Обход закона как явление правовой действительности

Автор: Цыреторов А.И.

Правовая жизнь состоит из непрерывного движения, в котором существующие правовые отношения изменяются или прекращают свое существование, возникают новые. Нередко в ходе этого движения обнаруживаются новые факты и обстоятельства, которые заставляют нас по-новому взглянуть на правовые явления. В некоторых случаях наоборот — обращение к забытым событиям и фактам, имевшим место в прошлом, помогает более точно и всесторонне вскрыть сущность исследуемых правовых явлений.

Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ "О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" в Гражданский кодекс Российской Федерации было введено понятие "обход закона". Этому предшествовали многочисленные споры в научной среде о целесообразности включения рассматриваемого явления в гражданское законодательство. Согласно новой формулировке ст. 10 ГК РФ "обход закона" был включен в понятие "злоупотребление правом", по сути, став его частным случаем, предполагающим использование правовых норм для достижения противоправного результата.

В науке гражданского права имеется ряд определений обхода закона, обозначим некоторые из них. По мнению А.В. Волкова, "обход закона — это высшая форма злоупотребления правом, связанная с недобросовестным использованием управомоченным лицом действующих понятийно-системных средств гражданского права (формализм права) и направленная на достижение, в действительности, запретного результата"[1]. В.Л. Харсеева определяет "обход закона как форму злоупотребления правом, связанную с недобросовестным поведением участников гражданских правоотношений, с использованием законных юридических средств, но с противоправной целью (интересом)"[2].

И.В. Сазановой обход закона оценивается "во-первых, как намерение участников правоотношений устранить действие закона, подлежащего применению, либо, напротив, применение закона, не подлежащего применению, путем создания видимости наличия субъективного права. Во-вторых, под обходом закона понимается обход законодательно установленного запрета или, что встречается несколько реже, неисполнение обязывающей нормы"[3].

С учетом высказанных подходов обходу закона можно дать следующее определение: обход закона представляет собой действия, направленные на достижение противоправной цели и сопряженные с использованием законных правовых средств. Эти действия позволяют добиться желаемого субъектом результата формально игнорируя правила, установленные императивными нормами. По сути, с этой позиции обход закона можно охарактеризовать как внешне латентное, скрытое правонарушение. Однако возникает вопрос: насколько точно данное определение отражает сущность обхода закона?

Сущность — понятие общенаучное, представляет собой внутреннее содержание предмета в единстве всех многообразных и порой противоречивых форм его существования. В свою очередь, явление — это внешнее выражение сущности, одна из форм ее проявления. В зависимости от конкретных исторических условий сущность любого правового явления может проявляться по-разному и включать в себя дополнительные признаки и черты, прямо не вытекающие из нее. Отражением сущности правового явления является понятие, которое должно отражать в себе все основные, существенные характеристики правовых явлений в их единстве.

Для решения обозначенного вопроса рассмотрим современную и дореволюционную практику по вопросу обхода закона.

В качестве примера пресечения попытки обхода закона в сфере оборота недвижимого имущества можно привести Определение судебной коллегии по гражданским делам Костромского областного суда от 3 сентября 2012 г. по делу N 33-1367[4], в котором указывается, что, хотя Федеральным законом от 2 сентября 2012 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" и предусмотрена возможность передачи взыскателю имущества должника, на которое обращено взыскание, утверждение мирового соглашения, по которому за взыскателем признается право собственности на недвижимое имущество, направлено на обход норм гражданского законодательства, регулирующего оборот недвижимости, что является недопустимым.

В сфере корпоративных отношений Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 12 февраля 2014 г. N Ф05-17993/13 по делу N А40-9253/2013[5] указывает на то, что требование о применении коэффициента конвертации стоимости акций фактически содержит требования, в обход установленного законом порядка оспаривания решений общих собраний и заявления требований о выкупе акций и взыскании убытков, которым истец ранее не воспользовался.

В приведенных примерах современной судебной практики субъектами предпринимались попытки обойти запреты, установленные правовыми нормами. Не вдаваясь в подробности, отметим, что в обоих случаях обход закона представляет собой деструктивные действия, направленные на обход обоснованно введенных и справедливых по своему содержанию императивных норм.

В отличие от доктрины и судебной практики дореволюционное законодательство не использовало такого понятия, как "обход закона", хотя фактически оно находило свое отражение в последнем: ст. 1529 Свода законов Гражданских (далее — Свод)[6] устанавливала, что договор является недействительным и обязательство ничтожным, если побудительная причина его заключения есть достижение цели, законами запрещенной, как то, когда договор клонится:

— к подложному переукреплению (на совр. фиктивное переоформление права собственности на имущество) имения во избежание оплаты долгов. Аналогом этой нормы в современном гражданском праве будет притворная сделка;

— к лихоимственным изворотам (совр. ростовщичество). К этой категории можно отнести как случаи обхода закона, так и кабальные сделки;

— к присвоению частным лицом такого права, которое оно по своему состоянию иметь не может. В приведенном положении тесно увязаны категории "злоупотребление правом", "обход закона".

Различия в правовом статусе, обусловленные национальностью, религиозной или сословной принадлежностью, нельзя охарактеризовать иначе как дискриминационные, идущие в разрез с концепцией естественных прав человека. Проблема столкновения норм позитивного закона с подлинным правом — идеями об неотчуждаемых от человека правах и свободах личности, равенстве являлась, пожалуй, самой актуальной на том этапе развития государства.

В законодательстве царской России различность правового статуса людей в зависимости от религии, национальности или сословия в большинстве рассматривалась как сама собой разумеющаяся данность. Представления о справедливости, зародившиеся еще в эпоху Просвещения и созвучные их современному пониманию, не нашли благодатной почвы в нашем Отечестве, сфера их применения ограничивались лишь узким доктринальным уровнем. По меткому замечанию Г.Ф. Шершеневича "правительство относилось неблагоприятно к естественному праву, как порождению революционной эпохи"[7].

Среди правоведов той эпохи существовало понимание несоответствия данного порядка естественному положению вещей в природе. Так, Д.И. Мейер пишет: "нельзя сказать, что влияние сословия на права физического лица так же естественно, как естественно, например, влияние пола, возраста, здоровья, ибо в основании самого разделения граждан на сословия лежат исторические условия, а не природа человека. И напрасно пытаются иные представить деление граждан на сословия общечеловеческой необходимостью, напрасно пытаются различие прав по состоянию свести к человеческой природе: она не знает неравенства прав, а представляет только неравенство людей по их силам, способностям, понятиям — неравенство, не имеющее никакой логической связи с неравенством прав по состояниям"[8].

Не задаваясь целью осветить вопрос о соотношении морали и права, их чертах, отметим, что мы согласны с Р. Алекси в том, что "нормы утрачивают свой правовой характер, а вместе с ним и правовую действительность, если они крайне несправедливы"[9].

По замечаниям практикующих юристов[10] той эпохи, некоторые лица вопреки существующим запрещениям косвенным путем переводили в свою личную собственность недвижимые имения, оформляя их на юридические лица: компании, товарищества и всевозможные ассоциации, фактически тем самым они могли в полной мере извлекать плоды права собственности на вещи, как бы опосредованно быть собственниками. Между тем исходя из целей установления подобных запретов можно сделать вывод, что законодатель, устанавливая данную норму, предполагал запрет на приобретение в собственность указанного имущества как в прямой, так и в опосредованной формах. По существу, здесь идет речь об обходе закона, и именно так[11] трактовались подобные действия правоведами той поры.

Кроме того, юристами того периода отмечаются[12] многочисленные случаи обхода наследственных законов в условиях несправедливого порядка наследования имущества супругой (ограниченная вдовья доля) ради обеспечения последней. При этом указывается, что в сознании большинства населения супруга считалась равнозначным соучастником в сбережении и приобретении имущества, а существующий порядок наследования — несправедливым и ненормальным по отношению к вдове.

В качестве наиболее интересной практики обхода закона того периода времени рассмотрим вопрос о статусе недвижимого имущества. В дореволюционном законодательстве России существовало легальное деление всего имущества на "благоприобретенное" и "родовое". Благоприобретенное имущество (ст. 397 Свода) включало в себя все движимое и недвижимое имущество, нажитое лицом собственным трудом (пожалованное Императором, купленное или полученное в дар от лица, не являющегося представителем рода одаряемого и т.п.). Родовое имущество (родовые имения), в свою очередь, включало в себя все недвижимое имущество, полученное в результате наследования по закону.

Приведенная классификация имела существенное прикладное значение: родовые имения нельзя было ни дарить (ст. 967 Свода), ни завещать (ст. 1068 Свода), и после смерти собственника они поступали в наследство соответствующего рода (род отца или матери). Данное правило проистекало еще из периода Московского государства и было призвано защитить права военно-служилого сословия (дворянства). Однако во второй половине XIX в связи с изменением роли этого сословия в общественной жизни, в том числе в свете отмены крепостного права, это правило утратило свое значение и, по мнению большинства правоведов[13] того периода, стало анахронизмом, стесняющим собственников в распоряжении имуществом и в целом гражданский оборот. Более того, по их замечаниям получил широкое распространение обход этой нормы путем продажи родового имения (запрета на их продажу не устанавливалось) и скорая обратная покупка этого же имения прежним собственником. После чего это имение переходило в разряд благоприобретенных, и, соответственно, собственник мог распорядиться этим имуществом любым способом по своему усмотрению. В указанном случае с помощью обхода закона преодолевалось действие архаичных, утративших цель своего принятия норм.

Исходя из приведенных примеров можно сделать вывод, что характеристика обхода закона как исключительно деструктивного и противоправного деяния будет грубой ошибкой. Как мы смогли убедиться, в ряде случаев обход закона позволял преодолеть действие как дискриминационных и по своей сути антиправовых, так и архаичных норм. Разумеется, приведенные примеры обхода закона в дореволюционном и в современном российском праве и правоприменительной практике основываются на совершенно разном законодательстве, но все они являются проявлениями одной и той же сущности, основываются на одном и том же механизме.

В этой связи предлагаем дать следующую классификацию обхода закона (его проявления):

— негативный обход закона, при котором предпринимается попытка обхода правовой нормы;

— позитивный обход закона, путем которого предпринимается попытка обхода нормы, которая вследствие своей дискриминационности не обладает качеством правовой, а также архаичной и не отвечающей потребностям современной жизни правовой нормы.

Кроме того, из понятия "обход закона" необходимо исключить признак противоправности и отнесение к форме злоупотребления закона, поскольку они, как мы смогли убедиться, не являются существенными чертами и характерны лишь для отдельных явлений обхода закона. Таким образом, обход закона — это действия, направленные на достижение формально запрещенной цели и сопряженные с использованием законных правовых средств.

Список использованной литературы

1. Алекси Р. Понятие и действительность права (ответ юридическому позитивизму) / Р. Алекси. М.: Инфотропик Медиа, 2011. 192 с.

2. Волков А.В. Понятие "обход закона" в доктрине и практике гражданского права / А.В. Волков // Законы России: опыт, анализ практика. 2013. N 1. С. 67 — 81.

3. Карапетов А.Г. Экономический анализ права / А.Г. Карапетов. М.: Статут, 2016. 528 с.

4. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права / И.А. Покровский. Петроград: издание юридического книжного склада "Право", типография "Правда", 1917. 328 с.

5. Русское гражданское право: Чтения, изданные по запискам слушателей / Под ред.: А.И. Вицына. Петроград: Н.К. Мартынов, 1915. 715 с.

6. Сазанова И.В. Об условиях применения запрета злоупотребления гражданским правом / И.В. Сазанова // Гражданское право. 2013. N 2. С. 15 — 17.

7. Свод законов Российской Империи: В 5 кн. / Под ред. И.Д. Мордухай-Болтовского; сост. Н.П. Балканов, С.С. Войт, В.Э. Герценберг. СПб.: Русское книжное товарищество "Деятель", 1912.

8. Харсеева В.Л. Понятие обхода закона с противоправной целью как форма злоупотребления правом / В.Л. Харсеева // Теория и практика общественного развития. 2014. N 6. С. 183 — 185.

9. Шершеневич Г.Ф. Наука гражданского права в России / Г.Ф. Шершеневич. Казань: Типография Императорского Университета, 1893. 244 с.

Рекомендуется Вам: