Конфискация криптовалюты

Автор: Долгиева М.М.

В практике зарубежного законодательства институт конфискации имущества применяется длительное время. В Российской Федерации гл. 15.1 УК РФ, содержащая нормы о конфискации имущества, введена Федеральным законом от 27 июля 2006 г. N 153-ФЗ.

Понятие конфискации напрямую и неразрывно связано с правовым институтом имущества. В свою очередь, конфискация имущества состоит в принудительном безвозмездном его изъятии и обращении в собственность государства, что может быть связано с ограничением конституционного права граждан на частную собственность и должно осуществляться судом в точном соответствии с положениями Конституции РФ, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, требованиями уголовного и уголовно-процессуального законодательства[1].

По мнению некоторых авторов, конфискацию имущества следует отграничивать от иных видов безвозмездного изъятия (отобрания) имущества в публичную собственность. При этом указывается, что в российском праве нет аналогов зарубежным порядкам гражданской конфискации, не требующей обвинительного приговора и установления вины лица в совершении преступления[2].

Одна из главных целей конфискации — предупреждение совершения новых преступлений[3]. В теории уголовного права считается, что конфискация распространяется только на имущество, связанное с совершением преступления или имеющее определенное целевое назначение[4].

Следует отметить, что конфискация как мера уголовно-правового характера — наиболее эффективный механизм борьбы с преступностью, а в свете перспектив повсеместного и разноуровневого применения этого института в судебной практике представляется актуальным исследование возможности применения конфискации криптовалюты.

В науке права мнения относительно правового статуса криптовалюты в России расходятся, ее признают денежным суррогатом, товаром, денежными средствами (в том числе виртуальными) или имуществом[5]. Полагаем, что криптовалюта в силу своих специфических свойств, ценности и возможности являться предметом гражданского оборота должна быть отнесена к видам иного имущества в рамках ст. 128 ГК РФ.

В теории зарубежного законодательства, как и в России, остро обсуждаются вопросы о правовом статусе криптовалют — от перспективы именовать их "финансовыми пузырями" до регулирования оборота криптовалют за счет применения искусственного интеллекта[6]. В связи с этим потенциал эволюции мнений и толкований по вопросам правовой природы криптовалюты масштабен.

К конфискации криптовалют в рамках расследования уголовных дел в науке зарубежного права в целом положительное отношение. Так, в Справочнике по цифровой валюте Университета Австралии указывается, что "лица, вовлеченные во взяточничество и коррупцию, будут постоянно стремиться использовать новые области и возможности, отмывать свои доходы, используя криптотермины и другие виртуальные методы", что обусловливает концептуальную стратегию борьбы с коррупцией, в том числе путем конфискации криптовалюты[7]. Другие авторы[8] полагают, что в свете борьбы с отмыванием денег также актуальна конфискация криптовалют.

Предметом изучения в настоящей статье являются практические особенности и перспективы применения конфискации криптовалюты как меры уголовно-правового характера в отечественной правоприменительной практике.

В традиционном понимании конфискация заключается в изъятии (обращении) в собственность государства конфискованного имущества, в составе которого могут быть не только предметы материального мира, но и любое имущество, имеющее ценность (стоимость). При этом такое имущество должно быть использовано виновным лицом для совершения преступления или предназначалось для этого. Наибольшую сложность в таком случае представляет необходимость установления собственника имущества, подлежащего конфискации.

С опубликованием Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 июня 2018 г. N 17 "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве" расширились репрессивные функции конфискации, были определены легальные границы изъятия активов (доходов от преступной деятельности) после вынесения приговора суда. Необходимость доказывания прямой связи между необоснованно высокими доходами и конкретным преступлением у правоохранительных органов отпала[9].

Стоит обратить внимание и на использование криптовалюты как средства для защиты от возможной конфискации имущества при осуждении за совершение преступлений, например, коррупционной направленности.

На основной интересующий нас вопрос о том, могут ли криптовалюты быть предметом конфискации, отвечает практика международных юрисдикций.

Конфискация криптовалюты как процедура состоит в том, что правоохранительные органы, размещая цифровые активы, идентифицируют их с определенным лицом и таким образом контролируют. Конфискация биткоинов указанным способом легко демонстрируется в блокчейне, поскольку транзакции биткоинов прозрачные и не являются анонимными. В США и Европе уже есть специальные программные инструменты, созданные для отслеживания и контроля транзакций, которые связывают открытые ключи шифрования с определенными идентифицированными в сети лицами.

Однако таких прозрачных криптовалют, как биткоин, немного. Существуют действительно анонимные криптовалюты, которые невозможно контролировать (Monero, Zcash, BlackCoin и др.). Конфискация таких криптовалют очень сложна.

Может показаться, что криптовалюты хранятся только в криптовалютных кошельках пользователей, однако это далеко не так. Неистраченные средства криптовалюты, которые никогда не участвовали в обороте, представлены в неизменяемой сети, а ключи шифрования (средства доступа к криптовалюте) хранятся в криптовалютных кошельках в виде кода, связанного с соответствующим адресом в децентрализованной сети[10].

Отсутствие централизованного органа, как следует из названия децентрализованной сети, предполагает, что единого контроля поступления криптовалюты и доступа к ней быть не может, из чего следует вывод, что единственным способом для правоохранительных органов произвести конфискацию криптовалюты является физическое удержание секретных ключей. При этом очевидна "беспомощность" этой процедуры, поскольку закрытые ключи — это всего лишь цифры, которые можно хранить в автономном режиме (или просто запомнить).

Несмотря на это, в повестке дня правительств зарубежных стран вопросы конфискации криптовалюты, связанной с отмыванием денег, стоят очень остро в связи с большим преимуществом преступности по обмену криптовалюты через анонимные криптобанкоматы, путем использования специальных программ-микшеров, когда средства просто "перемешиваются" в сети и преступные доходы действительно становятся анонимными.

Следует отметить, что последние случаи конфискации криптовалют были в отношении прозрачных биткоинов, ключи шифрования к которым пользователи хранили на персональных компьютерах или доступных USB-устройствах. Именно поэтому конфискация такой криптовалюты стала возможной.

Например, в ведении правоохранительных структур США находятся конфискованные цифровые активы в криптовалюте, эквивалентной примерно 1 млрд долларов США[11]. Законодательство США предусматривает упрощенную процедуру продажи конфискованного при расследовании преступлений имущества. Конфискация криптовалюты биткоин впервые была осуществлена правоохранительными органами в ходе пресечения деятельности крупнейшего анонимного цифрового рынка продажи наркотических средств Silk Road, активы которого были проданы на четырех аукционах по действовавшему на тот период курсу биткоина на общую сумму 30 млн долларов США[12]. После удачной реализации биткоинов, принадлежащих Silk Road, продажа конфискованной криптовалюты в США происходит часто.

Так, Министерство юстиции США изъяло 17 млн долларов в биткоинах и других криптовалютах у двух наркоторговцев из штата Мэриленд в Даркнете (другое название — криптомаркет), конфисковав при этом компьютерное оборудование, а также еще 4 000 биткоинов, являющихся, по мнению правоохранителей, доходами от преступной деятельности[13].

Кроме того, по решению окружного суда в Восточной Калифорнии власти США в августе 2018 г. изъяли криптовалюту на сумму 9 млн долларов США, принадлежавшую владельцу Даркнетрынка AlphaBay Александру Казесу[14].

США, безусловно, находятся в авангарде борьбы с криптопреступностью и являются лидером по числу конфискации криптовалют. Однако положительная работа в указанном направлении налаживается и в других странах.

В частности, полиция Великобритании в июле 2018 г. впервые конфисковала в ходе расследования дела о наркоторговле 295 биткоинов, которые были обнаружены на аппаратном криптовалютном кошельке. Получив приватный ключ шифрования при технической помощи регионального отдела по борьбе с организованной преступностью, полиция смогла перевести криптовалюту на специально созданный для таких нужд собственный криптовалютный кошелек и реализовала ее по действующему курсу на международной криптовалютной бирже за 1 млн 246 тыс. фунтов стерлингов. Полиция Графства Сюррей заявила, что в соответствии с действующим законодательством конфискация и реализация криптовалюты стала возможной после конвертации биткоинов в фунт стерлингов. Таким образом, в доход государства была обращена не сама криптовалюта, а ее денежный эквивалент, что закону не противоречит[15].

Случай в Великобритании демонстрирует важность партнерской работы правоохранительных органов в тесном сотрудничестве с подразделениями по борьбе с киберпреступностью. Как показывает эта практика, цифровые активы уже не находятся вне досягаемости правоохранительных органов. Совместная работа с региональными и международными партнерами, научным сообществом и частным сектором поможет противостоять угрозе, связанной с преступным поглощением криптовалют. Причем для конфискации криптовалюты по этому делу были применены нормы Закона Великобритании о доходах от преступлений[16] (аналогичного нормам гл. 15.1 УК РФ).

Подобным образом полиция Китайской провинции Гуандун конфисковала криптовалюту биткоин на 10 млн юаней у организаторов подпольной букмекерской сети, принимавшей ставки в криптовалюте[17].

Европол при поддержке Гражданской гвардии Испании в июне 2018 г. конфисковал более 4,5 млн долларов в биткоинах и других криптовалютах, а также 800 тыс. доз ЛСД у наркоторговцев из Даркнета[18]. Такое изъятие стало возможным в связи с получением доступа к компьютерной информации, содержащейся на электронных носителях, обнаруженных при обысках.

В Германии и Болгарии также были случаи конфискации криптовалют, изъятых в ходе расследования уголовных дел, в результате реализации которых в доход государства были обращены суммы от 14 миллионов до полутора миллиардов долларов США[19].

