте права: о разработке первого в России закона о роботехнике / В.В. Архипов, В.Б. Наумов // Труды СПИИРАН. 2017. Вып. 6(55).

8. Незнамов А. Модельная конвенция о робототехнике и искусственном интеллекте. Правила создания и использования роботов и искусственного интеллекта / А. Незнамов, В. Наумов. Версия 1.0. Ноябрь 2017 г. // URL: www.robopravo.ru.

9. Люди выгоднее роботов-юристов, но это пока // Коммерсант. Юридический бизнес. 2018. 18 сентября.

10. Курцвейл Р. Эволюция разума. Сознание машин: что изменится, когда роботы научатся управлять своими эмоциями / Р. Курцвейл // URL: https://vc.ru/future/47804-soznanie-mashin-chto-izmenitsya-kogda-roboty-nauchatsya-upravlyat-svoimi-emociyami?from=yandex.

11. URL: https://sklegaltech.com/.

12. Бевзенко Р. Как я победил судебного робота-юриста. И почему это будет длиться недолго / Р. Бевзенко // URL: https://zakon.ru/blog/2018/05/21/kak_ya_pobedil_sudebnogo_robota-yurista__i_pochemu_eto_budet_dlitsya_nedolgo#comment_464408.

13. Лопатин В.Н. Информационная безопасность в электронном государстве / В.Н. Лопатин // Информационное право. 2018. N 2(56). С. 14 — 19.

14. URL: http://rapsinews.ru.

15. URL: http://www.pacer.gov.

16. URL: https://www.flightright.de/; https://www.fairplane.de/; https://www.euclaim.nl/; https://www.euclaim.de/; https://www.wirkaufendeinenflug.de/de/; https://compensation2go.com; https://www.euflight.de.

17. IFTTA, Law Review Supplement to the journal RRa, 1 — 2016, Consumer Conciliation in the Travel Sector — the Conciliation Body for Public Transport (SOEP) — the German Experience, Dr. Uta Stenzel.

18. URL: https://www.behindertenbeauftragter.de/DE/SchlichtungsstelleBGG/SchlichtungsstelleBGG_node.html.

19. URL: https://futurism.com/artificially-intelligent-lawyer-ross-hired-first-official-law-firm.

20. URL: https://rb.ru/opinion/legaltech/.

21. Савельев А.И. Некоторые правовые аспекты использования смарт-контрактов и блокчейн-технологий по российскому праву / А.И. Савельев // Закон. 2017. N 5. С. 94 — 117.

22. Аналитический обзор Банка России по теме: "Смарт-контракты". Октябрь, 2018 // URL: http://www.cbr.ru.

23. Жарова А.К. Право и информационные конфликты в информационно-телекоммуникационной сфере: Монография / А.К. Жарова. М.: Янус-К, 2016. 248 с.

24. URL: https://ru.blockspoint.com/news/archive/chinese-courts-to-consider-data-on-blockchain.

25. URL: https://news.rambler.ru/other/41053834-ryad-kategoriy-sudebnyh-sporov-nachnut-rassmatrivat-bez-sudey.

26. URL: https://ec.europa.eu/consumers/odr/main/?event=main.home2.show.

27. Ермакова Е.П. Онлайн-разрешение споров с участием потребителей в Европейском союзе: документы 2013 года / Е.П. Ермакова, Н.В. Ивановская // Современное право. 2014. N 8. С. 128 — 132.

28. Лопатин В.Н. Проблемы и перспективы евразийского трансграничного пространства доверия при переходе к цифровой экономике / В.Н. Лопатин // Сборник материалов научно-практической конференции "Научные чтения памяти профессора В.И. Семенкова", Нац. центр законодательства и правовых исследований Респ. Беларусь. Минск: Изд-во "Четыре четверти", 2017. С. 17 — 38.

29. Писаревский Е.Л. Опыт и проблемы применения цифровых технологий при оказании государственных услуг в социальной сфере / Е.Л. Писаревский // Десятый международный форум "Инновационное развитие через рынок интеллектуальной собственности": Сборник докладов, документов и материалов / Под науч. ред. докт. юрид. наук, проф. В.Н. Лопатина. М.: Электронное издание РНИИИС, ISBN 978-56040772-3, 2018. С. 196 — 200.

Рекомендуется Вам: