Нестабильный, изменчивый современный VUCA-мир требует адекватного ответа законодателя на стремительно развивающиеся общественные отношения под влиянием процессов цифровизации и информатизации. Статья раскрывает влияние глобальных процессов информатизации и цифровизации на механизмы обеспечения конституционных прав граждан в целом и в уголовном процессе в частности сквозь призму отечественного опыта и зарубежных стран. Акцентируется внимание на проблемах законодательной регламентации изменяющихся общественных отношений, пробельности права и его отставания от стремительно развивающихся сторон жизни общества, куда проникают цифровые и информационные технологии. Отмечается, что автоматизированные информационные системы, информационно-коммуникационные платформы, порталы, программы с использованием искусственного интеллекта, обеспечивающие электронный порядок производства, способствуют снижению нагрузки на должностных лиц; упрощению работы с большими данными; оперативному поиску, сбору, хранению и обработке информации; осуществлению ранжированного доступа к информации участников уголовного процесса; эффективному контролю и надзору за деятельностью органов дознания и предварительного следствия и т.д. Однако обратной стороной медали выступают проблемы, связанные с ростом киберпреступности и интернет-мошенничества, распространением преступной информации террористической и экстремистской направленности в информационно-телекоммуникационной сети, нарушением прав пользователей ИКТ, утечкой персональных данных и т. д.
Автор: Никурадзе Н.О.
Конституция Российской Федерации1 — это гарант охраны, соблюдения и защиты прав и основных свобод человека, провозглашенных международными нормативно-правовыми актами, ратифицированными Россией2. В условиях глобальной цифровизации общества вопрос обеспечения конституционных прав особенно актуален. Под воздействием процессов цифровизации и информатизации развиваются общественные отношения, что неизбежно приводит к необходимости создания новых и совершенствования уже существующих правовых средств и методов их регулирования, а также самой правоприменительной практики. Как отмечают европейские ученые, картина будущего видится в проникновении виртуальных миров и реалий во все сферы жизни, будь то семья, досуг, бизнес, экономика, политика или право, что будет способствовать: созданию адекватной инфраструктуры ИКТ; расширению прав и возможностей граждан; поощрению инноваций; защите окружающей среды посредством устранения угроз, связанных с изменением климата, и широкого применения экологически безопасных технологий; внедрению LegalTech — технологических решений для юристов (цифровизация отправления правосудия, осуществления надзора за законностью, уголовного преследования, законотворческого процесса и т.д.)3.
В Российской Федерации, не отставая от общемировой тенденции, принимаются нормы, регламентирующие общественные отношения, возникающие в процессе цифровизации различных сфер жизни общества: Федеральный закон от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"; Указ Президента РФ от 9 мая 2017 г. N 203 "О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 — 2030 годы"; Указ Президента Российской Федерации от 10 октября 2019 г. N 490 "О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации" и др. Вносятся соответствующие поправки в кодифицированные и иные нормативно-правовые акты. Так, в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее — УПК РФ) введены: с 2018 г. ст. 164.1, регламентирующая особенности изъятия электронных носителей информации и ее копирования; с 2021 года ст. 189.1 — применение видео-конференц-связи при производстве допроса, очной ставки, опознания; содержание отдельных статей дополнено поправками, оперирующими такими понятиями, как "электронный документ" и "электронная подпись" (ч. 2 ст. 393, ст. 474), "электронное сообщение" (ч. 7 ст. 185), "электронная почта" (ч. 5.1 ст. 42, ч. 5 ст. 313, ч. 2 ст. 473.2), "электронные носители информации" (ч. 4 ст. 81, ст. 81.1, ч. 2.1 ст. 82, ч. 4 ст. 164, ч. 8 ст. 166), "электронные и иные технические средства" (ст. 105.1, 107)4 и др.
При всех положительных тенденциях процессов цифровизации и информатизации общества, остро назревших в период пандемии коронавируса, имеет место обратная сторона, обличившая проблемы охраны прав и свобод, гарантированных Конституцией России. Согласно ст. 29 в Российской Федерации охраняется законом свобода массовой информации, выражения мнений, убеждений и отказа от них; запрещаются пропаганда и агитация социальной, религиозной, национальной, расовой нетерпимости, ненависти, вражды или превосходства; каждому гарантируются право поиска, получения, передачи, производства и распространения информации любым законным способом, исключение составляют сведения, содержащие охраняемую законом тайну.
Сегодня доступность информации не только способствует стремительному беспрепятственному обогащению различных областей знаний, коренному исключению информационного голода, но и приводит к правонарушениям в области защиты информации, росту количественных и изменению качественных показателей киберпреступности, распространению информации экстремистской и(или) террористической направленности, националистического содержания и т.п., что нарушает конституционные права на поиск, получение, передачу, производство и распространение информации, а также на ее защиту от незаконного использования. В результате информация приобретает противозаконный, в зависимости от тяжести наступивших последствий — преступный, характер, а используемые при этом ИКТ становятся способом совершения правонарушений и преступлений (начиная с хищения денежных средств с расчетных пластиковых карт до угроз национальной безопасности). О чем свидетельствуют официальная статистика и правоприменительная практика. Так, распространение информации, содержащей призывы экстремистской и (или) террористической направленности, не просто приводит к росту соответствующих видов преступности, нарушению конституционных прав лиц, в отношении которых они совершаются, но и подрывает национальные конституционные устои страны. По данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации, в период январь — март 2022 г. на территории России зарегистрировано преступлений экстремистской направленности 340, террористической — 6195.
Генеральным прокурором Российской Федерации на координационном совещании в 2020 г., посвященном вопросам предупреждения, выявления, пресечения и расследования преступлений против безопасности в сфере использования ИКТ и критической информационной инфраструктуре России, доложено, что начиная с 2015 г. данный вид преступности вырос в 25 раз, при этом раскрываемость снизилась на 25%. По состоянию на первое полугодие 2020 г. рост составил 92% (225 тыс. зарегистрированных преступлений) по отношению к 2019 г. (294 тыс. зарегистрированных преступлений)6. В 2021 году МВД России сообщило, что за первые пять месяцев количественные показатели IT-преступлений выросли на 25%, из них в сети Интернет — на 48,4%, с использованием компьютерных технологий — на 40%7. Сегодня, по данным МВД России, каждое четвертое преступление совершается с использованием IT-технологий.
Росту правонарушений и преступлений с использованием ИКТ способствует ряд условий: появление новых способов шифрования данных, повышающих анонимность совершаемых действий; криминальное использование криптовалют (в том числе для финансирования экстремизма и терроризма); использование информационной инфраструктуры иностранных государств для проведения кибератак с целью взлома российских информационных систем органов государственной власти, банков, корпораций и т.д.; неготовность правоохранительных органов к новым вызовам бесконтактных способов совершения преступлений; низкая выявляемость и раскрываемость. Однако доминантной является проблема, заключающаяся в следующем: повсеместный процесс информационно-цифрового развития приводит к появлению новых вызовов и угроз безопасности государства, общества и личности ввиду отставания правового регулирования от его стремительных темпов. Такое положение характерно не только для России, но и для подавляющего большинства стран мира.
Так, технологии виртуальной реальности, нейротехнологии (искусственный интеллект, робототехника и др.) приобретают все большую популярность, обеспечивая различные потребности запросов современного общества. Например, в Китае уже не первый год, наряду с судами, обеспечивающими дистанционный формат судебных разбирательств, действуют интернет-суды, созданные в целях обеспечения отправления правосудия по делам, связанным со спорами о данных, с защитой прав личности, а также интеллектуальной собственности в Интернете, поддержанием порядка онлайн-транзакций, стандартизацией новых онлайн-форматов, безопасностью оплаты в сети Интернет и др. Всего сформировано 10 типичных дел, подсудных интернет-судам.
Идея создания таких судов ориентирована: на изменение судебных процессов в интересах прав граждан и человека на доступ к правосудию; поддержание стабильности сетевой экологии; обеспечение верховенства закона в Интернете. Как отметил Тянь Ли, директор центра интернет-исследований Пекинского университета, "…Интернет не является незаконным местом и не является моральным вакуумом". Приоритетным направлением деятельности интернет-судов стало обеспечение законности в киберпространстве. Так, судебная практика способствовала внесению ряда изменений в законодательство в связи с введением судебного запрета на нарушение прав личности в Интернете: например, по итогам рассмотрения первого в стране дела "о споре в прямом эфире по поводу заимствования имени" суд принял решение в пользу владельца виртуальной онлайн-собственности, давая понять, что права и законные интересы человека защищены законом и в интернет-пространстве. При этом защищаются права не только соотечественников, но и иностранных лиц и организаций (за три года интернет-судами рассмотрено 3 212 дел с участием иностранцев)8.
Накапливая опыт судебной практики, в Китае разрабатываются рекомендации и отдельные законодательные положения по вопросам сбора, хранения, использования, обработки, передачи, предоставления, раскрытия и удаления данных; безопасности персональных данных, а также корпоративных и общедоступных данных. Кроме того, судебная практика интернет-судов, зарекомендовавшая себя с положительной стороны, способствовала развитию идей, разработке и апробации новых технологий "умных судов", способных на основе искусственного интеллекта принимать решения, исключая участие человека.
В России информационно-коммуникационные процессы, применение цифровых технологий не имеют комплексного, целостного и системного правового регулирования, нормы разрознены, сложны в понимании и толковании не только гражданами, но и правоприменителями, отсутствует единообразие практики правоприменения, существует пробельность действующего законодательства, что создает реальную угрозу неисполнения или ненадлежащего исполнения конституционных прав человека. Например, не имеют правового регулирования цифровые платформы, использование искусственного интеллекта и т.д., возникает ситуация, при которой "право не решает", его подменяют этические нормы.
Уголовное судопроизводство — наиболее консервативная отрасль российского права, и подчинение цифровому прогрессу значительно замедлено, но не исключено. Сегодня активно применяются государственные автоматизированные системы "Правовая статистика" и "Правосудие", обеспечивающие информативность, автоматизацию поиска, обработки и хранения информации по уголовным делам для органов предварительного расследования, прокуратуры и суда соответственно; экспертные системы, базы данных; система межведомственного электронного взаимодействия, значительно упрощающая собирание доказательственной информации в форме электронных запросов, и т.д.; системы видео-конференц-связи не только в рамках судебных заседаний, но и при производстве допроса, очной ставки и опознания (ст. 189.1 УПК РФ); технические средства аудио- и (или) видеозаписи, киносъемки в ходе следственных и судебных действий.
Это лишь малая часть применяемых современных технологий от потенциально возможных, более прогрессивных, например таких, как электронное производство по уголовным делам (опыт Республики Казахстан), интернет-суды, виртуальная реальность, технологии искусственного интеллекта для принятия процессуальных решений (Китай) и т.д. Отвечая запросу времени, проникновение современных технологий в сферу уголовного судопроизводства должно носить поступательный характер, гармонично вписываясь в систему его норм, с целью обеспечения не только упрощенной работы с доказательственной информацией, автоматизации элементарных процедур, ускоренного межведомственного взаимодействия, способствующих процессуальной экономии и беспрепятственному доступу к правосудию, но и эффективной правовой регламентации.
Описываемые негативные последствия, влияющие на обеспечение конституционных прав, свидетельствуют о возрастающей потребности в эффективном правовом регулировании информационного пространства, развитии и признании отрасли информационного права и его подотрасли цифрового права, возможной кодификации их норм; в законодательном закреплении процессуального порядка производства по уголовным делам с использованием цифровых технологий (как наиболее уязвимой области защиты конституционных прав), а также систематизации частно-правовых норм о "цифровых правах".
Литература
1. Arnaldi, S. Living the Digital Revolution — Explorations into the Futures of the European Society / S. Arnaldi, F. Boscolo, J. Stamm // European Review. 2010. Vol. 18. Iss. 3. P. 399 — 416. DOI: 10.1017/S1062798710000098.
1 Конституция Российской Федерации: офиц. текст: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.: по состоянию на 1 июля 2020 г. // СЗ РФ. 2020. N 27. Ст. 4196.
2 Всеобщая декларация прав человека: [принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.] // Российская газета. N 67. 1995; Конвенция о защите прав человека и основных свобод: заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г. // СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.
3 Amaldi S., Boscolo F., Stamm J. Living the Digital Revolution — Explorations into the Futures of the European Society // European Review. 2010. N 18(3). P. 399 — 416. DOI: 10.1017/S1062798710000098.
4 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: офиц. текст: по сост. на 11 июня 2022 г. // Российская газета. N 126. 2022.
5 Статистические данные Генеральной прокуратуры Российской Федерации о состоянии преступности за январь — март 2022 г. URL: crimestat.ru/offenses_map (дата обращения: 12.05.2022).
6 Координационное совещание руководителей правоохранительных органов Российской Федерации по вопросу "О состоянии работы правоохранительных и контролирующих органов по предупреждению, выявлению, пресечению и расследованию преступлений, связанных с посягательствами на безопасность в сфере использования информационно-коммуникационных технологий, включая критическую информационную инфраструктуру Российской Федерации" // Генеральная прокуратура Российской Федерации. URL: http://epp.genproc.gov.ru/web/gprf/mass-media/news/archive?item=56766040 (дата обращения: 12.05.2022).
7 Статистические данные МВД России о состоянии преступности по итогам пяти месяцев 2021 г. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/news/item/24738876 (дата обращения: 12.05.2022).
8 URL: https://www.gzintemetcourt.gov.en/#/articleDetail?id=uzpj9c02270cfaojbgsovsw3062x8anw&type=journalism&apiType=journalism (дата обращения: 02.06.2022).
Связанные статьи:
- Развитие информационных прав граждан в Российской Федерации и Республике Казахстан: конституционный аспект (65.2%)
- Реализация конституционной обязанности государства обеспечить доступ к правосудию в условиях развития цифровых технологий (47.6%)
- К вопросу о роли и месте электронной демократии в информационном обществе (46.5%)
- Опасности цифрового развития права: очевидные, скрытые, мнимые (41.9%)
- Федерализм и цифровое развитие регионов в механизме государственного управления (41.9%)
- Криптовалюта как экономико-правовая категория (RANDOM - 4%)