Агентство по борьбе с отмыванием денег Тайланда также с сентября 2018 г. рассматривает вопрос создания собственного криптовалютного кошелька для хранения конфискованных цифровых активов, поскольку в государстве нет норм, позволяющих изымать криптовалюту, в связи с чем преступники продолжают владеть и распоряжаться криптовалютами, находясь в тюрьмах[20].

В Южной Корее есть прецедент конфискации и реализации криптовалюты на аукционе в сумме 1,4 млн долларов США[21].

Аукционы по реализации конфискованных криптовалют пользуются большой популярностью среди инвесторов ввиду того, что изначальная стоимость цифровых активов намного ниже, чем если бы они приобретались по существующему на момент продажи курсу.

Таким образом, доход, который можно обратить в пользу государства, стимулирует правительства к принятию определенных правовых процедур, обеспечивающих такие действенные меры.

Процесс конфискации криптовалют можно разделить на 4 этапа:

1. Изъятие. Законный процесс изъятия доказательств (средств, орудий преступления) или цифровых активов.

2. Ограничение. Постановление об аресте (запретительный приказ) может быть получено только для сохранения активов в целях дальнейшей конфискации.

3. Конфискация. На основании постановления (решения) суда о конфискации осуществляется взыскание с осужденного лица изъятой криптовалюты.

4. Реализация. Конвертация цифровых активов в денежные средства и перечисление их в доход государства.

В соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ деньги, ценности и иное имущество могут быть конфискованы только после совершения преступлений, указанных в п. "а" ч. 1 ст. 104.1 УК, однако криптовалюта согласно действующему законодательству к деньгам и ценностям не относится. Теоретически можно надеяться, что суд примет частное решение об отнесении криптовалюты к иному имуществу, подлежащему взысканию, как, например, это было сделано Девятым арбитражным апелляционным судом в Постановлении от 15 мая 2018 г., включившим криптовалюту в конкурсную массу должника[22].

В ином случае конфисковать криптовалюту можно как орудие преступления, например, по делам о незаконном сбыте наркотических средств за криптовалюту. Однако необходимо учитывать, что суды должны обязательно проверить, кто является собственником такого орудия.

На практике у судов может возникнуть другой важный вопрос: как разграничить имущество, которое использовалось в преступной деятельности, и иное, которое просто находилось рядом. Например, когда криптовалюта, полученная от незаконного оборота наркотических средств, хранится в одном криптовалютном кошельке с другой криптовалютой, приобретенной на законные средства.

По нашему мнению, ответы на этот вопрос даны в указанном Постановлении Пленума Верховного Суда РФ "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве", в п. 6 которого, в частности, разъясняется, что в целях обеспечения конфискации арест может быть наложен судом на имущество, находящееся не только в пользовании подозреваемого, обвиняемого, но и у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия или средства совершения преступления.

Таким образом, суд по своему усмотрению, на основе исследования доказательств, определяет достаточность таких оснований считать, что имущество получено в результате преступных действий, и арест на такое имущество может быть наложен, даже если личность подозреваемого не установлена.

В связи с этим в российском законодательстве, по нашему мнению, в настоящее время обеспечено правовое поле для применения конфискации криптовалют как меры уголовно-правового характера. Положительный международный опыт и тенденции к расширению случаев применения такого института в рамках борьбы с организованной преступностью как превентивной меры являются ярким сигналом о том, что уголовно-правовые нормы готовы отвечать новейшим криминальным вызовам.

Пристатейный библиографический список

1. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 4 т. (постатейный) / А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова, В.А. Давыдов и др.; отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт, 2017. Т. 1: Общая часть. 316 с.

2. Кузнецова О.А., Степанов В.В. Межотраслевая правовая природа конфискации имущества // Журнал российского права. 2018. N 2.

3. Кучеров И.И. Криптовалюта как правовая категория // Финансовое право. 2018. N 5.

4. Кучеров И.И. Криптовалюта как платежное средство // Финансовое право. 2018. N 7.

5. Савельев А.И. Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование. 2-е изд. М.: Статут, 2016. 640 с.

6. Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / А.А. Арямов, Т.Б. Басова, Е.В. Благов и др.; отв. ред. Ю.В. Грачева, А.И. Чучаев. М.: КОНТРАКТ, 2017. 384 с.

7. John Hill. Chapter 5 — Bubbles, Panics, Crashes, and Crises // FinTech and the Remaking of Financial Institutions, 2018.

8. Handbook of Digital Currency Bitcoin, Innovation, Financial Instruments, and Big Data 2015. https://doi.org/10.1016/B978-0-12-802117-0.00015-1.

9. Niels Vandezande. Virtual currencies under EU anti-money laundering law // Computer Law & Security Review Volume 33, Issue 3, June 2017; https://doi.org/10.1016/j.clsr.2017.03.011.

Рекомендуется Вам: